Коллектив авторов - Консерватизм и развитие. Основы общественного согласия

• Название: Консерватизм и развитие. Основы общественного согласия
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Психология, социальное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-9614-4092-8

Замысел исследования состоит в сопоставлении идейной базы и политической практики современного политического консерватизма на Западе, отслеживании тенденции его развития и общественно-политических факторов, определяющих его состояние, и возрождающегося консервативного течения в России. На базе этого сопоставления предложены наиболее значимые положения концепции «консерватизм для развития», которые могли бы служить основой для диалога гражданского общества о путях развития России. В книге обобщены исторический опыт западного консерватизма и взгляды современных российских консерваторов. Комментарии, суждения, интерпретации различных сторон теории и практики консерватизма принадлежат 50 уважаемым экспертам – российским и зарубежным. Издание адресовано широкому кругу читателей.

---

Само по себе употребление определения «левый» применительно к консерватизму представляется спорным. По совокупности своих политических ценностей и позиций консерватизм – по определению – правое течение. По мнению большинства наших экспертов, различия между правыми и левыми тенденциями в консерватизме не следует преувеличивать: акценты в политическом курсе меняются в зависимости от социально-экономической конъюнктуры и не несут угрозы раскола консервативного лагеря. Курс может меняться даже при правлении одной и той же администрации или кабинета министров.

Американский эксперт так комментирует эту ситуацию: Рейган… был «крестным отцом» раскола в консерватизме. Время президентства Рейгана было истоком обоих современных течений консерватизма. Французский эксперт показывает наличие разных трендов внутри главной правоцентристской партии страны: ЮМП имеет веяние либерального консервативного течения, который воплощает в себя Эрве Маритон, веяние социал-либерального течения, представленное Бруно Ле Мэром, и веяние, ставящее во главу угла вопросы общественной безопасности, символом которого стал Николя Саркози. Все эти три течения либеральны, если говорить об экономике. Они выступают против протекционизма и критикуют главенствующую роль государства в социальной политике. Эрве Маритон представляет собой консерватора в социальном плане в связи с тем, что он требует отмены закона Тобирá [осуждение работорговли].

«Особость» социально-экономических позиций внутри консерватизма проявляется лишь у некоторых «новых консерваторов» скорее как следствие других присущих им программных установок – евроскептицизма, популизма, оппонирования властному истеблишменту. Однако в тех случаях когда «новые консерваторы» активно используют популизм и приемы всеохватности, в их позициях зачастую проявляется и левая составляющая. Как подчеркивает британский эксперт, программа [французского] Национального фронта схожа с социалистическими: они поддерживают государственное производство, субсидии. То же самое касается и Партии независимости, и Партии свободы в Нидерландах, и Лиги Севера в Италии: в экономическом плане эти партии придерживаются более левой политики.

Особый случай – вариант консерватизма в некоторых посткоммунистических странах, в которых (по инерции памяти о «коммунистической» системе социальной защиты) понимание «социального консерватизма» близко к российскому, тогда как, например, в США и Великобритании оно обозначает «архаичный» консервативный контекст. Консервативные партии в этих странах (Фидес в Венгрии, «Право и справедливость» в Польше) по большинству вопросов придерживаются правых позиций, однако в их социальной политике имеются левые и даже перераспределительные черты. По мнению американского эксперта, в Польше консерватизм Качиньских включал в себя патерналистский патронаж, полагая, что государство обязано заботиться о всех социальных нуждах граждан… Именно благодаря протекционизму и обещаниям защитить бедных они получили голоса.

Успехи социально-экономической политики либерал-консерваторов очевидны – от подъема разоренной Европы до успешной структурной перестройки западной – в целом мировой – экономики. Именно эта социально-экономическая политика создала основу для качественного развития западных обществ и ценностных сдвигов в них, которые описаны в предыдущем разделе.

Однако та же политика стала причиной глобального финансово-экономического кризиса 2008–2009 гг., углубившего раскол между крупными консервативными партиями и «новым консерватизмом». И социально-экономическая политика – не главная причина этого раскола: напротив, как показано выше, в этой сфере достаточно широка зона консенсуса. Дело еще и в том, что в условиях кризиса возросла значимость в политической конкуренции других сфер, насыщенных ценностным содержанием: религии, морали, миграционной политики.

Размежевания внутри консерватизма

Главная причина кризиса традиционного партийно-политического истеблишмента – разочарование общества в его способности обеспечить социально-экономическую стабильность. Иначе говоря, социально-экономическому курсу либерал-консерваторов (равно как и социал-демократов-центристов) общество прощало многое, в том числе отход от прежних позиций, но лишь постольку, поскольку этот курс обеспечивал рост уровня и качества жизни. Кризис поставил под вопрос правомочность такой «двухцентричной» системы. Подъем «новых правых» – реакция, направленная не столько против «системных консерваторов», сколько против кризиса традиционной партийно-политической системы. С таким подходом солидарны эксперты из разных стран.

Американский эксперт подчеркивает, что общий знаменатель – это отрицание политического класса в целом… Новые консерваторы говорят о том, что все политики одинаковы, они коррумпированы и не заботятся о населении. Но консерватизм ли это? Это мне напоминает скорее популизм, отрицание элиты.

Британский эксперт считает, что системный кризис более свойственен политической структуре в целом, а не консерватизму как таковому, в том числе из-за экономических проблем. Французский эксперт подчеркивает, что популярность [Национального фронта] объясняется провалом правительственного курса и ни в коем случае – не популярностью консервативных идей во французском обществе.

Эксперты консенсусно признают изменение в базовых подходах и ценностях современного консерватизма. Однако большинство из них видят в таких изменениях естественный и скорее позитивный процесс. Также единодушно признается, что консерватизм не отрицает перемен как таковых и не стремится повернуть время вспять – подобную реакционность, по их мнению, не примет большая часть общества. Эксперты подчеркивают, что политический консерватизм должен идти в ногу со временем, отвечать на запросы общества. Как подчеркивает британский эксперт, чтобы быть хорошим консерватором, нужно в первую очередь быть хорошим политиком.

Главная особенность консерватизма в определении экспертов – органический, постепенный характер перемен, причем в согласии с обществом. «Рецепт» от американского консерватора: эволюционные перемены и, главным образом, не через правительственные действия, а через эффективность рынка и массовой демократии, и уточнение от его бразильского коллеги: уступать [переменам] таким образом, чтобы они стали постепенными и органическими.

Вместе с тем многие эксперты признают наличие проблемы: отвечая на актуальный общественный запрос, консерваторы действительно отходят от привычных для их электората ценностей, особенно в том, что касается «культурного» консерватизма. У французского эксперта, стоящего на позициях «нового консерватизма», формулировка этой проблемы предельно остра: Все, что мы любили раньше, мы ненавидим сейчас. Ему вторит бразильский эксперт: С точки зрения консерватизма, у современного общества «нет морали» – она сводится к социальной аномии. Необходимо вернуть традиции, традиционные роли, социальные поведения, близкие к природе и сущности человека. В представлении испанского эксперта, просить консерватизм отодвинуть Мораль на второй план, было бы эквивалентно требованию безоговорочной капитуляции.

Для описания феномена размежеваний в консервативном лагере необходимо уточнить некоторые определения.

Понятия «консервативный» и «правый» не имеют четких критериев, тем более что в политическом дискурсе разных стран их употребление существенно различается. Самоопределение партии как «правой» в старой Европе практически невозможно. Лишь в посткоммунистических странах, где политическое пространство размежевывалось после засилья коммунистической идеологии, оно допустимо как обозначение «антикоммунистической» идентичности партии (Dalton et al., 2011, р. 128–130). Самоопределение в качестве «консервативной» силы, по данным нашего экспертного исследования, общепринято в США и Великобритании (в двухпартийных системах, где это определение выступает идентификатором более «правой» политической силы), но выходит из употребления в других странах, поскольку понятие «консервативный» ассоциируется с прошлым, застоем, иммобильностью. Эту тенденцию особенно часто отмечали французские эксперты: Во Франции консерватизм приобрел негативный смысл, так как он в большей степени означает отказ от эволюции в таких сферах, как политика, экономика, социальная сфера, но упоминалась и их германскими коллегами. Напротив, иногда правые и крайне правые партии и политики публично называют себя «консерваторами» именно для того, чтобы отмежеваться от упреков в реакционности и придать себе больше внешней респектабельности.