Николай Симонов - О завтрашнем дне не беспокойтесь

• Название: О завтрашнем дне не беспокойтесь
• Автор: Николай Симонов
• Жанр: Научная Фантастика

Цикл новелл, связанных одной сюжетной линией: разлукой и воссоединением братьев Павловых, родившихся 2 марта 1953 г. в московском родильном доме имени Грауэрмана сиамскими близнецами. Их срастание произошло в утробе матери в области позвоночника посредством «короткой трубчатой хрящевой связки между лопатками».

После успешной операции главврач роддома согласился передать одного из них на усыновление в приемную семью. Таким образом, братья-близнецы, названные одним именем и даже зарегистрированные под одной фамилией, жили и не тужили, пока одному из них судьба не нанесла жестокий удар, который громким эхом отозвался в жизни другого. События разворачиваются в реальном и виртуальном пространстве-времени, где прошлое, настоящее и будущее сосуществуют в интеграле вечности, и описываются от лица всевидящего «электронного писателя» и трех друзей-программистов, которые пытаются разгадать тайну романного героя, совершившего удивительное путешествие по «петле времени». Published in Canada by Altaspera Publishing & Literatury Agency Inc. Продается здесь:

http://www.lulu.com/shop/nikolay-simonov/nikolay-simonov-o-zavtrashnem-dne-ne-bespokoites/paperback/product-21396373.html

---

— Милый друг, я знаю, что ты очень умный, но, пожалуйста, прошу тебя, перестань издеваться над пленными! — возмутилась Урсула, увидев, какой эффект произвел проведенный им допрос. Ужин прошел в напряженной обстановке. Джурджени то и дело с опаской поглядывали на небо, на котором играло северное сияние, полагая, что это — предзнаменование скорого конца света. О неизбежности этого события ранней весной на базарной площади их родного города Ротона объявил знаменитый философ Диоген-хан. Даша и Настя скорбели о погибшем товарище и думали о том, что их впереди ждет. Виктор Дорохов от пищи гордо отказался и тихо сидел в своем заточении. Урсула ломала голову над тем, как доставить пленников на Красные Камни, а Павлов чувствовал, что у него поднимается температура и начинает бить озноб. В довершение всего неподалеку послышался громкий волчий вой. Близкое соседство волчьей стаи не прибавляло настроения никому, особенно пленникам. Заметив, что Павлову нездоровится, Урсула уложила его в каркасную лодку, предварительно застелив ее днище молодыми сосновыми лапами.

Затем она четко, по-военному, стала отдавать распоряжения, касающиеся предстоящего ночлега и ночного дежурства. Она велела Урхану подтащить поближе к Павлову вторую лодку, устроиться в ней на ночлег и по возможности следить за состоянием здоровья раненого. Его сыновьям она велела отвести пленных в амбар и припереть дверь бревнами. Удостоверившись в прочности запора, она решила, что пришельцы никуда не денутся.

VIII

Он проснулся от слепящего белого света и с удивлением почувствовал, что рана в левом предплечье совсем не болит.

Приподнявшись с импровизированного ложа, он испуганно вскрикнул, обнаружив, что вокруг него белым-бело. Место вроде то же самое, на берегу реки Лопарь у зимнего промыслового лагеря Куниц, но на земле, на деревьях и на крышах амбаров, почему то лежит искрящийся на солнце снег.

— Вставай, лежебока, нам пора в путь! — услышал он звонкий голос, оглянулся назад и увидел Пришедшую Красавицу. Хунхузская царица, несмотря на выпавший снег, была облачена в прозрачный золотистого цвета пеньюар. На голове ее красовался знакомый ему высокий головной убор, испускающий мягкие лучи желто-красного цвета.

— Откуда ты взялась? — удивился он и схватился за протянутую ему царицей руку. Затем он почувствовал, что его тело рванулось ей навстречу, будто его оторвали от какой-то клейкой массы, и с удивлением обнаружил себя стоящим на ногах. Пришедшая Красавица обвила его шею своими обнаженными холодными руками, и он увидел, что у нее всего один глаз, сверкающий лазуритом, а вместо второго — пустая глазница. От нее исходил запах морозной свежести и мяты. И они оба начали вращаться против часовой стрелки: сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее. Павлов не видел ничего, кроме ее черных кудрявых волос, прекрасного образа лица и чувственных алых губ, которые шептали:

«Я полюбила тебя еще прежде, чем ты родился,
Много раз я пыталась к тебе прорваться
За магнитное поле Земли цепляясь
Лапой солнечного протуберанца.
Я искала тебя в дни инверсии
При рассвете и на закате,
Чтоб с душою твоею
слиться Андрогином
без хлора и натрия.
Сбылось, сбылось
Мое желание.
Но стрела
Опять полетела.
Реки времени возмутились
Путь неблизкий тебе, назначая.
И, прощая тебя беззлобно,
Как нелепо звучит эта фраза,
Красота моя не померкнет
От отсутствия левого глаза».

Вращение стало замедляться, и Павлов почувствовал, что его кто-то тащит назад, пытаясь освободить из объятий Пришедшей Красавицы.

Обернувшись, он увидел позади себя двух безобразных карликов: Бобби и Тобби. Затем он услышал звон разбившегося хрусталя, почувствовал острую боль в левом предплечье, пульсирующую в висках кровь и с облегчением вздохнул, осознавая, что только что видел какой-то уж очень необычный сон. Превозмогая боль, он выбрался из лодки, стащил с головы накомарник и огляделся. Солнце еще не взошло. На землю опустился густой туман, и на расстоянии 10 шагов ничего не было видно. Из амбара, в котором находились пленники, доносились звуки, напоминающие рыдание. Костер почти потух; за ним по какой-то причине давно никто не следил.

— Урсула! — позвал Павлов, но потом вспомнил об условных знаках и три раза свистнул. Из тумана выплыла фигура человека, но это была не Урсула, а купец Урхан, тащивший из леса две еловые сушины.

— Где Урсула?! — закричал Павлов. Урхан попросил его не волноваться и поберечь свое здоровье.

Далее, из его слов следовало, что Урсула и его сыновья отправились в погоню за двумя пленными, которые смогли оторвать с пола две доски и сбежали. Третий пленный, а, точнее говоря, пленница, застряла в проделанном лазе, и ее с трудом удалось вытащить. Павлов догадался, что Урхан говорит о Даше, которой, по-видимому, не позволила сбежать ширина ее бедер. Подойдя к амбару, он заглянул в узкое оконце и позвал ее по имени. Девушка перестала всхлипывать и притихла. Тогда, забыв о конспирации, он обратился к ней по-русски:

— Даша! Не бойся. Покажи свое личико и расскажи, что случилось. Девушка высунулась из окошка и стала просить у него прощение за безрассудное поведение ее товарищей, которые решились на побег, не зная местности и не имея никакого оружия, кроме перочинного ножика.

— Вы ведь не убьете их, если поймаете? — с надеждой в голосе спросила она его.

— Я постараюсь сделать все возможное для того, чтобы они остались живы — пообещал Павлов. Урсула и сыновья Урхана вернулись ни с чем. Пленных они уже почти нагнали, но те, обнаружив за собой погоню, бросились в реку и быстро поплыли на противоположный берег. О том, что они будут делать и куда направятся, Павлову и Урсуле не хотелось думать. Оставалось лишь надеяться на то, что они не попадут в лапы медведя или в пасть тигра, а, рано или поздно, выйдут к людям и получат кров, пищу и одежду. За то время, пока они на лодках шли вниз по реке Лопарь, Павлов и Урсула почти договорились о том, что они расскажут своим соплеменникам о выполненном ими боевом задании. Царица хунхузская, что там не говори, погибла от стрелы, выпущенной из арбалета, следовательно, это — заслуга Павлова. О метаморфозах, которые произошли с хунхузами и их рабами, они решили помалкивать, ограничившись констатацией факта: у противника началась паника, которой воспользовались Урхан и его сыновья. Павлов очень хотел приплести к джурджени и Дашу, чтобы выдать ее за бежавшую из плена рабыню. Однако Урсула была категорически против такой версии, поскольку ей очень не хотелось отказывать себе в совершенном ею подвиге — метком выстреле из лука, поразившем пришельца, угрожавшего их жизни и тяжело ранившего ее милого друга.

— Что будет с Дашютой? — переживал он.

— Это решит Совет старейшин, но, я полагаю, ничего хорошего. В лучшем случае ее продадут в рабство; в худшем утопят — огорчила его напарница.

— Жалко ее очень! Давай придумаем, как спасти ей жизнь! — жалобно попросил он.

— Хорошо, пусть она будет сбежавшей от хунхузов пленницей, но ее придется переодеть в нормальную одежду, а ту, которая на ней есть, придется спрятать или уничтожить — пошла на уступку Урсула, которой, честно говоря, девушка из племени пришельцев очень понравилась. Они остановились на большой привал на каменистом мысу неподалеку от впадения реки Лопарь в реку Припять (Ипуть). На этом месте с незапамятных времен располагался орландский блокпост. Наводнение скрыло его под водой, но река, наконец, начала возвращаться в прежнее русло, и на поверхность выступили бревенчатый частокол и пятиметровая сторожевая вышка. К ней-то наши путешественники и причалили. Урсула забралась на вышку и с удовлетворением обнаружила на верхней площадке выдержавший удар стихии очаг, а в нем относительно сухие дрова для сигнального костра. С помощью кремня и огнива Урсула разожгла бересту и хворост, которые она предусмотрительно забрала с предыдущей стоянки, и вскоре на вышке разгорелся, а потом задымил костер, сигнализируя о том, что орландов ждут важные новости. Дым от сигнального костра заметили часовые на сторожевой площадке на Верблюжьей горе, и сообщили об этом Центуриону. Агата немедленно распорядилась приготовить ладью, посадив за весла отделение старших учениц, и отправила вестового к Верховному вождю Гонорию с просьбой, не мешкая, прибыть к Верблюжьей горе. Пользуясь попутным ветром, амазонки поставили на ладье парус, и встретили Павлова, Урсулу и их спутников на полпути от блокпоста до Верблюжьей горы. Еще издали Агата заметила сверкающий золотом шлем на голове Урсуле, сразу все поняла, и от счастья расплакалась. Потом ее радость сменила тревога, так как она увидела, что напарник Урсулы ранен, и, возможно, очень серьезно. Поэтому, сблизившись с лодкой, на борту которой находился ее раненый адъютант, она приказала подчиненным, чтобы они помогли ему перебраться на борт ладьи, а затем осторожно усадила его у мачты, подложив под спину круглый щит, и напоила пивом из кожаной фляги. Вслед за Павловым на ладью Центуриона перебралась Урсула, которую ее боевые подруги встретили восторженным воинственным кличем: