Сергей Кургинян - Стрелков и другие. Анатомия одного стратегического конфликта

• Название: Стрелков и другие. Анатомия одного стратегического конфликта
• Автор: Сергей Кургинян
• Издательство: МОФ ЭТЦ
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-7018-0552-9

В книге собраны статьи членов движения «Суть времени», лидером которого является Сергей Кургинян, написанных в ходе политической войны, развернувшейся в России в связи с гражданской войной на Юго-Востоке Украины.

Для читателей, интересующихся актуальной политикой, политологией и анализом политических процессов.

---

«Опять Стрелков грустит», — восхищалась наша патриотическая интеллигенция, загадочным образом потерявшая в своем постмодернистском угаре то, что никогда терять нельзя — способность к некоему фундаментальному различению.

«Опять он лжет», — говорил я себе, сдерживая внутреннее негодование. Да, я знал, что он лжет. Но даже это не побуждало меня к каким-либо антистрелковским высказываниям. Потому что единство сил, готовых дать отпор бандеровцам, значило для меня слишком много. Но хотел ли Стрелков давать отпор бандеровцам?

Перед тем, как попытаться ответить на этот вопрос, я должен поведать читателю, о какой лжи Стрелкова я говорю и почему я убежден, что он лгал.

Я говорю о той лжи Стрелкова, согласно которой Россия не помогала ничем своим донбасским братьям, отданным на поругание бандеровской хунте и вынужденным почти что голыми руками сражаться с бандитами, захватившими власть и получившими доступ к украинским государственным арсеналам тяжелого оружия.

Ну так я точно знал, что Стрелков лжет по поводу того, что Россия оставила ополченцев-антибандеровцев без оружия. Что оружие передано. Что передано оно именно гражданским обществом России. Что его — более чем достаточно. Я знал это наверняка и всё время слушал лживые подвывания о том, что героические стрелковцы голыми руками останавливают танки, из рогаток сбивают бомбардировщики. И что, увы, при всем своем героизме они вынуждены проиграть украинским бандеров-цам, потому что оружия нет. Вы понимаете — нет вообще!

На самом деле оружие появилось к концу июня 2014 года. И это, представьте себе, очень огорчило тех «мертвых вживе» (они же ходячие мертвецы), которые, в отличие от подлинно живых людей, вовсе не хотели ни полноценной схватки с бандеровцами, ни принесения на алтарь этой схватки тех жертв, без которых победа в схватке невозможна, ни этой самой полноценной победы.

Возможно, они хотели чего-то другого. Ну, например, чуть-чуть попугать украинскую милицию и после этого насладиться определенными дивидендами от (ожидавшегося ими) ввода войск Российской Федерации на территорию Донбасса. О, этот так называемый крымский сценарий! Кому бы ни хотелось вот так красиво и без перенапряжения собственных сил оказаться на гребне политической волны?! Как говорят в таких случаях, хотеть не запретишь.

Россия очевидным образом не могла себе позволить повторять на Юго-Востоке Украины то, что так удачно и, я бы даже сказал, блестяще было осуществлено в Крыму.

Для существующей российской государственности ввод войск на юго-восточную Украину, последовавший за нашим крымским триумфом, означал бы существенное перенапряжение сил. Такое перенапряжение, которое было чревато крахом этой государственности, этой политической системы. Да, можно было сначала перестроить государственность и политическую систему, а потом вводить войска — хоть в Киев. Но можно было действовать только в этом, а не в обратном порядке. Действия же в обратном порядке были чреваты только желанным для врагов России крахом существующей государственности.

И по ту сторону этого краха никакой новой государственности бы не было.

Также было неясно, докуда надо было вводить войска. Вводить их только в Донецк и Луганск — верх политического примитива и неблагоразумия. Такой ввод войск слишком мелок и одновременно чреват всеми опасностями, которые порождает более масштабный ввод войск. Но в реальной ситуации более масштабный ввод войск в ряде территорий Украины вызвал бы не восторг типа крымского, а нечто прямо противоположное. Поэтому сначала нужно было переломить ситуацию, используя все виды мягкой силы, ведя против бандеровцев все виды войн — информационную, культурную, идеологическую, экономическую и так далее. В противном случае войска столкнулись бы с массовым недовольством распропагандированного русофобами украинского населения. И начал бы реализовываться некий аналог не крымского, а литовского сценария. Я имею в виду литовский сценарий образца 1991 года — когда войска в Литву зачем-то ввели и сразу же вывели под напором массовых митингов, организованных антирусскими силами.

Я мог бы продолжить исследование всего того, что породил бы бессмысленный ввод российских войск на Украину, не сопровождаемый глубокой трансформацией не только политической системы и даже не только государства, но и самого российского общества. Но мне кажется, что сказанного достаточно.

Так почему же всем навязывалась ложная альтернатива, согласно которой якобы либо — либо? Либо такой грубый лобовой ввод войск со всеми его пагубными последствиями — либо так называемый слив Новороссии. Кому нужна была эта альтернатива и зачем? Для победы Новороссии она была заведомо не нужна. Нужна же она была для другого — для того, чтобы поднять власовский мятеж в России и позволить своим бандеровским собратьям не только полностью зачистить Новороссию, но и вернуть себе Крым, осуществив там чудовищные репрессии. В случае власовского мятежа Россия просто не смогла бы ничего противопоставить этим репрессиям. А поскольку власовские мятежники и не собирались ничего противопоставлять бандеровцам, то они позволили бы им сделать свое черное репрессивное дело, ссылаясь на ситуацию и обещая, что потом-то русские возьмут фантастический реванш, осуществят всё, что сулит русская мечта и так далее. Потом был бы «суп с котом» и ничего больше.

Холодное и корректное противостояние Российского государства бандеровцам. Противостояние политическое, дипломатическое, экономическое, информационное, идеологическое. Это — и военная поддержка Донбасса со стороны российского гражданского общества. А почему бы ему эту поддержку не осуществить, не втягивая государство в военные авантюры? Разве нет возможностей негосударственной поставки оружия Донбассу, негосударственной добровольческой помощи Донбассу? Американцы осуществляли такую помощь Киеву. И не одни американцы. Ну так почему же нам не действовать аналогично? Почему вместо этого надо ныть, грустить, внушать своему обществу, что тебя родная страна обрекает на скорую погибель, вести лживую и разрушительную пропаганду, согласно которой Российская Федерация полностью оставила Донбасс на произвол судьбы?

Итак, сначала хныканье о том, что ты вынужден чуть ли не с голыми руками воевать против вооруженной до зубов армии хунты. Глядь — оружие появилось. А ты продолжаешь хныкать. Хныкать лживо, паскудно, приторно, сентиментально. А ведь оружие-то гражданским обществом России передается о-го-го какое серьезное. И в таком количестве, что… Стоп!

Количество оружия, которое получили донбасские ополченцы, сопротивляющиеся бандеровской хунте, нельзя обсуждать в отрыве от числа ополченцев а) уже оказывающих вооруженное сопротивление хунте и б) готовых взяться за оружие, если это оружие будет им предоставлено.

Ответственно заявляю, что оружия, поставленного (буду настаивать на этой формулировке!) не российским государством, а российским гражданским обществом, к началу июля 2014 года было достаточно. И не только для того, чтобы все вставшие в строй ополченцы были адекватным образом вооружены! Его было достаточно и для того, чтобы вооружить — опять же вполне адекватным образом — всех, кто настойчиво добивался своего включения в ряды ополченцев. И подкреплял свои заявления хоть какими-то реальными телодвижениями (письменными заявками, приходами на тренировки и так далее). Остальные же, как мы понимаем, не могут и не должны учитываться в таком серьезном деле, как поставка оружия. Потому что — виртуалы. А коли так, то и оружие им надо вручать виртуальное. Правда же?

Предположим, что вы сообщаете на своем сайте: «Всех желающих встать в ряды ополчения Донбасса, сопротивляющегося бандеровской хунте, просим оформить свои заявки таким-то образом».

Предположим далее, что вы получаете… ну, скажем, десять тысяч заявок. Какой процент из этих виртуальных десяти тысяч реально приедет в Ростовскую область для того, чтобы перейти границу, получить оружие и начать сражаться? Может быть, сто человек приедет. А может быть, и меньше. Но ведь не десять тысяч!

Впрочем, поставленного в Донбасс оружия хватило бы и на всех виртуалов, заявлявших о своем желании участвовать в сражении с бандеровцами. Повторяю, к июлю 2014 года на территории Донбасса, сражающегося с бандеровской хунтой, оружия было предостаточно. А вот семидесяти тысяч граждан Донбасса, готовых взять это оружие и дать отпор бандеровцам, не было. Не было и половины. И это все понимают.

Говоря о семидесяти тысячах, которые должны бы были встать в ряды бойцов, дающих отпор бандеровцам, я исхожу из элементарных выкладок. В мирное время в армии должен служить примерно один процент населения. Если население России — 130 миллионов человек, то в армии должно быть 1,3 миллиона человек. Если население Украины — 38 миллионов, то армия должна составлять 380 тысяч. Если население Приднестровья — 700 тысяч, то армия должна составлять 7 тысяч. Население Донбасса — около семи миллионов человек. Соответственно, в армии мирного времени, защищающей тот самый суверенитет Донбасса, который был провозглашен на референдуме, должны были служить около семидесяти тысяч человек. А поскольку время-то в Донбассе отнюдь не мирное, то она могла бы быть в несколько раз больше. В том же Приднестровье, например, резерва, который может быть мобилизован на случай нападения молдавских нацистов, порядка двенадцати тысяч.