Герберт Уэллс - Пища богов

• Название: Пища богов
• Автор: Герберт Уэллс
• Жанр: Научная Фантастика

---

Скилетт жаловался, что их одолевают крысы, надо ставить капканы, и мистер Бенсингтон поднялся на чердак; норы и впрямь оказались громадные, и вокруг - грязь и мерзость запустения, а ведь здесь хранили и смешивали с мукой и отрубями Пищу богов! Скилетты принадлежали к той породе людей, что никак не могут расстаться с битой посудой, со старыми пустыми коробками, банками и склянками, - весь чердак был завален этим хламом. В углу медленно гнила сваленная Скилеттом на хранение куча яблок; с гвоздя, вбитого в скошенный потолок, свисало несколько кроличьих шкурок, на которых Скилетт собирался испробовать свои скорняжные таланты ("по чашти мехов я первый знаток", - сообщил он).

Глядя на этот хаос, мистер Бенсингтон неодобрительно морщился, но шум поднимать не стал и даже при виде осы, которая лакомилась из аптечной фарфоровой баночки Гераклеофорбией номер четыре, только заметил кротко, что не следует держать этот порошок открытым, не то он отсыреет.

А потом, забыв обо всех этих досадных мелочах, он сказал Скилетту то, что все время было у него на уме:

- Знаете, Скилетт... надо бы зарезать одного из тех цыплят... как образец. Давайте сегодня же и зарежем, и я его захвачу с собой в Лондон.

Он притворился, будто разглядывает что-то в другой аптечной баночке, потом снял очки и тщательно протер.

- Мне бы хотелось, - продолжал он, - очень бы хотелось сохранить что-нибудь на память... такой, знаете, сувенир о сегодняшнем дне... и об этом именно выводке... А кстати, вы не давали этим цыплятам мяса? спросил он вдруг.

- Что вы, шэр! - обиделся Скилетт. - Не первый день за птицей ходим, видали кур вшякой породы, ш чего бы это нам делать такие глупошти.

- А остатки от своего обеда вы им не бросали? Мне, знаете, показалось, что там в дальнем углу валяются кости кролика...

Они пошли посмотреть и увидели дочиста обглоданный скелет, но не кролика, а кошки.

- Никакой это не цыпленок, - сказала мистеру Бенсингтону кузина Джейн. - Что же, по-вашему, я никогда в жизни цыплят не видела? - Кузина Джейн начинала горячиться. - Во-первых, он слишком большой, а во-вторых, сразу видно, что это не цыпленок. Это больше похоже на дрофу.

- Что до меня, - нехотя сказал Редвуд, поняв по лицу Бенсингтона, что отмолчаться не удастся, - судя по всем данным, я, признаться...

- Ну, конечно... - сказала кузина Джейн. - Умные люди верят собственным глазам, а вы тут с какими-то данными...

- Но позвольте, мисс Бенсингтон!..

- А, да что вас слушать! - сказала кузина Джейн. - Все вы, мужчины, одинаковы.

- Судя по всем данным, эту птицу, безусловно, следует отнести к разряду... без сомнения, она ненормально гипертрофирована, однако же... тем более, что она вывелась из обыкновенного куриного яйца... Да, мисс Бенсингтон, я вынужден признать, что... что иначе, как цыпленком, эту птицу не назовешь.

- Так что же, по-вашему, это цыпленок?

- Думаю, что да, - сказал мистер Редвуд.

- Какая чепуха! - воскликнула кузина Джейн и смерила его гневным взглядом. - Всякое терпение с вами лопается!

Она круто повернулась и вышла из комнаты, хлопнув дверью.

- И, должен сказать, для меня большое облегчение, что он остался просто цыпленком, хоть и очень большим, - сказал Редвуд, когда смолкло эхо захлопнувшейся двери.

Не дожидаясь приглашения мистера Бенсингтона, он уселся в низкое кресло перед камином и признался в поступке весьма опрометчивом даже для человека, далекого от науки.

- Вы, конечно, упрекнете меня в легкомысленной поспешности, Бенсингтон, - сказал он, - но... но неделю тому назад я положил немного Гераклеофорбии... совсем немножко, правда... в бутылочку моему малышу.

- Как! - воскликнул мистер Бенсингтон. - А вдруг бы...

- Да, я знаю, - сказал Редвуд и покосился на огромного цыпленка на столе. - Слава богу, все обошлось, - прибавил он и полез в карман за сигаретами. Потом отрывисто стал рассказывать подробности. - Бедный малыш совсем не прибавлялся в весе... я так беспокоился... Уинклс не врач, а жулик... бывший мой ученик, но такой проныра... Моя жена верит в него, как в господа бога. Бывают, знаете, такие... величественные... важности хоть отбавляй... Ну, а мне в доме никакой веры... И ведь это я его учил... меня даже в детскую не пускают... Не могу же я сидеть сложа руки... Прошмыгнул туда, пока няня завтракала... и подсыпал в бутылочку.

- Но теперь он будет расти, - сказал Бенсингтон.

- Уже растет. За неделю прибавил двадцать семь унций... Вы бы послушали Уинклса! Хвастает, что это все от хорошего ухода.

- Ну, еще бы! Совсем как Скилетт!

Редвуд опять покосился на цыпленка.

- Теперь задача, как его дальше подкармливать. Меня одного в детскую не пускают... помните, еще с тех пор, как я пытался вывести кривую роста Джорджины Филис... Уж не знаю, как я ему дам вторую порцию...

- А надо ли?

- Он уже два дня криком кричит... Ему теперь не хватает обычной еды. Нужно добавлять Пищи.

- А вы скажите Уинклсу.

- К черту Уинклса! - сказал Редвуд.

- Столкуйтесь с ним, и пусть даст ребенку порошок...

- Да, видно, придется, - сказал Редвуд и, подперев кулаком подбородок, уставился на огонь.

Бенсингтон стоял у стола, поглаживая пушок на боку цыпленка-великана.

- Огромные вырастут птицы, - сказал он.

- Да, - отозвался Редвуд, не сводя глаз с пламени.

- Наверно, с лошадь, - продолжал Бенсингтон.

- Больше, - сказал Редвуд. - В том-то и загвоздка.

Бенсингтон повернулся к нему.

- Редвуд, - сказал он, - а ведь эти птицы поразят весь мир.

Редвуд кивнул, по-прежнему глядя в огонь.

- И ваш мальчик тоже! Вот честное слово! - выпалил Бенсингтон, блеснув очками, и шагнул к Редвуду.

- Об этом я и думаю, - сказал Редвуд.

Он со вздохом выпрямился в кресле, швырнул недокуренную сигарету в камин и глубоко засунул руки в карманы.

- Именно об этом я сейчас и думал. Надо будет обращаться с Гераклеофорбией поосторожнее. Этот цыпленок, видно, рос уж с такой быстротой...

- Если мальчик станет расти в таком темпе... - медленно произнес мистер Бенсингтон и уставился на цыпленка. - Да, знаете ли! Это будет настоящий великан!

- Я буду постепенно уменьшать дозы, - сказал Редвуд. - Придется действовать через Уинклса.

- Смелый эксперимент, что и говорить.

- Да.

- Но, знаете, уж если быть откровенным... Рано или поздно ведь пришлось бы испробовать это хоть на одном ребенке.

- Ну, на одном-то ребенке мы это, безусловно, испробуем.

- Вот именно, - сказал Бенсингтон, подошел к камину и, сняв очки, снова принялся их протирать.

- Мне кажется, Редвуд, пока я не увидал этих цыплят, я даже отдаленно не представлял себе, что мы, в сущности, делаем... какие тут открываются возможности. Только сейчас передо мною начинают вырисовываться... возможные последствия...

А между тем, поверьте, даже и в этот час мистер Бенсингтон имел весьма смутное понятие о том, какую бочку с порохом взорвет брошенная им искра.

Было это в начале июня. Потом несколько недель Бенсингтону мешал съездить на опытную ферму воображаемый жестокий бронхит, и вместо него пришлось там побывать Редвуду. Возвратился он еще больше прежнего озабоченный судьбою сына. Растут, непрерывно растут... уже целых семь недель...

А затем на сцене появились осы.

Первая гигантская оса была убита в конце июля, примерно за неделю до того, как куры сбежали из Хиклибрау. Сообщение об этом промелькнуло в нескольких газетах, но я не уверен, что оно попалось на глаза мистеру Бенсингтону, и уж наверно он не подумал, что появление огромного насекомого как-то связано с неряшеством, царившим на его опытной ферме.

Теперь уже не приходится сомневаться, что, пока Скилетт потчевал цыплят мистера Бенсингтона Пищей богов, множество ос так же усердно, а может быть, и еще усерднее таскали ту же снедь своему потомству, выведенному в начале лета среди песчаных холмов, за хвойным лесом, окружавшим ферму. И, бесспорно, на таком питании осиное потомство росло и процветало ничуть не хуже Бенсингтоновых кур. В соответствии со своей природой осы становятся вполне взрослыми быстрее, чем домашняя птица, - и вот из всех живых тварей, которые по милости неряхи Скилетта и его достойной супруги воспользовались благами, предназначенными для кур, осы первыми вошли в историю.

По дошедшим до нас сведениям, первым, кто повстречался с чудовищной осой и кому удалось ее убить, был некто Годфри, лесничий в поместье подполковника Руперта Хика, близ Мейдстона. По колено в зарослях папоротника он переходил полянку в буковой роще - одном из живописных уголков в лесах подполковника Хика; у него было с собой ружье - по счастью, двустволка. И вдруг впереди показалось неведомое чудище - Годфри не мог толком его разглядеть, так как оно летело против солнца, но гудело оно "что твой мотор". По собственному признанию, Годфри порядком струхнул. Чудище было величиной с сову, а то и побольше, но опытный глаз лесничего тотчас заметил, что летит оно как-то странно, не по-птичьи быстро машет крыльями, так что их и не разглядишь. Движимый, как я подозреваю, в равной мере инстинктом самозащиты и давней привычкой, Годфри мигом сорвал с плеча двустволку и выстрелил.