Григорий Полянкер - Учитель из Меджибожа

• Название: Учитель из Меджибожа
• Автор: Григорий Полянкер
• Издательство: Радянський письменник
• Жанр: О войне
• Год: 1977

Роман посвящен событиям Великой Отечественной войны. Автор рассказывает о мужестве, находчивости советских людей в борьбе с фашистскими захватчиками, об их безграничной любви к своей Родине.

В центре повествования — пламенный патриот, учитель из подольского местечка, ставший офицером Советской Армии. В одном из боев был тяжело ранен, чудом уцелел. Находясь какое-то время в стане врага, он помогает нашим людям, рассказывает им о положении на фронтах, вдохновляет на подвиги и сам совершает их во имя грядущей Победы.

Суровым военным эпизодам предшествуют проникнутые юмором главы о мирной жизни героя, честного, одаренного, верного в дружбе и любви.

События в романе доведены до наших дней.

---

— Тетя Малка, не жалейте! Лупите его сильнее, крепче, чтоб знал, как взбираться на стены замка и забрасывать нас камнями! Дайте ему, дайте!..

А он, бедняжка, стоит в корыте голый, намыленный по самую шею, слушает все это и не может сорваться с места, вихрем налететь на хохочущих голодранцев и надавать тумаков! Он вынужден терпеть и молчать.

После всей этой головомойки мать вытирает его колючим полотняным полотенцем, укладывает спать, укрывает хорошенько, чтобы, упаси бог, не простудился. Она еще несколько раз повторяет, что он растет, на ее несчастье, непутевым и что из него человека не выйдет. Тем временем зажигает свечу и усаживается на табурет, ставит латки на его разорванные штанишки.

А маленький проказник, прикидываясь спящим, осторожно высовывает из-под одеяла мокрую голову и, с трудом сдерживая смех, с хитрецой следит, как мать ловко накладывает новые заплаты на его штанишки и как постепенно утихает ее злость…

Он хорошо знает, что злость ее быстро проходит. Она только понарошку угрожает, что выгонит из дому, убьет. Это все неправда! Все соседки ему говорили, что мать любит его, пожалуй, даже сильнее, чем сестренок. Он ведь один-единственный сын у нее. Каждое утро, когда открывает глаза, нащупывает под подушкой свежую булочку с маком или бублик, которые мать берет в долг у соседа-булочника перед тем, как отправиться на работу. После того, как она до полуночи натрудится, словно лошадь, дома, еще ходит на кагаты и поздно возвращается оттуда, смертельно усталая, сразу принимается за неухоженных троих своих ребят — за него и двух сестренок. На заработки отца прокормить семью не могут. Вот ей и пришлось подставить плечо, пойти трудиться, чтобы как-нибудь свести концы с концами. К тому же отец давно ездит за тридевять земель от Меджибожа, на сахарный завод, и приезжает домой только по большим праздникам. Приезжает — это не то слово. Чаще всего ему приходится шагать пешком в дождь и непогоду. И он еще рад тому, что подыскал себе такую работу. Много лет он там трудится. Хоть заработки у него небольшие, но по привычке держится за свое место. Найти что-нибудь поближе? Он не из тех, которые любят каждый раз менять место работы. И к тому же кто не знает: червяк залезает в хрен, уверенный, что слаще овоща нет на всем свете…

Правда, вместе с работой, а особенно оттого, что частенько, шлепая в дождь и стужу на завод и домой пешком пятнадцать-восемнадцать километров в один конец, он приобрел тяжелый недуг. Какая-то странная задышка терзает, мучает его. И когда он останавливается, хватаясь за грудь, и начинает кашлять, кажется, душу вытряхнет, его кашель можно услышать по ту сторону Буга. И сколько мать ни лечила его всякими травами, какими когда-то в Меджибоже и всей округе исцелял людей знаменитый мудрец лекарь Балшем, — обладатель доброго имени, — сколько записок она ни бросала к подножию могилы чудотворца, умоляя его прислать мужу исцеление, ничто не помогало.

В своих письмах она просила немного: только лишь вернуть мужу здоровье, дабы не мучился так с кашлем и одышкой, и еще прибавляла, чтобы сделал из ее маленького разбойничка человека. Но чародей спал себе в могиле вечным сном неподалеку от своего именитого друга Гершелэ из Острополья и даже не думал выслушивать чужие горести и несчастья…

Вот и носится ее взбалмошный мальчуган как угорелый целыми днями по улицам, ошалело лазит по стенам крепости, творит черт знает что и живет себе, ни о чем не думая!

Мать никак не может с ним справиться. Какой-то дьявол, а не ребенок!

И что ты сделаешь, когда малыш видит отца только по большим праздникам? Если мальчик растет без надзора, разве может быть какой-нибудь толк? Муж еще ни разу за эти семь лет не снял ремня и не всыпал ему, чтобы сын почувствовал страх, боялся кого-нибудь. Мать он ни во что не ставит, на все ее крики внимания не обращает, одно расстройство — и только!

И она мучилась, не представляя себе, что вырастет из этого озорника.

«Трудный, тяжелый ребенок!..» — твердила мать, сокрушаясь. Правда, несколько успокаивало ее то, что сын обладал добрым характером, отзывчивой душой. Ты его ругаешь, бьешь, а он смеется! Ему весело! Помочь кому-нибудь из соседей — Алик первый! Кто-то в чем-то нуждается — парнишка тут как тут! И нет для него тяжелой, непосильной работы. Всем готов прийти на помощь, только не матери. К ее словам и мольбам глух и нем. В доме ничего делать не желает, а другим — с превеликим удовольствием. Поди образумь его!

Все мог вытерпеть от матери, все мог ей простить, только не то, что она постоянно жаловалась на него соседкам и утверждала: Алик трудный, тяжелый ребенок!

А скажите на милость, что это такое — трудный, тяжелый ребенок?

Он не был похож на тех откормленных маменькиных сынков, которые не в силах даже вскарабкаться на крутые стены, не могут пробежать пяти километров до станции, не в состоянии переплыть на противоположный берег Буга, неспособны укротить норовистого скакуна. Он, Алик, все это умеет! Да еще как умеет! Он ловок, как горный козлик. Легок, как орел. Мать, когда купает его и трет тело рогожкой, любит приговаривать: «Глянь на себя, изверг, ведь ты уже на человека не похож. Кожа да кости!..»

Ладно. Пусть кричит. Это он от нее уже сто раз слышал. Почему же мать жалуется соседкам, что он, мол, трудный, тяжелый ребенок?..

Ему это до того надоело, что впопыхах отправился к рыжему мяснику Лазарю в мясную лавку, к тому самому старику, который часто рассказывал ему о проделках Гершелэ из Острополья, и попросил взвесить его на больших весах.

Тот посмотрел на него как на сумасшедшего.

— Да ты что, с луны свалился? — Он уставился на мальчика своими красными, чуть выпученными глазами. — Кто тебе вдолбил такую дурь в голову, что ты должен взвешиваться на моих весах?..

— Мама…

— Так, может, она с луны свалилась?

— Нет, упаси господь… Она не свалилась. Она варит обед, — виновато ответил мальчуган. — Мама все время кричит, что я тяжелый ребенок, вот я и пришел к вам взвеситься, чтобы узнать, правду ли она говорит…

Старик разразился таким хохотом, что чуть не вся улица сбежалась.

Когда люди узнали, почему тот так смеется и с чем пришел к нему маленький проказник, они тоже смеялись. И кто-то, глядя на перепуганного мальчугана, сказал:

— Видали! Подумать только! Это, безусловно, растет маленький Гершелэ из Острополья!..

— До того шутника ему еще далеко, но за свои проделки он вполне смог бы сойти за внука Гершелэ…

И пошло-поехало — внук, потомок, «наследник Гершелэ из Острополья». Пристало к нему прозвище, и все тут!

Знал бы маленький Алик, чем закончится его визит к мяснику, ни за какие коврижки не пошел бы к нему взвешиваться! Но что поделаешь? После драки, как говорят, кулаками не машут…

Сперва он злился, бросался с кулаками на насмешников. Но спустя некоторое время успокоился. Ему даже понравилось такое прозвище. Как-никак, человек почетный, у всех на устах. Пусть будет так! Тем более, что мать ему сказала: быть хотя бы дальним родственником знаменитого шутника — это уже великая честь, не то что его внуком или потомком… Не следует это принимать близко к сердцу. Имей хоть бы сотую долю славы или ума того Гершелэ, он мог бы себя считать счастливейшим человеком в округе!..

И все же его неудавшийся визит к старому мяснику стоил ему немало слез. Подумать только, мальчишки проходу не давали. Как только встретили его, так и пошло:

— Эй, Алик, незаконнорожденный внук Гершелэ из Острополья, мясник Лазарь тебя уже взвесил? Ты в самом деле трудный-тяжелый ребенок? Почем нынче фунт мяса?..

И он не знал, куда деваться от этих издевок, куда бежать со стыда. Хотелось наброситься на них и показать, где раки зимуют. Но поди свяжись с такой шумной оравой ребят, они тебя сомнут в два счета. Пришлось примириться со своей судьбой.

Он слышал, что в те далекие времена, когда в местечке жили и процветали Гершелэ из Острополья и Балшем, люди шутили похлеще, нежели нынче. И то это никому особенно не мешало. Только лишь местечковые богатеи и служители культа бесились от злобы. Это в их огород были пущены страшные стрелы народного шутника и мудреца. И они готовы были задушить насмешников и острословов. Но добрым людям, простонародью смех и шутки никогда не мешали. Наоборот, помогали переносить все лишения и беды.

И Алик махнул на все рукой. Пускай смеются, хохочут! Он не какой-нибудь купец или раввин, чтобы злиться на подшучивающих над ним людей. Пусть шутят, пусть смеются на здоровье. Говорят же в Меджибоже, что смех лечит от болезней лучше всяких лекарств.

Пусть себе подтрунивают над ним ребята, а он тем временем махнет к старинной крепости, взберется на крутую стену, притаится у амбразуры, набрав полную пазуху камней и железок, и тогда недруги пусть только появятся ему на глаза! Они от него получат!

Да кто в Меджибоже, особенно на улочке Балшема, не знал этого задористого сорванца со светло-голубыми глазами и вихрастой копной темно-русых волос, которых, кажется, ни один гребень не в состоянии был расчесать? У кого из хозяек не выбивал он стекла из рогатки, кому из извозчиков не распутывал стреноженных коней на берегу реки, чтобы люди потом носились как угорелые по всему лугу, искали освободившихся от надоедливых пут лошадей?! У кого в саду он не был частым гостем, когда созревали плоды? Все только и бегали к его матери с жалобами.