Яков Резник - Сотворение брони

• Название: Сотворение брони
• Автор: Яков Резник
• Издательство: Средне-Уральское книжное издательство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1988
• ISBN: 5-7529-0018-2

«Еще девять месяцев оставалось до нападения фашистов на нашу страну, а Михаил Ильич Кошкин уже пал за ее свободу — пал первым солдатом Великой Отечественной войны…»

Трудно, порой драматично складывалась судьба главного героя этой книги — одного из тех, кто в годы первых пятилеток выковывал броневую мощь державы. В центре повествования — история создания Т-34, лучшего танка второй мировой войны, история того, как в суровую военную пору было налажено производство боевых машин на Урале.

Без преувеличения можно сказать: «Сотворение брони» — самое известное из произведений свердловского писателя Якова Резника. Повесть трижды издавалась в Свердловске и Москве.

А недавно пришло сообщение: «Сотворение брони» переводится на болгарский и чешский языки.

К сожалению, Яков Лазаревич Резник не увидел нового издания своей книги. Писатель скончался в феврале 1988 года на семьдесят шестом году жизни.

---

…Те, кто создал двигатель В-2, в силу секретного характера работы, были в свое время обойдены народным признанием. Теперь можно назвать их имена: это конструкторы К. Ф. Челпан, Я. Е. Вихман, Т. И. Чупахин, И. Я. Трашутин.

Сейчас не нужно доказывать преимущества дизельного двигателя перед бензиновым, стоявшим на всех танках мира. А тогда авторам модели В-2 пришлось приложить немало усилий, чтобы дать жизнь своему детищу.

…В бронетанковой академии как курьез… показали инструкцию, по которой в 30-х годах надлежало заводить мотор танка в присутствии пожарников. Бензиновые авиационные двигатели, применявшиеся тогда для бронированных машин, были очень сложны в эксплуатации и опасны для экипажа. В-2, хотя и состоял почти из двух тысяч деталей, оказался простым в обращении и безопасным в работе. Он обладал мощностью в 500 «лошадей». Наша промышленность сумела в короткий срок освоить серийный выпуск В-2 на многих заводах Урала и Сибири.

Ни одна страна в мире не могла создать ничего подобного В-2. Фирме «Дженерал моторс», например, понадобилось десять лет, чтобы сконструировать двухтактный дизель «Джи-Эм-Си», мощность» всего в 210 лошадиных сил. На американском танке «Шерман» стояла двигательная установка из двух «Джи-Эм-Си», а чаще она состояла из пяти бензиновых автомобильных агрегатов. Случалось, что англичане ставили на свои крейсерские танки авиамоторы «Либерти» двадцатипятилетней давности.

Комсомольская правда, 16 июня 1967 года. ВНИМАНИЕ, ТАНКИ!

Мои отношения с генеральным штабом после того, как его начальником стал генерал Бек, осложнились. Человек старой школы, он о современной сложной технике не имел никакого представления и постоянно выступал против моих планов организации бронетанковых войск.

С назначением командующим сухопутными войсками генерала барона фон Фрича мне стало значительно легче разрешать вопросы развития бронетанковых войск.

В конце лета тридцать пятого года мы провели четырехнедельные учения для танковой дивизии, в которую были объединены все имевшиеся бронетанковые части и подразделения. Генералы Бломберг и Фрич с большим интересом следили за этими учениями. Их результаты оказались удовлетворительными. Когда был выпущен желтый аэростат, сигнал окончания учений, Фрич шутливо сказал: «Теперь остается, чтобы на аэростате появилась надпись: «Танки Гудериана — самые лучшие».

В октябре сформировали три танковые дивизии. Одна — под моим командованием. Я покинул Берлин, чтобы сменить службу в центре на практическую работу в войсках.

В августе 1936 года меня произвели в генерал-майоры.

По поручению генерала Лутца я зимой 1936—1937 годов написал книгу «Внимание, танки!». В ней я изложил историю возникновения и развития танков, а также свои взгляды на организацию бронетанковых войск Германии в будущем.

В книге я указывал, что в России насчитывается десять тысяч танков, однако против этой цифры возражали начальник генерального штаба Бек, а также цензура. Мне стоило большого труда добиться разрешения на опубликование этих цифр. Хотя я располагал данными о семнадцати тысячах танков у русских, но сам с чрезвычайной осторожностью подходил к опубликованию имевшихся сведений.

Практика тоже со скрипом пробивает себе дорогу.

Пока еще плохо устраняются конструктивные недостатки Т-3 и Т-4, которые должны изменить облик не только бронетанковых сил, но и всего вермахта. Недопустимы затяжки испытаний.

Наконец-то! Новые танки испытываются на Куммерсдорфском полигоне. Появилась надежда, что в 1938 году, несмотря на все преграды, в армию начнут поступать Т-3 и Т-4.

В последний день испытаний, прошедших при моем участии, в Куммерсдорф прибыл Гитлер. Он был доволен скоростью Т-3 — пятьдесят километров в час, тридцатимиллиметровой броней, надежно защищающей экипаж от огня крупнокалиберных пулеметов и снарядных осколков. Особенно понравилась фюреру семидесятипятимиллиметровая пушка танка Т-4, хотя пушка короткоствольная и стреляет малоэффективным навесным огнем.

1938 год начался неожиданным присвоением мне звания генерал-лейтенанта и приглашением в Берлин для беседы с Гитлером. Меня назначили командиром 16-го армейского корпуса.

Я принял дела корпуса от своего уважаемого предшественника генерала танковых войск Лутца. Начальник штаба корпуса — полковник Паулюс. Его я хорошо знаю в течение ряда лет как умного, добросовестного, старательного и глубоко мыслящего офицера генерального штаба. Мы с ним работаем в полном согласии.

1 сентября 1939 года в 4 часа 45 минут мой корпус перешел польскую границу, развертываясь в боевые порядки.

Опыт боевых действий в Польше вскрыл серьезные упущении главного командования сухопутных сил.

Легкие пехотные дивизии представляют собой неполноценные соединения. Их следует реорганизовать в танковые дивизии.

Моторизованные дивизии слишком громоздки по своему составу. Из них собираются изъять по одному пехотному полку.

А больше всего меня беспокоит чрезвычайно медленное перевооружение танковых полков машинами Т-3 и Т-4. Эта медлительность — следствие все еще недостаточной производственной мощности промышленности, неповоротливости главного командования сухопутных сил, которое все еще медлит с оснащением войск новыми типами танков.

ГУДЕРИАН Г. Воспоминания солдата (перевод с немецкого). Воениздат, 1954, с. 29, 30, 43—45, 64, 84, 182.

На Главном военном совете

1

После года работы группы перспективного проектирования в опытный цех стали поступать чертежи двух танков, и в макетном отделении появились их деревянные копии.

Тот, что пониже и потоньше бортами, будущий колесно-гусеничный, заказанный военным ведомством, был давно обозначен как Т-20 и снабжен полной оснасткой. Другой же, толстобортый, с лесенкой в полое нутро, не имел пока ни пушки, ни прицельных приборов, ни радиостанции.

Единственно, в чем танки были равноправны, — в дизель-моторе, испытанном на БТ-7. Он занял места в обоих макетах. И этот двигатель больше, чем что-либо другое, укреплял в Кошкине уверенность, что не за горами дни, когда и на Встречном будет смонтировано все необходимое и на полосе препятствий, на полигонах танк докажет свое превосходство.

Когда в КБ тушились огни и конструкторы бежали к остановке, чтобы не опоздать на дежурный ночной трамвай, Кошкин уединялся в макетной. Он обходил неравноправных близнецов, поднимался на Встречный, садился на мостик, опустив ноги в его пустое чрево, и думал, что нужно еще изменить, улучшить в машине, чтобы военное командование и Наркомтяжпром поверили в новый танк.

Однажды Кошкин, измученный работой, мыслями, ожиданием решения судьбы Встречного, задремал на сиденье в макете танка. Проснулся оттого, что кто-то дергал его за рукав.

— Михаил Ильич! Возвратился Степарь!

Кошкин открыл глаза и не сразу сообразил, где он находится, почему кричит Морозов и при чем тут Степарь.

…Неделю назад Степарь уехал в Наркомат тяжелой промышленности. То, что на технический совет Наркомтяжпрома вызвали не Кошкина, а начальника производства, не имеющего отношения к новым проектам, могло означать одно: председатель совета, которому не по душе, гусеничная машина, создаваемая Кошкиным, надумал его обойти, чтобы навязать совету свое решение. И навязал — совет рекомендовал утвердить в серийное производство колесно-гусеничный вариант, а гусеничный отложить на неопределенное время, как задел проектных разработок.

Партийный комитет и новый директор завода Юрий Евгеньевич Максарев обратились к Ворошилову и Павлову с просьбой вмешаться в судьбу Встречного, заслушать Кошкина на Главном военном совете по проектам обеих машин. Ответ пришел от заместителя наркома Кулика. Кошкину предлагалось выехать в Москву только с проектом Т-20.

Михаил Ильич надеялся до заседания встретиться с Павловым, может быть, и с Ворошиловым, попросить разрешения доложить совету и второй проект. Но нарком и Павлов оказались на Дальнем Востоке, член Главного военного совета маршал Блюхер, доброжелатель Встречного, тоже остался там на маневрах. Это огорчило и обеспокоило Кошкина.

В тот вечер он гостил у Жезлова, назначенного начальником отдела бронетанкового управления. От него у Кошкина секретов не было, и он признался, что хочет все-таки представить Главному военному совету оба проекта.

Жезлов почувствовал: не отступится Кошкин.

— Ума не приложу, чем тебе помочь.

— Достань, пожалуйста, пропуск для макета Встречного. Мне дали только на Т-20.

— Попытаюсь.

2

На следующий день, когда приглашенные вошли в кабинет наркома, они увидели на столе, покрытом синим сукном, отшлифованные до зеркального блеска макеты: один — обтекаемый, полуметровой длины, другой — менее внушительный, в треть метра.