Льюис Уоллес - Падение Царьграда. Последние дни Иерусалима

• Название: Падение Царьграда. Последние дни Иерусалима
• Автор: Льюис Уоллес
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1993
• ISBN: 5-8474-0204-X

Эта книга открывает новую серию «Всемирная история в романах».

Первый выпуск посвящен величайшим трагедиям мировой цивилизации — гибели и разрушению великих империй.

Современный читатель впервые получает возможность познакомиться с романами английских писателей Л. Уоллеса и Л. Грена, рассказывающих о последних днях Византийской империи и Израильского царства.

---

— Да будет благословенно имя пророка! Верь мне, эмир, что я никогда не задал бы тебе этого вопроса если бы твоя речь не напоминала той музыкальной страны, которую называют Италией. Мне известно, что твой повелитель султан имеет на своей службе многих храбрых воинов, которые принадлежат не только к его обширным владениям, а даже христианским странам. Поэтому скажи, откуда ты?

— Мне ответить нетрудно, — произнес эмир без малейшего колебания, — я сам не знаю своей родины. Не ты первый указываешь на итальянский акцент моей речи, и я не имею ничего против того, чтобы быть итальянцем, а так как случайно я научился говорить по-итальянски, то мы можем, хаджи, говорить с тобой на этом языке, если ты его предпочитаешь.

— С удовольствием, хотя тебе нечего бояться, чтобы нас подслушали, так как прислуживающий нам Нило — глухой и немой от рождения.

— Мои первые воспоминания, — продолжал эмир, совершенно легко переходя на итальянский язык, — ограничиваются тем, что я вижу себя на руках женщины под голубым небом, среди песчаного берега. С одной стороны простирался сад с оливковыми деревьями, а с другой шумело море. Потом я помню, что меня вносили в дом, такой большой, как будто он был замком.

— Согласно твоему описанию это, вероятно, был восточный берег Италии в окрестностях Бриндизи, — перебил его князь Индии.

— Потом я помню блеск пожара и страшные крики, а затем путешествие по морю в обществе бородатых людей. Но вполне ясно я начинаю помнить себя только с того времени, когда за мной ухаживала с любовью жена знатного паши, губернатора города Бруссы. Она называла меня мирзой, и я провел все свое детство в ее гареме, а затем меня отдали в школу и на военную службу. С течением времени я сделался янычаром, а когда, благодаря счастливому случаю, я отличился, то султан перевел меня в свой отряд телохранителей. Желтое знамя, которое теперь носят передо мной, принадлежит этому отряду, наконец, в знак своего неограниченного доверия мой повелитель назначил меня эмиром эль-хаджи. Вот и вся моя история.

— Это грустная история, эмир, — сказал сочувственно князь, — и ты ничего не знаешь больше о своих родителях?

— Ничего. Только могу предположить, что их замок был ограблен турками, которые в суматохе меня похитили.

— Еще надо предположить, что твои родители были христианами.

— Да, но не верующими.

— Как не верующими! Ведь они верили в Бога?

— Да, но им следовало верить, что Магомет его пророк.

— Все на свете происходит по воле Аллаха, — продолжал князь, несколько смущенный фанатизмом юноши, но ловко скрывая свое смущение, — и мы должны радоваться, что наша судьба зависит от него. Но тебя, эмир, я могу поздравить с тем положением, в котором ты очутился, благодаря воле Аллаха. Но прежде чем сказать тебе причину моего поздравления, я желал бы знать: можешь ли ты сохранить тайну?

— Могу и обязуюсь молчать, потому что считаю тебя хорошим человеком.

— Так знай, что у меня есть друг брамин, настоящий маг. Он живет на берегу Брахмапутры и открыл школу для многочисленных учеников, так как все видимое и невидимое не имеет для него тайны. Я сам занимаюсь тем, что невежественные люди называют астрологией, но не из корыстных видов, а потому что изучение небесных светил приближает человека к Аллаху. Недавно я составил гороскоп будущего и просил этого ученого мага проверить его. Мы оба пришли к одному заключению: до сих пор волна человеческого могущества шла с Запада, но теперь она переменила свое течение и идет с Востока. Звезды ясно говорят о падении Константинополя.

— А говорят ли звезды, кто возьмет Константинополь? — спросил с жаром эмир.

— Я тебе отвечу на это вопросом. Твой повелитель стар и поседел в войнах и государственных заботах. Не правда ли?

— Да, он стар в своем величии, — отвечал дипломатично эмир.

— Но у него есть сын, лет восемнадцати и носящий имя пророка?

— Да, и этот юноша отличается всеми царственными достоинствами своего отца.

— Мой гороскоп говорит только, что герой, который возьмет Константинополь, будет молодой, высокого происхождения и турок, но имя его мне неизвестно. К тому же мне надо еще дополнить этот гороскоп на месте, в Константинополе, так как вполне ясно можно прочесть судьбу какой-нибудь местности лишь в ней самой. Вот почему я и отправляюсь в Константинополь.

— О хаджи! — воскликнул юноша с горячей мольбой. — Освободи меня от данного слова и дозволь сообщить твои слова Магомету. Он мой друг, он ездит верхом, владеет копьем и мечом, стреляет из лука и защищается щитом лучше меня. Он настоящий герой, и ты можешь представить, с каким счастьем я, возвратясь к нему, приветствовал бы его словами: «Радуйся, Магомет, завоеватель Царьграда!»

— Я с удовольствием доставил бы тебе эту радость, но лучше повременим. Предрешать события иногда опасно, и обнародование ожидающей его судьбы может возбудить в других преступную зависть. К тому же ведь я сказал тебе, что мне еще надо проверить этот гороскоп. Когда я совершенно уверюсь в правильности предсказания о падении Константинополя, то я тебе об этом скажу. С этой минуты наши жизни будут течь параллельно, не пересекая друг друга и не удаляясь одна от другой.

— Но кто же ты такой? — спросил эмир с юношеским жаром.

— Важные причины обязывают меня тайно совершить это паломничество, и потому помни обо мне как о князе Индии, находящем величайшее счастье в вере Аллаха и Магомета, его пророка. Но я дам тебе средство всегда найти меня, если тебе представится необходимость найти меня. Нило, — прибавил он, обращаясь к своему рабу по-гречески, — принеси два кольца с изумрудами.

Когда кольца были принесены, то, подавая их эмиру, князь произнес:

— Они совершенно одинаковы. Выбери одно из них, а другое я оставлю у себя. Когда мы захотим связаться друг с другом, то будет достаточно послать одно из них с верным гонцом. Но помни, эмир, что я не освобождаю тебя от данного тобою слова. Преждевременно разоблачать судьбу — значит изменять Аллаху.

Беседа между ними продолжалась еще долго, а когда эмир удалился после полуночи, то князь Индии, оставшись один в палатке, промолвил с улыбкой:

— Я слышу его приветствие: «Радуйся, Магомет, завоеватель Царьграда!» Всегда хорошо иметь две тетивы для своего лука.

VI. У Каабы

По закону Магомета всякий правоверный по прибытии во святой город должен непременно посетить Каабу. Князь Индии свято исполнил это правило: он разбил свои палатки рядом с эмиром эль-хаджи и меккским шерифом у подошвы горы Милосердия, потом для удобства нанял дом с окнами, выходившими на мечеть, и, окончив таким образом свое водворение, прямо отправился к Каабе со своей свитой, проводником и негром Нило, державшим над его головой зонтик из легкой зеленой бумаги. Все они были босые и в белой одежде.

Достигнув мечети и келий, которые окружали открытой колоннадой площадь с Каабой, они остановились и набожно окинули взглядом представившееся им зрелище. Семь минаретов, выкрашенных в красную, синюю и темную краску, рельефно выдавались на безоблачном небе. Между ними тянулись одна за другой три песчаных и три мощеных площадки. Последняя, окруженная золочеными фонарями, была выложена блестевшими, как зеркало, гранитными плитами, и на ней возвышался, как пьедестал монумента, белый, мраморный, унизанный бронзовыми кольцами фундамент святого дома. Сама Кааба, представляющая собой вытянутый параллелепипед в 40 футов высоты, 18 шагов длины и 16 ширины, была вся покрыта черной шелковой тканью с золотыми надписями из Корана. Эта драпировка своей новизной и свежестью доказывала, что эмир эль-хаджи уже успел сдать султанский подарок. Толпа правоверных медленно двигалась вокруг этой святая святых и останавливалась только перед черным камнем. Но прежде чем приложиться к камню, а затем, по закону Магомета, семь раз обойти вокруг Каабы, князь Индии направил свои шаги к священному колодцу и терпеливо дождался своей очереди, чтобы испить из него воды, на что потребовалось много времени, так как и здесь толпа была велика.

Наконец добрался до черного камня благодаря усилиям проводника, который энергично расталкивал толпу, восклицая:

— Дорогу князю Индии! Дорогу любимцу пророка! На его пути нет бедных.

Стоявший перед ним у камня правоверный пришел в такое фанатическое исступление при виде святыни, что не припал к ней губами, а отчаянно два раза ударился о нее головой и упал без чувств на землю. Проводник оттолкнул его ногой и пропустил вперед князя Индии. Спокойно, без энтузиазма еврей взглянул на камень, который сосредоточивал в себе поклонение всего магометанского мира, и впервые не повторил установленных, набожных восклицаний, произнесенных проводником:

— Великий Бог! Я верую в Тебя, я верую в Твою книгу, я верую в Твое слово! Я верую в надежду…