Владимир Бойко - Вице-адмирал Чухнин

• Название: Вице-адмирал Чухнин
• Автор: Владимир Бойко
• Издательство: Литагент «Горизонт»73c12cb6-ea68-11e4-a04a-002590591dd6
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9907590-2-2

Об адмирале Григории Павловиче Чухнине, который был одним из самых заметных командующих Черноморским флотом в XIX веке, выполнявшим данную им присягу на верность Царю и Отечеству написано очень мало. По советской, официальной истории, адмирал Чухнин был «царский сатрап», исключительно тупой и исполнительный держиморда, беспринципный карьерист. Это не так! Григорий Павлович был совсем другим человеком. Основу его жизни составляли принципы морали и не в карьере он видел смысл жизни, а в служение Отечеству и флоту, ради которого он не щадил ни себя, ни других. Это и составило ему репутацию настоящего моряка. Недаром вслед за гибелью русской эскадры в Цусимском сражении передовое русское общество, отвечая на вопрос – кто мог бы с большим успехом осуществить задуманную операцию, назвало всего лишь три фамилии: Макаров, Дубасов и Чухнин. В книге подробно описан боевой путь русского адмирала и трагедия его убийства…

---

…Бедный корабль старался, но ничего не выходило из его стараний и, наконец, через несколько часов в Танжере он проделал при постановке на якорь такой номер, что и нам всем стало неловко за него. Он никак не мог стать на якорь, долго не мог найти своего места и чуть было не изъявил намерения таранить сначала своего адмирала, а потом какой-то французский корабль. После этих номеров адмирал так рассердился на «Николая I», что из Танжера он ушел не в кильватерной колонне, а находился сбоку эскадры…

…В колонне шли «Сисой», «Наварин», «Донской» и «Корнилов»… …Мы вышли из Алжира и все думали, что идем в Кадис, но, подойдя к Гибралтару, мы по сигналу адмирала неожиданно повернули на юг и пошли в Танжер. За Гибралтаром нас ожидала французская эскадра в составе 4 крейсеров и мы двумя колоннами под общим командованием нашего адмирала вошли на Танжерский рейд, стали здесь на якорь. Никто ничего не знал и все терялись в догадках, зачем мы пришли и долго ли будем стоять…

…Обычного сигнала адмирала о разрешении иметь сообщение с берегом не поднималось и все офицеры оставались на кораблях. В общем, все было загадочно, любопытно и непонятно…

…Через полчаса вдруг с адмиральского корабля последовало извещение, что в нашем консульстве устраивается чашка чая и предлагалось с каждого корабля послать по три офицера. Чашка чая получилась очень парадная: масса офицерства, дамы в изящных летних костюмах, черные фраки и смокинги мужчин – все это выглядело блестяще и носило торжественный вид. Любезный консул со своей женой старался занять гостей и усердно угощал чашкой чая, которая скорее состояла из шампанского и крюшона. Затем был прием у французского консула…

…На следующий день в 10 утра поднялся сигнал адмирала «сняться с якоря» – и мы с хорошими, веселыми воспоминаниями покинули Танжер…

…В Шербуре нас застала наша Пасха, и адмирал, желая дать команде возможность спокойно провести праздники, назначил уход в Россию в конце святой недели. У нас были устроены пасхальные столы и все учения совершенно отменены…

…Из Шербура эскадра, не останавливаясь, пошла прямо в Либаву. Была ранняя весна и после тропиков мы сильно мерзли. Постоянно шел мелкий дождь, находил туман. Адмирал зорко следил за кораблями и буквально не сходил с мостика. Выговоры получили почти все корабли эскадры, но, естественно, больше всех пришлось на долю броненосца «Николай I». В Немецком море он даже подвергся высшему наказанию адмирала – выговору с пушкой…

…Вообще, этому броненосцу сильно не везло, и на эскадре он как корабль пользовался неважной репутацией…

…Наконец мы вошли в родное Балтийское море и на пятые сутки перед нами открылась Либава. Жалкая, после всех виденных заграничных портов, родная Либава показалась нам милым раем…

…В В Ревеле к эскадре присоединился крейсер «Аскольд» и отряд морского корпуса: «Г-Э», «Г-А», «Пожарский», «Моряк», «Вестник», «Воин», «Верный» и «Крейсер». Вся эта эскадра под флагом Чухнина 5 мая 1902 года вышла из Ревеля в Кронштадт…

…Загрохотал салют Константиновской батареи, грянул наш ответный салют. Мы в Кронштадте!

Первое время мы жили в каком-то чаду. Французские гости, свои родные и знакомые, которых многие из нас не видели по несколько лет, Высочайший смотр, милостивые слова Государя, одарившего вниманием буквально каждого офицера, благодарность Государя Императора, соизволившего объявить сигналом: «Изъявляю особое удовольствие отряду адмирала Чухнина», – все это каким-то ярким фейерверком осветило нас…

…В Кронштадте эскадра простояла недолго и, отбыв все смотры, снова ушла в Либаву. Вскоре она закончила кампанию и спустила флаги…

… 19 мая 1902 года адмирал Чухнин спустил свой флаг на «Сисое».

Прибытие вслед за отрядом Г. П. Чухнина эскадры из Средиземного моря значительно усилило морские силы России на Востоке и вынудило Японию прекратить военные действия против Китая. В январе 1896 года Г. П. Чухнин был произведен в контр-адмиралы и назначен младшим флагманом эскадры Тихого океана, а 20 октября 1896 года вступил в должность командира Владивостокского порта.

Современники Г. П. Чухнина вспоминали, что не знали человека, более самозабвенно отдававшегося службе. Служение флоту было главнейшей и единственной его страстью. Сам, трудясь до полного изнеможения, Г. П. Чухнин требовал этого и от других. Дисциплину, в сочетании с постоянными учениями, он рассматривал лишь как средство поддержания боевой готовности крейсера на высоком уровне. До прихода Чухнина на «Память Азова» постановка противоминного сетевого ограждения занимала чуть ли не два часа, что в реальных боевых условиях совершенно недопустимо. Изменение расписания команды на постановку и неумолимая требовательность командира сократили это время до 8 минут, а убирали сети всего за 20 минут. Такого рода рекорд не достигался бесконечными дисциплинарными взысканиями. К этому времени Г. П. Чухнин, неплохой психолог, понял и отрицательную сторону силового воздействия на людей, в чем чистосердечно признался: «Я более чем не люблю налагать наказания на офицеров, считая, что начальник, заслуживший наказание, не может быть надежным исполнителем и теряет обаяние перед подчиненным». С именем Г. П. Чухнина во Владивостоке связано очень многое. Основной его заслугой в этот период можно считать переоборудование Владивостокского порта, что позволило сделать его базой Тихоокеанского флота, в котором корабли эскадры могли, кроме стоянки в бухте, получать комплексное техническое обслуживание, ранее производившееся в иностранных портах (в основном, в Японии). Григорий Павлович способствовал тому, чтобы во Владивостоке были открыты памятники адмиралу Г. И. Невельскому (1897 год) и адмиралу В. С. Завойко, Георгиевскому кавалеру и участнику Крымской войны 1853–1856 гг. (1901 год).

Исполняя должности командиров крейсера и порта, он прилагал все силы, чтобы сделать Владивостокский порт настоящей военно-морской базой. Особой заслугой адмирала явилось быстрое завершение постройки сухого ДОКа, действующего и поныне. Г. П. Чухнин добился круглогодичной навигации порта. При Г. П. Чухнине осуществились полностью или частично все главные проекты строительной комиссии Владивостокского порта: были сооружены минные и артиллерийские мастерские, два новых сухих ДОКа для броненосцев, набережная в порту, система водоснабжения, пять офицерских флигелей, две новые большие казармы для Сибирского флотского экипажа и казарма для мастеровых порта. Для увеличения численности мастеровых сформировали нестроевую команду из солдат и матросов, знакомых с различными ремеслами. Вольнонаемным рабочим установили особую поденную плату, которая значительно превышала заработок в Европейской России. Адмирал знал поименно почти всех рабочих, а его распоряжения, касающиеся быта и условий работы мастеровых, вполне отвечают современному законодательству об охране труда и по социальным вопросам. Литейщики после каждой отливки медных вещей получали бесплатное молоко. Не редкостью были отпуска не только по болезни, но и по семейным обстоятельствам.

Рапорт

командира Владивостокского порта контр-адмирала К. А. Чухнина управляющему Морским министерством вице-адмиралу П. П. Тыртову об открытии во Владивостоке сухого дока 16 октября 1897 года. Доношу вашему превосходительству, что, согласно телеграмме начальника Главного морского штаба за № 3758, 7 сего октября состоялось открытие сухого имени цесаревича Николая дока и ввод в него крейсера 1-го ранга «Дмитрий Донской».

У водокачки был помещен почетный караул, состоящий из роты Сибирского флотского экипажа, со знаменем и с хором портовой музыки, затем вокруг всего дока шпалерами была размещена вся свободная от службы команда Сибирского экипажа и с судов эскадры по назначению командующего эскадрой в Тихом океане…

Крейсер был введен в док в 7 мин., затем затвор был задвинут и откачали 3 фут воды с тем расчетом, чтобы киль коснулся блоков. К вечеру того же дня крейсер был поставлен на киль и распоры утверждены. 8 октября крейсер был окончательно установлен и вода выкачана.

Контр-адмиралЧухнин

В июне 1901 года Г. П. Чухнина назначили командующим отрядом кораблей Тихоокеанской эскадры, отправляющимся в Кронштадт. Во Владивостоке проводы были сердечные, все понимали, благодаря кому вырос и укрепился Владивосток. В Морском собрании Г. П. Чухнина чествовали хлебом-солью и собрали 6 700 рублей, которые образовали стипендиальный фонд его имени. Мастеровые порта преподнесли адмиралу икону и надписью: «Указатели и мастеровые Владивостокского порта молят Спасителя благословить дальнейший путь их командира порта Григория Павловича Чухнина. Июля 7-го дня 1901 года». Эта икона сопровождала адмирала до конца дней и была помещена в изголовье его могилы во Владимирском соборе Севастополя.