Алексей Лебедев - У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.)

• Название: У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.)
• Автор: Алексей Лебедев
• Издательство: Гангут
• Жанр: Военная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-904180-22-5

Монография А.А. Лебедева «У истоков Черноморского флота России» — первое в отечественной историографии комплексное исследование истории Азовской флотилии (1768-1783 гг.). В работе затрагивается широкий круг вопросов внешней и морской политики Российской империи в Черноморском регионе на протяжении второй половины XVIII в.

---

1770 … Около 30

1771 … Около 180

1772 … Около 100

1773 … Свыше 55

1774 … ?

Всего в 1770–1774 … Около 365

Из записок участника Архипелагской экспедиции С.П. Хметевского{1281}

В нынешнем году (1771 г. — Авт.) призовых судов взято противу прошлогоднего гораздо меньше…

Нынешний год (1772 г. — Авт.) почти было все перемирие, и так призов мало взято; всех других держав купецкие суда, узнав, что ежели в Константинополь, в Смирну, Салонику и другие места везут хлеб и прочее, кроме контрабандных вещей, на имя христианских в тех местах купцов, то российские крейсеры, хотя точно знав, что турецкий хлеб и везет к турку, не берут, а ежели кто возьмет, то отпущая, за простой деньги платят… Итак турок все может получать беспрепятственно.

Из оценки А.Г. Орловым в июне 1772 г. ситуации с торговлей в Архипелаге{1282}

…Мы не останавливаясь при сем, а желая дать всевозможные опыты истинного нашего доброхотства и споспешествования дозволенной нейтральным нациям торговли, поставили себе за начальные правила: лучше терять многое с своей стороны, нежели причинить промышляющим наималейший вид затруднения, принесли в жертву, мало другими чувствуемую, существенный наш интерес, не терпя ни одного у себя корсара, в чем данным от нас 1770 года 12 июня манифестом всех и предупредили; сверх того ни в каких обстоятельствах не упустили ни одного случая подавать нейтральным судам вспоможения всякого рода, снабдевая их не только съестными припасами и нужными к мореплаванию вещами; как то: якорями, канатами и прочим, но даже до свинцу и пороху. И так небезосновательно ласкались мы, что таковое наше поведение не привлечет нам с другой стороны столь худого за то прозвания, каковое многие из купцов разнообразными подлогами против общих прав и против совести делать нам после не устыдились, и к крайнему нашему удивлению и прискорбности открыли нам, что корыстолюбие некоторых из оных превозмогло не только уважения, коими они к нашему противу их поступку должны были, но и то, коим все народы к общему народному праву обязаны: ибо многие суда, злоупотребляя преимуществам нейтрального флага, съестные и военные припасы в блокированные нами неприятельские места провозить покушались, что перехвачением многих из оных ясно изобличено было; а как недостаток в оных у неприятеля, возвыся их цену, усилил корыстолюбие, а нежность нашего поведения усугубила дерзость провозчиков, то мы, наконец, увидели запрещенный всеми правами сей подвоз, день ото дня возрастающий и достигший почти того, что большая часть производимой в Леванте нейтральными судами торговли, превратилась в прокормление и в вооружение неприятеля нашего, беспрестанным доставлением оному съестных и военных припасов под разными подлогами…

То обстоятельство, что нарушение турецкой торговли через Архипелаг становится неэффективным, сознавалось даже в Петербурге. В частности, уже 2 сентября 1773 г. на заседании Высочайшего Совета генерал-прокурор А.А. Вяземский открыто поставил вопрос о предоставлении А.Г. Орлову полной свободы в борьбе с нейтральной торговлей на основе соглашения с Англией. Однако он, как и ранее сам А.Г. Орлов, получил жесткую отповедь Н.И. Панина, который указал, что попытка установить такое запрещение раньше (речь о захватах французских судов в 1770 г.) уже встретило протест не только Франции, но и всех воюющих держав, а поскольку мы все равно ничем не можем им ответить в Средиземном море, то и возобновлять запрещение бессмысленно.{1283}

Кстати, не случайно осознание этого факта пришлось именно на 1773 г. Недостаток кораблей и стратегические ошибки привели в кампании 1773 г. к проявлению общего кризиса Первой Архипелагской экспедиции. В частности, русский флот как будто продолжал добиваться успехов, но этим практически не влиял на турок: их флот действовал в Черном море, а Константинополю ничего не угрожало. Поэтому, когда осенью 1773 г. прибывший в Петербург А.Г. Орлов высказался за посылку в Архипелаг новой эскадры, Екатерина II выплеснула все накопившееся недовольство. 3 октября на заседании Совета императрица спросила его членов, с какой целью они хотят послать в Архипелаг новые корабли: находящийся там флот стоит много, но не наносит неприятелю вреда. «Если он, — сказала Екатерина, — может быть употреблен для какого-нибудь предприятия и надобны будут на него сухопутные войска, то я беру на свое попечение их доставить». Ей отвечали, что эскадра отправляется по требованию А.Г. Орлова для перемены обветшалых кораблей, и если флот не находит способа вредить неприятелю, то все же облегчает сухопутную армию, отвлекая от нее неприятеля.

Тогда Екатерина попыталась выяснить возможность овладения Галлиполи. Но А.Г. Орлов и И.Г. Чернышев отвергли такую возможность. Они указали, что с малыми силами у турецкой столицы не закрепиться — можно лишь серьезно потревожить турок и на время отвлечь туда часть их сил. Н.И. Панин же вообще выступил против посылки эскадры, которая лишь возбудит беспокойство турок и помешает возможным переговорам. На это он тут же получил жесткую отповедь императрицы: «Мое намерение состоит в том, чтобы, не полагаясь на заключение мира, приняты были сильные меры для достижения этого в будущей кампании. Долгая война приводит народ в уныние, и потому никто так мира не желает, как я. Надобны ли во флот сухопутные войска и сколько? Довольно ли 20 тысяч?». Далее Екатерина предложила использовать в качестве войска иностранцев, но Орлов отказался. Тогда, после всестороннего обсуждения вопроса, Екатерина повелела отправить пятую эскадру, хотя и без войск. Отношение же к ходу военных действий она выразила так: «Флот — не делает ничего, а армия едва действует, а неприятель этим пользуется, и все происходит собственно от нас (курсив наш. — Авт.)».{1284}

Справедливости ради, правда, нужно заметить, что доля вины в снижении активности флота в Архипелаге лежала и на самой Екатерине II: ведь именно Петербург в 1772 г. столь жестко ограничил возможности ведения крейсерской войны, чем окончательно размыл смысл пребывания русского флота в Средиземном море. Тем не менее, это не снимает ответственности и с командования русским флотом, действовавшего в 1773 г. столь пассивно, да еще и с ошибками. Таким образом, к концу 1773 г. фактически сложилась ситуация, когда расплывчатость указанных Петербургом целей дополнялась отсутствием инициативы у командования в Архипелаге.

В итоге же кардинальных задач перед русским флотом в Архипелаге вновь так и не поставили. Отправившуюся все-таки осенью 1773 г. из Кронштадта и Ревеля пятую эскадру С.К. Грейга, состоящую из 4 линейных кораблей (74-пушечный «Исидор», 66-пушечные «Дмитрий Донской», «Св. Александр Невский», «Девы Мироносицы»), 2 фрегатов (32-пушечные «Наталия», «Павел») и 6 английских зафрахтованных транспортов, назначили только для замены обветшавших кораблей. Правда, русскому флоту в 1773 г. действительно срочно требовалось подкрепление. До предела обострившаяся к концу 1773 г. нехватка сил вполне реально способствовала кризису экспедиции и служила еще одним объяснением низкой активности флота в прошедшей кампании. В частности, в это время в Архипелаге, по сообщенным А.Г. Орловым на заседании Высочайшего Совета данным, в октябре 1773 г. оставалось только 12 линейных кораблей, из которых пять совсем обветшали (то есть полностью боеспособными фактически были только 7 линейных кораблей).{1285},[202]

Состояние русского линейного флота в Архипелаге в 1773 г. Корабль … Состояние

74-пушечный линейный корабль «Чесма» … Требовал ремонта. Прошел его в Порт-Магоне осенью 1774 г.

66-пушечный линейный корабль «Европа» … Требовал ремонта. Прошел его осенью 1774 г. в Аузе

66-пушечный линейный корабль «Ростислав» … В ноябре 1773 г. пришел в Аузу для ремонта. Весной 1774 г. проходил килевание

66-пушечный линейный корабль «Трех Иерархов» … В 1772 г. проходил ремонт в Ливорно. Боеспособен

66-пушечный линейный корабль «Трех Святителей» … Требовал ремонта, но служил. В 1775 г. корпус продан на дрова

66-пушечный линейный корабль «Св. Иануарий» … В августе из-за сильной течи вернулся в Аузу. Поставлен на ремонт

66-пушечный линейный корабль «Саратов» … В 1772 г. прошел ремонт на Мальте. Боеспособен

66-пушечный линейный корабль «Не тронь меня» … С начала 1772 г. стоял в Аузе. Из-за ветхости переделан в плавучую батарею

66-пушечный линейный корабль «Всеволод» … Боеспособен

66-пушечный линейный корабль «Св. Георгий Победоносец» … Боеспособен

66-пушечный линейный корабль «Граф Орлов» … Боеспособен

66-пушечный линейный корабль «Победа» … Боеспособен

54-пушечный линейный корабль «Азия» … В феврале 1773 г. пропал без вести. Очевидно, разбился у острова Миконо