Андрей Иванов - Повседневная жизнь французов при Наполеоне

• Название: Повседневная жизнь французов при Наполеоне
• Автор: Андрей Иванов
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-235-02863-5

Наполеоновские войны перевернули жизнь не одной только Франции, но всей Европы. И по сей день история «Великого корсиканца» и созданной им Империи не потеряла своей притягательности, о чем свидетельствует все возрастающий поток книг, посвященных Наполеоновской эпохе. Но чем жила сама Франция при Наполеоне? Каким образом императору удалось объединить нацию, мобилизовать ее на великие свершения? И почему эта эпоха выдвинула столько выдающихся деятелей, причем в самых разных областях жизни?

Книга, предлагаемая вниманию читателей, состоит из ряда очерков. Каждый из них посвящен отдельной теме или отдельному персонажу, но все вместе они прочно связаны зримым или незримым присутствием главного героя повествования, личность которого показана динамично и разносторонне.

---

Павел пригласил в Россию гонимого претендента на французский престол графа Прованского и герцога Лилльского, провозгласившего себя Людовиком XVIII. Тому был отведен Митавский замок в Литве и дано ежегодное содержание в сумме 200 тысяч рублей.

Романтический характер Павла стал одной из причин того, что заинтересованные люди смогли убедить его принять Мальтийский орден под свое покровительство. 4 января 1797 года была заключена конвенция, в силу которой Польское великое приорство было превращено в великое приорство Российское, а во главе его встал Павел I. 29 ноября 1798 года Павел принял на себя звание великого магистра Мальтийского ордена и дал торжественное обещание сохранять Орден «при его прежних установлениях и преимуществах».

После захвата Мальты французами, которых Наполеон вел в Египет, Россия вошла в коалицию европейских держав (вместе с Англией, Австрией, Турцией и Неаполитанским королевством). В 1799 году принц Конде сражался в Швейцарии, координируя свои действия с русскими и австрийцами.

Контрреволюционеры были биты, и отряд нашел временное прибежище в баварском городке Шенгау. Здесь французы узнали о перевороте 18 брюмера. Это известие обрадовало их. Офицеры и солдаты слагали песни про бегущих депутатов. Многие считали столичные события счастливым предзнаменованием и видели в режиме Бонапарта лишь ступень к восстановлению королевского трона.

Аналогии с Английской революцией XVII века казались очень уместными. В то же время одна проницательная женщина заметила: «Быть может, это и счастье для Франции, но не для нас. Отныне Франция не будет нуждаться в короле — Бонапарт вернет ей покой».

Кто он, этот Бонапарт? Один из корреспондентов Конде предложил такой ответ на этот вопрос: «В нем треть философа, треть якобинца и треть аристократа». И добавил: «Ни одного атома роялиста». Последнее более всего расстраивало тех, кто пока не сложил оружия.

После военных неудач второй половины 1799 года из коалиции вышла Россия. Англичане заняли Мальту, а когда Павел, как магистр Ордена, потребовал ее возвращения, то получил отказ. Взбешенный, он отозвал своего посла из Лондона и распорядился, чтобы английский посол лорд Уитворт выехал из России.

Порвав с прежними союзниками, Павел сблизился с Францией. В свою очередь, Наполеон в 1800 году отпустил на родину, в Россию, 6732 пленных, в том числе 130 генералов и штаб-офицеров. При этом первый консул вернул им оружие и приказал сшить за счет французской казны новые мундиры полков, к которым принадлежали пленные солдаты. Наполеон сообщал Павлу, что он это делает «единственно из уважения к доблестям русской армии, которую французы умели оценить по достоинству на поле битвы».

Бонапарт соглашался с тем, что Мальта будет возвращена Павлу, как магистру Ордена. Павел послал своего уполномоченного в Париж для приема пленников, а затем написал первому консулу: «Я не говорю и не хочу спорить ни о правах человека, ни об основных началах, установленных в каждой стране. Постараемся возвратить миру спокойствие и тишину, в которых он так нуждается».

В январе 1801 года Павел предупреждал Бонапарта о враждебных действиях Англии и предлагал «соединиться». Он заявлял, что Англия, оставшись изолированной, приведена будет к раскаянию «в своем деспотизме и высокомерии».

Людовику XVIII «посоветовали» выехать из России, а субсидии эмигрантам прекратили. Отряд принца Конде был вынужден удалиться за границу Он поступил на жалованье Англии. 22 января Людовик покинул Митаву и направился в Пруссию.

Павел готовил союз с Францией и войну с Англией. Приказом от 12 января 1801 года он объявил поход в Индию, послав туда 22,5 тысячи казаков. Столь резкие перемены во внешней политике, очевидно, стали одной из главных причин того, что через пару месяцев император был убит.

После заключения Люневильского мира между Францией и Австрией в 1801 году принц Конде потерял всякую почву под ногами. Он вынужден был распустить свой отряд, после чего уехал в Англию. Принц вернется на родину лишь в 1814 году, в обозе Людовика XVIII.

Наполеон был крайне расстроен сменой российских правителей. За несколько лет отношения двух держав пережили удивительные метаморфозы: страны вначале воевали, затем стали почти союзниками, и что теперь? Для начала он поздравил нового царя с восшествием на престол.

Александр I восстановил дипломатические отношения с Англией и вернул казаков, посланных отцом в Индию. В октябре 1801 года он заключил мирный договор с Францией.

Артур Юнг и хорошие фермеры

Накануне переворота 1799 года Французская революция — по оценке видного ее деятеля Камбасереса[101] — «всем опротивела». Конечно, юрист Камбасерес не мог говорить за всю Францию, но кому нравились война, длительная неопределенность, удручающая слабость власти, беззаконие, разбой на дорогах?

И вдруг — настоящее чудо! Молодой генерал вернулся из Африки, встал во главе республиканского правительства, через полгода разгромил австрийцев при Маренго, еще через несколько месяцев заключил мирное соглашение в Люневиле, а затем и в Амьене — с англичанами.

Страна, большинство населения которой составляли крестьяне, вернулась к мирному труду и преображалась буквально на глазах. Ведь что было раньше? В какой ужас приводило английского путешественника Юнга сельское хозяйство Франции, казавшееся таким застойным по сравнению с английскими аграрными системами!

Артур Юнг, агроном и экономист, автор многих трудов, среди которых — «Путешествие по Франции», два тома которого вышли в 1792–1794 годах, писал: «Разве может процветать страна, главной заботой которой является стремление экономить на употреблении готовых товаров и изделий мануфактур? Женщины, собирающие в лесах в передники траву для своих коров, — вот признак нищеты».

«Проезжая Пейрак, мы встретили здесь массу нищих… У всех крестьянок, женщин и девушек, нет ни чулок, ни башмаков, а у землепашцев во время работы нет на ногах ни деревянной, ни какой-то другой обуви. Эта нужда подрывает в корне народное благосостояние».

«Я был в Сен-Жерменском аббатстве… Это самое богатое аббатство во Франции, аббат получает 300 тысяч ливров дохода! Я теряю терпение, когда вижу подобное распределение таких крупных доходов, это годится для X, но не для XVIII века. Сколько ферм можно было бы основать на четвертую часть этого дохода!!! Какую репу, капусту, картофель, клевер, каких баранов и какую шерсть можно было бы получить! Разве они не лучше, чем толстый боров — священник?»

«Я ищу хороших фермеров, а встречаю лишь монахов и государственные тюрьмы!»

Неужели все так плохо? Ведь и до революции были сельскохозяйственные общества, члены которых живо интересовались техническими и культурными новшествами — мы говорим не только о прогрессивных дворянах и буржуа, но и о некоторых крестьянах. Увы, это касалось лишь незначительной части сельских хозяев.

У каждого края — своя специализация: чего-то много, чего-то не хватает, а то и нет вовсе. «Бедный Артур Юнг! — восклицает историк Фернан Бродель[102]. — Он так огорчался, что не может найти чашку молока между Тулоном и Канном!»

Во время путешествия Юнга скотоводство было не самым прибыльным делом. Один документ так описывал экономику откорма: «Купив [быка] за 200 ливров, его продают после откорма за 300, [но] барыш составляет от 60 до 70 ливров».

Французские провинции не похожи друг на друга — и природой, и направлением хозяйства, и характером людей. «Поясню читателю, — говорит Стендаль, уроженец Гренобля, — что в Дофине можно встретить свою особую манеру чувствовать — остро, упорно, сознательно, которой я не встречал ни в каких других краях. Для внимательного наблюдателя музыка, пейзажи, романы должны меняться с каждыми тремя градусами географической широты. Например, у Баланса на Роне кончается провансальский характер и начинается характер бургундский, который между Дижоном и Труа сменяется парижским — вежливым, остроумным, поверхностным, — словом, уделяющим много внимания другим.

Характер дофинезца отличается стойкостью, глубиной, умом и хитростью, которой тщетно было бы искать в соседней провансальской или бургундской цивилизации. Там, где провансалец разражается яростными проклятиями, дофинезец размышляет и советуется со своим сердцем».

Революция отменила деление страны на провинции с их штатами (парламентами) и заскорузлой системой управления. Теперь Франция состоит из департаментов.

Бурбоны вернутся к власти в 1814 году, но ничего не станут менять в новой системе деления страны. Когда герцог Ангулемский[103] прогуливался среди мостов, каналов и дорог, ему верноподданнически напомнили о том, что все это было сделано провинциальными штатами еще до революции. Он сухо ответил: «Мы предпочитаем департаменты провинциям».