Дэшилл Хэммет - Сотрудник агентства "Континенталь"

• Название: Сотрудник агентства "Континенталь"
• Автор: Дэшилл Хэммет
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 2014

Сборник включает в себя все произведения семилетнего цикла (с 1923 г. по 1930 г.) о безымянном сотруднике Детективного агентства "Континенталь" сделанные разными переводчиками в разные годы. Некоторые из рассказов, представленных в этом сборнике, впервые переведены на русский язык.  

---

Мне и в голову не приходило, что в звонке есть смысл, но вчера утром я прочел о смерти Коллинсона. Я был у Коулманов в Россе. Все-таки разыскал их и нагрянул в субботу на выходные. – Фицстивен улыбнулся. – Ралф сегодня явно радовался моему отъезду. – Он снова стал серьезным. – Даже узнав о Коллинсоне, я все еще не был убежден, что звонок важный. Дурацкая шутка, и все. Конечно, я бы в любом случае вам рассказал. Но вот, взгляните – нашел в почтовом ящике, когда приехал.

Он вытащил из кармана конверт и бросил мне. Дешевый белый конверт, какие продаются повсюду. Уголки грязные и загнутые, словно его долго таскали в кармане. Имя и адрес Фицстивена нацарапаны печатными буквами, твердым карандашом, и писала их неумелая рука – а может быть, автор просто хотел сойти за малограмотного. Судя по штемпелю, письмо было отправлено из Сан-Франциско в субботу в девять утра. Внутри лежал замусоленный клочок оберточной бумаги с одним предложением, выписанным тем же карандашом и тем же дрянным почерком:

ТОТ КОМУ НУЖНА МИССИС КАРТЕР МОЖЕТ ВЫКУПИТЬ ЕЕ ЗА 10 000 ДОЛЛАРОВ.

Ни даты, ни подписи, ни привета.

– Габриэлу видели в машине, одну, около семи утра в субботу, – сказал я. – Письмо же опустили в городе почти за сто тридцать километров от Кесады, и раз на штемпеле стоит девять часов, оно оказалось в ящике к первой выемке. Есть над чем поломать голову. И уже совсем странно, что оно адресовано не Эндрюсу, который ведет ее дела, не богатому свекру, а вам.

– И странно и нет, – ответил Фицстивен. Его худое лицо было возбуждено. – Кое-что можно объяснить. Кесаду порекомендовал Коллинсону я, так как жил там два месяца прошлой весной, когда заканчивал «Стену Ашдода»; дал я ему и записку, на визитной карточке, для Ролли – он отец помощника шерифа и торгует недвижимостью. Но представил я Коллинсона как Эрика Картера. Местный житель может не знать, что его жена – Габриэла Коллинсон, урожденная Леггет. В таком случае у него нет возможности связаться с ее родней, разве что через меня. Письмо и адресовано мне, но чтобы его передали заинтересованным лицам, оно начинается «тот кому...».

– Письмо, конечно, мог послать местный, – медленно произнес я. – Или похититель хочет выдать себя за местного и делает вид, что не знаком с Коллинсонами.

Верно. Насколько я знаю, ни у кого из местных моего городского адреса нет.

– А у Ролли?

– Если только узнал его от Коллинсона, записку я начеркал на обороте карточки.

– О звонке или о письме вы кому-нибудь рассказывали? – спросил я.

– Звонок упомянул при гостях ночью в пятницу – тогда я еще думал, что это шутка или ошибка. А письмо не показывал никому. Даже сомневался, стоит ли вообще показывать, и сейчас сомневаюсь. Меня что, будут теребить?

– Конечно. Но зачем расстраиваться? Вы же не любите узнавать о трагедиях по чужим рассказам. А пока мне нужны адреса ваших гостей. Если и они и Коулманы подтвердят, что вы находились с ними в пятницу и субботу, ничего страшного вам не грозит, хотя допроса с пристрастием в Кесаде не избежать.

– Отправимся туда сейчас?

– Я еду вечером. Встретимся утром в гостинице «Сансет». У меня как раз будет время потолковать с властями, чтобы они не засунули вас в каталажку прямо с дороги.

Я вернулся в агентство и позвонил в Кесаду. Поймать Вернона и шерифа не удалось, говорил я с Коттоном. Я передал ему полученную от Фицстивена информацию и пообещал утром привезти романиста на допрос.

Полицейский сказал мне, что поиски девушки идут пока безрезультатно. По сообщениям, ее видели – почти в одно и то же время – в Лос-Анджелесе, Юрике, Карсон-Сити, Денвере, Портленде, Тихуане, Огдене, Сан-Хосе, Ванкувере, Портервилле и на Гавайях. Все звонки, кроме самых идиотских, проверяются.

В телефонной компании мне дали справку, что звонок Фицстивену в ночь с пятницы на субботу был не междугородный, а из Кесады в Сан-Франциско в это время вообще никто не звонил.

Перед уходом из агентства я снова заглянул к Старику и попросил его убедить окружного прокурора, чтобы Аронию Холдорн и Тома Финка выпустили под залог.

– В тюрьме от них мало проку, – объяснил я. – А на свободе, если за ними последить, они, глядишь, на что-нибудь нас выведут. Прокурор, думаю, не станет возражать, у него все равно не выйдет предъявить им обвинение в убийстве.

Старик обещал похлопотать, а в случае их освобождения – отрядить людей для слежки.

Я отправился в контору Мадисона Эндрюса. Когда я рассказал ему о звонке, о письме и затем объяснил, что все это может значить, адвокат потряс седой шевелюрой и сказал:

– Верны ваши объяснения или нет – не знаю, но окружным властям придется бросить версию, будто Коллинсона убила Габриэла.

Я с сомнением покачал головой.

– В чем дело? – спросил он, вспыхивая.

– Наверняка решат, – предсказал я, – что письмо специально состряпано, чтобы ее выгородить.

– Вы так думаете? – На скулах у него заиграли желваки, а косматые брови поползли вниз, на глаза.

– Может, и не решат. Ведь если это уловка, то слишком уж наивная.

– Какая там уловка! – заговорил он на повышенных тонах. – Хватит чепухи. Никто из нас и не знал в то время об убийстве. Даже тело еще не успели найти...

– Конечно, – согласился я. – Поэтому-то, если письмо окажется липой, Габриэле несдобровать.

– Ничего не понимаю, – сказал он досадливо. – То вы утверждаете, что девушку кто-то преследует, то говорите о ней как об убийце. А что вы на самом деле думаете?

– Ни то, ни другое не исключено, – сказал я с не меньшей досадой. – И какое имеет значение, что думаю я? Решать будет суд присяжных, когда ее найдут. Проблема сейчас в другом: если письмо настоящее, то как вы поглядите на десять тысяч выкупа?

– Никак. Увеличу награду тем, кто ее отыщет, и назначу награду за арест похитителя.

– Неверный ход, – сказал я. – Награда и так уже обещана. Единственный способ улаживать дела с похитителями – соглашаться на их требования. Мне это и самому не по душе, но другого способа нет. Даже если он не зверь, страх, неуверенность, нервы, разочарование могут в любой момент превратить его в опасного маньяка. Сначала выкупите девушку, а уж потом начинайте драку. Требуют платить – плати сколько требуют.

С тревогой в глазах, но упрямо выпятив челюсть, он подергал себя за лохматые усы. Победила челюсть.

– Будь я проклят, если дам хоть доллар.

– Ваше дело. – Я встал и потянулся за шляпой. Моя задача – найти убийцу Коллинсона, а гибель девушки скорей всего мне только поможет.

Он не ответил.

Я пошел в контору Коллинсона-старшего. На месте его не оказалось, и я рассказал обо всем Лоренсу.

– Уговорите отца дать деньги, – закончил я. – Они должны быть готовы к тому времени, как похититель пришлет инструкцию.

– Отца не надо уговаривать, – сказал он не задумываясь. – Чтобы обеспечить ей безопасность, мы заплатим сколько угодно.

16. Ночная охота

Я сел в поезд, уходивший на юг в пять двадцать пять. В семь тридцать мне пришлось сойти в Постоне, пыльном городке раза в два больше Кесады, и в одиночестве полчаса трястись до места на обшарпанном автобусе. Когда я вылезал у гостиницы, зарядил дождь.

Из здания почты навстречу мне вышел Джек Сантос, журналист из Сан-Франциско.

– Привет. Есть что-нибудь новенькое? – спросил он.

– Возможно. Но сначала надо рассказать Вернону.

– Он у себя в номере, по крайней мере, был там десять минут назад. Кто-то получил письмо с требованием выкупа? Правильно?

– Да. Он уже успел сообщить?

– Начал Коттон, но Вернон ему помешал – сказал, что это пока не для печати.

– Почему?

– Единственная причина – сведения давал нам не он, а Коттон. – Уголки тонких губ Сантоса поползли вниз. – У них, у Вернона, Финн и Коттона, соревнование – чье имя и фото будут чаще мелькать в газетах.

– Чем-нибудь еще они занимаются?

– Когда? – спросил он с презрением. – Каждый тратит по десять часов в день, чтобы попасть на первую страницу, еще по десять – на то, чтобы туда не попал соперник, но ведь и спать еще нужно.

В гостинице я буркнул репортерам: «Ничего нового», снова оформил себе комнату, забросил в нее саквояж и пошел через холл к номеру 204. Дверь мне открыл Вернон. Он сидел один и занимался газетами, бело-зелено-розовой грудой валявшимися на кровати. Комната была сизой от сигарного дыма.

Тридцатилетний прокурор считал себя удачливым; у него были темные глаза, подбородок он выпячивал вперед, чтобы тот казался решительнее, чем на самом деле, и при разговоре выставлял напоказ зубы. Бодро пожав мне руку, он сказал:

– Рад, что вы вернулись. Заходите. Садитесь. Ничего нового нет?