Трифон Иосифов - Современный болгарский детектив. Выпуск 3

• Название: Современный болгарский детектив. Выпуск 3
• Автор: Трифон Иосифов
• Издательство: Радуга
• Жанр: Детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-05-004087-6

Сборник состоит из трех современных остросюжетных детективов.

Романы Трифона Иосифова «Браконьеры», Кирилла Топалова «Расхождение» и Кирилла Войнова «Со мною в ад» — каждый в своей манере и в своем ключе, с неожиданными поворотами и загадочными происшествиями — поднимают вопросы, волнующие человечество испокон веков до сегодняшнего дня.

Книга предназначена самому широкому читателю.

---

— Привет! Я пришел за результатом анализа по поводу отравления этих… сестер! — Я вдруг почувствовал, что говорю слишком громко.

— Вот как? — еще громче зазвучал голос Коци. — Станоева, усадите, пожалуйста, гостя!

Машинка замолкла, и через секунду возле стола Коци возник еще один стул. Таня появилась так близко от меня, что я почти ощутил прикосновение ее золотистой нежной кожи.

— Паратион, верно?

— Верно-то верно, но очень трудно было установить точно, какой именно вид его, — с готовностью ответил Коци, — потому что обычно употребляется несколько разновидностей. Во всяком случае, я знаю их семь. В данном случае это Ф-103. Это жидкость почти без запаха, очень похожая на оливковое масло. Мы получаем ее из Австрии.

— А концентрация? Большая?

Коци посмотрел на меня поверх очков.

— Концентрация такая, которая может убить и буйвола!

— А можно допустить…

Я не закончил фразу, потому что передо мной на столе появилась чашка кофе.

— Спасибо большое! — Я с благодарностью поглядел на Таню. — Быстрее «эспрессо»! Как это вам удается?

— Это она из дома принесла, — безжалостно заявил Коци, чем сразу испортил мне удовольствие, которое я предвкушал.

— О, нет-нет, тогда не надо! — Я протянул чашку обратно девушке. — Зачем же я буду лишать вас кофе! Ни в коем случае.

— О, что вы! Я сварю еще, — густо покраснела Таня. — Я пью немного позже… Себе и доктору Тянкову…

— Нет-нет! Прошу вас! — Я продолжал держать чашку на весу.

— Ну что вы! Прошу вас…

— Нет, ни в коем случае! Прошу вас!

— Хватит, в конце концов! «Прошу вас, прошу вас»! — загудел Коци. — Тут вам не английский клуб! Да еще на «вы» друг друга называют, официальность разыгрывают! Да про вас уже каждая курица все знает… Тоже мне страусы!

Я очень люблю Коци, но он ужасный нахал — тем более что в комнате находится посторонний человек.

— В общем, меня интересует… — я быстро поставил чашку с кофе на стол, завершив этим инцидент, — мог ли этот цыпленок быть изначально отравленным? Ну, скажем, он поел траву, опрысканную паратионом…

— Исключено! — отрезал Коци. — Даже если бы цыпленок сдох, отравленный паратионом, концентрация в его мясе была бы так мала, что ни при каких условиях она не могла бы нанести такие ужасные поражения людям и привести к таким последствиям.

— Ладно, больше вопросов нет. Могу я получить документ о результатах анализа?

— Можешь. У мадемуазель Станоевой! — Коци насмешливо глянул на меня.

— Все готово. — Таня положила на стол несколько напечатанных на машинке страничек. Коци размашисто подписал их и пододвинул мне.

Опять наступил неловкий момент — официальная часть моего визита завершена, но мне так не хотелось уходить… Я со вздохом положил документы в кейс и встал.

— Спасибо. И до свиданья.

— Будь здоров! — пробубнил мой проклятый друг Коци, махнул рукой и уткнулся в какие-то бумаги.

Закрывая за собой дверь, я не удержался и поглядел на Таню. Она провожала меня нежным взглядом. Мне этого было вполне достаточно.

* * *

В голове моей уже роились разного рода гипотезы, пока неясные и, разумеется, до конца не додуманные. Я подсобрал их в общем виде на тот случай, если меня потребует к себе Кислый. Он любит старый, давно заведенный порядок: подчиненные должны докладывать ему обо всех своих намерениях, правда, потом он, как правило, не вмешивается в их работу и не ограничивает свободу действий.

Одна из моих гипотез была связана, разумеется, с Гено Томановым, хотя, признаться, она не казалась мне перспективной. Однако я все-таки решил начать именно с него — конечно же, тут не обошлось без влияния Пенкова.

Я взглянул на часы — девять. Гено может появиться в любую минуту.

Раздался довольно энергичный стук в дверь. Я выпрямился, пригладил волосы и сел за стол.

— Да-да!

Гено вошел, поздоровался. В одной руке он держал светло-коричневую папку под кожу, в другой — пропуск.

Я кивнул, указал на кушетку у стола и постарался незаметно рассмотреть его.

Около сорока, высокий, крепкий, одет в легкий летний костюм кофейного цвета, светло-оранжевую рубашку и галстук под цвет костюма. Загорелое широкое лицо, нос чуть маловат, невысокий лоб, узкая полоса смолисто-черных волос без единой сединки — и лысина.

Я начал:

— Вы, очевидно, знаете, зачем я вызвал вас.

— Знаю… Предполагаю, однако, что и вы в курсе, что я уже рассказал все, что знаю. Подробно и точно. Вашему коллеге, следователю Пенкову.

В манере произносить слова, как, впрочем, и в каждом его движении, заметна была некоторая нервозность.

— Да, мне это известно, — ответил я вполне вежливо и спокойно, — но, поскольку заниматься этим случаем теперь поручено мне, я просто хотел бы получить более ясное представление о нем. Кстати, это и в ваших интересах.

— В моих интересах заниматься своим делом, а не ходить сюда! — почти прервал он меня. — На работе у меня дел навалом, и машину я должен доводить… А вы что хотите от меня? Чтобы я признался, что убил свою жену?!

— Хорошо. Раз уж вы спешите, в таком случае начните сначала! — произнес я чуть громче и довольно твердо. Слова, которыми он хотел возразить мне, замерли на его устах. Он с удивлением и даже страхом поглядел на меня.

— Что? Что вы сказали?

— Я сказал: начните сначала. Итак — вы ночевали дома?

— Да, я ночевал дома… — механически повторил он и весь как-то сразу обмяк, осел — как тесто. — Вымылся утром во дворе… Пошел на работу… В семь сорок… Я всегда точен…

Он говорил медленно, покорно, не ища связи между словами и фразами.

— Мне нужно было подготовить отчет… Я экономист…

И снова запнулся. Потом нажал на блестящий замочек, раскрыл папку и вынул оттуда исписанный листок бумаги. Закрыл папку и совершенно неожиданно для меня стал читать: «В девять пятьдесят мне позвонил Младенов и сказал, что для меня кое-что есть. Я тут же написал заявление и спустился в приемную шефа. У него было мало народу. В десять двадцать я был принят, заявление подписано, и я поехал на станцию Искор, где у нашего предприятия есть склад-ангар. Там я был в пять минут двенадцатого, бай Грую показал мне машину…»

Он читал гладко, медленно, четко. Указывал, где был, с кем встречался, на сколько времени задерживался, и все по часам, по минутам. В одном месте я даже услышал: во столько-то часов ноль семь минут… Я не прерывал его, ручка, которой я собирался делать заметки во время нашего разговора, так и лежала на листе бумаги, а я тихо встал из-за стола и подошел к окну, сцепив сзади руки. Я не очень внимательно следил за его отчетом, потому что меня в это же самое время донимало желание понять, что означает его стремление так точно и обстоятельно представить свое алиби в письменной форме, — ведь никто от него ничего пока не требовал! А теперь он демонстративно размахивает этим листком передо мной. Это впервые в моей практике, да и вообще очень редкий случай, особенно во время проведения предварительного следствия. Он заранее все обдумал? Решил застраховаться и убедить меня в том, что непричастен к случившемуся? Вопросы роились в голове как мухи над медом, а он все читал, читал…

Я медленно отошел от окна и снова сел за стол. Томанов вытирал потный лоб и лысину большим носовым платком, как после тяжелого физического труда.

— Вы можете оставить мне эти ваши объяснения?

Он привстал, положил передо мной листок, пригладил его ладонью.

— Пожалуйста! — и снова сел на место, держа платок у рта, будто у него болит зуб.

— А сейчас я попрошу вас ответить мне на несколько вопросов, не заглядывая в шпаргалку! — довольно веско заявил я.

— Пожалуйста… — повторил он, убрал платок в карман и с тревогой поглядел на меня.

— Вы сказали, что на работу вы отправились в семь сорок. А когда вы обычно просыпаетесь, когда встаете?

— По-разному — в семь, семь пятнадцать… А что?

— А ваша жена? — продолжал я спрашивать, не отвечая на его вопрос. — Когда она встала в то утро?

— Жена всегда встает раньше меня. Одеть ребенка, приготовить завтрак, то-се… Она всегда встает рано…

— А где ваш ребенок сейчас?

— В селе, у стариков. Мы оставили ее там, пусть учится, здесь у нас условий нет — одна комната, сыро…

— Что вы ели в тот день на завтрак?

— Что? Что вы имеете в виду?

Интересно — он действительно не понял или пытается выиграть время?

— Что вы ели на завтрак, прежде чем уйти на работу? Вам жена приготовила еду, как обычно, или сами?

Он наморщил лоб, поглядел на потолок, потом на меня.

— Мм… не припомню… Да… Она хотела поджарить хлеб, но времени не было… Остались с вечера две котлеты… Я съел их холодными…

— А был ли у вас разговор о том, что готовить на обед? Вы обедали вместе? Обычно вы вместе обедаете? Как было на этот раз?