Олег Нуждин - Уманский «котел»: Трагедия 6-й и 12-й армий

• Название: Уманский «котел»: Трагедия 6-й и 12-й армий
• Автор: Олег Нуждин
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906716-41-5

В конце июля – начале августа 1941 года в районе украинского города Умань были окружены и почти полностью уничтожены 6-я и 12-я армии Южного фронта. Уманский «котел» стал одним из крупнейших поражений Красной Армии. В «котле» «сгорело» 6 советских корпусов и 17 дивизий, безвозвратные потери составили 18,5 тысяч человек, а более 100 тысяч красноармейцев попали в плен. Многие из них затем погибнут в глиняном карьере, лагере военнопленных, известном как «Уманская яма». В плену помимо двух командующих армиями – генерал-лейтенанта Музыченко и генерал-майора Понеделина (после войны расстрелянного по приговору Военной коллегии Верховного Суда) – оказались четыре командира корпусов и одиннадцать командиров дивизий. Битва под Уманью до сих пор остается одной из самых малоизученных страниц Великой Отечественной войны. Эта книга – уникальная хроника кровопролитного сражения, основанная на материалах не только советских, но и немецких архивов. Широкий круг документов Вермахта позволил автору взглянуть на трагическую историю окружения 6-й и 12-й армий глазами противника, показав, что немцы воспринимали бойцов Красной Армии как грозного и опасного врага. Архивы проливают свет как на роковые обстоятельства, которые привели к гибели двух советский армий, так и на подвиг тысяч оставшихся безымянными бойцов и командиров, своим мужеством задержавших продвижение немецких соединений на восток и таким образом сорвавших гитлеровский блицкриг.

---

К концу дня стало очевидно, что полностью выполнить поставленные задачи немцам не удалось: хотя фронт обороны был удержан, атаки советских войск не позволили высвободить 16-ю танковую дивизию, и запланированное наступление на Умань не состоялось. Планируемый подход 68-й пехотной дивизии должен была ускорить переброску 16-й моторизованной дивизии на смену 16-й танковой. На этом день 25 июля завершился. Ночь на 26 июля прошла, в целом, спокойно.

В 3.15 состоялись переговоры между командиром 2-го мехкорпуса генералом Ю.В. Новосельским и представителем штаба Южного фронта подполковником Петуховым. Комкор сообщал, что в его полосу «в большом беспорядке отходят две крупные единицы, из коих одна возглавляется комбригом Саломатиным. Обе единицы из хозяйства Понеделина, творится большой беспорядок, идут на рубеж, занятый противником». Речь здесь шла о 49-й танковой дивизии, а также о группе комбрига М.Д. Саломатина в составе 45-й танковой и 99-й стрелковых дивизий. Генерал Ю.В. Новосельский просил подчинить их себе, и такое разрешение в 3.40 он получил[18]. Утром отступавшие с северо-запада соединения были направлены на укрепление левого фланга 2-го мехкорпуса.

Отход дивизий XXXXVIII корпуса прикрывала авиация, нанося удары по частям 2-го мехкорпуса, она затрудняла их продвижение, наносила потери. Советских самолетов в небе почти не было, что позволяло противнику действовать почти безнаказанно. Начальник штаба полковник Н.И. Сучков жаловался, что «эти сволочи бомбят нас, зажгли несколько вагонов со снарядами. Весьма недовольный, что безнаказанно целый день над нами летают, и хоть бы один из наших ястребков появлялся, никого не видать, а ведь здесь солидное количество накопилось для армии»[19].

К исходу дня части 2-го мехкорпуса занимали:

– 11-я танковая дивизия, батальон 55-го полка НКВД, 6-й мотоциклетный полк и 321-й мотострелковый полк находились на позициях у разъезда Яроватка;

– 16-я танковая дивизия, 182 запасной полк и 55-й полк НКВД – рубеж Поташ – Подобная, 16-й мотострелковый полк 15-й моторизованной дивизии занял в ходе боев 25 июля села Добрая и Нестеровка и, продвигаясь вперед, закрепился у села Кишенцы;

– 47-й мотострелковый полк – южнее Тальное, 14-й танковый полк располагался у села Орадовка.

В ходе боев 25 июля соединения корпуса понесли значительные потери: 16-я танковая дивизия потеряла около 200 человек ранеными, количество убитых к концу дня все еще осталось неизвестным, 15-я моторизованная дивизия – 46 убитыми, 123 – ранеными, пять – без вести пропавшими[20].

Командир 2-го механизированного корпуса генерал Ю.В. Новосельский получил приказ командующего Южным фронтом, в котором указывалось, что дивизии корпуса в скором времени будут заменены на своих позициях соединениями подходящей 6-й армии. В дальнейшем корпус должен был быть выведен из боя и сосредоточен в районе Новоархангельска – Подвысокого – Тишковки в качестве резерва фронта. Генерал И.В. Тюленев считал, что направление у Звенигородки и Смелы слабо обеспечено, и просил перебросить туда 116-ю дивизию из состава 26-й армии Юго-Западного фронта[21]. После выхода из окружения 12-й армии командование Южным фронтом планировало вывести ее из боя и сосредоточить в районе Россоховатка – Поташ – Павловка для обороны рубежа по линии ст. Звенигородка – Соколовочка – Зеленьков – Павловка и далее по восточному берегу р. Синюха. Соответственно, 6-ю армию предполагалось сосредоточить у Христиновки и Умани. В дальнейшем ей предстояло занять позиции по линии Поташ – Добрая – Христиновка.

Как показали дальнейшие события, если бы это решение было выполнено, то можно было сохранить или своевременно образовать плацдармы на восточном берегу реки Синюха. Их наличие существенно облегчало бы боевые действия по выводу 6-й и 12-й армий из окружения. Но этого из-за стремительного изменения обстановки вовремя сделано не было.

К 25 июля разрыв между 26-й армией Юго-Западного фронта, с одной стороны, и 6-й и 12-й армиями, с другой, достиг уже 80 км. Обеспечивать снабжение – в том числе продовольствием, боеприпасами и горючим – этих, оторвавшихся от основных сил фронта объединений стало затруднительным и могло теперь осуществляться только через полосу соседнего Южного фронта. Поэтому Военный совет Юго-Западного фронта выступил с предложениями:

«а. С целью вывода из-под ударов, сокращения линии фронта и создания сильного резерва отвести войска 6 и 12 А на фронт раз. Яроватка, Китайгород;

б. В процессе отхода вывести одно армейское управление и большую часть войск этих армий в район Умани и южнее в готовности действовать на северо-восток с задачей ликвидировать прорыв и сомкнуть фронт с 26 А;

в. Передать 6 и 12 в состав войск Южного фронта, чем обеспечить их нормальное питание и эвакуацию в более лучшие условия для управления»[22].

В 20.00 25 июля 6-я и 12-я армия вошли в состав Южного фронта. Первые сводки о состоянии этих объединений были получены только 27 июля, поэтому какое-то время командование фронта реальную боевую ценность полученных армий не представляло и, видимо, с их прибытием рассчитывало на укрепление своих сил. Вскоре оно убедилось, что вместо двух армий оно получило два полуразгромленных военных организма, срочно нуждавшихся в пополнении и отдыхе.

Передача войск из состава Юго-Западного фронта в состав Южного создала своего рода управленческий вакуум, который длился почти трое суток, до вечера 27 июля. Весь это период войсками двух отходивших армий никто из вышестоящего начальства не руководил. Командующий Юго-Западным фронтом генерал М.П. Кирпонос уже сложил с себя полномочия, а командующий Южным фронтом генерал И.В. Тюленев еще не принял. Фактически две армии были предоставлены самим себе. Первые более или менее достоверные сведения о 6-й и 12-й армиях появляются в сводках Южного фронта, как уже отмечалось, только спустя двое суток после их передачи в его состав.

26 июля, суббота

В 6-ю и 12-ю армии 26 августа поступил приказ командующего войсками Юго-Западного направления маршала С.М. Буденного. Его появление стало результатом проверки, проведенной в их частях и соединениях, а также штабах всех уровней. Полученная картина оказалась весьма непривлекательной. Командование продемонстрировало полную безынициативность, атаки проводились преимущественно фронтально, «в лоб вражескому огню», попытки обойти противника с фланга или с тыла – отсутствовали. По ночам всякая активность прекращалась. Во время атак противника войска устремлялись в тыл, вместо того чтобы концентрироваться для их отражения. Из всех видов оружия хуже всего применялись в бою минометы, к которым, в отличие от орудий, командиры относились с пренебрежением. Прибывающее пополнение использовалось в бою неэффективно. Маршал требовал устранить недостатки, довести приказ до сведения всех командиров полков и потребовать от командиров всех уровней «обучить войска уничтожать врага»[23]. В свою очередь, директива № 0141 начальника Политического управления Южного фронта предписывала всем коммунистам и политработникам бороться с танками «большевистским образом», в таком случае ни одна вражеская бронированная машина через линию обороны не сможет прорваться[24].

Положение в районе Монастырище на 26 июля

Долгожданное наступление 100-й пехотной дивизии принесло облегчение и уверенность за стабильность южного фланга XXXXIX корпуса. Соединение перешло через реку Соб и оттеснило советские части к станции Зятьковцы. По выполнении этой задачи дивизия вновь вернулась в подчинение LII армейского корпуса.

Для 1-й горно-егерской дивизии генерала X. Ланца приказ на 26 июля гласил: «Группа «Ланг» выступает в 6.00 из восточной окраины Брацлава для преследования через Семёнки – Гайсин на Теплик». Этим приказом начался оказавшийся столь роковым для советских войск прорыв боевой группы оберст-лейтенанта Ланга во фланг и тыл отступавшей группировки 6-й и 12-й армий. Именно этот маневр в дальнейшем привёл к окружению советских войск в междуречье Ятрани и Синюхи. Основная часть дивизии в составе боевых групп «Кресс» и «Пикер» продолжала действовать в районе Куна – Нижняя Крапивна – Семёнки – Сорокодубы.

Группа «Ланг» начала свое продвижение вдоль дороги Гайсин – Теплик – Терновка, сбивая с нее немногочисленные красноармейские заслоны. На станции Кублич немцам удалось захватить три состава с боеприпасами и оборудованием. Используя растерянность отступавших советских войск, ударная группа продолжила движение, не обращая внимания на фланги, и заняла Гайсин, а после полудня – село Теплик. Прорыв, осуществленный на автомашинах, составил за день расстояние в 70 км. Ближайшие соседи отстали на 20 км, собственная дивизия – на 45 км[25]. Единственным действенным средством связи оставалось только радио. Маршем 1-й горно-егерской дивизии началось формирование южного фаса окружения группы Понеделина[26].