Росс Томас - Смерть в Сингапуре [сборник]

• Название: Смерть в Сингапуре [сборник]
• Автор: Росс Томас
• Издательство: АСТ
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-88196-112-9

В настоящее время Росс Томас бесспорно является крупнейшим мастером авантюрного жанра американской литературы. Для его романов характерны блестяще построенный сюжет, динамичное развитие событий, жесткая и мужественная манера письма. В книгу, предлагаемую вниманию читателей, вошли три наиболее известных и многократно переиздаваемых на Западе романа писателя("Щит Компорена", "Шпион и ресторатор", "Смерть в Сингапуре").

---

— В сороковых и пятидесятых не было никаких проблем, — как-то рассказывал мне Смолл. — Я водил их по самым фешенебельным ресторанам, и мы фотографировались, где только можно. Но знаешь, куда они хотят ехать теперь? В Диснейленд, вот куда. О, Господи! Я побывал в Диснейленде уже раз пятьдесят. — На фотографиях красовались надписи вроде «Крису, отличному парню, от его друга, Ника» или «С благодарностью за чудесное время, Вито».

Смолл наклонился ко мне, уперевшись локтями в колени, на его лице отразилась искренняя озабоченность.

— Чего хотят Коллизи и Полмисано?

— Ты их знаешь?

— Знаю. Чего они хотят от тебя?

— Чтобы я повидался в Вашингтоне с одним человеком.

— Каким человеком?

— Крестным отцом Анджело Сачетти. Они утверждают, что Сачетти не умер и что его крестный отец хочет, чтобы я его нашел.

— Где?

— Крис, этого я не знаю.

— Почему ты?

— Понятия не имею.

Смолл поднялся, подошел к книжным полкам и взял одного из фарфоровых котят.

— Ты знаешь, что Марси собирает их.

— Знаю. Я сам подарил ей пару штук.

— Сальваторе Коллизи, — обратился Смолл к котенку. — Когда-то давно, в Нью-арке его звали Желтые Гетры.

— Он все еще носит их, — вставил я.

— Что?

— Гетры. Только теперь они перламутрово-серые.

— Он всегда будет их носить. Хочешь знать почему?

— Почему?

— Потому что у него мерзнут ноги. А тебя интересует, почему у него мерзнут ноги даже в теплый день в Лос-Анджелесе? — он вернулся к зеленому креслу, сел и уставился на меня.

— Так почему у него мерзнут ноги даже в теплый день в Лос-Анджелесе?

— Потому что тридцать семь лет назад, когда он был обычной шпаной на 116-й улице, один парнишка с приятелями прихватил Сальваторе, когда тот трахал его сестру. Знаешь, что они сделали? Устроили небольшое торжество. Наполнили ванну льдом, добавили соли, поставили в нее бутылки с пивом, а потом сняли с Коллизи ботинки и носки и опустили его ноги в ледяную воду, чтобы охладить его любовный пыл. И так продержали его три часа, пока не выпили все пиво, а потом отвезли в Нью-арк и выбросили из машины. Он чудом не потерял ноги, но с тех пор они у него постоянно мерзнут. Вот почему он всегда носит гетры, за что и получил соответствующее прозвище.

— А что произошло потом?

— Он выждал. Выждал, пока снова смог ходить. А потом начал действовать. Расправился со всеми. Одни угодили под машину, других зарезали, третьих застрелили. Он потрудился на славу. Основательный парень этот Коллизи, если уж что-то делает, то на совесть. Его труды не остались без внимания, и его перебросили на Манхэттэн, а затем сюда. С тех пор он здесь и живет.

— А Полмисано?

— Этот-то, — пренебрежительно фыркнул Смолл. — Джузеппе Полмисано, он же Джо Домино. Только что вышел из тюрьмы в Атланте, где отсидел шесть лет за торговлю наркотиками. Обычный солдат и не слишком умен. Хочешь знать, почему его зовут Джо Домино?

— Почему?

— Ты заметил, как странно торчит у него левая рука, словно он не может ее разогнуть?

— Заметил.

— Так вот, как-то ночью четверо ребят поймали его и сломали ему руку в четырех местах. Каждый по разу. А потом перерезали шею и оставили умирать. Только он не умер, хотя они повредили ему голосовые связки. Поэтому у него такой писклявый голос и он всегда носит свитера с закрытым горлом. На нем была водолазка, не так ли?

— Я подумал, что он просто хочет следовать моде.

Смолл покачал головой.

— Нет, он носит их с тех пор, как ему перерезали горло.

Я отпил из бокала, ожидая продолжения. Смолл разглядывал пол, держа свой бокал обеими руками. Мне показалось, что он уже забыл о моем присутствии.

— Почему его прозвали Джо Домино? — я решил напомнить о себе.

Смолл даже вздрогнул от неожиданности.

— Почему? Видишь ли, все это происходило как раз после того, как Уоллес Бири[43] снялся в «Да здравствует Вилья!». Ты его видел?

— Видел.

— Помнишь сцену, когда Бири решает сэкономить патроны и выстраивает своих пленников по три или четыре в затылок друг другу? А затем убивает их всех одной пулей. Так вот, Полмисано, когда поправился, увидел этот фильм, и идея ему понравилась. Он поймал этих четверых, заставил их встать в затылок друг другу и убил всех одним выстрелом из армейского ружья. Они попадали в стороны, как кости домино. Так, во всяком случае, говорили, и его прозвали Джо Домино.

— Интересные у тебя знакомые.

— Тебе известно, откуда я их знаю?

— Да, ты мне рассказывал. А крестный отец Сачетти? Ты его знаешь?

Смолл помолчал, уставившись в пол:

— Пожалуй, налью себе еще виски. Тебе добавить?

— Нет, благодарю.

Он поднялся и скрылся на кухне. Вскоре вернулся с полным бокалом, причем виски в нем на этот раз было больше, чем воды. Выпил не меньше половины, закусил.

— Крестный отец, — повторил я.

— В Вашингтоне.

— Совершенно верно. В Вашингтоне.

— Помнишь, как-то я рассказывал тебе о моем брате? Он хотел, чтобы я закончил школу и так далее.

— Помню.

— Но я не говорил тебе, почему он этого хотел.

— Нет.

Смолл вздохнул.

— Хочешь — верь, хочешь — нет, но я готовился к поступлению в колледж. И поступил бы. Можешь представить себе такое… в Восточном Гарлеме! — он невесело рассмеялся. — Только двое из нас готовились в колледж, я и другой парень — он и есть крестный отец Анджело Сачетти.

— Что-то я упустил нить твоих рассуждений.

— Давным-давно, за семь или восемь лет до твоего рождения, они провели совещание в Атлантик-сити.

— Они?

Он недовольно посмотрел на меня:

— Ты хочешь, чтобы я назвал их?

— А разве у них есть название?

— Почему бы тебе не спросить у Эдгара Гувера?[44]

— А чего его спрашивать? Он называет их «Коза Ностра».

Смолл улыбнулся:

— Давай и мы будем придерживаться этого названия, хотя оно и не соответствует действительности. Но вернемся к совещанию.

— В Атлантик-сити?

— Именно. Там собрались все. Костелло, Лучиано, Вито Дженовезе, даже Капоне и его братья. Все, кто играл сколько-нибудь заметную роль. Они собрались вместе и решили, что должны реорганизовать свою деятельность. Поделить страну на районы, прекратить междоусобные войны, улучшить свой образ в глазах общественности. Они захотели стать респектабельными и пришли к выводу, что для этого, среди всего прочего, им нужны ученые люди. Речь зашла о том, кого направить в колледж. Мой брат был там и предложил мою кандидатуру, пообещав, что сломает мне шею, если я вздумаю бросить учиться. Костелло сказал, что и у него есть на примете подходящий парень, с которым он поступит точно так же. Были еще предложения, но в результате они остановили свой выбор на мне и парне, предложенном Костелло.

Смолл помолчал, вновь отпил из бокала.

— Тот парень прошел путь до конца. Что случилось со мной, ты знаешь. Он же закончил школу, Гарвард, а затем и юридический факультет университета Вирджинии.

— Он-то и хочет видеть меня в Вашингтоне? — спросил я.

— Он самый.

— Как он стал крестным отцом Сачетти?

— Анджело Сачетти — сын Сонни из Чикаго, а Сонни однажды спас жизнь этому парню.

— Я опять потерял нить.

Смолл тяжело вздохнул.

— Не стоит мне рассказывать тебе все это. Не накликать бы на тебя беду.

— Из сказанного тобой следует, что беда уже постучалась в мою дверь.

Он подумал и, похоже, принял решение. А может, просто делал вид, что думал. Точно я сказать не мог.

— Хорошо. Сонни из Чикаго, настоящего имени которого никто так и не узнал, появился в Нью-Йорке с годовалым ребенком на одной руке и футляром для скрипки в другой, — он замолчал, скептически глядя на меня. — Наверное, ты думаешь, что футляр для скрипки — это шутка?

— Я тебе верю.

— Тогда не ухмыляйся.

— Продолжай, Крис.

— Вроде бы жена Сонни, проститутка, не поладила с одной из чикагских банд, и ее выловили из озера Мичиган. Я не знаю, в чем состоял конфликт. Но Сонни взял свой футляр для скрипки и уложил семерых парней, виновных, по его мнению, в смерти жены. А потом привез сына и «томпсон»[45] в Нью-Йорк. В это же время парень, с которым я ходил в школу, окончил юридический факультет и вернулся в Нью-Йорк, где выполнял мелкие поручения Костелло. Он встретился с Сонни из Чикаго, который также работал на Костелло, и они подружились. Знаешь, почему?

— Не могу даже догадаться, — ответил я.

— Потому что Сонни из Чикаго, всегда аккуратный, ухоженный, выглядел, как студент колледжа. Говорил на правильном английском, строго одевался, а парень, с которым я ходил в школу, получив образование, зазнался, стал снобом. Тебе все понятно?

— Пока да.

— Так вот, парень, который учился в университете, попал в передрягу. У него возникли серьезные осложнения, не с Костелло, а с другим человеком, не важно с кем. Короче, этого парня едва не отправили в мир иной, но Сонни из Чикаго спас ему жизнь, и он пообещал Сонни, что заплатит долг сторицей.