Татьяна Нуркаева - Личные (гражданские) права и свободы человека и их охрана уголовно-правовыми средствами

• Название: Личные (гражданские) права и свободы человека и их охрана уголовно-правовыми средствами
• Автор: Татьяна Нуркаева
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2003
• ISBN: 5-94201-237-7

В книге на основе международных стандартов в области прав человека, Конституции РФ, прежнего и действующего отечественного уголовного законодательства, уголовного законодательства зарубежных стран рассматриваются личные (гражданские) права и свободы человека и уголовно-правовые средства их обеспечения.

Рекомендуется для научных работников, преподавателей, студентов и курсантов юридических вузов и факультетов, а также для юристов-практиков и всех интересующихся вопросами защиты личных (гражданских) прав и свобод человека в уголовном праве.

---

Тягчайшим преступлением считалось убийство господина своим слугой. «А будет чей человек того, кому он служит, убьет до смерти и его самого казнити смертию же безо всякия же пощады» (ст. 9 гл. XXII). Причем строго – отсечением руки – наказывалось даже приготовление и покушение на такое преступление (ст. 8 гл. XXII).

В то же время лишение жизни господином своего крестьянина хотя и влекло наказание, но гораздо более мягкое. «А убьет сын боярской или сын его, или племянник или прикащик чьего крестьянина… и у того сына боярского из его поместья взять лучшего крестьянина с женою и детьми… и отдать во крестьяны тому помещику, у которого крестьянина убили;… да на таких же убойцах таких побитых крестьян правити кабальные долги, и сажати их в тюрьму, до государева указу, а смертию их не казнити; а в кабальных долгах отказати» (ст. 71 гл. XXI)[131].

Определенные дополнения в вопросы наказуемости преступлений против жизни внесло законодательство Петра I, особенно его Артикул воинский 1715 г., который ввел ряд новых квалифицированных видов убийств. При этом за простое убийство он предусматривал смертную казнь через отсечение головы: «Кто кого волею и нарочно без нужды и без смертного страху умертвит, или убьет его тако, что от того умрет, онаго кровь паки отмстить, и без всякой милости оному голову отсечь» (Артикул 154)[132].

За квалифицированное убийство предусматривалась смертная казнь через колесование. К таким Артикул Петра I относил убийство родителей, дитя во младенчестве, отравление, убийство по найму, убийство солдатом офицера, убийство на дуэли (Артикулы 161, 162, 163) [133].

Согласно Артикулу воинскому преступлением признавалось самоубийство и покушение на него. При совершении такового наказание обращалось на его труп. Палач должен был «тело его в бесчестное место отволочь и закопать, волоча прежде по улицам или по обозу» (Артикул 164)[134]. Исключение составляло совершение самоубийства душевнобольным. В этом случае тело его хоронилось без церковных обрядов в «особливом, но не бесчестном месте».

По общему правилу покушение на самоубийство также наказывалось смертной казнью. Но если причиной самоубийства было мучение, досада, стыд или беспамятство, то за покушение на него полагалось «бесчестное изгнание из полка» (толкование Артикула 164).

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. (в ред. 1885 г.) действовало вплоть до Октябрьской революции 1917 г. и предусматривало дифференцированную ответственность за различные виды убийств. Уложение о наказаниях впервые ввело в русское уголовное законодательство деление убийств на умышленные и предумышленные. Все убийства делились на простые, квалифицированные и привилегированные.

За простое умышленное убийство без заранее обдуманного намерения виновный подвергался наказанию вплоть до каторжных работ от 12 до 15 лет (ст. 1455 Уложения)[135]. Простое предумышленное убийство (т. е. с заранее обдуманным намерением) влекло за собой каторжные работы на срок от 15 до 20 лет (ст. 1454)[136].

Кроме того, данное Уложение знало 41 вид квалифицированных убийств, наказываемых по всей строгости вплоть до каторжных работ без срока (ст. 1449–1453). К ним относилось: отцеубийство; родственное убийство; убийство начальника по службе; убийство господина или члена его семьи; убийство хозяина или мастера, у которого убийца находился на работе или в услужении; убийство воспитателя; убийство священнослужителя; убийство беременной женщины; убийство общеопасным способом; убийство по жестокости действия; убийство через истязание, отравление; убийство изменническое или в засаде; различные виды корыстных убийств; убийство для облегчения совершения иного вида преступления; убийство из фанатизма религиозного; убийство в соучастии и др.

К привилегированным видам умышленного убийства Уложение относило убийство в запальчивости и раздражении; убийство при превышении пределов необходимой обороны; убийство в драке; детоубийство (ст. 1455, 1465, 1467, 1469).

В отдельной главе 2 раздела 10 была предусмотрена уголовная ответственность за самоубийство и покушение на самоубийство (ст. 1472–1476).

В Уложении предусматривалась уголовная ответственность и за неосторожное лишение жизни (ст. 1468).

Уголовное Уложение 1903 г. выгодно отличалось от прежнего уголовного законодательства. Судьба его оказалась не совсем удачной, ибо полностью оно так и не было введено в действие. Тем не менее многие заложенные там нормы прошли испытание временем и восприняты действующим уголовным законодательством.

Уголовное Уложение 1903 г. отказалось от ответственности за самоубийство, предусмотрев лишь ответственность за способствование самоубийству (ст. 463)[137]. Что же касается причинения смерти другому человеку, то в зависимости от формы вины выделялись составы убийства, т. е. умышленного лишения жизни, и составы неосторожного причинения смерти. Убийство, в свою очередь, подразделялось на виды: простое, квалифицированное и привилегированное.

К квалифицированному убийству относилось убийство матери или законного отца; родственника по восходящей или нисходящей линии, мужа или жены, брата или сестры; священнослужителя при совершении им службы Божьей; должностного лица при исполнении или по поводу исполнения им служебных обязанностей; кого-либо из чинов караула, охраняющего Священную Особу Царствующего Императора или Члена Императорского Дома, или часового военного караула; начальника или господина, или члена семейства господина, вместе с ним живущего, или хозяина, у которого виновный состоит в услужении, или мастера, у которого он находится в работе или учении, или же лица, коему убийца был одолжен воспитанием своим и содержанием; шайкою; в течении пяти лет после отбытия наказания за убийство, предусмотренное ст. 453–456; способом, опасным для жизни многих лиц; способом, особо мучительным для убитого; посредством отравления; из засады; с корыстной целью; с целью облегчить учинение другого тяжкого преступления; главы иностранного государства (ст. 454–456).

К привилегированному убийству относилось приготовление к убийству; убийство, выполненное под влиянием сильного душевного волнения; при превышении пределов необходимой обороны; по настоянию убитого или из сострадания к нему; совершенное матерью в отношении прижитого вне брака ребенка при его рождении (ст. 457–461)[138].

По законодательству России не менее ценным благом, обеспечиваемым уголовно-правовой защитой, было право на честь и достоинство личности. Нормы о посягательствах на честь и достоинство личности встречаются в основных памятниках русского права. Уже первые редакции Русской Правды содержали положения о наказуемости оскорбления (бесчестия), под которым понималась обида, наносимая кому-либо. Примечательно, что Русская Правда не знала словесной обиды. Она предусматривала лишь оскорбления действием, которые по своим объективным свойствам сближались с посягательствами на здоровье. Причем в ряде случаев причинение вреда достоинству личности, по Русской Правде, наказывалось строже, нежели фактическое причинение вреда здоровью. Так, за удар необнаженным мечом или его рукояткой назначался штраф в 12 гривен, в то время как за причинение серьезной раны мечом – штраф в четыре раза меньше. «Аже кто ударит мечемъ не вынез его, или рукоятию, то 12 гривен продажи за обиду» (ст. 23)[139]. В то же время «Аже ударить мечемъ, а не утнетъ на смерть, то 3 гривны» (ст. 30)[140].

Интересно, что высокие штрафы (12 гривен) устанавливались в Русской Правде за повреждение бороды. Для сравнения: отсечение пальца наказывалось штрафом в 3 гривны. По мнению М. В. Духовского, причина строгости наказания за такое преступление заключалась в том, что при вырывании бороды наносилась обида нравственному достоинству личности… Борода служила своеобразным символом чести во всей русской истории[141].

Хотя Русская Правда не предусматривала специально наказание за оскорбление женщины, в то же время современный ей памятник права – Договор с немцами 1195 г. предусматривал за удар женщины штраф, равный вире за убийство свободного человека, и такого же размера вознаграждение потерпевшей. Назначение высокого штрафа в этом случае свидетельствовало, что честь женщины того периода ценилась очень высоко.

Ряд статей об оскорблении женщины содержался и в церковном уставе Ярослава[142]. В нем впервые в качестве самостоятельного преступления была предусмотрена ответственность за оскорбление словом (лаем). Причем наказуемость посягательства на достоинство личности женщины напрямую зависела от ее социального положения. «Если кто обругает жену великого боярина “поносным именем”, за сором ей 5 гривен золота, да епископу столько же, а князь казнит; а будет меньших бояр, за сором ей три гривны золота, а епископу три гривны золота, а будет городских людей, за сором ей три гривны серебра, а епископу три гривны, а сельских людей, за сором гривна серебра, а епископу гривна серебра»[143].