Галина Евдокимова - Самая страшная книга 2015 (сборник)

• Название: Самая страшная книга 2015 (сборник)
• Автор: Галина Евдокимова
• Издательство: Литагент «АСТ»c9a05514-1ce6-11e2-86b3-b737ee03444a
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-088634-0

Еще больше. Еще лучше. Еще страшнее.

Каждая антология проекта «Самая страшная книга» – уникальна.

Каждый том предлагает читателю знакомство с жанром ужасов во всем его современном многоцветии.

Если вы не читали «Самую страшную книгу», значит, вы не знаете русского хоррора.

Традиционно пугающие сюжеты, места, образы – и новые находки в извечном царстве кошмаров. Истории, способные вызвать дрожь.

Эти рассказы отбирали не «всеведущие знатоки», а обычные читатели – разного пола, возраста, с разными вкусами и предпочтениями. Из четырех сотен произведений на этот раз было выбрано двадцать пять.

Самых лучших. Самых интересных. Самых страшных.

---

Карлино поднялся по грязной лестнице с обтертыми ступенями в отведенную ему комнату.

За окном холодный ветер гремел голыми почерневшими ветками тополей.

Он помолился и лег спать, а в тоскливой полутьме сырого пасмурного утра его разбудил звук, похожий на собачий вой. Карлино поднялся с кровати и подошел к окну.

Остроухая серая собака стояла в воротах и исподлобья смотрела прямо на него желтыми глазами. Карлино пригляделся. Это был волк.

Зверь завыл. Слабо, тонко, с хрипотцой…

– Волчья квинта… – прошептал Карлино.

Странная тоска стеснила сердце. Он вернулся в постель.

Когда Джованни Д’Артузио постучался в дверь комнаты своего учителя, никто не ответил. Обеспокоившись, Джованни вошел и обнаружил Карлино в ужасном состоянии. Он не отвечал на вопросы, только смотрел в дальний угол комнаты безумными глазами.

В то утро Джозефе Карлино отдал Богу душу, даже не успев приобщиться Святых Тайн.

Перед тем как выдохнуть в последний раз, он крепко схватил руку ученика и произнес:

– Говорят, в каждом человеке звучит своя нота. Что за нота звучала во мне?

Илья Объедков Встань и иди

– Что ж ты, глупый, сбежал? – Хаим протянул ладонь ягненку, и тот ткнулся в нее носом. – Пойдем скорее. Он обещал сегодня прийти, а я за тобой тут гоняюсь.

Мальчик поднял белокудрого озорника и, осторожно ступая по острым береговым камням, побрел вдоль крутого скалистого обрыва, возвышающегося над ним мрачной стеной.

– Представляешь, Назаретянин сам к нам идет! – обратился Хаим к вздрагивающему от шипения морских волн ягненку. – Отец много раз пытался на проповедь к нему попасть, а тут он сам. Представляешь! Говорят, он может словом болезни лечить. Глядишь, и маме ногу вылечит. И еще его сыном Божиим называют. Чудеса! А ты убегать надумал. Знаешь же, как отец ругается, когда овцы пропадают.

Так, болтая с беглецом, мальчишка дошел до узкой тропы, ведущей вверх на скалу. Солнце уже клонилось к закату, и стоило поторопиться, ведь в сумерках подниматься было опасно. Хаим перехватил поудобней ягненка и уже было собрался пробираться вверх, как услышал крики. Наверху, на обрыве, слышался неразборчивый шум. Ветер уносил голоса, роняя со скалы обрывки фраз.

– Имя! Имя! – донесся крик, и хохот был ему ответом.

– Легион! – раздался рев, сквозь внезапно утихший ветер.

Хаиму стало страшно. Он понимал, что там, наверху, происходит что-то нехорошее. Мальчик придерживал рукой ягненка, а другой, закрываясь от света закатного солнца, смотрел на край скалы. Вдруг он заметил движение, и вниз с визгом и ревом упала большая свинья. Она рухнула почти у самых ног Хаима, забрызгав его кровью. Мальчик в ужасе сделал шаг назад, ягненок вырвался у него из рук и побежал. Хаим, опомнившись, хотел броситься следом, но не успел. Воздух наполнился рычанием и воем, а с обрыва одна за другой стали падать свиньи. Пятнистые туши с хрустом обрушивались на острые камни. Одни разбивались насмерть, другие с хрипением пытались ползти на поломанных ногах.

Хаим, оскальзываясь на окровавленных камнях и внутренностях свиней, бежал и плакал. А сверху все падали и падали визжащие животные. Неожиданно прямо перед мальчишкой рухнула свинья, он с разбегу влетел на нее и упал, ударившись затылком о камень. В голове вспыхнуло солнце, и, теряя сознание, он видел, как бешено вращается глаз умирающего зверя.

Очнулся Хаим от того, что кто-то ткнул его в щеку. Он вскрикнул и поднялся, спугнув ворону, сидящую у него на груди. Солнце пекло над самой головой – значит, уже полдень. Туши свиней вздулись, наполнив побережье смрадом. Стаи ворон, несмотря на богатую добычу, шумно дрались между собой. Хаим, зажимая нос и сдерживая тошноту, побрел подальше от этого кладбища. У мальчика ужасно болела голова, казалось, она готова была развалиться при каждом шаге. Он нащупал на затылке, под спекшейся коркой крови, большую шишку и горестно вздохнул. Это мелочи в сравнении с пропажей ягненка. Отец теперь точно выпорет. И откуда взялись эти свиньи?

Выбравшись по каменистой тропинке наверх, Хаим побежал к дому. А когда приблизился к деревне, то увидел большое скопление народа. Мальчишка сначала обрадовался, подумав, что это пророк со своими учениками, и отцу теперь точно дела до овец не будет. Но, подойдя ближе, понял, что ошибался. Это были римские солдаты. Они выгнали людей из домов и собрали их на площади. Хаим, взглядом отыскивая родителей, хотел проскользнуть в тень домов, но один римлянин схватил его за шиворот и толкнул к остальным. Мальчика охватил ужас. Люди шумели, не понимая, чего от них хотят. Хаим почувствовал, как, ограждая от других, его обнимают руки матери.

– Ма, где отец? – спросил он, прижимаясь.

Мальчик видел, что мать едва сдерживает рыдания, и, проследив ее взгляд, заметил несколько человек, лежащих на обочине дороги в луже крови. Слезы лились по щекам мамы, и она крепко прижала к себе сына. Хаим все бы отдал и стерпел любое наказание, лишь бы его отца не было среди тех убитых.

Римляне построили жителей деревни и по сигналу рожка погнали их к Старым Холмам. Хаим знал эту дорогу. Она вела мимо пещеры, в которой он со стадом овец не раз пережидал дождь. Солдаты загнали ничего не понимающих людей в темный лаз пещеры, оставив несколько человек снаружи, и те, по приказу, стали заваливать валунами вход. Люди закричали. Несколько мужчин бросились к выходу, но тут же мертвые скатились вниз. Женщины рыдали, умоляя выпустить детей, но камни продолжали сыпаться. И вскоре исчез последний луч света, а в наступившей темноте еще долго слышались глухие удары камней.

Хаим задыхался от пыли и, уткнувшись головой в маму, провалился в забытье. Когда он очнулся, уже все стихло. В темноте тихо переговаривались между собой люди. Мама мальчика рассказала, что произошло. Пророк из Назарета все-таки приходил. Он проповедовал и даже исцелил одного бесноватого, изгнав из него демона. А потом ушел, а следом появились римляне. Легат пропретор гадарских земель, Марк Люций, требовал выдать чародея из Назарета. Он говорил, что не потерпит беспорядка на своей земле. Отец Хаима и еще несколько мужчин пытались возразить римлянину, но были убиты. Люди были в ужасе – никогда их деревня не переживала столько страха. Они бы и рады были рассказать, где пророк, да и вправду сами не знали.

Марк Люций недавно был прислан сюда с северных, заснеженных стран. Купцы с Гадара говорили, что там он предавал огню и мечу непокорных варваров и за излишние зверства был снят с должности наместника и отправлен сюда.

Мужчины пытались развести огонь, но дым душил бедных узников. Много раз люди бросались на каменный завал, но, подняв клубы пыли, отступали, не в силах сдвинуть валуны.

Там, снаружи, Хаим измерял время по положению солнца на небе. Сейчас же мрак забрал все – и время, и солнце.

Сначала люди звали на помощь, но постепенно крики стали затихать. Дети просили еды и плакали. Голова у Хаима ужасно болела, и мама гладила его и успокаивала. Он лежал, прижавшись к ее коленям, и думал об отце. Будь он здесь, обязательно нашел бы выход.

– Успокойся, маленький, – шептала мама. – Скоро все кончится.

А Хаим уже не был маленьким и понимал, чем все кончается.

Однажды, проснувшись, Хаим позвал маму, но она не отозвалась. Он протянул к ней руку и в ужасе отдернул. Мама была холодная, как камень.

Тьма поглотила всех и теперь переваривала одного за другим. Хаим тихо плакал и часто терял сознание, а, очнувшись, слышал, что голосов и стонов становилось все меньше. Самым стойким оказался старик Шима. Его дребезжащий голос еще долго сотрясал пещеру. Он просил темноту отпустить его и дать поесть. Но та отзывалась эхом, передразнивая его крики. Пожалев старика, Хаим откликнулся, но тут же понял, что зря. Шима притих и тотчас бросился на голос. Мальчик едва успел отползти в сторону. Старик, громко сопя, шарил вокруг себя руками.

– Мальчик. Где… где ты? Я же слышал, как ты меня звал. Отзовись, – визгливо бормотал Шима. – У меня для тебя кое-что есть. Протяни руку, мальчик. Еда, слышишь, еда у меня есть.

Хаим вжимался в стену пещеры, боясь дышать. Шима совсем сошел с ума от голода. Мальчик представлял, как старик, словно паук, длинными лапами ощупывает мертвые тела в поисках свежей добычи.

– Иди сюда! – неожиданно взревел Шима. – Ты все равно сдохнешь. Я найду тебя и съем!

Хаим, зажимая рвущийся крик двумя руками, плакал и просил Бога о помощи.

Время шло. Хаим совсем обессилел. Он боялся спать, ему виделось, как безумный Шима крадется к нему во тьме с окровавленным ртом и белыми, как молоко, глазами.

Вскоре старика не стало слышно. Темнота, казалось, заполнила все. Она затекла в уши, набилась в рот. Темнота внутри и снаружи. И тогда Хаим услышал голос.