Леонид Аринштейн - Пушкин: «Когда Потемкину в потемках…». По следам «Непричесанной биографии»

• Название: Пушкин: «Когда Потемкину в потемках…». По следам «Непричесанной биографии»
• Автор: Леонид Аринштейн
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-98862-088-4

Это третья книга из биографического цикла о Пушкине. Она состоит из отдельных новелл, раскрывающих неизвестные ранее моменты биографии великого русского поэта, в том числе считавшиеся давно решенными, а также обделенные вниманием исследователей. Автор увлекательно и мастерски решает исторические и филологические головоломки и восстанавливает тайные хитросплетения событий блестящей Пушкинской эпохи.

Автор книги Л. М. Аринштейн – историк культуры, писатель, литературовед, автор более 200 книг и статей (в том числе легендарной «Непричесанной биографии» Пушкина), составитель и редактор полного собрания сочинений Пушкина на английском языке, вышедшего в 1999–2004 годах в Великобритании.

Для всех, кто интересуется русской культурой.

---

Те же стихотворения, как относящиеся к Олениной, называет и ее внучка Ольга Николаевна Оом в предисловии к опубликованному ею дневнику ее бабушки. При этом она делает еще один шаг в плане аргументации в пользу того, что эти стихотворения адресованы А. А. Олениной. Она сообщает, что в их семье хранился альбом с пушкинскими автографами этих стихотворений. К сожалению, добавляет она, этот альбом погиб в 1917 г.[27] Альбом, погибший, по словам Ольги Николаевны, в 1917 г., судя по всему, действительно существовал. Именно его и видел в 1889 г. П. М. Устимович. Но он говорит не об автографах Пушкина, а о стихотворениях Пушкина, которые вписала в альбом сама Анна Алексеевна.

Между тем, О. Н. Оом пишет: «Бабушка оставила мне альбом, в котором среди других автографов Пушкин в 1829 г. вписал стихи “Я вас любил, любовь еще быть может…” Под текстом этого стихотворения он в 1833 г. сделал приписку: «plusqueparfait – давно прошедшее. 1833»[28].

Вероятнее всего, это стихотворение Оленина вписала в альбом вскоре после его публикации в 1829 г., а в 1833 г. при просмотре альбома она же и добавила: «давно прошедшее». Ольга Николаевна не была текстологом и едва ли могла отличить автограф от копии: записи Олениной она вполне могла принять за автографы Пушкина. Тем более что писала она обо всем этом, в отличие от П. Устимовича, по памяти: ведь альбом к тому времени уже двадцать лет как погиб.

Таким образом, рассматривать слова О. Н. Оом как свидетельство того, что Пушкин собственноручно записал в альбом стихотворение «Я вас любил» (что могло бы свидетельствовать о его адресованности Олениной), едва ли правомерно.

Да и когда, собственно, в какой момент Пушкин мог записать стихотворение «Я вас любил» в альбом Олениной? В период ухаживания за ней было бы странно говорить ей о своей любви в прошедшем времени: «Я вас любил». А после 5 сентября, т. е. после крайне неприятного разговора с матерью Анны Алексеевны, отказавшей Пушкину в его сватовстве, он прекратил всякие отношения с Олениными, и мы видели, в каких выражениях честил он после этого их семейство.

Но дело даже не в том, что в утраченном альбоме Олениной не было пушкинского автографа стихотворения «Я вас любил», а в том, что Пушкин, как мы увидим ниже, вообще едва ли мог адресовать ей столь нежное и проникновенное лирическое произведение.

* * *

Т. Г. Цявловская, которая взяла на себя труд выстроить все относящиеся к Олениной стихотворения в единый цикл, считает первым в этом ряду стихотворение «Вы избалованы природой». Т. Г. Цявловская датирует его «между 5 апреля и 5 мая 1828 г.» и характеризует как «первое выражение раннего состояния влюбленности, когда человек стремится передать стихами свое постоянное влечение к милой ему девушке»[29]. Цявловская не вполне точно датировала это «первое выражение раннего состояния влюбленности», приняв за основу дату «5 апреля», проставленную Пушкиным на соседней странице. Но Пушкин в своих черновых тетрадях оставлял, как правило, чистые страницы, которые заполнял позже, иногда через месяцы, иногда через годы. Как показал тщательный текстологический анализ, сделанный Валентиной Болеславовной Сандомирской, лист 13 оборотный в тетради ПД № 838 с черновым автографом стихотворения «Вы избалованы природой» Пушкин заполнял не 5 апреля, а 5 августа[30]. Как показывает Сандомирская, Пушкин намеревался написать стихотворение ко дню рождения Олениной – 11 августа. К этому времени он уже несколько разочаровался в Анне Алексеевне, и стихотворение к ней у него не складывалось. В заданном Пушкиным ключе: «Вы избалованы природой», «вас хвалить немудрено» и т. п., комплиментарность по отношению к Олениной выступала слишком обнаженно, без тени иронии, и развитие темы иначе, чем путем нанизывания все новых и новых комплиментов, не получалось. В конце концов поэт махнул рукой на свою затею и никакого стихотворения ко дню рождения Анны Алексеевны вообще не преподнес.

Вероятно, об этом случае вспоминала позже А. П. Керн: «В другой раз, разговаривая со мною, он <Пушкин> сказал: “Сегодня Крылов просил, чтобы я написал что-нибудь в ее альбом” (И. А. Крылов был близким другом семьи Олениных. – Л. А.) – “А вы что сказали?” – спросила я. “А я сказал Ого!”»[31].

Что касается наброска стихотворения, он так и остался в черновой тетради, и Пушкин никогда не включал его в списки для публикаций. Однако полгода спустя он использовал первые шесть строк для стихотворения «Ел. Н. Ушаковой. (В альбом)». Его отношения с Е. Н. Ушаковой отличались дружеским взаимопониманием, и Пушкин легко заменил слова из черновика «Вас хвалить немудрено», на которых застопорилось стихотворение к Олениной, на шутливое: «Вас любить немудрено». Сразу же само собой сложилось галантно-шутливое продолжение: «Что нежным взором вы Армида, / Что легким станом вы Сильфида» и т. д. Ничего подобного написать Олениной Пушкин не мог. Не мог потому, что не ощущал в ней предрасположенности к любовной игре или хотя бы к дружеской шутке – то есть того минимума понимания, которое было необходимо для восприятия игривого мадригала.

Анна Оленина. Рис. Пушкина

Характерно, что и в более ранних стихотворениях, связанных с Олениной, Пушкин готов ее хвалить, но не склонен говорить о любви. Таковы «То Dawe», «Ее глаза», «Город пышный…». Почти в каждом из них констатируется внешняя привлекательность 20-летней девушки, но о чувстве к ней – ни слова. Исключением может показаться стихотворение «Ты и вы», но в действительности и оно порождено не живым душевным движением, а литературным воспоминанием. Анна Алексеевна, обмолвившись, обратилась к Пушкину на «ты», и поэт, вспомнив по этому поводу французский мадригал «Plus done de vous, mais fêtons toi», преподнес Олениной через пару дней в качестве мадригала «на случай» его вольный перевод[32].

Сдержанный тон пушкинских стихотворений к Олениной объясняется противоречивостью его чувства к ней. С одной стороны, он не испытывал к ней особой нежности, о чем говорят и его стихотворения, и свидетельства современников[33], но с другой, он ухаживал за ней, явно намереваясь сделать предложение. Как мне уже приходилось говорить, с момента освобождения из ссылки в 1826 г. женитьба была болезненной проблемой для Пушкина. Оленина, с которой он начал встречаться в апреле 1828 г., ему понравилась и показалась подходящей партией. Он искренне хотел ее полюбить, но первоначальное увлечение не развилось в любовное чувство. Как очень точно заметил ежедневно общавшийся с ним в те дни Вяземский, «Пушкин думает и хочет дать думать ей и другим, что он в нее влюблен»[34].

Это написано 7 мая, через месяц после знакомства Пушкина с Олениной. Еще через три недели состоялась морская прогулка по Финскому заливу в Кронштадт и пикник, посвященные дню рождения Пушкина (о чем подробно повествует предыдущая новелла «Знакомство на пироскафе»). Участниками, помимо Пушкина, были несколько его друзей, в том числе Грибоедов, Оленина, ее брат и Вяземский, так описавший настроение Пушкина в тот день: «Пушкин дуется, хмурится…»[35]. Пушкину было отчего хмуриться: он все яснее сознавал, что не любит Анну Алексеевну, что его матримониальным планам опять не суждено сбыться, что его любовная жизнь опять замкнется на бесперспективной связи с Елизаветой Михайловной Хитрово. Наутро после прогулки с Олениной Пушкин пишет свое знаменитое «Дар напрасный, дар случайный» и тогда же, или около того времени, стихотворение «Город пышный, город бедный», лейтмотив которого – «Скука, холод и гранит». Духовная близость этих двух стихотворений обозначена однотипностью их зачина, одинаковым двукратным повтором ключевого слова в первом стихе: «Дар напрасный, дар случайный» и «Город пышный, город бедный», причем в обоих случаях с разнонаправленными эпитетами. Оба стихотворения одинаковы по своей ритмико-интонационной структуре, близки они и по довольно-таки пессимистической тональности. Все это заставляет думать, что они продиктованы одними и теми же размышлениями и настроениями, царившими в душе поэта летом 1828 г. не в последнюю очередь в результате тупиковой ситуации в его любовных делах.

Во всяком случае, когда через несколько лет Пушкин уже был женат и всё, как ему казалось, в этой сфере наладилось, тот же город виделся ему совсем по-другому:

Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит…

(V, 136)

Подле красивой жены даже гранит приобрел другую эстетическую окраску.

Что касается финала стихотворения: «…здесь порой / Ходит маленькая ножка», то, если верить свидетельству А. П. Керн, Пушкин как-то прокомментировал ей этот стих в таких выражениях: «Вот, например, у ней <Олениной> вот какие маленькие ножки, да черта ли в них»[36].