Джалал Баргушад - Обнаженный меч

• Название: Обнаженный меч
• Автор: Джалал Баргушад
• Жанр: История

---

— Жаль, жаль. Нет соли в хлебе халифа Мотасима. Да буду я жертвой пророка Мухаммеда! Пророк сказал: "Кому я хлеб дал, тот меня и свалит…"

Афшину доносили о подобных разговорах. Он велел протрубить большой сбор, поднять знамя и выстроить войско на берегу Гарасу. Речку сковало льдом. Ветер осыпал снегом головы ратников. Афшин перед военачальниками и войском объявил:

— Я жду удобного случая. Некоторые же истолковывают это иначе. Коль скоро вы не верите мне, я дам сражение Бабеку. Кто хочет сразиться с ним, пусть выйдет на середину. Каждому обещаю пятьсот дирхемов. Кто отличится, получит тысячу.

Большинство наемников, жадных до денег, обнажило мечи, выказывая готовность к бою… Вперед выступили лучники. Загрохотали барабаны. Начался приступ Базза. Но и этот приступ был недолгим. Воины Бабека с гиканьем обрушились на врагов. Хуррамиты, привычные к боям в горах, искрошили их. Рвавшиеся вперед ради золота раскаивались. Горстка ратников возвратилась в стан. Она привела с собой одного пленного. Мухаммед ибн Баис сразу же узнал его. Это был сын Бабека — Атар. Афшин снова велел трубить сбор.

— Видите, во что обходятся шутки с Бабеком? — спросил он. Афшин хотел оправдать свою медлительность.

— Не торопите меня! Уничтожить Бабека не так легко, как вы думаете. Я снова говорю: я выжидаю случай, а вы торопитесь. Прекратите ропот. Кто хочет уйти, пожалуйста — можете отправляться восвояси. У меня и без того войска в избытке. И вдобавок, сколько запрошу пополнения у халифа, столько он мне и пришлет.

Как уже было сказано, он умышленно затягивал войну. На переговорах они с Бабеком не могли прийти к соглашению. Своими письмами он усыплял бдительность халифа Мотасима, как говорится, подсовывал подушку ему под голову. "Пусть недовольство, происшедшее в войске, не тревожит вас. В нем чувствуется рука-неприятеля. Все это преходяще. Разве я не желаю разгромить Бабека и тем самым приумножить свою славу? Покорнейше прошу понять меня правильно. Вот уже несколько месяцев я не могу вынудить Бабека покинуть горную крепость Базз и спуститься на равнину. Он чрезвычайно хитер. После Хамаданского сражения избегает действий на равнине. Мы взяли в плен сына Бабека — Атара. Бабека не страшит даже смерть собственного сына. Известил, дескать, если Атар допустил пленить себя, он — не сын мне. Бабек крайне зол. Убедительно прошу рассмотреть предложения о наших дальнейших действиях и срочно возвратить их. Как только потеплеет, двинемся на Базз".

Приблизительное представление о том, что происходит в войсках, халиф Мотасим имел. Хоть и не во всех подробностях, все же он понял замысел Афшина. Прослышал он и о том, что Афшин неоднократно виделся с Бабеком и Мазьяром, сыном Гаруна, вел переговоры с ними. Халифу донесли и о том, что во время одной из встреч Бабек замахнулся мечом на Афшина. Если бы не Гарунов сын Мазьяр, они бы искромсали друг друга. Халиф Мотасим едко усмехнулся: "Полюбуйтесь на этих глупцов! Карлики тужатся слепить новую Сасанидскую империю! Но я еще не умер! Врагам не раздробить мой халифат. Я велю палачу изрубить и кяфира Бабека, и Мазьяра, и предателя Афшина, и возить их головы по всему халифату!"

Однако в присутствии самирских придворных Мотасим держался так, будто доверяет Афшину, как самому себе. Что у Мотасима на уме — никто не знал. А он представлял себе даже то, как расправится с Афшином. Афшин был карающим мечом в руках Мотасима, он направлял его, когда появлялась надобность, то против Византии, то против Египта. Но этот грозный меч нельзя было оставлять без пригляда. И халиф Мотасим установил наблюдение за Афшином.

Такое отношение халифа к Афшину вызвало подозрение тахиридов. Хорасанский правитель Абдулла и багдадский эмир Исхак питали ненависть к Мотасиму. Они считали, что трагедия, постигшая Бармакидов, угрожает и им.

Наконец Афшин получил письмо от халифа. Тот одобрял решения Афшина по поводу решительного выступления. Поощряя Афшина, он писал: "Продолжай войну. Не думай, что я и мое войско отказались от мысли разбить Бабека. Пока Бабек жив, мы не оставим его в покое. Твоя задача в этом и заключается.

С полководцем Итахом посылаю десять халваров[144] железных шипов. Для того, чтобы обезопасить войско от внезапного нападения, теперь не надо будет копать рвы вокруг походного стана, достаточно рассыпать в надлежащих местах эти железные шипы и они преградят доступ неприятелю".

В последующих письмах халиф слегка журил Афшина и давал ему некоторые указания. "Ты напрасно забрался в горы. Это — твой просчет. Почему оставил неприятелю простор и дороги на равнине? Как бы узки не были полевые дороги, они во много раз выгоднее для продвижения войск. Впредь продвигайся по долинам, а в горы высылай наблюдателей с тем, чтобы они своевременно могли предупредить тебя о возможных вылазках неприятеля. Лучников держи впереди. Чтобы оградить себя на новых привалах от возможного нападения, приказывай вокруг войскового стана рассыпать железные шипы". В другом письме к Афшину Мотасим извещал, что поддерживает его твердо и вдохновлял его на решающее сражение. "Пока Бабек жив, я ни в коем случае не отзову даже малейшей части войска, находящегося под твоим началом. Вышлю тебе все, что потребуется. Думай только об одном — победить Бабека".

Афшин обрел такой вес в халифате, что иногда пренебрегал указами халифа. Мотасим писал ему, дескать, приложи усилия к тому, чтобы переманить на свою сторону владетеля Шекинской крепости Сахля ибн Сумбата; лиши армян, сторонников Бабека, возможности оказывать помощь ему. Афшин же поступал вопреки этому наставлению. Без ведома халифа он двинул войско на Армению и пригрозил Сахлю: "Как смеешь ты заключать договор с византийским императором Феофилом? Разве неведомо тебе, что Феофил — наш заклятый враг? Что-то ты рассвоевольничался. Но знай, в халифате непокорные головы не держатся на плечах".

Назначая Афшина правителем Джебельской провинции, халиф Мотасим говорил ему: "Возьми Армению покамест под опеку. После уничтожения Бабека я тебе по указу дам несколько провинций". Афшин же заранее вел себя, как полновластный правитель нескольких провинций. Как говорится, засучил штанины, не доходя до речки.

Халиф Мотасим не желал портить отношения с армянами. Он говорил, что это будет на руку нашим врагам — византийский император получит повод и выступит против нас, якобы, на защиту армян. Ныне мы воюем только с Бабеком, тогда же придется раздваивать наши силы, а это невыгодно.

Были у халифа Мотасима и другие соображения, он рассуждал так: "А если вдруг Афшин и Бабек договорятся и двинут объединенное войско на Самиру? Полагаться нельзя ни на кого, так зачем же мне портить отношения с армянами?"

Кровопролитная война продолжалась. Билалабадский атешгях был сравнен с землей. Афшин назло Бабеку не оставил камня на камне в его родной деревне. До основания было разрушено недавно возведенное возле родника Новлу святилище в честь Анаид. Все жители Билалабада, способные носить оружие, снова подались в-горы. По возвращении Бабека из Хамадана Баруменд вместе со всеми своими родственниками переселилась в Базз.

Схватки завязывались то тут, то там. Война продолжалась, Бабек и Афшин действовали с переменным успехом. Но в последнее время Афшин нес особенно чувствительные потери. Его недоброжелатели в Самире, Багдаде и Хорасане распространяли слухи о том, что он преднамеренно губит халифское войско, что он вместе с Бабеком замыслил раздел халифата. Разговор о разделе халифата соответствовал действительности. Однако Бабек не соглашался на условия Афшина. Тот предлагал ему после низложения халифа Мотасима, свалить "колосса на глиняных ногах" и восстановить древнюю Сасанидскую империю. Азербайджан будет частью ее, как и в дохалифские времена. Бабек возражал Афшину именно в этом вопросе. Он желал, чтобы Азербайджан обрел независимость и утвердился как самостоятельное государство. А чтобы жить спокойна по соседству с империей заключить с ней мирный договор. Но претензии Афшина был велики, упускать Азербайджан он не желал.

В переговорах участвовал и Мазьяр, он придерживался точки-зрения Бабека.

Хотя Афшин и опасался развенчания и рисковал быть обвиненным в измене, он все же хотел встретиться с Бабеком в последний раз. Хотел уговорить Бабека, получить его согласие.

Перед каждой встречей Афшин испытывал большое волнение.

Близилось время вечернего намаза. Афшин расхаживал у родника возле Баба чинара, поджидая Бабека. Поле, умытое дождем, улыбалось. От дальней горы до Баба чинара повисла радуга. На западе погрохатывал гром. По оврагам мчались мутные потоки и издавали звуки, напоминающие орлиный клекот. Небольшие речки, пенясь, устремлялись в Араке. В стог сена, неподалеку от оврага угодила молния. Сено уже догорало. Высоко взвившийся дым чуть ли не касался радуги.