Стивен Бакстер - Эволюция

• Название: Эволюция
• Автор: Стивен Бакстер
• Жанр: Научная Фантастика

Сага об удивительных приключениях генов и их носителей. Действие романа разворачивается на просторах пространства, времени, в джунглях, тундрах, океанах и на ветвях генеалогических деревьев приматов и их соседей по планете. Отталкиваясь от современных палеонтологических знаний, смелых и порой неоднозначных теорий, Стивен Бакстер прослеживает возникновение и развитие видов начиная с эпохи динозавров и заканчивая далёким гипотетическим будущим.

---

Здесь было много утконосых гадрозавров. Стада собрались вокруг этого мелководного озера изумительным ярко окрашенным ковром, и Пурга и Второй вынуждены были красться сквозь леса их больших неподвижных ног, словно потерявшись в парке огромных скульптур. Даже сейчас, когда утконосые дремали, их непроизвольный храп звучал как какофония из низкого печального уханья, гудения и вскриков; их звуки напоминали сигналы кораблей, попавших в полосу тумана.

Наконец, Пурга и Второй добрались до края озера. Вода отступила и им пришлось пересечь пространство каменистой, наполовину высохшей грязи, бывшей дном водоёма и покрытой слизью и листьями зелёных растений. В пугающем недвижном свете Пурга быстро пила; её глаза были широко раскрыты, а вибриссы подёргивались.

Утолив жажду, приматы разделились. Второй занялся изучением следов на пляже у мелководья, разыскивая небольшие кучки свёрнутых колбасок песка, которые отмечали собой присутствие червя.

Пурга поднялась по пляжу к краю кустарника, следуя за более привлекательным запахом.

Вскоре она нашла источник вони — рыбу. Она лежала среди кучи рыжевато-бурых листьев папоротника, её труп сморщился под серебристой кожей. Каким-то образом оказавшаяся далеко от воды, она была уже много часов как мертва. Когда Пурга ткнулась в кожу рыбы, та лопнула, испуская сильное и омерзительное зловоние — и ещё высвободив копошащуюся массу призрачно-бледных личинок мух. Пурга сунула лапки в труп. Вскоре она уже запихивала мушиных личинок себе в рот; солоноватые вкусняшки лопались, сжатые её зубами, выпуская восхитительные соки своих тел.

Но вдруг появилась другая рыба, пролетевшая над её головой и упавшая дальше в кусты. Испуганная, она прижалась к земле, и лишь вибриссы продолжали подрагивать.

Динозавриха неподвижно стояла на мелководье. Она была высокой, держала тело на вытянутых ногах и была примерно девять метров в высоту, с челюстями, похожими на крокодильи, и с большим пурпурно-красным парусом на спине. Её зубы были загнуты, а передние лапы снабжены когтями, которые выглядели как большие лезвия длиной все тридцать сантиметров. Внезапно она погрузила когти в воду, разбив мерцающую поверхность на тысячи искр. Вверх взлетела, извиваясь и корчась, горсть серебристых рыбок, а динозавриха ловко подхватила многих из них прямо в воздухе своими длинными челюстями.

Это был зухомимус, специализированный охотник на рыбу. Её вид был относительно недавним мигрантом из Африки, проделавшим путешествие по мостам суши, которые время от времени соединили континенты. Она добывала рыбу в воде, словно медведь. Она могла ловить свою добычу когтями, или черпала её из воды крокодильими челюстями, полагаясь при этом на крючковатые зубы. Она охотилась ночью, когда многие из существ её размера засыпали, потому что сейчас было время, когда рыба, убаюканная меркнущим светом дня, плавала ближе к поверхности и подходила к берегам, чтобы подкормиться.

В нескольких метрах за ней следовал второй зухомимус. Это был самец: как и многие другие плотоядные динозавры, зухомимусы путешествовали брачными парами.

Самка зухомимуса вновь взмахнула когтями, и рыбы дождём посыпались на сухой берег, где бились совсем недолго: удушье быстро гасило искру их сознания. Но самка зухомимуса не обращала внимания на такую лёгкую добычу, явно предпочитая игру, в которую превратилась охота.

Наблюдающий дейнозух был солидарен с ней.

Дейнозух был гигантским крокодилом. Рептилия плавно двигалась в водах озера, почти бесшумно, скрытая от чужих глаз тонким поковом водяного папоротника, плававшего по поверхности. Её прозрачные веки скользили по жёлтым глазам, смахивая с них крошечные зелёные листочки.

Это была самка дейнозуха возрастом шестьдесят лет и длиной двенадцать метров; многие из её потомков уже сами превратились в охотников. Такое время, как сейчас — время засухи, время, когда животные приходят и собираются у воды, теряя из-за жажды часть свойственной им осторожности — было временем большого куша для крокодилов, временем лёгкой добычи. Но дейнозух был существом, способным одолеть тираннозавра; она редко оставалась голодной, какая бы ни была погода.

Крокодилы уже были древними существами: они происходили от двуногих охотников, живших примерно за сто пятьдесят миллионов лет до этого времени. Они были в высшей степени успешными существами, господствуя в небольших реках и озёрах на всем пространстве Северной Америки и за её пределами. Они принадлежали к числу тех немногих животных мелового периода, которым доводилось умирать от старости. И они доживут до времени людей и надолго переживут его.

Прекрасно приспособленные ноздри самки дейнозуха могли чуять движения пары зухомимусов на краю озера. Нужный момент настал. Она один раз взмахнула могучим хвостом.

Пурга увидела нечто вроде взрыва на краю озера. Птерозавры и птицы взлетели с плавучих гнёзд, издавая возмущённое горловое карканье. Самец зухомимуса едва успел повернуть свою морду, не выражавшую никаких эмоций, когда челюсти крокодилицы сомкнулись вокруг одной из его больших задних ног. Крокодилица дёрнула назад, заставив зухомимуса шлёпнуться в грязь, ломая свой великолепный гребень. Зухомимус кричал и сопротивлялся, пробуя задействовать в драке свои длинные окровавленные когти. Но крокодилица скользнула обратно в воду, утаскивая зухомимуса с собой.

Примерно через минуту после того, как появилась самка дейнозуха, буря, вызванная на поверхности воды её движением, успокоилась. Самка зухомимуса выглядела потрясённой своей внезапной потерей. Она патрулировала край воды, издавая печальные крики.

Крокодил был нечистоплотным убийцей. После него прибрежная грязь осталась испачканной впитавшейся кровью и усеянной останками зухомимуса, среди которых были длинные поблёскивающие внутренности, куски разорванной плоти и даже разодранная голова с неподвижно застывшим глазом. Первыми среди падальщиков на сцене появилась стайка мелких проворных рапторов; они выскочили из подлеска и прыгали, скакали, вертелись волчком, набрасывались друг на друга, словно кикбоксёры, пока боролись за сочные ошмётки плоти.

Вскоре к ним присоединились шумно хлопающие крыльями птерозавры. Они приземлились в грязь и неуклюже бродили по ней, потому что ноги и локти у них были вывернуты, как у летучей мыши. У них были длинные головы и узкие клювы, вооружённые острыми зубами. Клювы глубоко вонзались в останки зухомимуса. По мере того, как пир привлекал всё больше и больше птерозавров, небо потемнело от их костлявых крыльев. Один птерозавр сел на землю особенно близко к двум ищущим корм приматам.

Пурга видела его приближение. Второй не видел.

Единственным предупреждением для него стала сильная волна воздуха — мелькнули огромные, покрытые волосами крылья, хлопавшие в небе над ним. Затем с неба протянулись когтистые лапы и поймали его, словно в клетку.

Всё было кончено ещё до того, как Второй понял, что произошло. Из уютного мира звуков земли он взмыл в тишину, нарушаемую лишь шелестом огромных машущих крыльев птерозавра, натянутых шёлковыми нитями его мускулов, похожих на провода, и ещё шумом ветра. Он взглянул на землю, тёмно-зелёную и усеянную поблёскивающими голубыми водоёмами, которая уходила вниз под ним. А затем ему открылся великолепный вид на юго-востоке, где находилась комета. Голова кометы выглядела как огромный фонарь неземного вида, висящий над морским заливом, который вдавался в сушу из Мексиканского залива.

Второй страстно желал лишь выбраться из этой клетки чешуйчатой плоти, вернуться обратно на землю и в свою нору. Он дёргался в когтях, которые удерживали его, и пробовал укусить плоть; но размеры огромного существа бросали вызов его маленьким зубам.

И птерозавр сжимал маленького примата, пока его рёбра не хрустнули.

Птерозавр принадлежал к семейству аждархид. Это была самка размером с дельтаплан. Её массивная беззубая голова с остроконечным треугольным клювом спереди и гребнем сложной формы сзади обладала формой, отвечающей потребностям аэродинамики. Полые кости и пористый череп сделали её необыкновенно лёгкой, а её тело был крошечным. Она состояла лишь из крыльев и головы и напоминала эскиз Леонардо да Винчи.

Лонжероном каждого крыла птерозавра был один огромный палец. Остальные три пальца образовали маленькую зацепку в середине переднего края. Крыло поддерживалось в натянутом положении её задними лапами. Поскольку все их четыре конечности были задействованы в управлении аэродинамическими поверхностями, родственники аждархид никогда не могли превращаться, подобно птицам, в бегающие или водные формы. Но птерозавры были удивительно успешными существами. Наряду с птицами и летучими мышами они были одной из всего лишь трёх групп позвоночных животных, которые овладели настоящим полётом — и в этом они были первыми. На данный момент птерозавры затмевали небеса Земли уже более ста пятидесяти миллионов лет.