Алексей Лебедев - У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.)

• Название: У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.)
• Автор: Алексей Лебедев
• Издательство: Гангут
• Жанр: Военная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-904180-22-5

Монография А.А. Лебедева «У истоков Черноморского флота России» — первое в отечественной историографии комплексное исследование истории Азовской флотилии (1768-1783 гг.). В работе затрагивается широкий круг вопросов внешней и морской политики Российской империи в Черноморском регионе на протяжении второй половины XVIII в.

---

И здесь нужно особо отметить впервые столь блестяще раскрывшего свой государственный ум князя Григория Александровича Потемкина, о котором после долгого забвения и поругания, в последнее время написано уже немало справедливых слов, как об организаторе, дипломате, военачальнике, администраторе. Ко всему прочему, в событиях 1782–1783 гг. мы увидели Г.А. Потемкина и как человека, отлично понимавшего значение флота, причем великолепно использовавшего предыдущий опыт, умевшего исправлять ошибки. Его план действий в Средиземном и Черном морях не оставляет в этом сомнений.

Таким образом, оценивая вклад в Крымскую операцию 1783 г. ее основных участников, нельзя не согласиться с историком Н.Ю. Болотиной, написавшей, что именно Г.А. Потемкину «принадлежала главная и решающая роль в присоединении благодатного полуострова».{1663}

А как сам Г.А. Потемкин оценивал совершенное в 1783 г.? Вот что писал он после завершения Крымской операции, а также установления протектората над Восточной Грузией: «Какой государь (речь о Екатерине II. — Авт.) составил толь блестящую эпоху как Вы? Не один тут блеск. Польза есть большая. Земли, которые Александр и Помпеи, так сказать лишь поглядели, те Вы привязали к скипетру Российскому, а Таврический Херсон — источник нашего христианства, а потому и лепности, уже в объятиях своей дщери. Тут есть что-то мистическое, род татарской — тиран России некогда, а в недавних временах стократны разоритель, коего силу подсек царь Иван Василич, Вы же истребили корень. Граница теперешняя обещает покой России, зависть Европе и страх Порте Оттоманской. Взойди на трофеи, не обагренные кровью, и прикажи историкам заготовить больше чернил и бумаги».{1664} Читая эти строки можно только поразиться величию Г.А. Потемкина и подтвердить указанные выше его способности. В приведенных строчках и умение отдать должное роли императрицы, и столь необходимая в общении с высшей властью лесть, и точная оценка достигнутых результатов, и глубокий анализ исторического пути России.

Не случайно поэтому, что именно с событий 1783 г. Г.А. Потемкин окончательно становится главным советником Екатерины II, ее «правой рукой», узнав о смерти которого в 1791 г. она воскликнет: «Заменить его не возможно, потому что надо родиться таким человеком как он, а конец этого столетия как-то вовсе не предвещает гениев…».{1665}

Портрет светлейшего князя Г.А. Потемкина-Таврического, составленный принцем де Линем{1666}

Показывая вид ленивца, трудится беспрестанно; не имеет стола, кроме своих коленей; другого гребня, кроме своих ногтей; всегда лежит, но не предается сну ни днем, ни ночью; беспокоится прежде наступления опасности и веселится, когда она настала; унывает в удовольствиях; несчастен от того, что счастлив; нетерпеливо желает и скоро всем наскучивает; философ глубокомысленный, искусный министр, тонкий политик и вместе избалованный девятилетний ребенок; любит Бога, боится сатаны, которого почитает гораздо более и сильнее нежели самого себя; одной рукой крестится, а другой приветствует женщин; принимает бесчисленные награждения и тотчас их раздает; лучше любит давать, чем платить долги; чрезвычайно богат, но никогда не имеет денег; говорит о богословии с генералами, а о военных делах с архиереями; по очереди имеет вид восточного сатрапа или любезного придворного века Людовика XIV и вместе показывает изнеженного сибарита. Какая же его магия? Гений, потом гений, и еще гений; природный ум, превосходная память, возвышенность души, коварство без злобы, хитрость без лукавства, счастливая. смесь причуд, великая щедрость в раздаянии наград, чрезвычайная тонкость, дар угадывать то, чего он сам не знает, и величайшее познание людей; это настоящий портрет Алкивиада.

Итак, Черноморская проблема после столь долгого и кровавого пути, была, наконец, решена. Решена, как мы видели, при значительном влиянии Азовской флотилии, ставшей в 1768–1783 гг. надежным военно-политическим инструментом России на Черном море. Чуть позднее Г.А. Потемкин так отметил все значение такого инструмента в борьбе за Крым: «Сколько еще достает моего рассудка, то я осмеливаюсь доложить, что без флота в полуострове стоять войскам В. И. В. трудно…».{1667} Далее наступали времена борьбы за сохранение достигнутых позиций и за право прохода Черноморского флота через проливы Босфор и Дарданеллы. Но это уже предмет другого исследования.

* * *

Борьба за решение черноморской проблемы, столь упорно протекавшая в 1768–1783 гг., завершилась. Россия полностью победила. Это был огромный успех Екатерины II и ее сановников. Мирным путем, великолепно используя международную обстановку, Россия добилась колоссального успеха: ведь мало того, что для Турции потеря Крыма была тяжелейшей, после выхода России на Черное море, потерей, но и для Англии, Австрии и Франции она также представлялась малоприемлемой.

Об использовании политических рычагов, о блестящих действиях русских войск, о роли Екатерины II, Г.А. Потемкина, А.В. Суворова и многих других написано уже немало, потому повторяться не будем. Проанализируем роль во всех этих успехах Азовской флотилии и ответим, наконец, на вопрос: когда же был создан Черноморский флот России.

Как мы видели в ходе нашего исследования, уже во время Русско-турецкой войны 1768–1774 гг. Азовская флотилия, став достаточно надежной морской опорой России на южных морях и внеся весомый вклад в ее победу, во многом выполнила функции флота. В частности, содействие армии в овладении приморскими неприятельскими территориями, обеспечение защиты занятых территорий, противодействие флоту противника, в том числе и на дальних подступах, равно как и наличие планов использования флотилии в наступательных действиях в дальней морской зоне, позволяют считать, что она отвечала критериям именно флота. Да и управление ее кораблями производилось согласно сигналам корабельного флота (примечательно, что вести бой в море они должны были, находясь в линии баталии), а не галерного соединения, каковыми в XVIII в. и были флотилии.

Курс развития на создание флота продемонстрировало в годы войны и судостроение флотилии, достигшее, кстати, приличных успехов. Уже первый проект корабельного состава Азовской флотилии предполагал в качестве основных сил 10 24- и 30-пушечных фрегатов и 2 бомбардирских корабля. И хотя реализован он не был, но показал, что у Петербурга относительно флотилии изначально существовали большие планы. Это подтвердила и постройка 12 «новоизобретенных» кораблей, ставших ее основными силами до конца 1772 г. Здесь показательно даже само их название — «корабли», характерное в тот период, в основном, для линейных кораблей, являвшихся главной силой парусных флотов. Более того, и после постройки Россией на Черном море полноценных линейных кораблей, «новоизобретенные» вносились в один список с ними и ставились над фрегатами! Наконец, появившиеся в 1771–1774 гг. 32–58-пушечные фрегаты и вовсе положили начало крупному российскому судостроению на Черном море. Причем 58-пушечные фрегаты типа «Третий», вооруженные 28 18-фунтовыми единорогами, силой превосходили даже 40- и 50-пушечные линейные корабли турецкого флота.

Кроме того, в годы войны было положено и фактическое начало создания на Черном море настоящего линейного флота. В частности, в 1769–1771 гг. Петербург сделал несколько попыток пополнить флотилию линейными кораблями, а затем, после их неудачи, принял в конце 1771 г. не оставляющее сомнений решение: к…Приготовить […] к постройке оных на будущее время надобности (курсив наш. — Авт.)».

Указанные тенденции сохранялись и после войны, в 1774–1783 гг., во время так называемого периода мирной борьбы за Крым, когда деятельность Азовской флотилии вновь приобрела существенное значение. Правда, в эти годы она оказалась все же менее яркой и определяющей, чем в 1773–1774 гг., когда флотилия, фактически в одиночку, занималась отражением от Крымского полуострова турецкого флота, но повторимся, ее значение от этого меньше не стало.

Так, в 1777–1778 гг. Азовская флотилия, теперь под командованием контр-адмирала Ф.А. Клокачева, сумела отрезать Крым от Кубани, а в начале сентября 1778 г. еще и не допустить в Керченский пролив турецкий флот. Вкупе с действиями АА. Прозоровского и А.В. Суворова это в итоге привело к разрешению первого послевоенного Крымского кризиса. В 1782 же году уже именно действия самой флотилии по пресечению контактов крымских татар с ногайскими и с турками сыграли ключевую роль в усмирении нового мятежа в Крыму. Так что вклад Азовской флотилии в окончательное решение Черноморской проблемы и в 1777–1783 гг. довольно весомый, так лее как и в 1768–1774 гг. Не случайно Д.Н. Сенявин, прибыв в 1782 г. в Таганрог, назвал увиденное им корабельное соединение «Азовским флотом».

Все более адекватным полноценной корабельной эскадре становился в 1777–1783 гг. и состав Азовской флотилии. Так, в 1777 г. в нее входили 9 фрегатов (в том числе два 58-пушечных, три 42-пушечных, один 32-пушечный, два 26-пушечных и один 14-пушечный), 6 «новоизобретенных» кораблей (22-пушечных) и целый ряд других судов, которые представляли собой весьма серьезное корабельное соединение, особенно учитывая такого противника, как турки. Более того, в 1778 г. принимается программа постройки для флотилии еще 10 44-пушечных фрегатов! Наконец, после проведенного ремонта практически все «новоизобретенные» корабли превратились в 30-пушечные суда.