Юрий Силоч - Железный замок

• Название: Железный замок
• Автор: Юрий Силоч
• Жанр: Боевая фантастика

Далёкий мир, заселённый людьми бесконечно давно, постепенно катится в ад. Древние Дома ведут нескончаемые жестокие войны за остатки ресурсов, пищи и воды. Бедные становятся ещё беднее, богатые — ещё богаче. Леса, равнины и города пожирает раскалённая экваториальная пустыня, от которой бегут, сметая всё на своём пути, орды безжалостных дикарей. О былом величии человечества напоминают лишь огромные Железные Замки, вокруг которых раскинулись угасающие города, где единственный шанс заработать денег — завербоваться на очередную мясорубку, устроенную сильными мира сего. И если ты сумеешь вырваться из лап смерти один раз, не стоит расслабляться — она здесь повсюду.

---

Пелена перед глазами спала только через минуту, когда солдат полностью выдохся, рухнул ничком рядом с машиной и завыл, сжав зубы, на которых захрустели вездесущие песчинки.

— Истеричка, — безразлично бросил ему Ибар. — А теперь копай! Буря близко.

В конце концов, багги удалось вытащить, пусть и ценой неимоверных усилий со стороны Табаса, чувствовавшего кроме усталости жгучий стыд за то, что сорвался перед напарником.

Небо на юге потемнело, ветер усилился и мелкая пыль, приносимая им, неприятно колола кожу. Повернувшись, Табас увидел, как вдалеке, у самого горизонта, небеса постепенно окрашиваются грязно-желтым.

Молодой наёмник хорошо знал, как это бывает. Исполинское песчаное покрывало, верхняя граница которого находится в нескольких километрах от земли, будет неторопливо выползать из-за горизонта. Однако, эта медлительность обманчива: буря кажется такой только из-за своего огромного масштаба. Тонны пыли промчатся над их головами и рухнут на землю в десятках километров отсюда, засыпая леса и долины, бывшие доселе зелёными и плодородными, и увеличивая территорию самой пустыни — главного врага человечества, не считая, разумеется, самих людей.

С одной стороны, это было очень здорово: меньше следов, но с другой, подобная буря могла стоить двум дезертирам жизни, если они не успеют вовремя найти хоть какое-нибудь укрытие.

— Садись. Поехали, — коротко бросил Ибар, в последний раз окинув безразличным взглядом место глупой бессмысленной бойни, и, усевшись в жесткое металлическое кресло водителя, дал газу. Багги бодро сорвался с места и, набирая скорость, помчался на север…

Табас сидел, погрузившись в воспоминания, до тех пор, пока его не вернул в реальность окрик Ибара:

— Эй! Не спать!

Табас встряхнул головой и осознал, что действительно задремал. Дырявый сапог, который он держал в руках, теперь лежал на земле, да и сам наёмник едва не рухнул следом за ним в низкую траву, торчавшую из песка.

— Эй, Ибар! — крикнул он, собравшись с мыслями. — Может, у тебя есть с собой шило и подшивочный набор?

— Ага. А ещё бутыль самогона и голая женщина, — недовольно пробурчал напарник, лежавший на земле и пытавшийся отдышаться. Бинты у него на голове стали грязно-бурыми и не давали увидеть лица. «Впрочем, оно и к лучшему», — подумал Табас. Немногие видимые участки кожи вокруг глаз и рта Ибара давали понять, что его лицо представляет собой сплошной шрам от ожога.

— Плохо… — протянул Табас, скривившись. Остаться без обуви в такой момент было смерти подобно. Волка ноги кормят, а дезертира — спасают. — Как думаешь, нас уже хватились?

Ибар ответил не сразу. Похоже, он вообще был неразговорчив.

— Конечно, хватились, — Ибар резко сел и, подобрав аккуратно прислонённую к дереву штурмовую винтовку, снял с неё самодельный чехол из куска мешковины, оттянул затвор и заглянул внутрь в поисках грязи. Табас последовал его примеру и, к собственному облегчению, обнаружил внутри своего оружия только немного нагара и почти невидимый налёт мелкой пыли. Ну и замечательно. Пыль это не страшно. Пыль в этих широтах — дело обыкновенное.

Ибар закончил осмотр и снова замотал винтовку в ткань.

— Пошли.

— Погоди, мне надо…

— Ну, если хочешь, тогда оставайся, — наёмник с забинтованной головой рывком поднялся на ноги.

Табасу оставалось только выругаться, поспешно намотать портянки (мокрые насквозь, мерзость какая), забросить на плечо свой рюкзак, подхватить оружие и догонять напарника, уже успевшего отдалиться метров на тридцать.

— Побежали, — сказал Ибар, когда они поравнялись.

— Но у меня… — Табас хотел объяснить, что его сапоги для бега уже непригодны, но напарнику до этого не было совершенно никакого дела. Ибар перешёл на бег, и молодому коллеге пришлось последовать за ним, то и дело чертыхаясь, спотыкаясь и ругаясь, когда сапог зачерпывал очередную порцию грязи. Первые минуты всё было нормально, но потом появились неприятные ощущения. Вездесущие песчинки, зачерпнутые дырой в сапоге, медленно, но верно, забирались всё глубже через неплотно замотанную портянку и терзали ступню. Они расчёсывали старые мозоли, натирали, мешали, и Табасу вскоре начало казаться, будто он во всю прыть мчится по наждачной бумаге.

Оставалось только радоваться тому, что каждый шаг, отдававшийся мучительной болью, уносил двух дезертиров всё дальше и дальше от обнаружения и гибели.

Шаг, шаг, шаг. Ноги болели уже нестерпимо, как будто ногу жарили на сковородке. Табас едва не терял сознание от боли, но, тем не менее, старался не отставать от напарника. Лес по сторонам становился всё гуще. Наёмники до этого бежали по вырубленной полосе, на которой стояли ржавые от времени решётчатые столбы ЛЭП. Она была запущенной и успела зарасти кустарником и тощими берёзками, но была более пригодна для передвижения, чем чаща по бокам. Просека забирала направо, но наёмникам туда было не надо. Табас боялся момента, когда Ибар решит свернуть и продираться сквозь лес, но он всё-таки настал.

— За мной! — скомандовал обожжённый и свернул влево, вломившись в низкорослые кустарники с хрустом, который больше подходил бы дикому кабану.

— Стой!.. — закричал Табас, не в силах больше терпеть. — Стой, пожалуйста! Я больше не могу!

В его голосе было сконцентрировано столько отчаяния и мольбы, что равнодушный с виду Ибар не смог воспротивиться и остановился. Табас тут же свалился мешком на землю, обхватил ногу и буквально взвыл от боли.

— Тихо! — прикрикнул на него обожжённый. — Привлечёшь к нам кого-нибудь — убью.

— Да кто тут может быть? — проскулил Табас, лежавший на земле и пытавшийся осторожно снять сапог. — Мы же забрались, хрен знает куда!

Ибар проигнорировал эти слова, схватившись за автомат и посмотрев на своего напарника так, что не возникало никаких сомнений: ещё одно громкое слово — и конец. Табас будет застрелен прямо здесь и сейчас.

Короткая дуэль взглядов закончилась полным поражением молодого наёмника. Он отвёл глаза и принялся, шипя и ругаясь вполголоса, стягивать сапог.

— Сейчас, — внезапно сказал Ибар и, сняв с плеча рюкзак, принялся шарить внутри. — Держи, — он протянул Табасу кусок идеально чистой белой ткани, в которой молодой солдат узнал кусок простыни, и бутылку с какой-то мутной жижей.

— Вот как, — вымученно улыбнулся парень. — Так может у тебя и голая женщина имеется?

— Давай быстрее, — Ибар не оценил остроту. — И давай там особо не разбрызгивай. Пригодится.

Табас осторожно снял сапоги и размотал окровавленную ткань. Да-а. Жуткое зрелище. Нога была стерта до крови — песок и поспешность при заматывании сделали своё чёрное дело. Парень взял бутылку с самогоном, зубами вытянул пробку, поднёс горлышко поближе к ноге, сжался в предвкушении жжения, прикусил губу и… Понял, что не сможет. Не было у него моральных сил причинить самому себе такие страдания.

— Эм-м… — он просяще поглядел на Ибара. — Ты не мог бы?..

— Конечно, — напарник забрал у него бутылку и без лишних слов щедро плеснул самогоном на ступню.

Табас взвыл сквозь сжатые зубы. Перед глазами у него засияло яркое солнце боли, а ногу, казалось, терзали сотни матёрых демонов из самых глубин ада. Когда он вернулся в сознание, оказалось, что Ибар всё это время зажимал ему рот рукой и настороженно косился по сторонам.

— Ещё один такой крик, — прошипел он, — и я тебя убью.

Табас вспомнил, с какой легкостью Ибар совсем недавно раскроил лопатой череп огромного дикаря, сжал зубы и, собрав в кулак всю волю, что у него оставалась, сумел-таки умолкнуть. Да и жгло уже не так сильно.

— У тебя двадцать минут.

Табас застонал, но делать было нечего. Либо он будет держаться Ибара, либо погибнет. Обожжённый наёмник был похож на старого бродячего пса — озлобленного, потрёпанного, битого жизнью, но виртуозно умеющего выбираться из любых переделок, цепляясь за малейший шанс всеми лапами и зубами.

— Да ладно тебе! — стоило хотя бы попытаться выбить себе дополнительные несколько минут отдыха. — Никто за нами не пойдёт. Сейчас же…

— Наступление? — перебил Ибар. — Прислушайся, щенок! — прохрипел он, делая шаг в сторону ноющего напарника, отчего тому стало страшно. — Слышишь? Нет?

— Слышу что?.. — спросил Табас и сразу же после собственного вопроса понял, что имел в виду напарник.

Он не слышал канонады.

Контрнаступление на полевые лагеря дикарей было назначено на сегодняшнее утро и, по всем законам войны, должно было начаться с массированной артиллерийской подготовки. Собственно, группа гвардейцев, с которой произошел конфликт, и занималась тем, что проводила разведку боем в пустыне, выявляя опорные пункты противника, дабы накрыть их как можно точнее.

На позициях Дома Адмет уже давно стояли лёгкие гаубицы, которые периодически постреливали по дикарям, имевшим смелость подобраться слишком близко, но вот буквально три дня назад по пыльным окопам пополз слух, что недалеко, буквально в трёх километрах, за корявой рощицей развернули первый артиллерийской полк.