Василий Брюхов - Правда танкового аса. «Бронебойным, огонь!»

• Название: Правда танкового аса. «Бронебойным, огонь!»
• Автор: Василий Брюхов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• ISBN: 978-5-699-82208-9

Автор этой книги принял боевое крещение в 1941 году под Москвой, будучи добровольцем лыжного батальона, однако его командирский талант в полной мере раскрылся в танковых войсках – за два года Василий Брюхов прошел путь от командира танкового взвода до комбата и от Курска до Австрии, сменив девять подбитых «тридцатьчетверок» и уничтожив более 30 вражеских танков. Обо всем увиденном и пережитом, о победах и потерях, о том, как становятся танковыми асами и каково это – жечь немецкие «Пантеры» и «Тигры» и самому гореть в подбитом Т-34, он предельно откровенно рассказал в своей книге.

---

– Товарищ командир, принять осужденных не могу.

– Почему?! – недовольно спросил комбат.

– У них нет зимнего обмундирования, а мы получили только на наличный состав. Пока они где-то болтались, мы перешли на зимнюю форму одежды.

– Что же делать? – участливо спросил капитан.

– А все очень просто – пусть лейтенант забирает своих хлопцев и везет их обратно. Там получат зимнее обмундирование, и везет их к нам, а мы их тут примем!

Я едва не упал со стула от этих слов, представив себе путь туда и обратно. Мне буквально стало дурно, и, видя мое состояние, капитан подал стакан воды:

– Успокойся. – И, обращаясь к помпохозу:

– Может, все же примем? Жалко парнишку. Посмотри на него, на нем лица нет.

– Не можем, товарищ командир, – стоит на своем помпохоз.

– Ладно, сейчас уже поздно. Пусть осужденные ночь проведут на нашем приемном пункте, а лейтенанта я возьму к себе на постой. Утром решим, что делать.

Помпохоз ушел. Капитан повернулся ко мне:

– Успокойся, лейтенант, что-нибудь придумаем. Пошли ко мне, поужинаем.

Войдя в располагавшуюся недалеко землянку, командир роты распорядился:

– Петрович, накрывай ужин на двоих.

Пожилой солдат быстро накрыл стол. Надо сказать, что начальство роты не бедствовало. На столе было много закуски, появились и две бутылки водки.

– Ты небось и водку-то пить не умеешь, – ухмыльнулся капитан.

– Умею, умею, не беспокойтесь, товарищ капитан, – захорохорился я.

– Ну, тогда давай! – Смерив меня взглядом, он налил чуть больше полстакана мне и полный – себе.

– Давай, за твое безнадежное дело.

Чтобы угодить капитану, я единым духом опорожнил стакан и схватился за закуску. Капитан выпил, медленно поставил стакан и посмотрел на меня:

– Молодец, хлопец. Вижу, умеешь. Ну а теперь закуси хорошо.

Пил я всегда неохотно и чаще всего отдавал свои сто граммов экипажу. С непривычки я быстро захмелел, обмяк, расслабился. Тревоги четырехдневного пути оставили меня. Закусив, капитан налил еще по стакану.

– Ну, давай! Твое здоровье! – и, не дожидаясь меня, выпил.

Что было дальше, я помню смутно. Утром проснулся в землянке командира роты.

– Ну, герой! Я тут, пока ты спал, принял твоих мазуриков. Сейчас оформлю расписку, и езжай домой.

Радости моей не было предела.

– Давай теперь позавтракаем – дорога тебе предстоит длинная.

Стол был уже накрыт. Капитан налил себе полстакана водки, я отказался. Выпив, он разоткровенничался:

– Скажу тебе, что принимать твоих солдат мне вообще-то было не с руки. Как только я укомплектую роту, так тут же меня отправят на передовую воевать.

Я не стал развивать эту тему, лишь спросил, как служится в штрафной.

– Командиры все кадровые. Штабная категория всех офицеров на одну ступень выше, чем в обычных войсках. Тройной оклад, год службы идет за три, а не за два. У офицеров летная норма. Самое же главное, офицеры не обязаны в тяжелой ситуации личным примером вести солдат в бой.

Закончив завтрак, я попросил капитана разрешения попрощаться со «своими» штрафниками. Он их вызвал, и я пожелал им выжить и поблагодарил за помощь в пути.

В прокуратуру фронта я добрался за два дня, получил благодарность за выполнение задания и вернулся в свою часть.

Только к концу октября прибыл 202-й батальон бригады. Совершив 80-километровый марш, бригада 15 ноября 1943 года сосредоточилась на окраине села Сергейцево недалеко от города Пустошка.

В роте был командир танка Нейман, шустрый еврейчик. Помню, что по дороге в Калинин он очень красиво пел, а как на формировке встали – замолк и ушел в себя. Может быть, предчувствовал что-то или просто испугался. Во время совершения марша он приказал механику:

– Стой! Что-то мотор работает неравномерно.

– Как неравномерно? Я все отрегулировал! – возмутился механик.

– Я приказываю! У меня слух хороший, что-то не работает. Остановимся, подождем зампотеха.

Механик не стал спорить, съехал на обочину. Идет танк, Нейман его останавливает:

– Зампотеха нет?

– Нет. А чего стоишь?

– Да что-то двигатель плохо работает.

– Да? А стартер исправен? А то у меня барахлит.

– Исправен.

– Ну, дай мне его, а себе мой поставь. – Обмениваются стартерами.

Едет следующий танк:

– Что у тебя?

– Стартер не работает.

– А аккумуляторы хорошие?

– Хорошие, недавно получили.

– Ну, давай махнемся.

Вот так он за ночь свой танк на запчасти и раздал. Экипаж промолчал. Когда зампотех приехал, то, конечно, танк был неисправен, и его пришлось отправить в ремонт. Однако кто-то доложил об этом эпизоде в особый отдел. Хотели его судить, но пожалели – пересадили на другой танк.

На следующий день мы пошли в наступление с задачей овладеть деревней Лакуши. Надо сказать, что в районе Невеля – Пустошки была лесисто-болотистая местность. Воевать там – это сущий ад. Я за три месяца боев ни разу не видел, чтобы хотя бы батальон танковый развернулся, не говоря уже о бригаде! Танки двигаются по дорогам, чуть в сторону свернул – застрял, да так, что вытащить невозможно. Сплошного фронта не было. Немцы строили оборону опорными пунктами, понимая, что обойти их практически невозможно.

Наступали вдоль большака, но, поскольку местность была болотистая, батальон развернуться не смог и наступал в колонне, поддерживаемый пехотой 51-го гв. стрелкового полка 18-й гсд. Подойдя к деревне, были встречены артиллерийским огнем, но с ходу ворвались в деревню, потеряв один танк, и, продолжая наступление, овладели деревней Васютино. 18 ноября батальон получил задачу наступать на Васьково. В бою принимало участие всего шесть танков и три САУ СУ-122. Взять деревню этими силами мы не смогли, но продвинулись метров на пятьсот, уничтожив опорный пункт немцев, потеряв при этом один танк. Закрепившись на этом рубеже, батальон до 20 ноября активных боевых действий не вел, а 21 ноября последовал приказ о передаче танков 78-й Невельской и 92-й бригадам. Батальон отошел с занимаемых позиций в район Тимонино. Однако 22 ноября противник предпринял контрудар из района Сергейцево. Одновременно по перешейку между озерами Жадро и Островито просочилась его пехота, которая захватила Наумово. Одновременно противник захватил Лакуши. На следующий день наступавшие от Сергейцево и из Наумово группировки противника соединились, окружив часть наших войск. В связи со сложившейся обстановкой передача танков была приостановлена. Вечером 23 ноября батальон, в котором имелось 11 танков, выступил в район деревни Луга с задачей совместно с 53-м и 51-м ГСП атаковать в направлении Наумово, уничтожить противника и развивать наступление в направлении Лакуши. Однако мы были встречены плотным артиллерийским огнем. Потеряв подбитыми четыре танка, откатились в овраг северо-восточнее д. Луга. 24 ноября немецкая пехота, при поддержке танков, продолжила атаку. В середине дня бригада получила приказ совместно с 51-м ГСП отразить немецкую атаку и овладеть Хишнево. Мы начали наступление вдоль большака в направлении Хишнево, но вскоре были встречены сильным огнем и отошли по приказу командира 18-й ГСД, потеряв сожженными пять танков и подбитым один. Оставшиеся танки заняли оборону по северной окраине д. Луга. Огнем с места попытки противника прорваться и захватить деревню были отбиты. На следующий день противник силами до батальона пехоты, при поддержке 15 танков Т-4 и двух самоходок, неоднократно атаковал наши позиции, но был отброшен. К концу дня его пехоте удалось просочиться в стыке 51-го и 53-го ГСП и захватить северную окраину деревни и подтянуть артиллерию. В результате контратаки оставшихся семи танков бригады четыре были подбиты, а оставшиеся три отошли в направлении Торчилово. Всего за день бригада потеряла четыре танка подбитыми и один сгоревшим, при этом уничтожив самоходное орудие, один танк и 75-мм пушку противника.

26 ноября вечером экипаж сходил на кухню, ребята получили кашу в котелках за завтрак и обед, принесли поллитровку водки на четверых и уснули. Утром просыпаемся: бригады нет. Приходит офицер из штаба 92-й бригады: «Вы переданы в нашу бригаду». – «А наша где?» – «Ваша пошла на пополнение, а вы еще с нами повоюете». Вот так я стал командиром взвода в 299-м танковом батальоне, а Коля Максимов – командиром танка. Несколько дней стояли в обороне. Наступление немцев на этом направлении было остановлено, но они нанесли удар в районе деревень Торжок и Турки-Перевоз. 2 декабря 299-й батальон, в который были сведены все танки, с приданным ему 1453-м САП был переброшен в район деревни Лешни. На следующий день, совершив марш вдоль линии фронта, мы заняли оборону в 2 километрах северо-западнее Сомино. До 16 декабря стояли в обороне. 16 декабря бригада сосредоточилась восточнее деревни Дербиха. Задача батальона была после артиллерийской подготовки совместно с 1453-м САП и частями 115-й стрелковой дивизии форсировать реку Долыссица возле деревни Гатчино и развивать наступление в направлении деревни Торжок. В батальоне оставалось десять танков, а в самоходном артиллерийском полку – пять установок. Форсировали реку по наведенному мосту под огнем противника, потеряв два танка и одну самоходку. Прорвав оборону противника, вечером подошли к деревне Торжок и захватили ее. Пехота атаку не поддержала. Оставшись одни, заняли круговую оборону. Немцы нам обратно дорогу перерезали, подтянули противотанковые орудия и в итоге сожгли два танка и две самоходки. В этом бою, продолжавшемся всю ночь, погибли командир взвода, командир роты, а командир батальона капитан Кожанов и еще один командир роты сбежали. Правда, к утру они, видимо, очухались и оба втихаря вернулись. К этому времени я уже принял командование остатками батальона и решил организовать прорыв из этой ловушки назад, чтобы выйти тем же путем, что и пришли. Тут появляется наш комбат, весь мокрый, и орет: «Вперед! Братья кровь проливают, а вы тут сидите!»… Но в это время нам передали по радио, чтобы мы оставались на месте и держали оборону, а нам на выручку идут танки бригады. Немцы нас не атаковали, только обстреливала их артиллерия. Одним из снарядов был убит капитан Кожин, и батальон принял капитан Жабин. Вскоре подошли танки и грузовики с горючим и боеприпасами. Бригада ушла вперед, а мы остались дозаправляться горючим и снарядами, приводить танки в порядок.