Николай Симонов - О завтрашнем дне не беспокойтесь

• Название: О завтрашнем дне не беспокойтесь
• Автор: Николай Симонов
• Жанр: Научная Фантастика

Цикл новелл, связанных одной сюжетной линией: разлукой и воссоединением братьев Павловых, родившихся 2 марта 1953 г. в московском родильном доме имени Грауэрмана сиамскими близнецами. Их срастание произошло в утробе матери в области позвоночника посредством «короткой трубчатой хрящевой связки между лопатками».

После успешной операции главврач роддома согласился передать одного из них на усыновление в приемную семью. Таким образом, братья-близнецы, названные одним именем и даже зарегистрированные под одной фамилией, жили и не тужили, пока одному из них судьба не нанесла жестокий удар, который громким эхом отозвался в жизни другого. События разворачиваются в реальном и виртуальном пространстве-времени, где прошлое, настоящее и будущее сосуществуют в интеграле вечности, и описываются от лица всевидящего «электронного писателя» и трех друзей-программистов, которые пытаются разгадать тайну романного героя, совершившего удивительное путешествие по «петле времени». Published in Canada by Altaspera Publishing & Literatury Agency Inc. Продается здесь:

http://www.lulu.com/shop/nikolay-simonov/nikolay-simonov-o-zavtrashnem-dne-ne-bespokoites/paperback/product-21396373.html

---

«Где же мое отражение?» — испугался он и больно ущипнул себя за руку. Но ничего не произошло. Тогда он ущипнул себя еще раз. И опять тщетно. Тут он некстати вспомнил булгаковского Степана Лиходеева, которого г-н Воланд переместил из нехорошей московской квартиры — в Ялту на морской причал. «Идиот! — корил он себя. — Ведь чувствовал, что здесь что-то не чисто! И надо было отправляться в эту проклятую командировку?! Хорошо, если я где-то под Новосибирском, а не в Канаде или на Аляске?!» Он еще раз внимательно огляделся вокруг. Верховой ветер разметал облака, открывая блеклую синеву неба. Тени исчезали, и тайга обнажалась резкими очертаниями, как это происходит на рассвете.

Проклиная все на свете, он выбрался на берег и сразу попал в непроходимые заросли ивняка и ольшаника. Никакой тропинки! Грязно выругавшись, он вернулся на плот, чтобы его осмотреть. Вдруг, он найдет какую-нибудь записку или какой-нибудь другой знак от тех, кто его сюда доставил? Плот был вполне заурядный: 3х4 метра, срублен из хвойных деревьев, бревна тщательно подогнаны друг к другу и связаны в звенья просмоленными веревками. Чтобы не сносило течением, кто-то привязал его к кольям, вбитым в берег. Вот, шест длиной, примерно, 3 метра и толщиной в три его пальца. Вот шест поменьше и тоньше. Посреди плота в щель между бревнами было воткнуто древко копья с массивным наконечником. Вулканическое стекло?! Здесь же на плоту находились и другие музейные экспонаты, как то: 1,5 метровый лук, кожаный колчан, набитый стрелами, длинный кремневый нож (скорее кинжал) с деревянной рукоятью. И еще он заметил самодельную кожаную сумку, по форме напоминающую охотничий ягдташ. «Ага! Вот, где, наверное, записка!»— обрадовался он. Вытряхнув содержимое сумки прямо на бревна, никакой записки он не обнаружил. Из сумки вывалились: москитная сетка (накомарник), наконечники стрел из камня и кости, костяные крючки, какие-то лоскуты из кожи, нитки из сухожилий, костяные иглы, засохшая лепешка, деревянная плошка и мешочек с солью. И тут его, как током дернуло. Среди всех этих вещей непонятного происхождения он увидел предмет, похожий на медальон. Без труда его открыл и обнаружил внутри пластинку размером с пятикопеечную монету из кристаллического вещества серого цвета. «Так, — решил он, — меня разыграли, причем по-крупному: усыпили гипнозом, переодели, привезли бесчувственное тело в аэропорт, погрузили на вертолет и доставили к месту съемок художественного фильма. Сами злоумышленники, наверное, спрятались в кустах на противоположном берегу, наблюдают за ним в бинокль и хохочут!» Возмущению его не было предела. Он сжал кулаки и закричал: «Подонки! Пидорасы! Вон из страны!»

— Не надо кричать — произнес кто-то рядом спокойным и показавшимся ему знакомым голосом.

— Кто здесь? — испуганно спросил Павлов и начал растерянно озираться по сторонам.

— Это я, твой Наставник, преподобный Шлаг— снова где-то рядом раздался чей-то невнятный голос.

— Шланг?! — удивленно переспросил Павлов. Невидимый собеседник немедленно внес уточнение:

— Не шланг, а Шлаги. Арнольд Борисович Шлаги. Ты, что, меня забыл!? Мы же вместе работали в Главлите. А в прошлом году коллектив торжественно проводил меня на пенсию. В «Праге» состоялся роскошный банкет. Кое-кто изволил так набраться, что, наутро, не смог вспомнить, как добрался домой до Теплого Стана.

— Вспомнил! — обрадовался Павлов. Но, сравнив голос живого Арнольда Борисовича Шлаги, с голосом, который услышал, засомневался, и как-то неуверенно, спросил:

— Вы ведь, тогда еще были живы, когда я поехал в командировку в Новосибирск? Или умерли? В ответ он услышал слишком уж жизнерадостное для покойника заявление:

— Умер! За 40 дней до указанного тобою события скончался, якобы от инфаркта. Ха-ха-ха! Смертельный диагноз поставил некто Кондрашкин — патологоанатом из 2-й градской больницы, хотя я всего лишь освободился от молекулярно-белковой структуры и принял свой естественный облик.

— Когда же состоялись похороны? Почему наш отдел об этом не проинформировали? — растерялся Павлов, не зная, как ему реагировать на известие о смерти одного из самых квалифицированных работников Главлита.

— Вот так всегда и бывает. Пока человек работает, он всем нужен, а когда выйдет на пенсию, о нем сразу забывают… — напомнил о бренности человеческого бытия невидимый Наставник.

— Извините, я был не в курсе — поверив сказанному, признался Павлов и сослался на плохую работу профкома.

— Обкомы, парткомы, профкомы, доткомы! Все они — политические проститутки! И вы, батенька, можете смело повторить это за мной, не опасаясь доноса! — бывший Наставник заговорил картавым голосом Владимира Ильича Ленина.

— Где вы, я вас не вижу? — Павлов почувствовал, что его бросило в озноб. Впрочем, краем глаза он заметил, что, слева от него, на расстоянии вытянутой руки, происходит некоторое колыхание воздуха, похожее на вращающееся веретено.

— Духи невидимы, чтобы не сковывать вашу свободу воли и выбора, не подавлять вас своей очевидностью— объяснил бывший Наставник, но уже строгим и назидательным голосом тов. Афанасьева. Павлов невольно улыбнулся. Арнольд Борисович Шлаги передразнивать начальство любил, и с легкостью талантливого актера, мило и незлобиво, воспроизводил характерные интонации, жесты и мимику партийных вождей и прочих знаменитостей.

— Где я, и что со мной происходит?! — взмолился Павлов. Сильно засопев, а затем, выдержав театральную паузу, дух покойного Арнольда Борисовича, медленно и торжественно, подражая голосу диктора Юрия Левитана, произнес:

— Внимание! Внимание! Передаем экстренное сообщение небесного Информбюро! Сегодня в 6 часов утра по иркутскому времени бесплотное тело/душа гр. Павлова Дмитрия Васильевича, 1953 г. рождения, уроженца города Москвы снова возвратилась в 1627-й год до новой эры в свое бренное тело. В этот год произошло реальное событие, решительным образом изменившее историю Древнего Мира.

— Так, где же я все-таки нахожусь: в России или за границей? — Павлов требовал полной ясности относительно своего гражданства (подданства).

— В данный момент ты находишься на территории будущей России в географической точке, соответствующей 102 градусов 38 минут северной широты и 51 градус 47 минут восточной долготы. Высота над уровнем моря 445 метров, — последовал незамедлительный ответ.

— Вот оно что! — Павлов с облегчением вздохнул, вспомнив рекомендации капитана госбезопасности Цибикова о том, как он должен себя вести, реально очутившись в одной из своих прежних жизней. Со временем ему, более или менее, было понятно. Семнадцатое столетие до новой эры, это — эпоха пирамид, расцвет цивилизаций в долине Нила и Месопотамии. Теперь требовалось сориентироваться в сетке географических координат. Он почесал затылок, ненадолго задумался и высказал предположение:

— Это где-то в Северном Забайкалье?

— Совершенно верно, — подтвердил невидимый собеседник. — Не иначе как по географии в школе у тебя были одни пятерки?

— Разные были оценки, — уклончиво ответил Павлов и, не выдержав, спросил. — А это не вы, случайно, преследовали меня на НЛО по дороге из Москвы в Новосибирск?

— Я действительно сопровождал тебя, но не на НЛО, как ты изволил выразиться, а на кончике луча лазера пока еще неизвестного вашей науке способа накачки. Причем, без ложной скромности, с превышением светового предела — снова озадачил его своим ответом невидимый собеседник.

— Подождите, — вежливо, возразил Павлов, — я же точно помню, что летел сюда на каком-то самолете.

— Это иллюзия — ответил голос и осекся. С неба послышался рев реактивных двигателей. Павлов поднял голову, и увидел силуэт Ту-154. Самолет снижался, словно шел на посадку.

— Я же говорил! Сюда, сюда, я здесь! — закричал он и от радости запрыгал и замахал руками.

— Елки магаданские! Опять накладка! Я скоро вернусь! — Павлов услышал строгий голос тов. Афанасьева и почувствовал, что ему мучительно захотелось закурить.

— Может, меня заметили, и отсюда вызволят?! Или я не должен верить глазам своим! Что происходит?! — Павлов невыносимо страдал, терзаемый страхом и надеждами. Самолет, сделав круг, начал удаляться и вскоре исчез за верхушками деревьев. Павлов совсем было огорчился, как, вдруг, обнаружил, что во рту у него — тлеющая папироска. Несказанно удивившись, он машинально с наслаждением затянулся, достал папиросу изо рта и поднес ее к глазам. Коричневые стружки табака оживленно потрескивали. Это была самая, что ни на есть, настоящая беломорина!

Но откуда она взялась?! В этот момент он отчетливо услышал протяжный гудок проплывающего мимо него теплохода, шум работающего двигателя, музыку и веселые голоса людей. При этом самого теплохода он не видел. Он даже не заметил ни малейшего следа его присутствия на водной глади. Из репродуктора невидимого теплохода громогласно лилась песня о каком-то Андрее, которого какой-то псих пригласил прогуляться по водной поверхности, как обыкновенную водомерку: