Валентин Гринер - И шаль с каймою

• Название: И шаль с каймою
• Автор: Валентин Гринер
• Издательство: Коми книжное издательство
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1980

---

— Все начальство на втором этаже. Только раздеться надо. Она указала на раздевалку. — А вон — расписание, кто когда принимает.

На стене висела большая доска с указанием кабинетов и часов приема.

Володя ознакомился с доской и понял, что ему надо в кабинет № 24. На второй этаж вела широкая мраморная лестница с дубовыми перилами и ковровой дорожкой, закрепленной к ступенькам специальными прутьями из начищенной меди.

Володя поднялся по лестнице, нашел нужную дверь. На двери, обитой черным дерматином, красовалась вывеска «Секретарь». Он тщательно вытер ноги о подстилку из какого-то мягкого, как губка, материала, вошел в приемную. Комната была большой и светлой, застланной огромным ковром. Пахло духами и сигаретным дымом. За полированным столиком у самого окна сидела немолодая уже женщина с прической-копной и быстро печатала на машинке. Это была секретарша самого главного начальника.

— Вы что хотели, товарищ? — спросила она, не отрываясь от дела.

— Я к начальнику, — сказал Володя. — К товарищу Дроздову. Внизу написано, что у него сегодня приемный день.

— Его нет. — Секретарша выдернула из машинки исписанную страницу. В комнате стало тихо, как в зимнем лесу. — Он уехал в круиз.

— А после обеда будет?

Секретарша снисходительно улыбнулась, чуть повернулась вместе с вертящимся креслом, достала с полочки пачку сигарет, закурила и только тогда сказала:

— Товарищ Дроздов уехал в круиз по Средиземному морю. И вернется недели через две. Он в отпуске.

Володя густо покраснел.

— Тогда, может, вы пустите меня к заместителю? — спросил он, пряча глаза от насмешливого взгляда секретарши.

— Заместителя тоже нет. Он на хозактиве города… А какой у вас вопрос?

Володя торопливо изложил суть своего дела.

— Все понятно, — сказала она неожиданно мягко, когда он закончил. — Вам не обязательно обращаться к первым лицам. Пройдите, пожалуйста, в комнату номер шесть. Это отдел запасный частей и вспомогательных материалов. Обратитесь к Евгению Алексеевичу. К товарищу Петрову. Он вам все объяснит…

Володя поблагодарил секретаршу, без труда нашел дверь под шестым номером, но Евгения Алексеевича Петрова на месте не оказалось. Он уехал на базу, где в это время как раз проводилась инвентаризация. Это сообщила ему тощая девица в джинсах и красном свитере грубой вязки. Ее стол находился слева от пустующего стола начальника. Справа был стол другого сотрудника отдела — молодого, с озабоченным лицом, в очках.

Володя разочарованно подумал о том, что, видимо, отсутствующий Евгений Алексеевич — двадцатая спица в колесе учреждения и ничего он не решит, если у него не только ковровой приемной и секретарши, но даже отдельного кабинета не имеется. А эти двое, девица и очкарик, тем более ничего не могут, кроме как перекладывать бумаги. Так уж представлял себе лесоруб Сидельников всех конторских работников. Вот этот Петров, заведующий отделом запасных частей и вспомогательных материалов, убрался на какую-то проверку — и все, глухо. Разве девчонка эта решит что-нибудь? Даст она цепи, без которых стоят вальщики в Кусинском лесоучастке, а вместе с ними стоят тракторы, лесовозы, разделочные эстакады и прочее. Что-то она тут пишет, распределяет запчасти… Лес-то хоть она видала? Может, конечно, и видала, когда ездила на пикник за десять километров от города. Но сосну от елки вряд ли отличит…

Так думал Володя Сидельников, глядя на девицу в иностранных джинсах и на очкастого сотрудника справа. Однако спросил вежливо:

— А когда будет Евгений Алексеевич?

— Я же сказала: он уехал на годовую ин-вен-та-ри-за-цию, — с расстановкой проговорила девица, с любопытством глянув на Володю. Личико у нее было симпатичное. Сидельников неожиданно для себя отметил эту деталь и подумал: не пригласить ли в ресторан пообедать? А почему бы не пригласить? Хотя она и знает лесное дело по книжкам, но наверняка в курсе всех здешних ходов и выходов…

И тут, как бы специально, очкарик схватил со стола какую-то бумажку и удалился за дверь, даже не глянув на Володю, вроде его и не было в кабинете.

— Девушка, а вы не поможете мне? — осторожно начал Володя.

— В чем именно вам помочь?

— Да вот, понимаете… — И он повторил, что несколько минут назад говорил секретарше в приемной.

— Очень вас понимаю, но это не мой вопрос. Я занимаюсь только спецодеждой, — сочувственно сказала девица. — И сомневаюсь, что вам поможет сам Евгений Алексеевич, если у леспромхоза использован лимит. Что же касается низовых звеньев — лесоучастков, то мы с ними вообще не имеем прямых связей…

— А где мне найти прямую связь? — двусмысленно спросил Володя, краснея. Была — не была! — Как хоть вас зовут, скажите?

Девушка улыбнулась, охотно сообщила:

— Ольга Викторовна. Старший инженер…

— Владимир Сидельников, — сказал Володя. — Представитель героической армии лесорубов. Передовик производства, между прочим, не просто так…

— Значит, вас направили в качестве пробивной силы, — усмехнулась она с пониманием.

— Сам напросился, — сказал Володя. — Что ж, стоять под елкой и ждать, пока цепочка свалится с неба? У бога нет запчастей, сами понимаете…

— Да, пожалуй, руководство не ошиблось в выборе пробивной силы, — сделала комплимент Ольга Викторовна. — Чувствуется, что вы добьетесь успеха.

Володе это показалось хорошим знаком. Он посмотрел на часы, предложил:

— Не согласитесь ли, Ольга Викторовна, пообедать со мной в ресторане? Время как раз приближается…

— Я?! Пообедать?! С вами?! — поразилась она настолько, будто ей предлагали бог знает что. — Не-ет, — она улыбнулась.

— Я обедаю с мужем. Дома… — И, опустив подсиненные веки, добавила: — Мой муж летчик гражданской авиации, командир ТУ-134. А сегодня у него выходной.

— Прошу прощения, — смущенно сказал Володя и почувствовал облегчение от того, что роль ресторанного кавалера при этой девице сама собою отпала. И все-таки… дело-то надо делать! — А этот товарищ?.. — Володя кивнул в сторону пустого стола, откуда пять минут назад выпорхнул очкарик.

— Вадим Дмитриевич?.. Поговорите с ним. Но… — Она задержала дыхание, что-то обдумывая, и как-то доверительно посоветовала: — Но лучше поговорите с ним наедине. Он работает у нас недавно… И человек довольно своеобразный…

— Я понял, — сказал Володя. — Поговорю без свидетелей. Подожду его в коридоре. — И, благодарно кивнув, вышел в коридор, пристроился у окна напротив кабинета номер шесть, закурил, стал караулить очкарика, обдумывая, в какой плоскости повести разговор: убеждать в государственной важности своего дела или же прикинуться этаким битым снабженцем, знающим всю подспудную кухню, и ясно намекнуть на наличные.

Однако при мысли о таком намеке у Володи неприятно екнуло под сердцем. Кто знает, какой человек этот очкарик. Ведь не примут в такую солидную организацию проходимца и взяточника. Эта девица сказала «своеобразный». Как понимать? Ляпнешь насчет благодарности и наличных, а он тебя матом! Хуже того, может позвонить куда надо, шум поднять. Тогда вывезут наружу незаконность командировки и достанется всем: Козюбину, главбуху, ему, Сидельникову. Ведь не маленький, знал на что соглашался. Заведут дело, даже посадить могут…

Очкарик не шел долго. Володя искурил папиросу, захоронил окурок в ящике, из которого росла по-северному бледная китайская роза, нетерпеливо посмотрел на часы: время приближалось к обеду. Он шагнул к кабинету, приоткрыл дверь, просунул в щель голову. Ольга Викторовна, сидя за столом, подкрашивала губы, видимо, уже собиралась домой кормить своего летчика.

— Не скажете, может, Вадим Дмитриевич ушел совсем? — спросил Володя, чувствуя себя виноватым за то, что помешал женщине заниматься туалетом.

— Придет, — уверенно сказала она, и пошевелила губами, раскатывая только что нанесенную на них помаду. — Обязательно придет. Потерпите…

И тут прокатился звон: высокий, взволнованный, как крик пароходного ревуна. Володя захлопнул дверь, отошел к окну и занял прежнее место под китайской розой. Из кабинетов валом пошел народ, будто сотрудники «Лесоснаба» стояли, как спринтеры, на старте и ждали выстрела, чтобы рвануться вперед за призовыми местами. Некоторые, проходя мимо Сидельникова, роняли на него безразличные взгляды, другие проносились мимо, не повернув головы.

Из кабинета номер шесть вышла Ольга Викторовна. Теперь Володя увидел ее в полный рост и отметил, что она ничего себе, фигуристая и вообще… чем-то неуловимым напоминает Лиду из купированного вагона. Но эта была, конечно, грубее, проще и наверняка не сказала бы, что «История любви» — мелодия двоих, под которую хочется войти в ночное море. Нет, эта до такого не додумается. И любит она, видимо, не Френсиса Лэя, а песни про летчиков, что-нибудь вроде «Там за горизонтом» — или «Не улетай, родной, не улетай»…