Евгений Белянкин - Генерал коммуны

• Название: Генерал коммуны
• Автор: Евгений Белянкин
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1969

В романе «Генерал коммуны» писателя Евгения Белянкина по-прежнему волнуют вопросы общественного долга и гражданской смелости. Герои романа — агроном Сергей Русаков, человек твердого и решительного характера. Большое внимание писатель уделяет теме преемственности поколений. Жизненный подвиг отца Русаковых находит свое продолжение в делах его сыновей — Сергея и Ивана Русаковых.

---

— Стоит ли об этом думать, Василий Иванович! Если говорить по-настоящему, то главным генералом окажется колхозник.

— Так-то оно так. Но ведь не будь руки, и ложка в рот не попадет.

— И все же, если будет ложка и в ложке что-то, так или иначе попадет в рот. Значит, надо думать о новом урожае!

— Вот ты какой! — удивился Чернышев, — ну, прям философ!

На рассвете Сергей Русаков поехал на станцию встречать брата. Ожидалась свадьба. У Староверовых дым коромыслом. Катенька сама не своя — вот она, радость, сбылась.

Новую жизнь начинать тебе, Иван! Жизнь семейная, это тебе не перекати-поле… Станет ли тебе Катя помощником, другом на всю жизнь? А ты для нее опорой, отцом ее детей, и надежна ли твоя верность, способная продлить ее молодость на долгие годы?

А там не за горами диплом агронома. Жизнь, полная тревог, огорчений и радостей. Выдержишь ли ты ее, Иван? Сумеешь ли ты найти в ней свое счастье?

Моряку — море, летчику — небо, а агроному? Агроному — земля, вся земля…

— Земля, жизнь…

Было холодно, зябко, и братья вылезли из саней. Шли по смежной дороге по следам полозьев, и разговорам не было конца…

До весенней распутицы александровцы ездили прямо по Хопру. Накатанная дорога шла вдоль правого берега, возле кромки леса, защищенная от ветров и непогоды. Но стоило на льду появиться первым весенним болотцам, как ездить становилось опасно.

В этом году Хопер и зимой не раз покрывался болотцами и затеками, но дорога через реку держалась, и по всей лесковской округе тянулись обозы с зерном на александровскую мельницу.

Над Хопром нависла предутренняя тишина. Сугробы, завалившие правый берег, горели оранжевым пламенем под лучами восходящего солнца. Солнечное пламя по столетним дубам поднималось кверху и позолачивало белоснежные макушки деревьев. Красавцы дубы в белых маскировочных халатах застыли над Хопром, будто молчаливые часовые.

Хопер разбросал белые покрывала — на сотни километров вперед. И было как-то странно ощущать биение его сердца подо льдом. Затаился, набирая силы. А весной, в разлив, сломает лед и, вырвавшись на волю, станет большим, властным — разольется, разбушуется… А потом в жаркое лето начнет мелеть, менять русло, чтобы со следующей весны снова заиграть властной силой… Но как бы он ни менялся в разные времена года, — всегда в нем есть основное, глубинное течение. И в своем главном русле Хопер никогда не мелеет, всегда полноводен и силен.

1964–1968 гг.