Michael - Зверь внутри

• Название: Зверь внутри
• Автор: Michael
• Жанр: Детективная фантастика

«Как-то, год-полтора назад, мне попалась повесть Николая Новикова «Карьерский оборотень». Если честно, ни стиль, ни герои не произвели на меня особого впечатления, но сюжет понравился. Вот я и решил, основываясь на сюжете г-на Новикова, изложить свою версию описанных им в «Карьерском оборотне» событий…

…Возможно, кое-где я опять же уклонился от изначальной идеи «Карьерского оборотня», показав не тех людей и не в том свете. Если я где и погрешил против истины, описывая, к примеру, уклад жизни затерянной на обширных пространствах необъятной Российской империи глухой деревеньки или сверхсекретного, обнесенного колючей проволокой режимного городка, то готов заранее попросить прощения у тех, кто осведомлен об этих предметах лучше меня».

---

— Ты о чем, мама?

И у Авдотьиной опускались руки…

В голове у Пареева так же царил совершеннейший сумбур. Образ Щуплова как врага вытерся из его сознания, он искал (кого искал? зачем искал?), потому что искал Громов. Он, как и Илья, не спал ни минуты с тех пор, как встретил толпу, возглавляемую Филипьевной и Васькой, но усталости не чувствовал. Надо было искать, он и искал.

…В противоположность взрослым, Васька знал, кого они ищут и зачем. Несмотря на математический склад ума и более чем материалистическое воспитание, в оборотней он верил и ничуть не сомневался, что Щуплов именно таковым являлся. Ему сразу вспомнился тот день, когда, влекомый необъяснимым ужасом, он удалился от карьера, чтобы иметь беседу с Александром касательно сестры. Только теперь в Васькиной памяти всплыли все его тогдашние чувствования, забытые по неизвестной причине позже, и Авдотьин-младший лишний раз убедился в том, что с Щупловым что-то нечисто. И глаза его совсем не обманывали, когда он заглядывал в окно. Авдотьин попытался внушить эту мысль Парееву, но тот лишь мычал и вообще выглядел человеком, пыльным мешком из-за угла пуганным. В конце концов, Васька присоединился к отряду, всячески убеждая мужиков в нечистой сущности Щуплова. Ваську поднимали на смех, но вынуждены были соглашаться в том, что рациональное зерно в его заявлениях есть…

К вечеру поисковый пыл иссяк. Многие разбрелись по домам, остальные разделились, так как таскаться толпой целый день всем изрядно надоело, тем более что проку от таких хождений был — пшик. Только два мента, Петрович да Васька планомерно снова и снова обходили окрестности. Иногда Авдотьину-младшему казалось, что цель близка, что еще немного и… В то, что, возможно, Щуплов уже не в одном десятке километров от Ясина, ему не верилось…

Темнело… Аня сидела дома и старалась смотреть телевизор, хотя это ей не удавалось. События одной из очередных так горячо ею любимых мексиканских мыльных опер, которым она всегда искренне сопереживала, теперь проходили мимо нее, не задевая ни души, ни сознания… Однако ни мать, занятая на кухне, ни отец, вернувшийся с бесплодных поисков, не замечали ее пустого взгляда. Девушка ждала темноты…

…Ваське удалось наконец достучаться до Пареева, да так, что участковый начал приходить в себя. В сумерках, когда поиски окончательно всем осточертели, когда даже Петрович потерялся где-то во мраке, с ментами остался только Васька. Отец гнал его домой еще раньше, но пацан, сделав вид, что делает то, что ему сказали, спрятался и дождавшись, когда отец сам отправился домой, вновь присоединился к тающим рядам искавших. Теперь он старался держаться ближе к Громову, от Пареева, как ему казалось, толку было мало. Пока Петрович еще был с ними, Илья Ваську старался не замечать, когда же и здоровяк откололся, он, сделав по возможности грозное лицо, спросил Авдотьна младшего:

— А ты, что ж, паршивец, домой не идешь?

— Я не паршивец, — обиженно отозвался Васька. — А здесь я, чтоб помочь следствию!

— Много от тебя помощи… — пробурчал Громов. — Взбаламутил народ, теперь вот ищем незнамо что!

— Как это «незнамо что»! — с негодованием откликнулся Васька. — Очень даже знамо! Александра Щуплова! А ты, Витя, что молчишь? — обратился он к своему старинному врагу. — Ты ведь его тоже видел!

— Видел, — буркнул Пареев. — Ну и что с того?

— Как что? Его надо уничтожить!

— Надо, — согласился Пареев. — Только вот как?

— Но ведь вы же вооружены! А у него…

— А у него клыки, — внезапно довольно внятно сказал Виктор. — Ты не видел трупов, ни этого… Максима, ни… учителя вашего, алкоголика.

— Я видел, — встрял Громов. — Учителя во всяком случае… Зрелище не из приятных… Вот только как мог мелкий человечишко, как этот ваш Щуплов, натворить такое?

— Я ж говорю, он — оборотень! — хором сказали Пареев и Васька и посмотрели друг на друга. Что-что, а вот такого единодушия у них не было никогда.

— Два идиота, — пробурчал Громов. — Мы просто ищем пропавшего человека, при чем здесь оборотни?

— Ага, с пэ-эмами и с ружьями, — съязвил Васька. Илья хотел было осадить зарвавшегося мальца, но Виктор внезапно его поддержал:

— Вот именно! Я видел трупы, я видел оборотня. Нам его надо уничтожить!

Казалось, Пареев проснулся, и если бы, на взгляд Громова, он не порол бы теперь ерунды, то Илья решил бы, что его товарищ, наконец-то, пришел в себя и стал рассуждать здраво.

— Спятили, — пробормотал Илья и больше уж не произносил ни слова.

Как ни удивительно, но Пареев и Авдотьин младший внезапно нашли общий язык. Они разговорились между собой, причем на темы, далеко не всегда относящиеся к последним событиям в Ясино. Через некоторое время Васька понял, что Пареев совсем не такое дерьмо, каким казался вначале, Виктор же решил, что и Васька, пожалуй, на что-то да годиться.

— Слушайте, а не пора ли по домам, — сказал Громов, когда совсем стемнело. — Хватит, наверное, в потемках-то шататься. Коль при свете ничего не высмотрели, то впотьмах и подавно…

С ним согласились. И Пареев, и Васька внезапно поняли, как же устали и как, в общем, надоело им таскаться туда-сюда. Одно дело, когда хоть какой-нибудь результат был, а когда вовсе попусту…

— А и правда, — сказал Пареев. — Только вот… Выпили мы с тобой, Илюха, всю водку…

— Какая водка? — удивился Громов. — Я сейчас как только до койки доберусь, так сразу…

— Тихо! — внезапно зашипел Васька и тщедушным своим телом стал пытаться затолкнуть ментов за куст сирени, мимо которого они проходили.

— Ты что, очумел? — попытался возмутиться Громов, но Васька снова зашипел:

— Тихо же, прячемся!

Менты больше не спрашивали, а послушно скрылись за кстати подвернувшимся кустом.

— Смотрите, — прошептал Васька, кивая на дорогу.

По дороге кто-то шел. Пареев сначала не мог понять, кто это, но потом…

— Анька, — прошептал он и сделал движение, чтобы выскочить на дорогу.

— Не надо! — одернул Васька и участковый, послушавшись, остался на месте.

…Не будь Аня погружена в свои мысли, она бы непременно услышала и возню в кустах и перешептывания, но сейчас ей было не до того… Девушка прошла мимо не оглянувшись.

— Она идет к нему, — сдавленным шепотом пробормотал Васька. — К этому оборотню, черт бы его побрал.

— С чего ты взял? — прошептал Пареев.

— А ты думаешь по-другому?

Пареев ничего не ответил.

— Она приведет нас к нему, — продолжал Васька.

— Щуплов же разорвет ее! — едва не в полный голос воскликнул Пареев. — Ее надо остановить!

— Ничего он ей не сделает… Она ему нужна живой! Мне кажется… — Васька замолчал.

— Что? — нетерпеливо дернул его за плечо Пареев.

— Он хочет превратить ее в такого же оборотня. Как и он сам.

— Что ты несешь? Как?

— Наверно, просто укусит… Или… Ну, я не знаю, ему виднее. Нам надо этого не допустить…

— О чем это вы? — подал голос Громов. — Что вы несете, какие еще такие обращения в оборотней?

Пареев только отмахнулся.

— Короче, — сказал он, — идем за ней. Только осторожно, чтобы не заметила!

Теперь Пареевым овладело бойцовское настроение. Он рвался в бой и даже сам этому удивлялся: воспоминание о пережитом ужасе все еще в нем жило.

Они с Васькой впереди и с по-прежнему мало что понимавшим Громовым в арьергарде стали продвигаться по улице вслед за Аней, стараясь прятаться в тени заборов и деревьев. Впрочем, они могли бы идти открыто, девушка их все равно бы не заметила. Пока они рассуждали, сидя в кустах, она успела уйти довольно далеко, так что им пришлось ее догонять… Вскоре Аня повернула на узкую тропку, что вела к карьерам… Два мента и Васька последовали за ней.

…Несмотря на внешнее спокойствие дочери, Полина Васильевна все-таки не могла поверить в то, что все нормально. Уж больно все казалось гладким, чтобы быть правдой: как Аня вежливо пожелала всем спокойной ночи, как пошла укладываться пораньше: как-то пасторально слишком это выглядело и от этого подозрительно.

Авдотьина нет-нет, да и заглядывала в комнату дочери, но все было нормально: дочь спала, разметав по подушке красивые черные волосы. Потом Аня завернулась в одеяло с головой так что волос не стало видно… Слишком поздно Полина Васильевна поняла, что больно долго дочь лежит в одной позе… Это случилось как раз, когда Аня, оставив спящее Ясино за спиной, шла по тропинке к дальнему карьеру. Полная луна смотрела на нее из-за облаков, а три пары глаз, о которых девушка даже и не подозревала, — из-за кустов.

…Щуплов больше не был Щупловым. Теперь он был зверем, зверем по обличью, зверем по разуму. Последние человеческие чувства были им отброшены вместе с ненужной теперь одеждой, и только одно еще связывало его с людьми: любовь. Он ждал любимую женщину, которая должна была стать такой же, как он… В это полнолуние. И он чувствовал ее приближение.