Николай Матвеев - Зарницы в фиордах

• Название: Зарницы в фиордах
• Автор: Николай Матвеев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: О войне
• Год: 1970

---

Паламарчуку тоже было не до экзотики. Он знал, что за ним идет катер Холодного и ему надо дать возможность выпустить свои торпеды по врагу.

Поставив дымовую завесу, прикрывшую идущий за ним катер, ТКА-12 проскочил между тонущим миноносцем и транспортом.

Торпеды с катера лейтенанта Холодного тоже настигли свою цель — вражеский транспорт, сильно накренившись, стал погружаться… Тогда немцы поняли, откуда надвинулась на них гроза, и обрушили смертельный ливень на наших моряков. Сторожевые корабли и катера противника кинулись на североморцев. Пять из них, сменив курс, пошли параллельно катеру ТКА-12 и кинжальным огнем почти в упор стали расстреливать его. Подымая водяные столбы, снаряды ложились рядом с катером. Но катер упрямо рвался вперед. Вдруг сильный удар подбросил корабль, как будто кто-то сжал его в огромных тисках. Раздался сильный треск и снова глухой удар. Разрыв снаряда разворотил боевую рубку и, начисто вырвав левую дверку (вместо нее зияла огромная дыра), осыпал весь катер осколками.

Но командир ТКА-12 по-прежнему стоял за штурвалом. Из люка в боевую рубку выглянул старший матрос Захаренко. Волны захлестывали палубу, ледяная вода заливала через пробоину в рубке носовые отсеки, трюм рубки.

«Жив ли командир?» — мелькнула мысль. Захаренко быстро огляделся, придерживая крышку люка. Снова глухой удар потряс катер, осколки впились в руки матроса, кровь горячей струей побежала в рукава. Захаренко прислушался: привычный шум моторов изменился. Видимо, что-то случилось. Действительно, один из моторов неожиданно заглох, — скорость катера сразу упала.

В машинном отделении пронзительно задребезжал звонок. Полумрак прорезали вспышки красного света — сигнал аварийной тревоги. Резкий запах гари наполнил помещение. То тут, то там вспыхивали искорки, быстро превращающиеся во все увеличивающиеся языки пламени. Опытному механику Захаренко стало ясно: в двигателе разбито магнето, поврежден блок, пробиты в нескольких местах выхлопные трубы.

— Резиновую шину! — крикнул Захаренко, не чувствуя боли в раненых и обожженных руках. Не обращая внимания на горячее масло, которое брызгало ему на грудь и руки, Захаренко почти в полной темноте на ощупь наложил резиновую шину на выхлопную трубу. Ударами кошмы сбил бегающие язычки пламени. Из пробоины в борту в трюм лилась вода. Не долго думая, Захаренко скинул ватник и засунул его в пробоину: течь уменьшилась. В машинном отделении стало легче дышать — выхлопных газов стало меньше. Резкие звуки телеграфа: «Полный вперед».

Катер прибавил скорость.

— Помощь командиру! — крикнул сверху боцман Колобов.

Схватив аптечку, Захаренко кинулся наверх. Освещенный тусклым светом единственной уцелевшей приборной лампочки Паламарчук, держась неестественно прямо, все еще стоял за штурвалом.

— Не мешай! Больно! Мы выходим из атаки! Обеспечьте полный ход, выжмите все, до шплинта! — скомандовал командир.

Сильная волна снова почти вертикально поставила катер, но матрос удержался и не выпустил аптечку из рук. Не обращая внимания на протесты командира, Захаренко разрезал ножом сапог и брюки Паламарчука, туго наложил жгут и повязку… Только когда катер вышел из атаки и кончился обстрел, командир, обессилев, повис на штурвале. Боцман сменил его.

Пока шли к базе, дважды загорался левый мотор, и, хотя пожар был быстро ликвидирован, ТКА-12 продолжал идти только на двух моторах. Оба компаса после полученных повреждений давали разные показания направления, и теперь ориентироваться по ним было сложно. По рации передали, чтобы с нашего берегового наблюдательного пункта для ориентации дали вертикальный луч прожектора. На мысу Вайтолахти взметнулся в небо яркий луч. Из-за снежных зарядов всего одну вспышку увидели моряки, но и этого было достаточно, чтобы определить свое местонахождение. Катер шел правильным курсом и находился севернее полуострова Рыбачий.

— Ну, кажется, все успокоилось. Проверить отсеки, трюмы, состояние материальной части катера и доложить, — скомандовал боцман.

Результаты были неутешительными: левый двигатель вышел из строя, в машинном отделении семь пробоин, кормовой отсек наполовину затоплен, горючего всего лишь на несколько часов хода.

Коротко посовещавшись, команда решила: доставить командира в Полярный, сразу в госпиталь. Должны дойти во что бы то ни стало. И ТКА-12, взяв курс на Полярный, пошел, борясь с усилившимся штормом…

Ничего этого Шабалин пока не знал, ведь ему пришлось вернуться на базу. Пока экипаж готовил катер и устранял повреждение, Шабалин добивался, чтобы им разрешили принять участие в бою. Разрешение было дано.

— Бой кончится. Опоздаем! — волновались моряки.

— Не спешите, ребята. Успеем, — успокаивал их командир. — Наши катера атакуют караван, у немцев начнется паника, вот тут-то мы и подключимся.

И действительно, все получилось именно так, как и предполагал Шабалин. ТКА-13 подошел, когда бой был в самом разгаре. Катера североморцев, разделившись на две группы, атаковали противника. Шабалинцы видели, как взорвался вырвавшийся вперед миноносец. Это сработали торпеды с катера Георгия Паламарчука. Видели они, как катерники лейтенанта Холодного потопили один из транспортов и как был уничтожен немецкий тральщик. Шабалин выжидал, когда наши катера выйдут из атаки, чтобы застать врасплох растерявшегося и уже не ждущего нападения врага. Сейчас самое главное — не упустить удобный момент. Александру кажется, что он физически ощущает вопросительные взгляды команды: скоро ли?

Вот какой-то наш катер показался среди огненного кольца и стал медленно уходить.

— Моторы вышли из строя, — опытным глазом определил Александр. И он не ошибся. Катер молодого командира Русначенко получил несколько пробоин и на одном моторе пошел в сторону базы. Вот вырвался из окружения еще один катер, за ним второй…

Несколько немецких сторожевиков кинулись вслед североморцам. Остальные были заняты спасением своих моряков с торпедированных транспорта и миноносца.

Вот сейчас пора! Команда была понята с одного взгляда. Первая торпеда попала в головной сторожевик, вторая поразила следующий за ним. Напрасно совершенно растерявшиеся немцы освещали прожекторами клокочущее море. Сверкающие лучи, рассекая ночь, напрасно шарили по поверхности воды, все это не могло помочь четырем фашистским кораблям, ушедшим на дно. Пока немцы, наконец, поняли, что к русским подошли свежие силы, Шабалин отвел свой катер в хвост конвоя, прижался ближе к берегу и начал аккуратно обходить караван. Теперь пришло время бороться только с ветром и морем. Капризная стихия решила показать себя: нордовый ветер стал еще сильнее, а шторм усилился до семи баллов. Высокие волны кидались на катер и перекатывались через него. Мороз покрывал ледяной коркой палубу, рубку, одежду людей. Обледеневшие катера с трудом пришвартовались к причалу. Их было только три. ТКА-14, где командиром был Евгений Димитров и ТКА-12 — Паламарчука — не вернулись…

Тем временем ТКА-12 упорно пробивался сквозь бушующее море. Раненый Паламарчук то терял сознание, то снова приходил в себя. На берегу вспыхивали прожекторы, это наши наблюдательные посты, заметив одинокий катер, запрашивали.

— Кто идет?

— Отвечать некогда! — скомандовал боцман Колобов. — Стрелять они не будут, знают, что идет свой катер, есть предупреждение, а нам время дорого.

Когда ТКА-12 был совсем близко от Полярного, Паламарчук попросил, чтобы его подняли к штурвалу.

— Пулеметную очередь, — негромко сказал он.

Очередь разорвала тишину, всех оповестили: возвращается катер с победой. ТКА-12 пришвартовался к «пожарнику» — буксиру.

— Матросы, поздравляю с победой, — сказал Паламарчук. Он уже не стоял, а тяжело висел на плече Колобова. Все ответил вразброд.

— Эх, вы, воевать умеете, а отвечать не научились, — еле слышно сказал командир.

— Командира на берег, — запросили с причала.

— Командир ранен, — ответил боцман Колобов.

На катер поднялись командующий флотом адмирал Головко и член Военного совета вице-адмирал Николаев. Паламарчук попытался стоять без помощи боцмана.

— Смирно, — скомандовал Паламарчук.

Командующий поздравил моряков с победой. Георгия Паламарчука на носилках отнесли в госпиталь. Помощь была оказана вовремя — очень много крови потерял старший лейтенант. Из его левой ноги был извлечен двадцать один осколок. Один из них, по своим контурам похожий на торпедный катер, хранится у Георгия Михайловича и поныне. На другое утро ТКА-12 вернулся домой на базу. Когда катер подняли, то обнаружили, что в его корпусе около сотни пробоин.

Большую победу одержали в этот раз катерники. Но тяжело было на душе — не вернулся ТКА-14, которым командовал Евгений Димитров. Было известно, что катером Димитрова был потоплен тральщик, а потом его больше никто не видел…