Александр Коноплин - Поединок над Пухотью

• Название: Поединок над Пухотью
• Автор: Александр Коноплин
• Издательство: «Молодая гвардия»
• Жанр: О войне
• Год: 1985

Новая повесть писателя из Ярославля — остросюжетное произведение о ликвидации гитлеровской группировки, окруженной в конце 1943 года в период всеобщего наступления советских войск. В ней детально показана работа советских разведчиков, их роль в разгроме врага.

---

Стрекалов молчал.

— Лейтенант Гончаров всю ночь находился в расположении взвода, — сказал Гречин. — За это я ручаюсь.

— Ручаешься?

— Так точно, ручаюсь.

— А что скажешь ты, младший сержант? — Полковник повернулся к стоящему чуть поодаль Сулаеву. Тот с готовностью, как будто только того и ждал, вскинул ладонь к виску.

— Лейтенант Гончаров находился в землянке санинструктора Рогозиной с двадцати трех ноль-ноль до двух тридцати ночи. В два тридцать в землянку с дежурства пришла радистка Мятлова и легла спать.

Полковник повернулся к Гречину.

— Что скажешь, комбат? Молчишь? Так-то лучше. А то развел антимонию! «В расположении взвода». «Я ручаюсь»…

— Товарищ полковник…

— Молчать! Проглядел аморалку? Панибратство развел! Может, и тебя такие вот сопляки Колей кличут? — Он пошел, прихрамывая, вниз к разрушенному блиндажу, где его ждал «виллис».

Старший лейтенант пошел за ним. Возле убитых остались Сулаев и Стрекалов.

— Зачем было врать? — сказал Сулаев, ногой поправляя загнувшийся край брезента. — Незачем было врать. Я всегда говорил: добром это не кончится.

— Что не кончится? — Стрекалов медленно наливался яростью.

— А все. И это тоже. — Он кивнул на торчавшие из-под брезента ноги — одни в кирзовых сапогах, другие — рядом — в новых американских ботинках, надетых на шерстяной носок домашней вязки. — Тоже мне молодожены! Рази так делают? Ну, повезло, договорился… Так уйди с глаз долой, подальше! Нет, им надо у всех на виду любовь крутить, чтоб все знали! Теперь вот и старший лейтенант безвинно пострадали через их…

— Сволочь ты, — тихо сказал Сашка.

Сулаев покосился на Сашку, по-видимому, оценивая соотношение сил, и решил не связываться.

— Показал бы я тебе, если б не должность…

— А ты покажи! — Стрекалов усмехнулся. Ему захотелось выкинуть одну из тех штучек, которые входу были в разведроте: миг — и Сулаев лежал бы на земле, а его карабин… Эх, на кой ляд Сашке его карабин, когда свой холку намял!

Он повернулся и стал карабкаться вверх по склону холма, особенно крутого здесь, цепляясь за обледеневшие камни. Кошмарная ночь все не кончалась, она высветилась яркими, равнодушными звездами, притихла, притаилась небывалой, таинственной немотой.

Стрекалов долго блуждал по склону, то проваливаясь в снег, то натыкаясь на оголенные ветром валуны, пока не вышел случайно на тропинку. По ней к вершине холма шестеро солдат несли на плечах тяжелые свертки: один шел впереди, другой сзади, третий посередине поддерживал провисающее тело…

— Пидмэны Осокина, — сказал Батюк, увидев Стрекалова.

Ленивый и нескладный Осокин с готовностью выскользнул из-под тяжелой ноши. В этот момент голова убитого запрокинулась, край плащ-палатки, в которую он был завернут, сполз, и Стрекалов увидел белое, неузнаваемое лицо Андрея, его по-детски беспомощно раскрытый рот…

— Чего стал? — возмущенно крикнул Богданов и толкнул Сашку коленом. — Жмуриков не видел?

— Тихо вы! — одернул их Кашин. — Хотите, чтоб всех ухлопали?

Они шли на виду у немцев по западному склону холма. Восточный для подъема с такой ношей был вообще непригоден.

— И какой дурак здесь хоронить надумал? — снова вспомнил Богданов. — Люди лишние, что ли?

— Комбат велел тут, — сказал Кашин, — на самой вершине. Говорит: «Чтоб на века». Кругом-то низина. Вёснами вода заливает. После и следов не найдешь. Только и есть, что этот бугор.

Подошли бойцы второго расчета Зеленов, Царьков и Грудин, молча подставили плечи. Скоро процессия достигла вершины, и все вздохнули свободней. Без лишних слов опустили убитых по одному вниз, накрыли брезентом и принялись торопливо забрасывать могилу комьями мерзлой глины. Моисеев нашел обломок доски, Кашин послюнявил карандаш и написал две фамилии.

Батюк укоризненно покачал головой.

— Мы ж только, чтоб место заметить, — виновато пояснил Кашин. От холода у него стучали зубы.

— Памьятник бы який, чи мрамор, — неопределенно проговорил старшина. — Може, пошукать на погости?

— Легко сказать, — возразил Богданов, — в нем одном небось пудов десять. Да и где он, этот погост? Километров пять до него? Я думаю так: до весны простоит как есть, а весной настоящий памятник сделаем. Со звездой.

— Сперва доживи до весны, — негромко сказал Уткин и, закинув лопату на плечо, стал спускаться с холма.

Остальные постояли над могилой, сняв шапки, повздыхали от того, что даже салют дать нельзя — враз накроют минами, — и пошли вниз в полном молчании. У подножия еще раз сняли шапки, снова постояли, прощаясь, и тогда уже пошли быстро, почти бежали под пронизывающим ветром. Всем хотелось поскорее добраться до тепла, упасть на утрамбованную телами солому и спать, спать, спать…

РАДИОГРАММА «Командующему армией

30 ноября 1943 г.

Окруженные нашими частями подразделения и части 2-й немецкой армии за последнее время проявляют повышенную активность. Они ведут между собой регулярные радиопереговоры, из которых следует, что их первоначальное намерение — сложить оружие — оказалось обманом. Командир 412-го отдельного батальона СС, ведя с нами переговоры о сдаче от имени генерала Шлауберга, намеренно оттягивал время. Есть основания полагать, что в районе гг. Платов — Ровляны — Окладино находится в окружении не 3,5 тысячи активных штыков, как предполагалось ранее, а значительно больше, исправная военная техника — танки, бронетранспортеры, орудия разного калибра и боеприпасы также в значительно большем количестве, чем было установлено нами в самом начале. Считаю: в районе окруженной группировки происходит переброска частей и подразделений от северных границ окружения к южным, что создает реальную угрозу прорыва.

Учитывая, что 201-я с. д. находится в настоящее время в стадии формирования и имеет лишь 60 процентов списочного состава, прошу направить для ликвидации окруженной группировки боеспособные части.

Командир 201-й с. д. генерал-майор Пугачев».

Высота 220,0, которую стоявшие здесь ранее пехотинцы прозвали Убойным холмом, была не только самым высоким местом на всей болотистой равнине в квадрате пятьдесят километров, это был еще и единственный удобный наблюдательный пункт. С него открывался вид на Бязичи, Юдовичи, Алексичи; железная дорога была видна вплоть до Великих озер, а причудливые извилины Пухоти просматривались до самого горизонта.

Еще не зная намерений Шлауберга, советское командование приказало командиру 216-го стрелкового полка полковнику Бородину не допустить выхода Шлауберга к Платову, перекрыв тем самым для него ближайший путь на запад. Поскольку 216-й полк был недоукомплектован, командование 201-й стрелковой дивизии отдало в распоряжение Бородина 287-й отдельный зенитный артдивизион, занятый до этого охраной железнодорожного моста через Пухоть. Восьмидесятипятимиллиметровые орудия могли вести огонь но наземным целям — они были оборудованы броневыми щитами, но личный состав, включая офицеров, до этого вел стрельбу только по самолетам и с практикой наземной стрельбы был знаком теоретически. Кроме того, недавно из дивизиона, оставшегося в тылу, откомандировали во фронтовые части больше половины кадрового состава. Взамен прислали мобилизованных парней рождения 1926 года.

Всего этого Шлауберг, естественно, не знал. Этим объяснялись его нерешительность и излишняя осторожность в первые дни окружения. Затем его действия стали носить более активный характер; артиллерия наносила ощутимые удары по обороне 216-го полка.

1 декабря, рано утром, немцы атаковали ближайшего соседа Бородина подполковника Вяземского. Удар был нанесен в северо-западном направлении, где у Вяземского имелось самое слабое место — стрелковый батальон неполного состава. Атаку отбили с трудом.

— Если бы Шлауберг повторил, мог бы прорваться, — признался Вяземский Бородину.

— Мне кажется, он просто нащупывает слабое место в нашей обороне, — подумав, сказал Бородин.

— Я такого же мнения, — ответил Вяземский, — теперь, надо полагать, твоя очередь.

Бородин и сам это понимал. Его полк день и ночь укреплял оборону — зарывался в землю.

Беспокоили Бородина все усиливавшиеся действия шлауберговской разведки, а также то, что противник продолжает ревностно следить за высотой 220,0.

РАДИОГРАММА

«Командиру 201-й стрелковой дивизии

1 декабря 1943 г.

Согласно данным разведотдела армии численность немецких солдат и офицеров окруженной в районе Ровлян группировки не превышает 3,5–4 тысячи. Наличие боевой техники подтверждено донесениями авиаразведки, а также выступлением Шлауберга против полка Вяземского, однако оно не превышает известного нам количества.