Патрик О'Брайан - Миссия в ионическом море

• Название: Миссия в ионическом море
• Автор: Патрик О'Брайан
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2015

Джек Обри и Стивен Мэтьюрин, теперь уже ветераны многих сражений, возвращаются туда, где началось их знакомство — в воды Средиземного моря. Но Джек теперь уже солидный капитан линейного корабля. Идет блокада французского порта Тулон, и эта война, нудная и затяжная, совсем не похожа на лихие рейды прежних времен. Внезапный поворот событий вовлекает их со Стивеном в опасную миссию на греческих островах, в которой потребуется недюжинный талант моряка и все знаменитое везение Счастливчика Джека Обри, вступившего в бой с численно превосходящим противником и с триумфом вырвавшего победу.

---

- Возможно, - ответил Джек. - Как тебе известно, эскадра поочередно разворачивается в конце каждой вахты, а сейчас уже за полночь. Прикончим портвейн?

- Обжорство или ненасытность - есть страшный грех, - заметил Стивен. - Но, полагаю, без греха не может быть и прощения. Кстати, от грецких орехов ничего не осталось?

- Должно быть полным полно в шкафчике Киллика, если только он не запускал с ними своего воздушного змея. Ага, полмешка... прощение, - задумчиво произнес Джек, раскалывая в своем огромном кулаке сразу шесть штук. - Надеюсь, Беннет обретет прощение, когда вернется. Если повезет, то присоединится к флоту завтра. Адмирал вряд ли устроит ему выволочку в воскресенье, к тому же из Палермо по-прежнему дует знатный попутный ветер.

- Это тот джентльмен, на чьем корабле служит мистер Мартин?

- Да, Гарри Беннет, до "Далтона" командовал "Тесеем". Ты ведь прекрасно знаком с ним, Стивен: он приезжал в Эшгроу-коттедж, когда ты там гостил. Образованный малый, еще читал Софи отрывок об Итонской школе и обучал мальчиков стрельбе, пока та вязала тебе чулки.

- Я помню. Беннет особенно удачно процитировал Лукреция: "suave mare magno" [21] и все такое. Так и за что ему могут устроить выволочку?

- Всем известно, что он проводит в Палермо гораздо, гораздо больше времени, чем следует, из-за девчонки. Рыжей девчонки. С "Проворного" и двух продовольственных судов в понедельник видели "Бервик" стоящим на одном якоре, с поднятыми реями, готовым к отплытию. И, тем не менее, Беннет, довольный, как сам Понтий Пилат, по-прежнему разъезжает по гавани туда-сюда, в открытом экипаже с этой своей нимфой и, для приличия, какой-то древней дамой.

Пылающие волосы этой красотки ни с чем не спутать. Говорю откровенно, Стивен, мне совсем не по душе мысль о том, что хороший офицер вроде Беннета может загубить свою карьеру, зависнув в порту из-за женщины. Когда он вернется, приглашу его на ужин. Может быть, получится ему тонко намекнуть. Может быть, ты ему что-нибудь в духе классики выдашь, например, историю о том пареньке, которому так хотелось послушать пение сирен, что он привязал себя к грот-мачте, а остальным на борту пришлось заткнуть уши воском. По-моему, это как раз и произошло в здешних водах. У тебя не получится связать как-нибудь эту историю с Мессиной, с Мессинским проливом?

- Сомневаюсь, - ответил Стивен.

- Нет. Полагаю, не сможешь, - сказал Джек. - Весьма деликатная задача, сказать нечто подобное, даже человеку, которого хорошо знаешь.

Он подумал о том времени, когда они со Стивеном боролись за достаточно непредсказуемое расположение Дианы: Джек вел себя почти так же, как сейчас ведет себя Гарри Беннет, и его дико возмущали тогда любые тактичные намеки со стороны друзей. Его глаза остановились на дорожном несессере, который она подарила Стивену: вещица уже давно была вверена Киллику, для хранения в сухости и порядке, и теперь лежала в каюте, где использовалась в качестве пюпитра, невероятно отполированного пюпитра. Свет от свечей отражался на золотых креплениях и полированном дереве с потрясающим сиянием.

- Все же, надеюсь, он прибудет завтра. Псалмы, возможно, утишат резкость адмирала.

Стивен вышел на кормовой балкон, где располагалась уборная, а вернувшись, заметил:

- Большие стаи мигрирующих перепелов летят на север, я видел на фоне луны. Боже, пошли им попутный ветер.

Воскресное утро выдалось ясным и безоблачным, и «Бервик» был виден за много миль, левым галсом идущий к эскадре на всех парусах. Но задолго до того, как оснастили церковь, и как мистер Мартин осмотрел свой стихарь, ветер начал отклоняться к норду, и стало непонятно, стоит ли «Бервику» двигаться в том же направлении или лучше отклониться в подветренную сторону. Что же касается перепелов, то на их счет не возникло никаких сомнений. Теперь на своем неизменном пути миграции они оказались прямо против ветра, и бедные птицы, измученные ночным полетом, сотнями буквально падали на палубу корабля, настолько уставшие, что их можно было легко взять руками.

Однако чуть раньше помощник боцмана вызвал всю команду на палубу, проревев:

- Подготовиться к смотру в пять склянок - чистая рубашка и побриться к смотру в пять склянок - белая куртка и штаны - проверка одежды по подразделениям.

И только несколько человек, благоразумно посетивших корабельного цирюльника сразу же, когда в этот серый предрассветный час подняли всех свободных от вахты, и убедившихся, что их вещевые мешки, койки и они сами готовы к проверке, проявили беспокойство о перепелах.

Также мало кто оказался настолько предусмотрительным, чтобы побриться пемзой с Этны и расчесать косицы в потаенных уголках во время ночной или утренней вахты, но даже этой малости оказалось слишком много для мистера Мартина - с тревогой в единственном глазу он прыгал по верхней палубе, перемещая перепелов в безопасные места, запрещая матросам прикасаться к ним. "Да, сэр. Нет, сэр," - уважительно отвечали те, и, как только тот спешил прочь, набивали за пазуху еще больше птиц.

Мартин прибежал к Стивену в лазарет и попросил его поговорить с капитаном, штурманом, первым лейтенантом:

- Птицы обратились к нам за защитой. Неуважительно, бесчеловечно уничтожить их, - воскликнул он, на бегу подталкивая доктора Мэтьюрина вверх по трапу. Но когда они достигли квартердека, протолкнувшись через плотную красную массу морских пехотинцев, спешащих построиться на юте, вахтенный офицер, мистер Коллинз, велел помощнику по вахте подать сигнал построения по подразделениям, помощник повернулся к барабанщику, стоящему в трех футах от него с поднятыми наготове палочками, и скомандовал:

- Построиться по подразделениям.

Знакомый грохот заглушил их слова и прекратил всякий сбор перепелов. Воодушевляемая криками "Встать в шеренгу, туда", а иногда толчками и даже пинками особо тупым, вся команда "Ворчестера" построилась организованными шеренгами, держа вещевые мешки - все чистые, насколько возможно при наличии только морской воды, выбритые, в белых куртках и брюках. Мичманы осмотрели матросов своих подразделений, офицеры подразделений проинспектировали и матросов и мичманов, а затем, осторожно шагая через все увеличивающиеся стаи перепелов, доложили мистеру Пуллингсу, что "все присутствуют, вымыты и одеты подобающим образом", а мистер Пуллингс повернулся к капитану, снял шляпу и сообщил:

- Все офицеры доложились, сэр, если вам будет угодно.

Джек снял перепела с эполета, с рассеянным видом усадил его на нактоуз правого борта и ответил:

- Тогда пройдемся по кораблю.

Оба бросили неодобрительный взгляд на Стивена и мистера Мартина, ни один из которых не был ни одет надлежащим образом, ни находился на своем месте, и отправились в длительную, сопровождаемую неспешным непрекращающимся потоком утомленных птиц, инспекцию, которая проведет капитана мимо каждого матроса, юнги и даже женщины на корабле.

- Пошли, - прошептал Стивен, таща Мартина за рукав, когда Джек, покончив с морскими пехотинцами, подошел к первому подразделению - команде ютовых, которые обнажили головы. - Пошли, мы должны спуститься в лазарет. Птицам сейчас не причинят никакого вреда.

Джек продолжал инспекцию: матросы со шкафута, канониры, марсовые, юнги, баковые. Вынужденный пробираться сквозь попадавшихся на каждому шагу маленьких упитанных птичек, он продвигался медленнее обычного. Работы предстоял непочатый край: слишком много нерях, юный валлиец из числа шкафутных, говоривший лишь на своем языке и про себя называемый Джеком "Серой унылостью", по-прежнему был не состоянии вспомнить собственное имя и всем своим видом выражал невыносимость дальнейшего бытия, еще три идиота выглядели не лучше, хотя на этот раз оказались вымыты, и, наконец, юный мистер Кэлэми, казавшийся еще меньше, чем прежде, несмотря на похвальное упорство в деле с теленком. Впрочем, возможно, такое впечатление производила его лучшая отделанная золотой тесьмой шляпа, натянутая на уши. И все же почти все матросы выглядели довольными и сытыми, а по приказу "Вещи к досмотру" явили надлежащий ворох обмундирования и постельных принадлежностей.

- Что ни говори, а из перепела выходит очень даже вкусное блюдо, - говорил Стивен своему помощнику. - Но, мистер Льюис, настоятельно советую не пробовать их во время сезонной миграции на север. Не говоря уже о моральной стороне вопроса и неуважении, по поводу которого вполне справедливо негодует мистер Мартин, следует заметить, что перепела поедают ядовитые семена, растущие на африканском континенте, а значит, и сами могут быть ядовиты. Вспомните слова Диоскорида: "помните печальную участь иудеев".

- Перепела спускаются по воздуховоду, - сообщил второй помощник.

- Аккуратно накройте их тканью, - ответил Мартин.

Джек дошел до камбуза, проверил котлы, бочки с солониной, бачки с жиром, три центнера пудинга с изюмом, приготовленного для воскресного обеда. С удовольствием он отметил и "утонувшего младенца", [22] специально для него тушащегося в высоком котле. Но удовольствие это было таким же личным, как и собственно пудинг: долгая привычка командования кораблем и необходимая для этого сдержанность, наложившись на его высокую, прямую фигуру, создавала впечатление человека грозного, и впечатление это только усиливалось шрамом на лице, который под определенным углом освещения придавал его обычно добродушной физиономии свирепое выражение.