Женевьева Табуи - 20 лет дипломатической борьбы

• Название: 20 лет дипломатической борьбы
• Автор: Женевьева Табуи
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-98862-010-8

В книге, на документальной основе, освещаются события, предшествовавшие началу Второй мировой войны, свидетелем которых стала французская журналистка Женевьева Табуи. После присоединения Австрии к Германии сбылись её предсказания, что следующей жертвой Гитлера станет Чехословакия. В 1942 г., уже в США, она издает книгу «Они называли ее Кассандрой». После войны Ж. Табуи вернулась в Париж, в 1948 г. была награждена орденом Почетного Легиона. Книга в высшей степени интересна всем, кто занимается изучением истории Европы между двумя мировыми войнами, а также любознательным читателям всех возрастов.

---

Бриан ворчливо замечает: «Все это вполне возможно! Но если я не предложу сейчас создать Соединенные Штаты Европы, существующее положение вещей будет укрепляться. И разве вас не поражает тот факт, что в каждой стране постепенно все более определенно выделяются две политические линии, две политические группы. С одной стороны, это те, кого посылают в Женеву и кто подписывает договоры, чтобы по возвращении подвергнуться грубой брани и дезавуированию. С другой стороны, это те, кто остается в своих столицах и осуществляет националистскую политику. Теперь или никогда следует дать этой идее новый импульс, вызвать всеобщий энтузиазм, в противном случае – все пропало!!!»

И Бриан, раздраженный и злой, поудобнее усаживается в своем кресле и раскрывает детективный роман, а его сотрудники отправляются спать!

* * *

На следующее утро перед вокзалом Корнавэн[12] собралось более пятисот человек, чтобы увидеть прибытие французской делегации. Со всех сторон раздаются возгласы: «Да здравствует Бриан!» Говорят, что отец мира привез с собой новую идею, которая приведет в восторг всю вселенную!

Но в Лиге Наций переговоры совсем не продвигаются. Алексис Леже не жалеет сил, беспрестанно повторяя в Генеральном секретариате: «Полноте, мы ведь спасаем Лигу Наций. Только этот проект позволит проводить в Европе политику сотрудничества».

Против проекта выступает прежде всего Британская империя.

Эмери, министр по делам колоний и доминионов, говорит: «Франция не может участвовать одновременно в двух Лигах Наций».

Делегаты Перу, Чили и Эквадора добавляют: «А как же мы? Вы преуменьшаете нашу роль. Вы пытаетесь подорвать международный характер Лиги Наций».

Что касается малых европейских стран, то они опасаются, что этот проект лишь укрепит всемогущество великих наций.

Фактически один только Бриан защищает свой проект!

* * *

И тем не менее 5 сентября, когда Бриан неторопливо подымается на трибуну Ассамблеи, его встречают продолжительной овацией.

Бриан говорит очень тихо и очень медленно. Он взвешивает каждое слово. Аудитория чрезвычайно взволнована.

Впервые рассматривая эту проблему со всех сторон, Бриан восклицает: «Только взглянув на эти вопросы под углом зрения политики, правительства смогут разрешить проблемы экономического сотрудничества. Между народами, являющимися в силу географического расположения соседями, каковыми являются народы Европы, должны существовать федеральные связи!»

Значительная часть присутствующих подымается и стоя долго аплодирует Бриану. Любопытное исключение среди глав делегаций представляют Макдональд, который, насупившись, остается на своем месте, и страшно исхудавший Штреземан, сидящий неподвижно, опустив голову.

Присутствующий на заседании французский социалист Ренодель плачет от радости! Слышно, как он пытается перекричать приветственный шум толпы: «Вы видите… вы же видите, что народам больше всего не хватает именно идей! Посмотрите, какой энтузиазм охватил их при провозглашении Соединенных Штатов Европы!»

* * *

При выходе из зала заседаний буря энтузиазма разражается у отеля «Виктория», откуда громкоговорители разнесли на всю Женеву весть о новой французской инициативе. Впервые раздаются крики: «Да здравствует Франция!»

Бриан, которого полиция с трудом защищает от народного энтузиазма, прежде чем сесть в свой автомобиль, задерживается на несколько минут на пороге отеля. Он тихонько шепчет: «Да… да… но успех ли это?»

* * *

Спустя час в зеленом салоне «Отель де Берг» устроен завтрак для журналистов. Во время десерта Бриан произносит примерно такую же речь, как на заседании Лиги Наций. На этот раз решается судьба лозунга «Соединенные Штаты Европы». Бриан ищет хоть какого-нибудь признака одобрения на лицах присутствующих. Но все упорно смотрят в свои кофейные чашки.

Бриан продолжает упорствовать.

Девятого сентября он приглашает на завтрак глав государств и министров иностранных дел двадцати семи европейских государств. Но все происходит так же, как на завтраке для журналистов.

В конце приема министры необыкновенно сдержанны. Штреземан, лицо которого мертвенно-бледно, а склоненная набок голова делает еще более заметным его огромный зоб, хранит молчание. Германский делегат, граф Бернсторф, в вежливых выражениях заявляет: «Во всяком случае, этот проект может быть осуществлен лишь после того, как Германия…» и т. д.

Граф Бонин Лонгаре, член итальянской делегации, подшучивает над инициативой Бриана, осыпая его в то же время похвалами. Эмери, английский министр по делам колоний и доминионов, почти оскорбительно холоден.

Уходя, Эдуард Бенеш отвечает на заданный ему вопрос: «Это похороны по первому разряду! Все эти министры обязуются информировать свои правительства и изучить этот вопрос. Будет создан комитет, а Бриан подготовит к будущему году меморандум». Меланхолично настроенный юрист Политис добавляет: «Эта попытка создания европейской федерации сделана слишком поздно или слишком рано! Слишком поздно, поскольку приближается конец благополучного положения Европы! Если бы это предложение было сделано тотчас же после Локарно и до провала первой экономической конференции, то мы могли бы прийти к соглашению и можно было бы заложить основы этого экономического, политического и юридического европейского союза. Слишком рано, ибо Европа еще не осознала тех ужасных последствий, какие повлечет за собой мировой экономический кризис. Сегодня нет больше веры в то, что народы и отдельные люди могут стать выше своих собственных интересов!»

Все безнадежно мрачно!

* * *

Спустя несколько дней происходит закладка первого камня Дворца наций на холме около Женевского озера. Эта церемония похожа на гигантский garden-party. (Приём гостей в саду. – Примеч. ред.)

В официальных речах председателя Ассамблеи и президента Швейцарской конфедерации не содержится ничего особенного.

Но пейзаж очарователен и полон романтики. Озеро нежно-голубого цвета, и все философствуют относительно того, что ожидает этот дворец в будущем.

Церемония закладки заключается в том, чтобы положить под первый камень текст Устава Лиги Наций, переведенный на тридцать два языка и написанный на веленевой бумаге.

«Итак, – говорит Форуги Хан, делегат Ирана и председатель Совета Лиги Наций, – когда наша цивилизация, в свою очередь, отойдет в область истории, археологи будут, таким образом, располагать тридцатью двумя ключами, которые откроют им двери мечты нашего времени, уставшего от войны и страстно желающего вечного мира!»

В целом взгляды на будущее довольно пессимистичны.

Предполагают даже, что будущий дворец переоборудуют в госпиталь во время предстоящей войны.

* * *

В конце недели я направляюсь в Витцнау, маленький швейцарский городок, где всегда лечится Густав Штреземан, теперь окончательно измученный.

Я хочу взять у него интервью. Мне передают его ответ: «Скажите мадам Табуи, чтобы она лучше ехала в Нюрнберг и увиделась с Адольфом Гитлером».

Пятого октября в полдень радио сообщает о смерти Густава Штреземана. Это вызывает волнение среди крупных французских политических деятелей. Жюль Камбон, бывший председатель конференции послов, заявляет:

«Я думаю, что это событие при нынешних обстоятельствах является наиболее серьезным, какое только можно себе представить!»

Лушер, Тардье и Эррио говорят:

«Густав Штреземан умер, а это значит, что отныне франко-германское сотрудничество становится невозможным. Германия возвратится к политике авантюр. Бесполезно обманывать себя, – это конец мира в Европе, но об этом не следует говорить!»

Что касается Бриана, то по возвращении в Париж он находится в угнетенном состоянии. Его сотрудники слышат, как он бормочет:

«Все кончено!»

Глава 7. Заседание Лиги Наций в королевском дворце в Гааге и Вестминстере. Конференция по репарациям и Морская конференция

Гаагская конференция. – Великолепный Тардье. – Адольф Шерон и ее величество королева Вильгельмина. – Принц-консорт и нескромные фотографы. – Туман и первое заседание Морской конференции. – Верный Эмиль запирает на ключ Аристида Бриана. – Харакири адмирала Такарабе. – Ура адмиралу Бриану!

Проходят месяцы…

Штреземана заменил Курциус.

Седьмого ноября 1929 года, после семнадцатидневного министерского кризиса, Андре Тардье, получив большинство над левыми партиями в семьдесят один голос, становится председателем Совета министров…

Отныне в Германии организуется финансовое сопротивление плану Юнга; речь идет о том, чтобы приспособить немецкие законы к режиму этого плана; комитет Гугенберга требует проведения плебисцита, направленного против плана…

Седьмого декабря германский министр финансов Ялмар Шахт опубликовывает меморандум: «Для нас, немецких граждан, бремя, налагаемое планом Юнга, слишком тяжело».