Хорхе Ибаргуэнгойтия - Убейте льва

• Название: Убейте льва
• Автор: Хорхе Ибаргуэнгойтия
• Издательство: АСТ
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-071334-9

Действие романа известного мексиканского сатирика Хорхе Ибаргуэнгойтии развивается в вымышленной стране Пончике в 20-е гг. XX. в. Однако события, описанные на страницах этого остросюжетного произведения, отражают в гротескной, фарсовой форме ситуацию, актуальную сегодня для некоторых стран Латиноамериканского континента, где господствуют режимы реакционных диктатур.

Первое издание — М.: Известия, 1985, Библиотека журнала «Иностранная литература».

---

Полковник Хорохорес, принимая во внимание общественные заслуги покойного, приглашает вдову и сопровождающих ее лиц в свой кабинет, предлагает им сесть и просит вдову расписаться в получении супруга — зарезанного, вскрытого, выпотрошенного, заново набитого трухой и зашитого. Пока вдова подписывает акт, ординарец приносит личные вещи покойного.

— Здесь не хватает только шляпы, часов и бумажника доктора, — поясняет Хорохорес, — которые послужат уликами в судебном процессе.

Вдова смотрит на него сквозь вуаль, а остальные — через свои очки. Никто не произносит ни слова.

— Надеемся, что через час-другой будем знать имена виновных, — говорит Хорохорес, ощущая некоторую неловкость.

Вдова не может сдержаться и встает:

— Через час-другой? Я знала, кто виновник, уже в ту самую минуту, когда получила сообщение. Чтобы его арестовать, достаточно завернуть в Президентский дворец.

Вдова начинает рыдать. Дон Касимиро подходит к ней и легонько похлопывает ее по руке. Благодилья встает, делает шаг к Хорохоресу, который растерянно ерошит волосы.

— Сеньора вне себя от горя, полковник. Не обращайте внимания на ее речи.

Сеньор Де-ла-Неплохес смотрит в окно.

Вдова все так же неистово рыдает. Хорохорес справляется со смущением и говорит Благодилье:

— Всем все ясно и понятно, депутат: побудительная причина — кража, виновные будут наказаны.

— Конечно, полковник.

Хорохорес кладет конец визиту, указывая на сверток, содержащий лаковые туфли и т. д. и т. п., и обращаясь к Благодилье:

— Забирайте сверток.

Благодилья берет сверток, Хорохорес идет к двери, распахивает ее с нескрываемым раздражением и стоит у выхода из кабинета, пока посетители убираются восвояси. Дон Касимиро Пиетон ведет вдову, обливающуюся слезами; Благодилья следует за ними со свертком под мышкой, а сеньор Де-ла-Неплохес, выходя, отвешивает сухой поклон. Когда все удаляются, Хорохорес запирает дверь, испуская вздох облегчения.

Обвиняемые в убийстве доктора Спасаньи являют собой весьма жалкое сборище: две проститутки, один педераст и два мелких карманника. В своей камере пыток Гальванасо строит их за загородкой в шеренгу и поучает:

— Сейчас у вас возьмут интервью представители прессы. Для вас это дело весьма почетное и ответственное. Вы уже знаете, в чем каждый из вас сознался и что каждый должен сказать. Если кто-нибудь забудется, мы его живо приведем в чувство. Ясно?

Насмерть запуганные обвиняемые отвечают утвердительно. Гальванасо открывает дверь и впускает журналистов.

Глава II. Прощание

Бестиунхитран, в рубашке с закатанными рукавами, ходит возле клеток с бойцовыми петухами в своей усадьбе Каскота. И сюсюкает с ними, как старая дева с канарейками:

— Ах ты мой миленький! Ах ты мой петусочек, петусочек острый носочек!

Агустин Мордона, в трауре с головы до пят, переступает порог петушиного царства.

— Я готов, Мануэль, — говорит он.

Бестиунхитран оборачивается, скрещивает руки на груди, оглядывает Мордону и разражается хохотом:

— Воплощенная скорбь! Никто и не скажет, что ты обделал это дельце.

Мордона, у которого нет никакого чувства юмора, обижается.

— Ты мне сам приказал, Мануэль, — возражает он, не без веских на то оснований.

— Так надо было, Агустин, — в тон ему гнусавит президент, подходит к нему, кладет на плечо руку, поворачивает к выходу и, пока они идут мимо клеток, говорит: — Ты представляешь себе? Что бы мы делали, если бы этот докторишка победил на выборах? Национальная катастрофа! Возврат к мракобесию.

Труп доктора Спасаньи — напудренное лицо, перстень с топазом, напяленный на одеревеневший палец, пиджак, разрезанный сзади, — покоится в красочно и пышно убранном гробу.

Возле гроба сонливо покачиваются в почетном карауле Бестиунхитран, Мордона, Благодилья и Пиетон.

Зал в доме Спасаньи огромен, темноват и полон соболезнующих.

Бестиунхитран запускает два толстых пальца в кармашек жилета, вытаскивает золотые часы, смотрит на них и засовывает обратно. Тут же четверо других облаченных в траур людей вышагивают на смену.

Бестиунхитран и Мордона вместе направляются к выходу, и вдруг из рядов соболезнующей публики доносится слово, произнесенное полушепотом, но отчетливо:

— Убийца!

Мордона идет не оборачиваясь; сердце у него колотится как сумасшедшее; Бестиунхитран останавливается и возвращается к месту, откуда послышался голос. Президент сталкивается лицом к лицу с Ангелой Беррихабаль — красивой, решительной, элегантной женщиной, которая на голову выше своего неказистого мужа, дона Карлосика, стоящего рядом.

Бестиунхитран галантно склоняется перед ней и говорит:

— Добрый вечер, донья Ангела.

Ангела, не отвечая, смотрит секунду ему в глаза, затем круто поворачивается и уходит, теряясь в толпе скорбящих.

Бестиунхитран, ничуть не смутившись, обращается к дону Карлосику, застывшему с подобием улыбки на багровом лице. Бестиунхитран тоже растягивает губы в улыбке:

— Передайте от меня поклон вашей супруге, которая, кажется, меня не заметила.

Дон Карлосик в порыве благодарности не ограничивается кратким «да, спасибо»:

— Безусловно, конечно, она вас не заметила, сеньор президент!

Бестиунхитран говорит:

— Спокойной ночи, — и выходит из зала.

В вестибюле его останавливает журналист с карандашом и блокнотом в руках:

— Сеньор маршал, не желаете ли вы сделать заявление по поводу смерти доктора Спасаньи?

— Доктор Спасанья, — говорит Бестиунхитран, скользя взглядом по ковру, как по бумажке, и заряжаясь красноречием, — был достойным, безупречным человеком. Кое-кому представляется, будто он был моим политическим соперником. Чушь. Единственное наше различие в том, что он — член Умеренной партии, а я — член Прогрессивной партии. Цель наша едина: благоденствие Пончики. Я не поддержал его кандидатуру лишь потому, что как прогрессист должен поддерживать кандидата своей партии, каковым является сеньор Агустин Мордона. Кончина Спасаньи — невозвратимая утрата не только для его соратников, но и для всей нашей республики. Это все.

Оставив журналиста впопыхах увековечивать его высказывание, Бестиунхитран идет к двери, где лакей, непрерывно кланяясь, подает ему шляпу и трость.

Президентский «студебеккер» с двумя головорезами на переднем сиденье и с Мордоной в углу заднего стоит перед домом Спасаньи. Бестиунхитран — в шляпе и с тростью — садится в машину. Перед тем как захлопнуть дверцу, он полушутливо делает Мордоне замечание:

— Бежишь как заяц!

— А что прикажешь делать, Мануэль?

— Не улепетывать, Агустин. Ведь это же тебе кричали «убийца».

Автомобиль трогается, разобиженный Мордона смотрит в сторону. Бестиунхитран, довольный собой, вспоминает:

— Но все обошлось хорошо. Я решил прикрыть твое отступление. Пошел в лобовую атаку и обратил ее в бегство. Эта женщина, однако, не такая заячья душа, как ее муженек… И некоторые другие.

Мордона, поджав губы, смотрит в сторону.

Бестиунхитран снимает шляпу и пиджак, ослабляет галстучный узел.

— Во избежание неприятностей и обвинений подобного рода надо, чтобы суд выглядел строгим и справедливым. Следует расстрелять одного или пару обвиняемых. Нужно отдать распоряжение судье. Завтра ты этим займешься.

Мордона с явным замешательством смотрит на него:

— Как же мы их расстреляем, Мануэль? Если мы им обещали свободу…

— А кто об этом знает, Агустин?!

Публика заполнила все места вокруг арены для петушиных боев. Терпкий запах пота двухсот человек смешивается с винным перегаром и сигаретным дымом. Лица — всех цветов: от черно-агатового у негров и желтушно-зеленого у индейцев гуарупа до багровой киновари у испанцев. Галдеж стоит невообразимый.

Петухи дерутся, подскакивают, бьют крыльями, истекают кровью. Вокруг них, за бортиком арены, мечутся, ничего не видя, кроме сражения, их владельцы: Бестиунхитран — твердый воротничок расстегнут и еле держится на одной пуговице; рубашка взмокла от пота, лицо пылает— и другой «петушатник», бедный замызганный парень в соломенной шляпе.

Петух Бестиунхитрана в клочья раздирает своего противника, который превращается в груду перьев и лужу крови.

Бестиунхитран спешит к своему петуху, поднимает его с земли, словно фарфоровую вазу, прижимает к груди, смотрит на петушка с отцовской гордостью, ловко снимает с него острые шпоры и сажает в клетку. В радостном возбуждении достает белый батистовый платок и отирает потный лоб и загривок. Некоторые игроки, сделавшие удачные ставки, бегут на арену и вручают ему свои выигрыши. Адъютант, очаровательный юноша в мундире, уносит клетку; Бестиунхитран с деньгами в руках подходит к сопернику-«петушатнику», подбирающему останки своего любимца, и протягивает ему несколько купюр; тот берет деньги, скинув соломенную шляпу.