Константин Лордкипанидзе - Парень из Варцихе

• Название: Парень из Варцихе
• Автор: Константин Лордкипанидзе
• Издательство: Военное издательство Министерства обороны СССР
• Жанр: О войне
• Год: 1962

Многие рассказы сборника "Парень из Варцихе", принадлежащие перу грузинского писателя Константина Александровича Лордкипанидзе, написаны по горячим следам минувшей войны. Лордкипанидзе находился в рядах действующей армии в качестве специального корреспондента солдатских фронтовых газет.

---

— Боишься?

— Не за себя боюсь. Родных жаль. Жандармы Тиссо жестоко расправляются с семьями перебежчиков, загоняют всех в концлагерь.

— Всю Словакию не загонят, — возразил кузнец. — Можешь мне довериться, учитель. Будет случай — уйдем, у немцев спрашивать не будем.

2

Они убежали ровно через неделю после этого разговора. Франтишек Совияр считался в полку лучшим минером. И когда его послали минировать старинный каменный мост на реке Псекупс, он попросил себе в помощники бывшего учителя. Оба они не вернулись с задания. В условиях горной войны, где не существует непрерывной линии фронта, друзьям сравнительно легко удалось выполнить задуманное.

На рассвете, измученные и усталые, они уже сидели в блиндаже генерала Леселидзе и, обжигаясь горячим чаем, подробно рассказывали ему о настроениях словацких солдат, о том, что не хотят они воевать с русскими братьями.

— Не хотят воевать? — переспросил Леселидзе. — Что ж, добро! Делить нам нечего, мы вместе должны бить фашистов. А когда победим, вы вернетесь домой и будете строить новую Словакию. Но чайная ложка в таких делах не мера. Сами понимаете. Переходят одиночки, вот как вы...

— Людей запугали, пан генерал, — шумно вздохнул кузнец. — Фашисты на это мастера. Недавно они фильм показывали, как русские пленных расстреливают. Страшно было смотреть. И в газетах об этом пишут, и в листовках. А человек есть человек.

— Ясно, — сказал генерал. — Значит, надо убедить ваших земляков, что все это фашистские враки. А кто лучше вас это сделает, пан учитель? — в упор спросил он Мишо Звара. — В моей деревне учителю верили больше, чем священнику.

— И у нас учителю верят, — горячо возразил Франтишек Совияр, еще не совсем понимая, куда клонит генерал.

Леселидзе одобрительно кивнул ему головой и снова посмотрел на учителя. Тот молчал, потирая небритую щеку.

— Вам отдохнуть нужно, — сказал Леселидзе. — Можете идти. Завтра, если пожелаете, поговорим.

Обросшего, оборванного Мишо Звара немецкий патруль нашел в каштановом урочище на Старом кордоне. Он сказал, что еще на прошлой неделе бежал с двумя солдатами — немцем Фогелем и словаком Совияром — из русского плена. Они наткнулись на казачий разъезд. Товарищей его убили, сам он чудом уцелел, но заблудился в лесу. Все эти дни он питался только сырыми каштанами.

Его допрашивали и полевые жандармы, и в штабе словацкого полка, но рассказ учителя не вызвал подозрений. Его вскоре вернули в роту и выдали оружие. А через несколько дней в сводке Советского информбюро было напечатано следующее сообщение: «В горах Кавказа днем и ночью не стихают кровопролитные бои. Части Н-ского соединения переправились через реку Псекупс и выбили противника из нескольких населенных пунктов. В ходе этих боев перешла на сторону Красной Армии большая группа словацких солдат во главе с подпоручиком Петером Транчиком».

Это была первая большая удача бывшего учителя Мишо Звара. Он проявил немалую смелость и находчивость, почти в каждой роте у него были теперь надежные помощники, и Звара уже начал готовить крупную операцию — переход отдельного саперного батальона словацкой дивизии.

Но однажды, когда Звара разговаривал с саперами второго отделения, неожиданно поднялся сидевший на ступеньке траншеи чатар Млинек, подошел вплотную к бывшему учителю и сказал:

— А ну, парень, следуй за мной!

— Куда? — спросил Звара.

Не думал бывший учитель, что неразговорчивый, тихий и как будто незлой чатар Млинек способен на подлость.

— Иди! Там ты расскажешь, почему бежал из русского плена.

В траншее стало тихо.

— Плохо шутишь, Млинек, — бледнея, сказал Звара.

— Какие шутки, предатель! Сдай оружие, — гаркнул чатар. Он протянул руку, чтобы забрать у Мишо винтовку, но тот отпрянул назад...

Раздался выстрел. Чатар был убит наповал.

Прибежал дежурный офицер.

— Кто стрелял? — спросил он, оглядев всех двенадцать солдат отделения. Ему никто не ответил.

— Господин поручик, — доложил запыхавшийся взводный. — Оружие сегодня чистили, все стволы в масле, кроме...

— Понятно, — оборвал его поручик. — Проверить винтовки!

Но тут произошло то, чего никак не ожидали офицеры. Перед ними стояли двенадцать солдат: самый старший по возрасту — рабочий пивоваренного завода из города Кошице, и самый младший — совсем еще юный пастух из горной Словакии, и кельнер из ночного бара, и скромный конторский служащий, и органист сельского костела — словом, люди самых разных профессий, самых разных характеров... Были среди них и смелые, были и робкие, запуганные, никогда не посмевшие ослушаться начальства, но Мишо Звара, своего товарища, они ни за что не отдадут гестаповцам на расправу.

Щелкнули затворы и все двенадцать солдат вскинули винтовки к небу. Грянул удивительно дружный залп. Найди теперь, кто убил чатара!

Военно-полевой суд приговорил двенадцать солдат, бывших в это время в траншее, к десяти годам каторги, но суд просчитался в сроках — через три года их освободила Советская Армия.

* * *

Капитан давно закончил рассказ. Над рекой плыла все так же песня:

Голубой Дунай, голубой Дунай!
Неужели он и вправду голубой?

Вдруг в большом волнении я посмотрел на капитана:

— Капитан, скажите... А вы не один из тех двенадцати?

— Это не имеет значения, — ответил капитан, надевая фуражку. — Спите, а я схожу, узнаю, когда наконец будет катер.

1960

КОГДА ЧЕЛОВЕК ОДИН[3] Из цикла «Калотубанцы»

В ранние зимние сумерки хрустнуло тонкое кружево прибрежного льда, и крутая темная волна подхватила и понесла вниз по течению легкие десантные лодки. За ними двинулись наскоро связанные тяжелые плоты, груженные пушками и тягачами. Плоты сильно кренило и заливало водой, колеса орудий сбивали колодки, скользили по бревнам, увлекая за собой насквозь промокших людей, а вода была холодная, и металл обжигал руки, словно огнем, и горная река мчалась со скоростью три — четыре метра в секунду, и немцы были почти рядом.

Саперы сделали все, чтобы войска могли скрытно переправиться на другой берег и внезапно атаковать врага.

Среди десантников находился бывший тракторист из Калотубани сапер Леван Надибаидзе.

Первая линия немецких окопов проходила в предгорье, по невысоким песчаным курганам, и роте капитана Глебова, раньше других достигшей берега, нужно было совершить фланговый обход — пробиться через плавни и болотные заросли.

Под ногами тяжело вооруженных солдат ломался молодой лед, и люди по пояс проваливались в болотную воду.

Казалось, плавням не будет конца. Но вот выбрались на сушу. Зазвенела скованная морозом земля. В пустынном небе зябли одинокие звезды. И пока люди, отжимая мокрые шинели, спускались в занесенную снегом ложбину, капитан Глебов вызвал сапера Надибаидзе.

Разговор между ними происходил в неглубоком окопчике, прикрытом рваным брезентом. Ординарец капитана электрическим фонариком освещал планшетку с картой.

— Обсушился? — спросил капитан.

— Да где тут, товарищ капитан, холод собачий, — ответил сапер.

— Ничего, сейчас жарко станет, — дружески улыбаясь, пообещал капитан, отмечая что-то на карте.

— Спасибо, товарищ капитан, а то я думал, что скоро в сосульку превращусь, — отшутился Надибаидзе, понимая, конечно, что вызвали его не для этого разговора.

— Вот, смотри, — сказал капитан, указывая острием карандаша на синий кружок. — Где-то тут, на высотке, у немцев броневой колпак. Боюсь, что он нам много крови будет стоить. Надо найти его.

— Сколько времени даете?

Капитан посмотрел на часы:

— До начала атаки. Мы начнем ровно в шесть. Кого с собой возьмешь?

— Если разрешите, Дато Раинаули.

Капитан кивнул головой:

— Ну что ж, ни пуха ни пера!

* * *

Медленно отступала долгая зимняя ночь. В предрассветной полумгле уже всплывали зубцы невысоких заснеженных холмов. Опаздывал Надибаидзе, и капитан Глебов перестал верить своим часам.

— Сколько на твоих? — то и дело спрашивал он телефониста.

Все правильно, часы не врут, скоро в атаку, а Надибаидзе все нет. Кто-то отдернул край брезента и хриплым, простуженным голосом доложил:

— Тут Раинаули принесли, товарищ капитан.

Глебов быстро вышел из окопа:

— Принесли? Он ранен?

— Ранен. Его в лощине нашли.

Раинаули лежал на окровавленной шинели, и фельдшер, который делал ему перевязку, сказал:

— Плохо парню...

— Говорить может? — спросил капитан.

— Нет. Все время без сознания.

— Кто его нашел?

— Я, товарищ капитан, — поднялся с земли мокрый от пота молодой сержант. Он еще не отдышался, видно, нелегко было ему тащить грузного Раинаули.