Николай Глебов - Колокольчик в тайге

• Название: Колокольчик в тайге
• Автор: Николай Глебов
• Издательство: Южно-Уральское книжное издательство
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1973

Большинство авторов, чьи рассказы вошли в книгу «Колокольчик в тайге», хорошо известны уральским ребятам.

Рассказы этого сборника — о природе, об отношении человека к ней.

Книга рассчитана на детей среднего возраста.

---

А солнце улыбалось, а снег пушисто искрился!

Встряхнулся я. И уж, поверьте, не шел, а, казалось, летел на крыльях птичьей радости.

Вот зачем мы всегда и ходим в лес. За неожиданной радостью!

ОТДЫХ „БОЙЦОВ“

Весенняя охота нынче была запрещена. Дело это нужное и своевременное: ведь не секрет, что леса наши оскудели дичью, а число охотников, вооруженных ружьями новейших образцов, растет с каждым годом. Не надо большого мастерства для того, чтобы из такого оружия застрелить неосторожную в весенней радости птицу. Да и восторг от трофея, добытого выстрелами из-за куста, не ахти как велик…

И все-таки охотника, человека, стоящего близко к природе, тянет в весенний лес. Выкроишь время — выберешься в знакомые места (без ружья, конечно). И здесь память вернет тебя в прошлое: обязательно вспомнишь те маленькие неожиданности, которыми одарили тебя лес и люди, живущие в нем.

* * *

Мы отстояли тягу и мелким чернолесьем шли к дому.

— Хочешь бойцов на отдыхе посмотреть? — повернулся ко мне лесник.

— Каких бойцов?

Старик подмигнул таинственно:

— Завтра утром…

Ночь переломилась, когда мы вышли из дому. «Километров пять ходьбы-то, должны ко времени поспеть», — прикинул старик. Вел он меня ему одному известной дорогой, и в темноте я только по запахам угадывал, где мы идем: горько запахло осиновым соком — значит, старую вырубку переходим, поросшую дробным осинником; пресный запах стерни послышался — краем непаханого поля идем. В гору поднялись, канифолью напахнуло — в сосняк вошли…

На востоке небо налилось брусничным цветом. «Как раз поспеем», — еще раз успокоил себя лесник. Свернули вправо, продрались сквозь густой чапыжник, опять шли.

Где-то внизу послышалось глухое воркование. Я прислушался: гулькала вода. «Прибыли, — шепнул старик, — разряжай ружье». Уловив мое молчаливое недоумение, улыбнулся: «Разряжай, разряжай, плоха на тебя надежда».

Мы крадучись прошли еще немного вдоль берега и присели в корнях старой сосны. «Ну-ка, посмотрим», — весело шепнул лесник и, раздвинув кусты, посмотрел куда-то вниз. Выглянул и я.

Берег, густо поросший по краю хвойным подседом, круто обрывался.

Длинные, гибкие лесины лежали, вытянувшись по склону. Кружит по веснам здесь буйное водопенье, бьет в берег, вымывает из-под корней землю, и деревья, потеряв опору, падают с обрыва, окуная в поток свои мохнатые кроны.

— Нету пока, — прервал мои размышления старик, — ну, да будут скоро, никуда не денутся.

Я знал чудачества милого деда и потому не спрашивал, кто будет и когда будет, а уселся поудобнее и стал ждать.

Тогда в четвертый раз я встречал весну вместе с этим чудесным человеком, и к моему приезду готовил он каждый раз маленький сюрприз, чтобы порадовать меня еще одной лесной неожиданностью.

Что-то глухо упало внизу, видно, ком земли сорвался со склона. «Один есть!» — повернулся старик ко мне. Через несколько минут еще упало. «Смотри теперь», — шепнул лесник. Я осторожно отвел ветки. Внизу, у самой воды, где обрыв переходил в небольшую площадку, разгуливали… два глухаря. Спокойные, важные птицы ходили по площадке и что-то склевывали с земли.

— Вишь ты, — дед защекотал бородой мне ухо, — отпели, отзоревали, да и сюда прибыли отдохнуть, камешков поклевать. Для них место тут самое ладное: тихо, спокойно и «мухи не кусают». А стрелять-то я не стреляю тут… из-за куста, неловко как-то.

Еще один мошник со звоном опустился на землю. И сейчас же набычился, насупился, раскрыл веер хвоста и полез на соперника, не успел, видно, за утро истратить свой задор. Один петух боя не принял — улетел, а другой сразу же бросился навстречу, и клубок перьев покатился по земле. Шум, хлопанье крыльев и даже какое-то тяжелое пыхтенье. «Кыш вы, нашли место драться», — не выдержал старик и столкнул вниз комок земли. Комок покатился и ударил одного драчуна в бок. Тот неловко подпрыгнул, взлетел и исчез в кустах. Второй, в пылу драки не заметивший нас, стал было оправлять перья, но старик ударил в ладоши — и глухаря только видели. Стало тихо. Только вода продолжала ворковать.

Стайка уток протянула над речкой. Где-то за перелеском забормотал тетерев.

— Ну, вот и посмотрел на отдыхающих бойцов, — смеялся лесник. — Скажи, а руки чесались?

— Верно, — признался я, — только вот стрелять, пожалуй, и в самом деле неудобно.

— Да, потом дичь доставать плохо, — хитро щурился старик.

— Нет, не то, не по-охотничьи стрелять в спину «бойцам на отдыхе», — засмеялся и я.

— А-а, тогда пойдем, попробуем по-охотничьи к тетеревам подобраться. Он повернулся и по-молодому легко и быстро пошел через лес.

„КАРАВАЙ“

Со старым охотником Ильей Павлинычем тихонько пробираемся густым березняком. Открылось впереди нам поле, большими караваями стоят по нему скирды соломы, а вокруг одной… четыре лисицы водят хоровод.

Старик резво повернулся ко мне, глазом усмешливым подмигнул и говорит: «Послушай, поют лисицы-то!» Я навострил уши, послушал и верно, вроде бы, кружась друг за другом, подпевают:

Каравай, каравай,
Кого любишь — выбирай!

И так у них ладно все: хвосты пушистые бережно носят, шубы красивые и песни хорошие.

Послушали мы лисью песню и побрели дальше — не стали кумушкам мешать, пусть веселятся. И я пока шел, все про себя думал, с чего это лисицы хоровод с песнями завели? Не выдержал, спросил у старика об этом. А дед Илья хмыкнул и отвечает:

— Вишь, погодка нынче хороша удалась: день веселый, солнце яркое, по всему видно, что весна скоро. Тут и не захочешь да запоешь.

У лисиц душа не вытерпела, они и «запели».

ЗАПАХ ЗЕМЛИ

Ввечеру на лесных опушках прозрачно и светло вызванивают зяблики. Земля оттаяла, преет и пахнет. Если в этот час на солнечной, прогретой за день полянке остановишься и вдохнешь поглубже, то, кажется, ощутишь запахи всех цветов и трав, которые поднимутся здесь летом.

ЛЕСНОЙ ЧАЙ

Под вечер сорвался звонкий и частый дождь. Небо весело гремело, словно кто-то озорной легко перекатывал по нему тяжелые бочки. Землю секли прозрачные плети ливня.

В колею лесной дороги, как в корытце, налилась вода. В сумерках она загустела и запахла мятой. Луна осторожно вскарабкалась по веткам ели к макушке, увидела себя в лужице, остановилась и засмотрелась удивленно. Стало так тихо, что без труда можно было услышать тонкое зудение комаров, которые летали над дорогой.

Шумно отдуваясь, вышла из кустов лосиха с лосенком. Встряхнулась. Лосенок потянулся было к теплому материнскому вымени, как вдруг увидел лужицу с плавающим в ней ломтем луны. Минуту малыш с интересом присматривался, потом так же доверчиво, как к соску матери, потянулся к воде, но испуганно фыркнул и отпрянул. Из лужицы глянула на него неуклюжая головенка с оттопыренными ушами и горбоносой мордочкой. Прямо какое-то чучело-мучело.

Все же любопытство побороло страх. Лосенок снова пригнулся к воде, понюхал — она пахла вкусно — и стал пить. Потянет и почмокает губами, потянет и почмокает, будто и не воду пил, а горячий чай, в котором вместо лимона плавала луна. Выпил, облизнул шершавым языком губы и поплелся за матерью в кусты…

ПРИЗНАНИЕ

Сухой, погожий день начала сентября. Брожу по частому осиннику, поднимаю изредка грибы-красноголовики: чешуйчатая ножка, плотно сидящая на ней тюбетейка — не грибы, а маленькие гномики, выбравшиеся из-под земли полюбоваться на золотой денек!

Легкий ветер, запутавшись в высоких кронах, время от времени встряхивает их, и от того стоит в лесу бесконечное осторожное роптание.

Мелькнуло в зелени травы красное пятно — еще один гриб зовет меня сигнальным огоньком! Подхожу: нет, это не гриб — это осинка стряхнула рдяно-красный лист. Поднял голову, а навстречу взгляду плывет еще один — спустился и завис на паутинке.

Зелень мха, травы и на зеленом — два киноварных пятна, два листа, как неожиданное признание природы в том, что наше лето прошло…

СЮРПРИЗ

Наш сосед Андрей Федорович принес из лесу больше корзины отменных белых грибов. Этому, пожалуй, не стоило удивляться, если бы грибы не оказались… сушеными.

Еще ранней весной, по насту, Андрей Федорович поставил в укромном месте борть на пчелиный рой. Однако занять приготовленную стариком «жилплощадь» пчелы не торопились, и пустой улей облюбовал дятел. В поисках места под гнездовье продолбил он дырку в боковой стенке, но жить не стал, — видимо, неудобной показалась «квартира». Дятел улетел, а проделанным окошком воспользовалась белка. Она-то и приспособила улей для хранения припасов на зиму! В этот «амбарчик» носил зверек не только грибы, но и ягоды рябины, сосновые шишки, на которые нынче в лесу хороший урожай.