Александр Щипков - Соборный двор

• Название: Соборный двор
• Автор: Александр Щипков
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2003
• ISBN: 5-901-683-64-1

Собранные в книге статьи о церкви, вере, религии и их пересечения с политикой не укладываются в какой-либо единый ряд – перед нами жанровая и стилистическая мозаика: статьи, в которых поднимаются вопросы теории, этнографические отчеты, интервью, эссе, жанровые зарисовки, назидательные сказки, в которых рассказчик как бы уходит в сторону и выносит на суд читателя своих героев, располагая их в некоем условном, не хронологическом времени – между стилистикой 19 века и фактологией конца 20‑го.

Не менее разнообразны и темы: религиозная ситуация в различных регионах страны, портреты примечательных людей, встретившихся автору, взаимоотношение государства и церкви, десакрализация политики и политизация религии, христианство и биоэтика, православный рок-н-ролл, комментарии к статистическим данным, суть и задачи религиозной журналистики…

Книга будет интересна всем, кто любит разбираться в нюансах религиозно-политической жизни наших современников и полезна как студентам, севшим за курсовую работу, так и специалистам, обременённым научными степенями. Потому что «Соборный двор» – это кладезь тонких наблюдений за религиозной жизнью русских людей и умных комментариев к этим наблюдениям.

---

Я курить бросил. Мяса полгода не жру. Свечки липкие покупаю. Бездельникам хромоногим на паперти подаю. Телевизор, как старцы учат, выбросил к чёртовой матери. Ничего не помогает. Не открываются чакры нижние, хоть ты сдохни. А почему? А потому, Борис Нурмухамедович, что вы все не хотите жить жизнью праведной, а хотите жить, как хотите. И ваши энергии безбожные всю мою жизнь отравляют. И не надо бровками удивление показывать, не надо. Мы вас, нехристей, нашей вере обучим. Крестим всех! И будете источать энергии положительные! Обучим вас родину любить… Не знаешь – обучим, не хочешь – заставим. Дело – знакомое.

Да ты не дёргайся, не дёргайся. Дёргаться на койке будешь, хе‑хе… Цветы он закупил. Здра‑сте! С женским днём!

Да от баб – одни неприятности. Ты присмотрись к ним, Борь. Злые, глупые. Ходят, виляют, понимаешь, работать людям не дают. Страну развалили. Какая страна была! Всю развалили, суфражистки проклятые. 8‑е марта им подавай! Цветы, шампанское! За что? Они ведь все – колдуньи. Ты посмотри в Думе, на депутаток на этих. Намазаны, расфуфырены, лезут-визжат, мужикам слова сказать не дают. Ты, Борис мой Нурмухамедович, думаешь, как они депутатками заделались? Отчего это вдруг народ наш, простой наш доверчивый народ феминисток этих народными избранницами избрал? Не знаешь? Вы, интеллигенты, вечно так: чуть что – не знаем… А я знаю. Мне дьякон знакомый рассказал, что все депутатки – ведьмы. Они народ очаровывают, околдовывают речами сладкими, мозги парят как хотят. Их и избирают. Вроде их в Думе и немного. Но заметь – в каждой фракции обязательно есть своя депутатка. У Геннадия Андреича – есть, у Григория Алексеича – есть. Ко всем просочились. Даже в наш дом просочились. На втором этаже видел, коммуналку выкупили? Стеклопакеты ставят. Кто? Что? Откуда? Хозяйка ходит, испачкаться боится, шубку запахивает, виляет. Говорят – тоже депутатка. Из Сибири прибыла. С Алтая вроде. А кто там на Алтае? Ясное дело – шаманки.

Я дьякона своего спрашиваю: отец Андрей, а отчего это женский день во мне такое раздражение вызывает? Может, это от болезни моей? От слабых чакр? А отец Андрей говорит: про чакры не думай, на всё воля Божья, а раздражаешься ты правильно. Это в тебе религиозное чутьё возмущается, поскольку испокон веку на 8 марта Иродиадин день приходился, а вовсе не международный женский. И каждый год 8‑го марта на вечерней службе читалась слово Иоанна Златоуста о зверопродобии безбожных женщин, таких как Иродиада, которая любовницей Ирода была, которая потребовала голову Крестителю отрезать. Иродиада-то колдуньей была. Не хуже наших депутаток плясала. Точно тебе говорю, Мухамедыч. И Андрей врать не будет. Он же – дьякон. Дьякона́ не врут. Андрей говорит, что в шоу‑бизнесе то же самое. Три-четыре тётки с экрана не слазят. Посмотри – прыгают, приседают, всяко наклоняются, тьфу… По сцене дым стелется. Петь не умеют, а их все обожают. Как старый барабанист заверяю: петь не умеют! А тут на тебе! Ладно мужики, девки до них дотронуться мечтают. Во! Кто они как не ведьмачки? Всё захватили оборотни в юбках. Всё! И театры, и телевизор! Потому старцы и говорят: в театр – не ходить! Телевизор – не смотреть!

Мужиков в телевизоре и вовсе изжили. Если какой держится, так и тот… как его… прости Господи… забыл… по-учёному? Гей! Во. Вспомнил. Гей – по-учёному. Порченый, значит…

Эй, Борис Нурмухамедович, яишня твоя вроде как пригорела. Ты что застыл? Согласен со мной? Будешь нашу веру принимать? Нет? Ну смотри. Пеняй на себя. Я от ваших энергий гибнуть не собираюсь. Я за чакры свои бороться буду. До последнего вздоха. Пока не вылечусь.

Я ведь тоже мужик был, и без бабы мне, Борька, ой как грустно.

Стояние Зои в граде Самаре

2000, декабрь. Публикуется впервые[8]

ВГТРК. Радио России.

Программа «ВО ЧТО ВЕРИТ РОССИЯ»

Автор и ведущий: Александр Щипков

Тема: «Стояние Зои в граде Самаре»

Эфир: 26 декабря 2000 год

Время: 9.30-9.44

Хронометраж: 13.20

СЦЕНАРНЫЙ ПЛАН

Позывные программы «Во что верит Россия» (колокольный звон, переходящий в нищенский вальсок)

Ведущий (на музыке):

Вы слушаете новогоднюю информационно-аналитическую программу «Во что верит Россия». У микрофона – Александр Щипков. Здравствуйте и с наступающим Новым годом, дорогие слушатели Радио России…

Православие зиждется не только на Писании, но устных повествованиях, история и легендах, в которых так или иначе отражается опыт церковной жизни. Сегодня я расскажу вам удивительную историю, которая случилась в середине уходящего столетия у нас в России, в городе, носящем имя советского государственного и партийного деятеля Валериана Куйбышева. Расскажу о чуде, которое в народе получило название «Стояние Зои». Вы-то сами – верите в чудеса?

Джингл – «Беседы у Казанского собора»

Плёнка с фонограммой, хр. 0.30

(Интервью на улице. Прохожие говорят, что не верят в чудеса)

Ведущий реагирует на последнюю реплику:

Выходит – потеряли мы вкус к чудесам. Ну, ничего, не отчаивайтесь. Ваши чудеса ещё впереди. Они ждут вас. А пока послушайте-ка, какое чудо случилось с девушкой Зоей в 1956 году, в советском городе Куйбышеве, на улице Чкалова, в маленьком деревянном домишке.

Звучит грустная музыка Мелодия песни «О любви к Родине». Группа «Ноль»

Ведущий (на музыке):

Шёл рождественский пост. Тёмные и необразованные граждане, упорно называвшие григорианский календарь советским, а юлианский – православным, тайно постились и украдкой осеняли себя крестом, глядя из окна на подвыпивших комсомольцев…

Комсомольцам хотелось праздника. Им было наплевать на календари. Новый год – он и есть Новый год. Бутылка белой неудобно, но приятно оттягивает брючный карман. Холодит. Тропинка вдоль забора узкая, того и гляди оступишься. А впереди – чувиха. Так и чешет ножками, как по половице. Твёрдо. С вызовом. Чувствует, что сзади мальцы посматривают.

(Увод музыки)

Зоя работала на трубочном заводе. Дали тринадцатую. Она купила у тёти Маруси антоновок и шла на Новый год. К Клавдии Петровне Болонкиной. Не столько к ней, сколько к её сыну Николаю. Шла и хрустела на морозе яблоком в такт хрусту снега. Куснёт яблочко – хрусь! И два шажка по снегу – хрусь-хрусь. Зубками – хрусь! Ножками – хрусь-хрусь. Опять зубками – хрусь! И ножками – хрусь-хрусь.

А мальцы сзади любуются. А она знает, что любуются. И папироски в темноте сфетофорчиками. Пых-пых. Дымок вкусный. Зойка красивая. Мальцы молодые. Тоже к Болонкиным направляются. А напротив в тёмном окне – бабка невидимая крестится. По юлианскому календарю дура мяса не ест. Ешь – не ешь, все там будем! А Зойка уже калиткой клацает. Платок со снежком на плечи откидывает. Зеркало глазами ищет. Не находит. И своё отражение в каком-то стекле видит: прядка на месте. А за стеклом дед с бородой, пальцы крестиком держит. Чур меня, старый. Я молодых люблю!

А мальцы папироски в снег затоптали, следом в залу входят. Тяжело ступают, будто устали. Взрослых мужиков, черти молодые, изображают. «Тётя Клава, здрасте. Колян-то где?»

Тётя Клава отвечает, что сын куда-то запропастился, что стол накрыт, что она к соседям Новый год справлять убегает и что в «угловом» ленинградских шпрот четыре банки достала. «Две – с собой, две вам оставила».

«Спасибо, тётя Клава!»

Клавдия Петровна ушла, и комсомольцы начали провожать старый, затем встречать новый. Зойка раскраснелась. Сердце стучит. А Николая всё нет. Эх, мальцы – заводи пластинки!

Музыка – «Ландыши»

проигрыш

Я танцевать буду. Вот с этим дедом. Что пальчики скрестил? Скромный?

Хвать Николая Угодника из угла и закружилась стерва гладкая, и закружилась. Мальцы едва дышат.

Всплеск «Ландышей», резкая остановка музыки

Ведущий:

И вдруг…

Отбивка – грохот падающего стула…

и ведущий без музыки:

И вдруг всё остановилось. Зоя с иконой в руках и перекошенным от ужаса лицом замерла и не могла ни пошевелиться, ни вымолвить слова. Её попробовали толкнуть, но она словно приросла к полу. Прибежала перепуганная тётя Клава, сбежались пьяненькие соседи, кто-то вызывал врача, кто-то милицию, и тут началось такое, что вообразить невозможно…

Давайте передохнём…

Звучит джингл – «Перпендикулярная музыка в программе Александра Щипкова «Во что верит Россия»

Группа «Ноль», Федя Чистяков поёт «Буги-Вуги». Хр. 2.00

Проигрыш на хвосте звучит громко, не микшируется. На проигрыше ведущий почти кричит: