Джеймс Уайт - Звездный хирург

• Название: Звездный хирург
• Автор: Джеймс Уайт
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-006586-8

«Космический госпиталь» Джеймса Уайта не прост один из знаменитейших сериалов за всю историю научной фантастики, не просто оригинальнейшая из «космических опер» нашего времени, но – истинное ЯВЛЕНИЕ В ЖАНРЕ! Над невероятными похождениями бригады межгалактических врачей смеются уже несколько поколений любителей фантастики – в том числе и в нашей стране. Потому что «Космический госпиталь» – это ЕДИНСТВЕННАЯ фантастическая сага, в которой приключения и юмор переплетены настолько плотно, что отделить одно отдругого практически НЕВОЗМОЖНО!..

---

Он невольно подался вперед и отпустил стул, и немедленно взмыл к потолку и врезался лбом в большущий водяной шар. Тот выплеснул всю свою воду ему в лицо. Конвей принялся отплевываться и размахивать руками, и тут увидел это, грубый диссонанс в гармонии грез наяву. В углу полутемного зала штабелем лежали ракеты без боеголовок. На полу их удерживали специальные зажимы, а сверку была наброшена сеть – на случай, если зажимы лопнут при взрыве. Конвей извернулся, отыскал край сети и раскинул её в воздухе подобием гамака.

– На лету как следует не поговоришь, – пробормотал он. – Иди сюда.

Быть может, сеть слишком уж напоминала паутину или в голосе Конвея прозвучало довольство хищника, наконец-то заманившего добычу в ловушку, но так или иначе – Мэрчисон заколебалась. Её ладонь, которую он сжимал в своей руке, задрожала.

– Я... Я знаю, о чем ты думаешь, – произнесла она, глядя куда-то в сторону. – Поверь, мне хочется того же, что и тебе. Но развлекаться в то время, когда в госпитале столько раненых и они продолжают прибывать – это эгоистично. Глупо, конечно, но я считаю, что сначала мы должны позаботиться о других. Вот почему...

– Спасибо, – огрызнулся Конвей, – спасибо, что напомнила мне о моих обязанностях.

– Ну, зачем ты так! – воскликнула она, прижимаясь к нему и кладя голову ему на грудь. – Я вовсе не хотела обидеть тебя. Пожалуйста, не сердись. Война... я не предполагала, что она так ужасна. Я боюсь, боюсь, что тебя убьют, а я останусь одна! Пожалуйста, обними меня и... и скажи, как мне быть...

Её глаза мерцали. Лишь увидев бегущие из них и плывущие по воздуху искорки, Конвей догадался, что она плачет. Он никогда не представлял себе Мэрчисон плачущей, а потому поспешил исполнить её просьбу. Через какое-то время он отстранил девушку от себя и проговорил:

– Я не сержусь, но если ты меня спросишь, что я чувствую, то, пожалуй, я предпочту воздержаться от ответа. Пойдем, я провожу тебя.

Однако осуществить столь благие намерение ему помешала сирена тревоги, после которой доктора Конвея по коммуникатору пригласили подойти к интеркому.

23

В приемном покое, где сидели когда-то за пультами управления трое нидиан, которые решали, как лучше принять пациентов и разместить их в госпитале, теперь помещался штаб обороны: двадцать мониторов бормотали что-то в микрофоны, неотрывно глядя на экраны, которые показывали имперские корабли в любом увеличении – от нулевого до пятидесятикратного.

На двух из трех главных экранов вражеские силы как будто прятались за разнообразными линиями и прочими геометрическими фигурами: это офицер-тактик пытался разработать план грядущего сражения. Третий экран выдавал картинку с наружной обшивки госпиталя. Вот промелькнула падающей звездой очередная ракета. Последовала неяркая вспышка, и поднялся крохотный фонтанчик обломков. В помещении штаба раздался неожиданно громкий металлический скрежет.

– Они забрасывают нас ракетами из-за пределов досягаемости наших орудий, – проговорил Дермод. – Вероятно, уповают на то, что к началу следующей атаки мы будем уже достаточно издерганы. А контратака приведет лишь к гибели нашего флота. Кораблей у нас осталось настолько мало, что они способны действовать только при огневой поддержке госпиталя. Значит, выбора нет: будем готовиться к...

– К чему? – перебил Конвей.

О'Мара неодобрительно фыркнул.

Дермод холодно поглядел на доктора и продолжил, обращаясь теперь к Конвею, но вовсе не отвечая на вопрос:

– Можно ожидать также, что противник организует рейды быстроходных катеров. Потери у нас будут среди мониторов, занятых обороной самого госпиталя, среди экипажей звездолетов и, быть может, среди тех, кто на нас нападает. В связи с этим, доктор, я хотел бы кое-что выяснить. По слухам, вы оперировали вражеских солдат, а в разговоре со мной утверждали, что ваши возможности на пределе...

– Какие ещё, черт побери, слухи? – воскликнул Конвей.

Лицо Дермода посуровело.

– Мне сообщали о пациентах одного и того же вида, которые лежат рядом и рады бы перекинуться словечком, но у них ничего не выходит, потому что они друг друга не понимают. Какие вы приняли меры для...

– Никаких! – огрызнулся Конвей. Его душила злоба, и он с трудом удерживался от того, чтобы не схватить Дермода за плечи и не потрясти его как безвольную куклу. Поначалу командующий флотом ему нравился, он считал Дермода толковым и вдумчивым офицером, но в последние несколько дней того словно подменили. Он как будто превратился в средоточие тех слепых и неудержимых стремлений, которые и были причиной того, что госпиталь стал ловушкой для Конвея и для всех остальных. Совещания между военными и медицинским начальством проводились сейчас ежедневно, и каждый день между Конвеем и Дермодом обязательно возникали разногласия. Впрочем, сегодня командующий флотом предпочел не отвечать резкостью на резкость. Он молча рассматривал Конвея, причем с таким выражением в глазах, что доктору подумалось, будто Дермод его вообще не видит.

О'Мара вполголоса посоветовал Конвею не валять дурака и не строить из себя благородную девицу: у Дермода хлопот полон рот и при данных обстоятельствах некоторая грубость с его стороны вполне извинительна.

– Разумеется, – произнес Дермод ледяным тоном как раз тогда, когда Конвей решил на деле быть терпимее к нему, – вы заботитесь о вражеских раненых не так, как о наших?..

– Знаете, – отозвался Конвей с таким спокойствием в голосе, что на лице О'Мары отразилась тревога, – определить, где наши, а где чужие, не слишком просто. Мелкие различия в конструкции скафандров обычно проходят незамеченными. А то, что находится внутри скафандра, как правило, не поддаётся опознанию из-за полученных ран. Звуки, которые издают раненые в промежутке между введением болеутоляющего и погружением в бессознательное состояние, перевести весьма сложно. И потом, если и существует какая-то разница, если раненый монитор чем-то и отличается от раненого врага, я не желаю об этом знать, – он почти кричал, – Нам, медикам, наплевать на всякие различия! Мы же в госпитале, черт вас возьми! Или уже нет?

– Не горячись, сынок, – буркнул О'Мара. – Конечно, мы в госпитале.

– Который временно стал боевой базой, – прибавил Дермод.

– Мне вот что непонятно. – Главный психолог явно старался унять страсти. – Почему они не применяют ракет с ядерными боеголовками?

По штабу волной прокатилась вибрация, вызванная очередным взрывом на наружной обшивке.

– Потому, майор, – сказал Дермод, не сводя взгляда с Конвея, – что госпиталь нужен им как приз. Того требуют политические интересы. Они должны овладеть форпостом ненавистных супостатов, имперский генерал должен одержать отнюдь не пиррову победу, то есть одолеть противника и закрепиться на его территории, неважно, каких она размеров, и тогда можно будет объявить, что Империя снова восторжествовала. Наши потери очень велики. Обычно в космических схватках удается госпитализировать не более десяти процентов раненых, однако нам повезло – у нас под боком госпиталь с современным медицинским оборудованием. А потери врага гораздо существеннее, по моим прикидкам, соотношение один к двадцати, так что если теперь они вдруг соберутся пальнуть по нам атомной ракетой, хотя могли поступить так и на первых порах и не потеряли бы тогда ни единого солдата, им потом придется несладко. Если император не сумеет ответить на вопросы, которые задаст ему в этом случае население, он обнаружит, что война имела не только приятные последствия...

– А почему вы не вступаете с ними в переговоры? – хрипло спросил Конвей. – Расскажите им всю правду, расскажите о раненых. Ведь нам на победу рассчитывать никак не приходится. Так почему мы не сдаемся?..

– Мы не ведем с ними переговоров, доктор, – язвительно сообщил Дермод, – потому что они не станут нас слушать. Или не поверят нам. Им известно – вернее, они так полагают, – что произошло на Этле и чем мы занимаемся в этих стенах. Что толку объяснять им, что в действительности мы не вредили, а помогали этланам, что нас вынудили воевать? На Этле вскоре после нашего ухода вспыхнули новые эпидемии, а в госпиталях, как вы, должно быть, осведомлены, не предусмотрено наличие излучателей и виброустановок. Они судят о нас не по словам, а по действиям. А наши действия, к сожалению, подтверждают те сплетни и домыслы, которые распространяются о нас с ведома и одобрения императора. Если бы они хоть чуть-чуть подумали, их наверняка удивило бы, что на нашей стороне сражается столько инопланетян. Ведь, по их мнению, наши инопланетяне забитые, замордованные существа, немногим лучше рабов. Однако добровольцы дерутся вовсе не как рабы. Но нет, Империя предпочитает логике эмоции...

– И я тоже! – воскликнул Конвей. – Я думаю о своих пациентах. Палаты переполнены. Раненые лежат в каких-то закутках, в коридорах, где в любой момент может упасть давление...