Евгений Тонков - Толкование закона в Англии

• Название: Толкование закона в Англии
• Автор: Евгений Тонков
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-91419-932-3

В монографии рассматриваются история формирования, содержание, структура, особенности применения английской доктрины толкования закона.

Основное внимание уделяется современным судебным подходам к толкованию закона и права в Англии, значению правил, презумпций, лингвистических максим. Анализируется роль судебных прецедентов в практике толкования, дается развернутая характеристика Актов «Об интерпретации» 1850, 1889, 1978 гг. В обзоре философии права описываются истоки и эволюция представлений о надлежащем толковании закона, выявляется воздействие на теорию и практику толкования таких мыслителей, как Св. Августин, Фома Аквинский, Г. Брактон, Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Д. Локк, В. Блэкстон, И. Бентам, Д. Остин, Б. Рассел, Л. Витгенштейн, Д. Уиздом, Г. Райл, Д. Л. Остин, Д. Ролз, Г. Л. А. Харт, Р. Дворкин, Д. Финнис, Л. Фуллер, Р. Кросс, Ф. Беннион. Исследование содержит новое знание о правопорядке другого государства, знакомит с англоязычным понятийным аппаратом, представляет отечественные институты толкования в равных с иностранной доктриной методологических параметрах. В книге оценивается возможность имплементации опыта английской доктрины толкования закона в российское право, в сравнительном аспекте рассматриваются этапы формирования российской концепции толкования закона. Настоящая монография впервые в русскоязычной литературе комплексно исследует проблематику толкования закона в Англии.

---

Согласно Бентаму, право создается законом, а закон, являясь выражением воли правителя, уже предполагает правление и общежитие. Бентам считает, что понятие «естественное право» двусмысленно и даже вредно, поскольку оно упраздняет позитивное право и насаждает анархию. Согласно естественному праву, никакие закрепленные права не предшествуют правлению, текст естественного договора отсутствует, тем самым при отсутствии текстов естественного закона и отрицании позитивного закона, право как система норм упраздняется вообще. С этой позиции теория общественного договора, предполагающая наличие у индивидов прав, которые отчуждаются при его заключении, лишена исторических оснований и вредна, поскольку в социальной практике правление устанавливается либо как результат исторически сложившихся обстоятельств, либо посредством силового захвата власти.

Большинство анархических движений и все революции были вдохновлены идеями естественного права, согласно которым любая интерпретация своих предполагаемых субъективных прав, поддержанная силой и оружием, может привести интерпретаторов на трон. По мнению Бентама, права могут быть только конкретными, они должны существовать, если они полезны для общества, и упраздняться в случае их бесполезности. Бентам отвергает и другие, на его взгляд абстрактные понятия («отношение», «власть», «собственность», «естественная справедливость», «нравственное чувство», «истинный разум»), полагая, что соответствующие таким понятиям формы анализа нравственных и правовых проблем представляют собой скрытый догматизм, поскольку не придают им разумного смысла, а просто заменяют ими необходимое рассуждение и аргументацию.

Ученик Бентама Джон Остин (1790–1859) устраняет этику (область оценок, суждений о добре и зле) и законодательный процесс из правовой науки, оставляя юриспруденции только законы без рассмотрения процесса их принятия и оценки. В его понимании право – это приказ власти, обращенный сувереном к населению и обязательный для подчиненного под угрозой применения санкции в случае невыполнения приказа. Первостепенное значение для юриспруденции приобретает формальная логика, или «логика правовых конструкций».

Остин возглавляет первую кафедру юриспруденции в Лондонском университете, где в курсе лекций «Определение предмета юриспруденции» развивает утилитаристский тезис И. Бентама о том, что право – это «повеление суверена», снабжая его развернутым обоснованием. В опубликованном посмертно труде Остина «Лекции о юриспруденции, или философия позитивного закона» совместились методологические приемы исследования обоснованного им утилитаризма, для которого был характерным акцент на эмпирических особенностях права (право как факт). Познание права осуществляется на основе исключительно юридических критериев, обособленных от моральных оценок права, а также от его социально-политических характеристик, присущих естественно-правовой традиции. Право – это относительно определенная и легко обозреваемая совокупность правил (норм), принципов и типологических делений.

Если Бентам воспринимал право как совокупность знаков (символов), изданных или одобренных сувереном для регулирования должного поведения определенного класса лиц, находящихся под его властью, то, согласно Остину, такого суверена можно представить, в зависимости от обстоятельств, в виде не только лица, но и учреждения, которое действительно, а не формально является сувереном для подвластных в данном политическом сообществе. Источником права служит суверенная власть, причем гарантией надлежащего функционирования права и суверенной власти выступает привычка большинства к повиновению.

В конструкции Остина суверен предстает воплощением всевластного учреждения, а норма права – нормой властного принуждения, «правилом, установленным одним разумным существом, имеющим власть над другим разумным существом, для руководства им». Приказ суверена, снабженный санкцией, и есть правовая норма (норма позитивного закона). Позитивными законами в строгом смысле должны признаваться законы, предполагающие возложение обязанностей и влекущие негативные последствия для их нарушителей – в виде законного причинения вреда (лишения свободы, штрафа, конфискации и т. п.). Норма получает юридический характер только в том случае, если некто, обладающий необходимыми властными возможностями и способностями, в состоянии придать ей обязывающую силу принуждения под угрозой причинения вреда (негативных последствий) нарушителю данной нормы.

Остин не признавал естественно-правовые обоснования субъективных прав личности, оспаривая идеи своих учителей Савиньи и Гуго, под руководством которых он изучал юриспруденцию в Геттингене и Берлине. Он отрицал основные принципы исторической школы права, рассматривая право как внеисторический феномен, критикуя допущение, согласно которому, помимо реально существующего государства и связанного с ним массива законодательства, существует – и с этим надлежит считаться – некое более разумное право, обоснованное историей и культурой народа, являющее собой эталон для сопоставлений, с которым суверену надобно сверять свои повеления. Установленное государством право рассматривается Остином как право в точном смысле этого слова, отличное от всех других правил и норм, регулирующих общественные отношения, поскольку последние (религия, обычные нормы, моральные нормы, доктрины) не происходят непосредственно от суверенной власти.

Право в точном понимании этого термина характеризуется четырьмя элементами: приказом, санкцией, обязанностью исполнения и суверенностью власти. Правовая наука должна исследовать право, не оценивая его нормы с точки зрения добра и зла. Источник позитивного права – суверенная власть, соответственно, сущность права – приказ власти, адресованный населению под угрозой санкции в случае его невыполнения. Остин не признавал существование международного права, в связи с отсутствием суверенной международной власти, заявленные принципы и нормы международного права он называл «позитивной моралью».

Рассматриваемый подход содержит противоречие между рукотворным позитивным правом и естественно сложившимися в обществе отношениями: моралью, религией, торговыми обычаями, доктринами. По мнению Остина, критика права (закона) с точки зрения моральных норм, не лишает его императивных качественных свойств. Разграничивая право и мораль, он рассматривал в качестве предмета юриспруденции только позитивное право.

Остин не был сторонником расширения прав судей при толковании закона, он отрицал правотворческую роль суда, склоняясь к тому, что судебные решения становятся частью права только после признания их таковыми со стороны суверена. В этой части своих воззрений Остин был уязвим, поскольку доктрина прецедента в годы его жизни превалировала над силой статута. Пытаясь снять противоречие собственных воззрений с юридической практикой, он отмечал, что судебные решения становятся прецедентным правом как бы с молчаливого согласия суверена. Связав природу права с волей фактически правящей в обществе группы лиц или одного вождя, Остин обосновал легитимность любых законов любой власти, в последующем XX в. такой подход был использован многими авторитарными политическими режимами, правда, не на территории Англии.

Позитивистско – утилитаристские подходы к оценке права и закона способствовали развитию прагматических, инструментальных начал в английской доктрине толкования. Борьба английских позитивистов за примат закона в большой степени была обусловлена бессистемностью судебной практики, дуализмом общего права и права справедливости, препятствующих развитию стабильных принципов судебной регламентации общественных отношений. В этот период возрастает значение закона в государственном регулировании, оперативность принятия которого способствует развитию новых экономических отношений на пространствах Британской империи.

Под влиянием юридического позитивизма формируются три классических правила судебного толкования: «буквальное правило» (literal rule) – словам следует придавать их очевидный, общеупотребительный смысл, даже если результат будет выглядеть не очень разумно; «золотое правило» (golden rule) – воплощение стремления судей избегать тех толкований, которые могут привести к абсурдным выводам и решениям; «правило вреда», иногда его называют «правилом устранения вреда» (mischief rule) – каждый последующий закон должен обнаружить оплошности и недостатки предыдущего, чтобы устранить противоречия. Если же законодатель этого не сделал, то именно судья должен интерпретировать закон таким образом, чтобы исключить возможный вред нового закона, а равно устранить пробел в праве.

В год смерти Бентама в Англии начинается обширная институциональная реформа, на протяжении полувека сопровождающаяся эволюцией принципов и практик законодательной, исполнительной и судебной властей. Выборы в парламент осенью 1832 г. были проведены уже на основе нового избирательного закона. В 1833 г. изменились сроки давности в отношении споров о недвижимости (Administration of Estates Act, 1833) и правила гражданского процесса (Civil Procedure Act, 1833). В 1834 г. была реформирована система общественной помощи бедным, согласно которой обратившиеся за помощью размещались в так называемых работных домах, где их обеспечивали работой и питанием. С 1835 г. преобразовывается городское самоуправление, право голоса получили все плательщики прямых налогов, которые избирали членов городского совета (муниципалитет), избиравших, в свою очередь, городское правление (старейшин), один из членов которого становился мэром города.