Иван Любенко - Поцелуй анаконды

• Название: Поцелуй анаконды
• Автор: Иван Любенко
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-84487-6

«Поцелуй анаконды» – сборник детективных рассказов, действие которых происходит в купеческом Ставрополе начала XX века. Клим Пантелеевич Ардашев волею судьбы снова вовлечен в ряд таинственных происшествий – причем одно из дел вконец запутало местных полицейских. Все началось с гибели директора цирка, задушенного питоном. Затем в один и тот же вечер во время представления на арене случаются сразу две трагедии: на глазах у публики разбивается канатоходец и медведь разрывает дрессировщика… Полицейские склонны считать, что все это несчастные случаи. Но Ардашев подвергает сомнению их версию и в короткий срок отыскивает хитроумного убийцу.

---

– Но зачем? – Нижегородцев откинулся на спинку стула.

– Простите, доктор. Но иногда вы меня удивляете. По-моему, последующие действия мошенника вполне очевидны.

– Выходит, Саркисов все подстроил заранее? И безымянный труп вырыл, и переодел его потом, и обезглавил, и усадил в свою коляску?

– Несомненно.

– А кровь? Кровь на трупе откуда?

– Помните, Поляничко сказывал, что Саркисовы не так давно кабанчика закололи? Вот кровью этого кабана он заранее и облил одежду, в которую потом нарядил мертвеца.

– Положим, что касается страховки – тут все ясно. Вы просто-напросто зашли в страховую компанию и все выяснили, так?

– Совершенно верно. Страховщикам мое расследование, сами понимаете, на руку, поэтому они от меня ничего не скрывали. Мне, конечно, повезло, что в воскресный день их контора была открыта.

– А вот откуда вы могли знать, что Саркисов появится в Армавире, а не в Георгиевске или, допустим, Пятигорске?

– Объяснение простое. Дом супруги Саркисовы продали за передаточный вексель Русско-Азиатского банка. В нем Арам Робертович Саркисов выступал в качестве индоссатора[13], то есть деньги получить мог только он. Как я выяснил, ближайшая контора этого банка, куда можно быстрее всего добраться из Ставрополя, находится в Армавире. Поездом это занимает всего несколько часов. Кстати, ни в Георгиевске, ни в том же Пятигорске этого банка нет.

– А как вы определили время его появления?

– Это несложно. Восьмого августа, в пятницу, у Саркисова и Безобразова должна была состояться встреча, на которую Саркисов, естественно, не приехал. К вечеру пятницы он уже откопал труп на Даниловском кладбище, отрезал ему голову и переодел в свою одежду, которую раньше облил кровью заколотого кабанчика. Дело было сделано. Лошадка плутала по ставропольским улочкам и пугала случайных прохожих. Тем временем злоумышленник уже был на пути к Армавиру. Но вот незадача! Поезд из Ставрополя выходил в девять вечера, а армавирский банк закрылся двумя часами раньше. Суббота и воскресенье – выходные. Следовательно, появиться перед кассовым окошком он мог только сегодня утром, в понедельник.

– А на какую сумму Саркисов застраховал свою жизнь?

– На пять тысяч.

– Ого! Ну и аппетит у них! Дом продали, пятитысячную страховку чуть не получили и от главного кредитора почти избавились. Так ведь и смертоубийства никакого не совершили! Ну, подумаешь, безымянный труп выкопал, обезглавил, но потом ведь все равно его земле предал. Это, пожалуй, не так страшно, как мошенничество.

– Вы правы.

– М-да, – задумчиво выговорил Нижегородцев, – эта парочка вроде бы все учла, но проморгала одну «пустяшную» вероятность. Они не могли предположить, что делом обезглавленного седока займется непревзойденный адвокат Ардашев.

– Благодарю вас, Николай Петрович, за добрые слова. А не пропустить ли нам еще по рюмочке? К тому же севрюга горячего копчения изумительна.

– Да, соблазн велик! От такой закуски грех отказываться.

– А мы и не будем. Ведь не зря же говорят на Востоке: не поддашься искушению, не получишь удовольствия.

Загадка Амфиокса

1

Клим Пантелеевич Ардашев городскую библиотеку посещал по четвергам. Для присяжного поверенного Ставропольского окружного суда это был единственный способ ознакомиться с заграничной прессой. Ставрополь – не Москва, и уж точно не столица. Купить в киоске «The Times», «Le Figaro» или «Das Reich» было невозможно. Зато публичная библиотека, основанная еще в 1852 году, выписывала немало иностранных газет и журналов.

Начало сентября на юге – это еще почти лето. Деревья не спешат расставаться с зелеными одеждами, и птицы не торопятся на юг. Только вот небо меняется: с каждым днем все меньше голубых оттенков и все больше серых. И облака, еще недавно белые как снег, теперь виснут над железными крышами темными кусками застиранных тряпок. Осень, в этих краях мягкая и тихая, входит в город незаметно, стараясь не пугать разомлевших от августовского тепла жителей грядущими холодными ливнями и ночными заморозками. Солнце по-прежнему яркое, но уже не столь теплое. Оно катится красным шаром за горизонт и, минуя короткие сумерки, отпускает улицы во власть темноты. До его захода – семи двадцати пополудни – оставалось еще два часа.

Библиотека располагалась на Вельяминовской улице, и Ардашеву оставалось преодолеть каких-нибудь пятьдесят саженей до читальни, когда впереди прогремел выстрел. Его услышали все: извозчики, уличные торговцы снедью и, конечно же, городовой. Страж порядка, стоявший на углу Александровской и Театральной, дунул для порядка в нейзильберовый свисток и бросился в подворотню, откуда и послышался ружейный гром.

Клим Пантелеевич ускорил шаг и свернул во двор, где находился вход в библиотеку. На улице, у самых дверей, он увидел доктора Нижегородцева. Эскулап был не на шутку напуган. Завидев адвоката, он шагнул навстречу и, едва сдерживая волнение, дрожащим голосом выговорил:

– Господи, как хорошо, что вы пришли… На моих глазах только что убили человека. Директор 1-й мужской гимназии застрелен!

– Где?

– В читальной зале! Он сидел прямо у окна. Оно было закрыто портьерой. Выстрел, судя по всему, произвели с улицы. Пуля угодила бедняге в голову.

– И вы там были?

– Ну да! Пришел почитать последний номер «Врача». Кроме меня там остались еще трое. Не успел я выскочить на свежий воздух, как принесся городовой. Теперь он никому не разрешает покидать помещение. Может быть, хоть вы его образумите?

– Что ж, давайте войдем, – адвокат решительно потянул на себя ручку входной двери.

В гардеробной никого не было. На вешалке висел плащ и чье-то легкое пальто. В конце коридора виднелась открытая дверь и слышались мужские голоса. Именно туда Ардашев и направился. Неожиданно в дверном проеме выросла фигура городового.

– Сюда нельзя! – грозно предупредил он. – Здесь только что было совершено смертоубийство.

– Именно потому я и должен войти, – настоял Ардашев.

– Кто вы такой?

– Присяжный поверенный Окружного суда. Вы известили полицию?

– Так точно! – вытягиваясь во фрунт, отчеканил полицейский. – Я позвонил им в телефон. С минуты на минуту они прибудут. Господин Поляничко приказал никого не выпускать.

Клим Пантелеевич направился в комнату.

У самого входа сидели трое. Худой и долговязый инженер Вахтель, будто страдая от мигрени, нервно тер виски. Через стол от него с испуганным лицом сидел письмоводитель городского головы Каюмов. Дальше, за конторкой, переминался с ноги на ногу библиотекарь Коркин. На противоположной стороне, у окна, уткнувшись головой в крышку стола и завалившись на левый бок, полулежал труп, который еще недавно был директором первой мужской гимназии Василием Поликарповичем Мавилло. Пуля угодила статскому советнику в висок. Из глубокой раны капала тягучая темная кровь. Рядом с ним – стопка книг, раскрытая тетрадь и заграничное перо.

– Здравствуйте, господа, – тихо проговорил Ардашев, осматривая тело.

– А, Клим Пантелеевич, какая удача, что вы здесь! – воскликнул библиотекарь, пощипывая клиновидную бородку. – Не сочтите за труд, объясните этому полицейскому истукану, что мы тут ни при чем. Ведь все находились в этой зале, а убийца стрелял с улицы, через окно. Так чего же нас держат вместе с трупом?

– Вот именно! – подскочил письмоводитель и, пригладив плешь, добавил: – Глупость несусветная.

– Форменное безобразие! – присоединился к общему мнению инженер и нервно щелкнул костяшками пальцев.

– А мне, господа, не велено вас отпущать. Господин Поляничко так и сказал: «Пусть сидят и ждут, покамест мы не прибудем». Он приедет, ему и жальтесь. А я человек маленький. Мое дело – начальственные приказы исполнять. А вот вы, сударь, – городовой повернулся к вошедшему доктору, – тоже соблаговолите никуда не отлучаться, пока вас не допросят.

– Да я и не возражаю, – пожал плечами Нижегородцев. – Извольте. Однако не вижу необходимости торчать именно здесь. Тут хватает и других помещений.

– А выходного отверстия, Николай Петрович, я так и не нашел, – заключил адвокат, не обращая внимания на перепалку.

– Раз нет, значит, в голове застряла, – послышался чей-то голос.

В дверях стоял начальник сыскного отделения.

– Вот скажите, Клим Пантелеевич, как вам удается раньше нас оказываться на месте преступления? – ступая в комнату, осведомился сыщик.

– А ему дьявол записочки посылает, на манер тех, что на помин души в церкви заказывают. Говорит, мол, такого-то дня, в таком-то месте раба божьего Василия прикончат. И он вместо того, чтобы предотвратить смертоубийство, ждет, когда оно случится. Я прав, Клим Пантелеевич? – выглядывая из-за спины своего патрона, ехидно осведомился Каширин.

– Почти, Антон Филаретович, почти. Он, окаянный, еще и на словах кое-что передает.

– И что же?