Богдан Сушинский - Граница безмолвия

• Название: Граница безмолвия
• Автор: Богдан Сушинский
• Жанр: О войне
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-5053-2

В основу нового военно-приключенческого романа известного писателя Богдана Сушинского положены малоизученные факты, связанные с созданием в начале Второй мировой войны секретных баз абвера и люфтваффе в глубоком тылу советских войск — на Крайнем Севере России и на островах в Северном Ледовитом океане. Причем базы эти, по замыслу фюрера, предназначались не только для диверсионных действий. На них должны были проходить «арктическую закалку» представители новой, нордической расы, которых затем предполагалось использовать для основания Четвертого рейха в Антарктиде.

На одной из северных советских застав, личный состав которой был снят судном обеспечения для отправки на фронт, командование оставило на все время зимовки только одного бойца, старшину Ордаша. Неподалеку от этой заставы, по версии автора, и была создана база «Норд-рейх», во главе которой оказались опытный разведчик и диверсант оберштурмбаннфюрер СС фон Готтенберг и бывший белый офицер штабс-капитан Кротов.

---

— И что, хотите сказать, что русские до сих пор не знают о его существовании? — усомнился Хоффнер.

— В этом нас убеждают данные разведки.

— В такое трудно поверить. Вы можете себе представить появление секретного русского аэродрома где-нибудь в Померании, неподалеку от Ростока; или в Нижней Саксонии, в двухстах километрах от Куксхафена?

— Подобные вопросы и сомнения никогда не возникают у людей, которые имеют четкое представление о том, что такое северная тундра, насколько дики и безлюдны огромные территории севера России. На северном безлюдье можно создать целый город, о существовании которого в Москве узнают не раньше, чем через пять лет.

— А я не исключаю, что этот аэродром давно находится под наблюдением русских, — молвил Хоффнер. — Просто они ждут, когда мы начнем использовать его, чтобы истребить на нем как можно больше фюзеляжей.

— Смело исключайте, оберст-лейтенант, — не находится. Еще в прошлом году абвер позаботился о создании здесь мощной агентурной сети, которая отслеживает все действия русской контрразведки. Если бы коммунисты обнаружили этот аэродром до войны, они бы немедленно ликвидировали его, да еще и подняли бы шумиху в прессе. В то же время наша агентура, в числе которой появились местные охотники, сразу же обнаружила бы этот интерес русской контрразведки. Рыбаки до этого озерца, затерянного посреди холмистой тундры, не добираются из-за отдаленности и бездорожья; охотники до этих мест тоже не доходят. А если и доходят, то… бесследно исчезают. Причем каждое исчезновение наши агенты тотчас же преподносят как еще одно доказательство дурной славы этого озера и окрестных мест.

— Ну, дурная слава — не самая надежная защита, — заметил начальник аэродрома «Зет-12».

— Не самая, согласен. Поэтому среди местного населения был распущен слух, что там создана некая секретная партизанская база советских войск на случай войны с Германией. Поскольку Советы лишь недавно завершили войну с финнами, то в эту дезинформацию охотно верят. Причем о самой базе стараются или вообще не говорить, или говорить в очень узком кругу, да и то шепотом, чтобы не оказаться в концлагере. Учтите также, что теперь идет война, и русской контрразведке не до натуралистических путешествий по полярной тундре. А почти все местные охотники призваны в армию.

На сей раз никаких аргументов у Хоффнера не нашлось. Готтенберг победно прошелся взглядом по лицам остальных офицеров, однако все они предпочитали сосредоточенно изучать карту.

— То есть хотите сказать, что ваша группа «Викинг» призвана сменить гарнизон «Северного призрака»?

— Вот с этой минуты и пойдет по-настоящему серьезный разговор, — азартно потер руки Готтенберг. — Поэтому прошу всех садиться.

Кто-то из офицеров тотчас же поставил стул для барона, чтобы ему не пришлось занимать кресло Хоффнера, но даже после того, как все расселись, командир группы «Викинг» еще с минуту прохаживался по кабинету, по очереди останавливаясь то у одного окна-бойницы, то у другого, словно прикидывал, каким образом лучше всего наладить круговую оборону штаба.

— Наша ближайшая задача — проверить готовность уже известного вам секретного аэродрома «Северный призрак» в районе озера Меркулово, дозаправиться там горючим, а затем вот здесь, — указал он точку на карте, — в нескольких десятках километров от побережья Карского моря, создать новую базу — «Норд-рейх». Первой на «Северный призрак», вместе со звеном транспортных «Ю-52», отправляется группа горных егерей обер-лейтенанта Энриха, которая будет усилена инженерной группой штабс-фельдфебеля Штофа.

— Благодарю за оказанную честь, — чинно склонил голову обер-лейтенант, а затем с той же великосветской чинностью осмотрел присутствующих.

— Второй — усиленная «норвежцами» группа гауптмана Кротова. Эта же группа вместе с группой Штофа будет затем десантирована в местность, избранную нами для создания базы «Норд-рейх».

— Честь имею, господа, — последовал штабс-капитан примеру Энриха. — Мои солдаты к вылету готовы.

— Они действительно готовы к тому, что действовать придется уже на Русской земле, в тылу у русских войск? — спросил Готтенберг.

— В тылу у красных, — господин оберштурмбаннфюрер, — напомнил ему Кротов. — Это для вас, германцев, все русские одним миром мазаны. Для нас же они по-прежнему разделены на православных белых… и красных, жидообольшевиченных.

— Потому и спрашиваю: не побегут они к этим самым «красным» в плен сдаваться да пощады вымаливать?

— Скорее, красные к нам побегут. Нас ведь не эта война разделила, нас разделила Гражданская. Жестоко, кроваво разделила. Словом, я в своих людях уверен. Жду приказа на вылет.

Оберштурмбаннфюрер исподлобья окинул штабс-капитана недоверчивым взглядом, однако на сей раз промолчал. Впрочем, не в силах так сразу завершить этот разговор, он с той же подозрительностью взглянул на Хоффнера.

— Сегодня же еще раз согласую с командованием окончательный состав нашей эскадрильи, время и маршруты полетов, — ответил оберст-лейтенант. — При этом будет учтено, что в прыжке к базе «Норд-рейх» следует задействовать военно-транспортные самолеты «Фокке-вульф-200 C-3», обладающие колоссальной дальностью полета. Кроме того, позабочусь о звене истребителей прикрытия.

Готтенберг взглянул на наручные часы и, объявив, что через два часа ожидается прилет лейтенанта-инженера Шмидта, который осмотрит аэродром «Северный призрак» и будет заниматься строительством базы «Норд-рейх», приказал дать бойцам два часа отдыха, после чего инструктаж будет проводить уже сам инженер.

13

…Корабль, на борту которого старшине Ордашу надлежало отправиться на свою заполярную заставу, стоял под погрузкой в Архангельске. Он должен был отойти от причала на следующий же день, после приезда туда Вадима, однако по непонятным причинам еще на три дня задержался в порту.

Так вот, дни, проведенные в этом северном городе, Вадим вполне мог считать самыми прекрасными в своей сумбурной полувоенной-полуштатской жизни. Случилось так, что в припортовой гостинице он познакомился с выпускницей мединститута Ритой Атаевой, получившей направление в военный госпиталь в Салехарде. В гостиничной столовой девушка храбро присела за его столик, хотя свободных мест вокруг было предостаточно. Причем уже через пять минут Вадим чувствовал себя с ней настолько непринужденно, словно знакомы они были, по крайней мере, полгода…

…В том месте, где открывался островной каньон, старшина вдруг наткнулся на могилу с полусгнившим крестом. Очистив поперечину от слоя пыли, Ордаш сумел прочесть: «Поруч. Малеев». И ничего больше — ни даты рождения, ни даты гибели. Поглубже вогнав крест в землю, старшина укрепил его основание камнями и, сделав несколько шагов в глубь каньона, обнаружил на каменистой седловине россыпь позеленевших от времени гильз.

«Не такой уж он дикий, этот край, — сказал себе старшина, сожалея, что нет времени для того, чтобы, перебредя через впадающий в океан ручеек, исследовать северную часть острова, уже открывавшуюся ему одним из низинных, охваченных ледяным полем мысов. Он понимал, что и за этой могилой, и за этими гильзами скрывается какая-то драма, за ними — чья-то борьба, чьи-то надежды и судьбы. — Не исследован он — это другое дело».

…Да, четыре дня в этом приполярном городе, — вернулся Ордаш к своим архангельским воспоминаниям, — оказались незабываемыми. Рита Атаева… Рослая, смуглолицая, по-настоящему красивая, с едва уловимыми восточными чертами лица, — эта женщина могла служить прекрасным образцом не только генетического единения двух рас, но и слияния западного и восточного способов мышления, характеров и мировосприятия.

Судно, которое должно было доставить молодого врача-хирурга в Салехард, отходило двумя днями позже, чем судно, на котором плыл к месту службы Ордаш. Все попытки уговорить первого помощника капитана — до самого капитана старшине пробиться не удалось, — взять на борт его невесту ни к чему не привели: судно было военным, к тому же обслуживало пограничные заставы, секретные военные точки и даже какой-то секретный укрепрайон, местонахождение которого Ордаш так и не выяснил. И все, кто желал оказаться на его борту, должны были иметь специальный пропуск.

Когда стало ясно, что ни Вадим не имеет права отставать от своего корабля, ни Рита — попасть на его борт, они почти весь последний день провели не разлучаясь; хорошо еще, что на судно старшина обязан был явиться к двенадцати ночи, поскольку отходило оно на рассвете. Вечер, который они с будущим военным хирургом провели в каком-то скверике неподалеку от порта, вполне можно было бы назвать «вечером страсти и отчаяния».

Ордаш брал её, стоя под деревом, посреди какого-то жиденького кустарника. И все было бы ничего, если бы на них несколько раз не натыкались сначала точно такая же бездомная парочка, затем двое каких-то пропойц и наконец милицейский патруль, от которого влюблённых спасло только армейское командировочное удостоверение Ордаша да еще то, что срочную службу свою старший наряда тоже проходил в погранвойсках. Но после каждого из этих необъявленных визитов они вновь и вновь бросались в объятия, соединяясь в любовном экстазе.