Этьен Годар - Профессионал. Мальчики из Бразилии. Несколько хороших парней

• Название: Профессионал. Мальчики из Бразилии. Несколько хороших парней
• Автор: Этьен Годар
• Издательство: БАДППР
• Жанр: Детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-87378-023-4

Эта книга из серии «БЕСТСЕЛЛЕРЫ ГОЛЛИВУДА», в которую вошли получившие мировую известность лучшие произведения в жанрах детектив, фантастика, мистика, приключения, авантюрный и любовный роман, одновременно ставшие литературной основой либо созданные по мотивам самых популярных кино- и видеофильмов.

В книге три романа:

«ПРОФЕССИОНАЛ» Этьена Годара

Офицер французской спецслужбы Жослен Бомоч, посланный в одну из африканских стран с заданием ликвидировать диктатора-тирана Нджала, предан собственными парижскими начальниками в угоду политической конъюнктуре и попадает на каторгу…

Но характер Жослена, его выучка действовать в чрезвычайной обстановке заставляют его бежать с каторги и вернуться во Францию для выполнения задания…

(Фильм с аналогичным названием вышел в 1981 году во Франции. Режиссер Жорж Лотнер. В главных ролях Жан Поль Бельмондо, Рвбер Оссейн, Жан Десайн.)

«НЕСКОЛЬКО ХОРОШИХ ПАРНЕЙ» Джона Томпсона

База ВМС США в Гуантанамо, остров Куба. Посреди ночи двое входят в комнату спящего морского пехотинца Уильяма Сантьяго, забивают ему в рот кляп, обматывают голову липкой лентой и скручивают по рукам и ногам…

«Дедовщина» управляется и контролируется высшими офицерами. Прямых убийц Уильяма Сантьяго ждет трибунал и, скорее всего, смертная казнь. Но защита пытается доказать, что преступление было совершено по приказу и разрушить систему круговой поруки и страха, насажденную полковником Джессопом…

(Фильм с аналогичным названием вышел в 1992 году в США. Режиссер Роб Райнер. В главных ролях Том Круз, Джек Николсон, Деми Мур. Получил номинацию на «Оскара».)

«МАЛЬЧИКИ ИЗ БРАЗИЛИИ» Айры Левина

Роман Айры Левина, автора романов «Ребенок Розмари», «Щепка» и «Предсмертный поцелуй», написан в жанре политического триллера с детективным сюжетом и определенным фантастическим допуском.

Убежденный нацист врач-преступник Йозеф Менгеле задумывает спустя много лет после окончания войны вывести новую расу людей — расу Гитлеров. Он собирает в джунглях Южной Америки команду преданных людей и готовит крупномасштабный террористический акт: убийства в разных странах ученых-профессоров пожилого возраста. Так как за Менгеле охотится один из таких ученых — доктор Симон Визенталь, знаменитый охотник за нацистскими преступниками…

(Фильм с аналогичным названием вышел в 1978 году в США. Режиссер Франклин Шеффер. В главных ролях Грегори Пек, Лоуренс Оливье.)

---

— Я верю вам, — серьезно сказал Уиллок.

Потрясающее хладнокровие, если он может так спокойно воспринимать сказанное: он даже не шевельнулся, продолжая сплетать и расплетать кончики пальцев, лежащих на крышке зеленого альбома.

— Элизабет Грегори было не ее настоящее имя, — сказал Либерман. — По-настоящему ее звали Фрида Малони, Фрида Альтшуль Малони. Вам доводилось слышать это имя?

Уиллок задумчиво нахмурился.

— Вы имеете в виду ту нацистку? — спросил он. — Которую выслали в Германию?

— Да, — Либерман приподнял портфель. — У меня тут есть несколько ее снимков. Вы увидите, что…

— Не утруждайтесь, — остановил его Уиллок.

Либерман поглядел на него.

— Я видел ее изображения в газетах, — объяснил Уиллок. — И она показалась мне знакомой. Теперь я знаю, в чем дело. — Он улыбнулся. «Дело» прозвучало как «тело».

Либерман кивнул. (Сознательно ли он так ведет себя?. Если не считать попыток подражать его речи, Уиллок был вежлив и расположен к нему). Он распустил ремни, стягивающие портфель, и посмотрел на Уиллока.

— Вы и ваша жена, — сказал он, стараясь как можно правильнее выговаривать слова, — были не единственной парой, которая получила ребенка от нее. Она имела дело с супругами Гатри; мистер Гатри погиб в ноябре.

Теперь на лице Уиллока появилось озабоченное выражение. Его пальцы безостановочно выбивали дрожь по крышке альбома.

— Они стали жертвами нацистов, прибывших в страну, — продолжил Либерман, кладя себе портфель на колени, — бывших эсэсовцев, которые убивали отцов мальчиков, полученных от Фриды Малони. Они убивали их точно в таком же порядке, как и происходило усыновление, и с теми же промежутками во времени. Вы следующий, мистер Уиллок. — Он кивнул. — И скоро они явятся к вам. Но есть и многое другое. Поэтому я обращаюсь за помощью в ФБР и вот почему мне бы хотелось, чтобы вы были под охраной. И более надежной, чем ваши собаки.

Он показал на дверь рядом с диваном: собаки за ней продолжали скулить, но лишь одна или две из них еще утомленно полаивали.

Уиллок в изумлении покачал головой.

— Х-мм, — пробормотал он. — Это так странно! — Он удивленно посмотрел на Либермана. — Убивали только отцов этих детей? Но почему? — На этот раз произношение у него было безукоризненное; он тоже сделал над собой усилие.

Боже милостивый, да конечно же! Вовсе он его не передразнивал, сознательно или несознательно, просто он, подобно ему, постарался справиться с присущим ему акцентом!

— Не знаю… — сказал Либерман.

Его туфли и брюки, присущи, скорее, горожанину, а не человеку, живущему в сельской местности; эта исходящая от него враждебность; собаки, запертые за дверью, чтобы «не мешали»…

— Вы не знаете? — переспросил Уиллок, смахивающий на нациста. — Все эти убийства имели место и фы не снаете причину?

Но убийцам было пятьдесят с лишним, а этому человеку должно быть лет шестьдесят пять, может, чуть меньше. Менгеле? Не может быть. Он в Бразилии или в Парагвае и не осмелится показаться севернее их границ, он не может сидеть здесь, в Нью-Провиденсе, в Пенсильвании.

Он покачал головой: нет, это не Менгеле.

Но Курт Кохлер был в Бразилии и прибыл в Вашингтон. Его имя можно было найти в паспорте Барри или в его бумажнике, как ближайшего родственника…

Из-под альбома вынырнул револьвер и он увидел устремленное на него дуло.

— В таком случае я сам должен вам рассказать, — сказал человек, держащий оружие.

Либерман присмотрелся к нему: несколько удлинить волосы и придать им темный цвет, на верхнюю губу тонкие усики, сделать его помоложе, одеть в мундир… Да, это Менгеле, Менгеле! Ненавистный Ангел Смерти, убийца детей, за которым он так долго охотился! Сидит вот здесь, перед ним. Улыбается. Держит его на прицеле.

— Небеса не простят мне, — по-немецки сказал Менгеле, — если вы так и умрете в неведении. Я хочу, дабы вы доподлинно поняли, что произошло в течение последних двадцати лет. У вас такой остолбенелый взгляд только из-за пистолета или из-за того, что вы узнали меня?

Моргнув Либерман перевел дыхание.

— Узнал, — сказал он.

Менгеле улыбнулся.

— Рудель, Зейберт и все прочие, — сказал он, — компания беспомощных старых клуш. Они отозвали обратно всех людей только потому, что Фрида Малони рассказала вам о детях. Так что мне пришлось самому завершать работу. — Он пожал плечами. — Впрочем, я ничего не имею против нее; она дала мне возможность чувствовать себя куда моложе. А теперь слушайте — очень медленно поставьте портфель на пол, положите руки за голову и расслабьтесь: у вас есть не менее минуты или около того прежде, чем я убью вас.

Либерман медленно опустил свой портфель слева от себя, прикидывая, что, если ему представится возможность, быстро сместиться вправо и рывком распахнуть двери — предполагая, что они не закрыты на замок — может, собаки, что топчутся с другой стороны, увидев Менгеле с оружием, набросятся на него прежде, чем он успеет несколько раз выстрелить. Конечно, может быть, собаки набросятся и на него; а, возможно, они не тронут никого из них, не услышав приказа со стороны Уиллока (который, конечно же, уже лежит где-то мертвый). Но он не мог не думать об этом.

— Мне бы хотелось, чтобы наше общение продлилось, — сказал Менгеле. — Честное слово, мне бы этого хотелось. Сейчас один из самых волнующих моментов в моей жизни, что, я не сомневаюсь, вы сами понимаете, и если бы мне представилась такая практическая возможность, я бы с удовольствием посидел и поболтал с вами часик-другой. Например, постарался бы указать вам на некоторые гротескные преувеличения в вашей книге. Но увы… — Он с сожалением пожал плечами.

Либерман сплел пальцы на затылке, сидя прямо и напряженно на диване. Медленно и осторожно он начал разводить ступни. Софа была невысокой и быстро вскочить с нее будет нелегко.

— Уиллок мертв? — спросил он.

— Нет, — ответил Менгеле. — Он на кухне, готовит ленч для нас. А теперь слушайте меня внимательно, дорогой Либерман; я собираюсь поведать вам нечто совершенно невероятное, но, клянусь могилой матери, все сказанное — абсолютная истина. Стал бы я утруждаться тем, чтобы врать еврею? Тем более, можно сказать, живому трупу?

Либерман прищурился, глядя в окно справа от дивана, и снова внимательно уставился на Менгеле.

Тот вздохнул и покачал головой.

— Если бы мне нужно было выглянуть в окно, — сказал он, — я бы предварительно убил вас и лишь потом посмотрел бы. Но мне не нужно смотреть в окно. Если кто-то явится сюда, лай собак тут же даст знать об этом, так? Так?

— Да, — согласился Либерман, продолжая сидеть с руками на затылке.

Менгеле улыбнулся.

— Видите. Все идет, как я и задумал. Бог на моей стороне. Вы знаете, что я видел по телевизору сегодня в час ночи? Фильм о Гитлере, — он кивнул. — Как раз в тот момент, когда я был полностью раздавлен и близок к самоубийству. Лучшего знака свыше я не мог и получить. Так что не теряйте времени, стараясь выглядывать в окно; смотрите на меня и слушайте. Он жив. В этом альбоме, — он положил на него свободную руку, не отрывая взгляда и не отводя прицела от Либермана, — полно его снимков, от года до тринадцати лет. Мальчики — его совершенные генетические копии. Я не буду тратить отпущенное вам краткое время, объясняя, как я этого добился — сомневаюсь, что вы обладаете такими способностями, чтобы понять меня. Но можете верить мне на слово: я смог этого добиться. Совершение генетические копии. Они были созданы в моей лаборатории, и до поры до времени их вынашивали женщины племени ауити, здоровые послушные создания, у которых был достаточно дедовой вождь. Мальчики не унаследовали От них ровно ничего; они доподлинно совершенные Гитлеры, созданные из его же клеток. Он позволил мне взять поллитра своей крови и клочок кожи с ребра — мы были охвачены библейским настроением — 6-го января 1943 года в Вольфшанце. Он не мог позволить себе иметь детей… — зазвонил телефон, но Менгеле, не моргнув глазом, продолжал держать Либермана на мушке, — … потому что понимал: никакой ребенок не сможет нормально расти и развиваться в тени… — телефон снова зазвонил, — … столь богоподобного отца; так что услышав, что это теоретически возможно, что я мог бы… — телефон продолжал звонить, — …когда-нибудь воссоздать не его сына, а его самого, не копию… — телефон звонил, — …а другой оригинал, он бы так же, как и я, захвачен этой идеей. Он облек меня полномочиями и создал все условия, чтобы я мог добиться своей цели. Неужели вы в самом деле считали, что мои исследования в Освенциме были лишь бессмысленным помешательством? До чего вы, люди, примитивны! Напоминанием о том дне служит подаренный им портсигар с гравюрой: «Моему многолетнему другу Йозефу Менгеле, который был верен мне больше, чем другие, и когда-нибудь еще докажет свою верность. Адольф Гитлер». Он, естественно, является самым драгоценным для меня предметом; провозить через таможни его слишком рискованно, так что он покоится в сейфе у моего адвоката в Асуньсьоне, дожидаясь, когда я возвращусь домой после своих путешествий. Понимаете? Я подарил вам даже больше чем минуту… — он посмотрел на часы.