Юрий Лигун - Карасёнки-Поросёнки

• Название: Карасёнки-Поросёнки
• Автор: Юрий Лигун
• Жанр: Короткие истории

Если вы думаете, что детский мир – это магазин, то, похоже, у вас всё давно за сорок: от размера ноги до температуры, не считая количества годовых колец на талии. Но всё поправимо! Во всяком случае эта книжка сможет поправить. Ведь она про нас тогда и про наших детей теперь. Она объединяет больших и маленьких как одно мороженое на двоих. Откройте её со своими детками и внучатами, и вы почувствуете, как разглаживаются морщины, рассасывается целлюлит, а спина становится упругой, как струна. Потому что детство не проходит бесследно. Детство – это приданое, которое мы получаем от Бога, когда въезжаем во взрослую жизнь…

---

– Иди-иди, – разрешил папа.

– А деньги? – спросила Капа.

– Зачем деньги в огороде? – не поняла бабушка.

– Она думает, что огурцы растут в магазине, – объяснил папа. – Но мы затем и приехали в деревню, чтобы рассеять некоторые городские иллюзии.

– Ты бы, Андрюша, попроще объяснялся, – сказала бабушка, – а то тебя народ не поймёт. Народ нынче шибко нервный: чуть что – за вилы хватается.

– Не переживай, мы тоже народ, – усмехнулся папа и повёл Капу в огород.

Капа знала, что такое огород. У городской бабушки Тони на балконе в фанерном ящичке рос зелёный лук. Но деревенский огород в ящичек точно бы не поместился. У бабушки Капитолины огород был капитальным. Тут росли помидоры, баклажаны, кабачки, картошка и другие продукты, названия которых Капа не запомнила. Правда, если честно, картошку Капа не видела, потому что картошка растёт вверх тормашками: сверху несъедобные листья, а под землёй всё остальное. Папа сказал, что картошку собирают лопатой. Капа привезла с собой лопатку, но папа сказал, что каждому овощу – своё время, и время картошки наступит осенью.

А вот огурцы нашлись быстро. Они были украшены жёлтыми цветочками и росли на палочках, воткнутых в грядку. Огородные огурцы были маленькими, твёрдыми и колючими. Папа взял один, вытер об штанину и с хрустом съел. В воздухе запахло свежестью и прохладой.

– Красота! – сказал папа, жмурясь от удовольствия.

– Красота! – сказала Капа и тоже съела огурчик.

* * *

После обеда папа с бабушкой сели во дворе на скамеечку, а Капа пошла осматривать хозяйство. Кроме огорода у бабушки был сад с деревьями и много всякой живности. В загородках кудахтали куры и крякали утки. По двору вразвалочку ходили большие гуси и перекатывались маленькие, похожие на пушистые шарики. Капа хотела положить одного гусёнка в карман, но взрослым гусям стало жалко: они поднялись на цыпочки, захлопали крыльями и зашипели.

Чтобы не дразнить гусей, Капа пошла знакомиться с Марсиком. Марсик был рыжим, как апельсин. Он сразу полез кусаться, но бабушка крикнула: «Марсик, псыть!» Марсик завилял хвостом, похожим на кудрявый бублик, и ушёл в будку, громко волоча за собой железную цепь.

Потом Капа встретила козу, только не Бодуна, а другую – белую, с чёрным козлёнком. Козлёнок сразу полез бодаться. Он взбрыкивал задними ножками и смешно мотал головой.

– Нюрка, брысь! – закричала бабушка, и коза с козлёнком ускакали за дерево.

Потом Капа встретила кошку. Кошка лежала на правом боку и щурилась на солнце.

– Кис-кис-кис, – сказала Капа.

– Мяу, – лениво ответила кошка и дрыгнула передней лапкой.

Незаметно Капа дошла до дырки в заборе. За забором начиналась лужайка. Посреди лужайки в высокой траве лежало что-то коричневое и большое. Капа подобралась ближе и тихо сказала: «Эй!»

Коричневая гора зашевелилась и встала на ноги. Это была корова. Капа знала, что коровы бывают, но она не знала, что они бывают такими большими. Корова задумчиво пошевелила губами и сказала: «Мууу-у». У неё это получилось даже громче, чем у парохода, на котором они в прошлую субботу ездили на пляж. Капа попятилась. Корова подумала и шагнула к ней. Капа развернулась и побежала. Она бежала быстро-быстро, но всё равно успевала кричать «бабушка-бабушка-бабушка-бабушка!»

Маленькая бабушка, как ястреб, бросилась на большую корову и быстро вытолкала её на дальний край лужайки.

– Ты зачем коровы испугалась? – спросил подоспевший папа. – Она просто хотела познакомиться поближе.

– Я ей познакомлюсь, – рассердилась бабушка и погрозила корове маленьким, но твёрдым кулачком: – Тебе что было велено? – Пастись! Вот и пасись!.. А ты по сторонам ходить, глаза твои бесстыжие…

Капе стало жалко корову, и она спросила:

– А как её зовут?

– Корову-то? Нюркой.

– Так ведь и коза тоже Нюрка, – удивился папа. – Что ж это у тебя две Нюрки на одном огороде?

– Три, – подумав, ответила бабушка. – Ещё кошка Нюрка.

– Ну, кино! Три Нюрки! И как ты в них не путаешься?

– Такое скажешь! Что ж я кошку от козы не отличу?

– Логично, – согласился папа, а Капе сказал: – Мы за обедом Нюркину сметану ели… Я имею в виду Нюрку, которая корова.

Ещё папа сказал, что корова Нюрка только с виду корова, а на самом деле – это настоящий завод по переработке травы в молоко. И хотя люди научились делать из молока вареники со сметаной и мороженое с изюмом, до коровы им ещё ой как далеко.

«Мууу-у», – одобрительно прогудела Нюрка и начала пастись, то есть запасаться травой для производства молока. По Нюркиным глазам было видно, что папины слова ей понравились и если бы она была не коровой, а кошкой, то с удовольствием потёрлась бы о папину ногу.

* * *

Чтобы не мешать корове, все пошли спать. Кроме папы и бабушки. Бабушка собралась к Семёновне узнать про зубы, а папа решил сбегать на почту – дать маме телеграмму, что у них пока всё в порядке.

Спать Капу положили в гамак, но не сразу, а с третьей попытки, потому что гамак попался какой-то крученный. Он постоянно перекручивался и вытряхивал на траву всё, что в нём лежало. А лежало в нём много чего: подушка, подстилка, простынка, покрывало, лопатка, кукла Настя, пряник и миска с венгерскими сливами. Не вытряхивалась из гамака только Нюрка, потому что успевала выпрыгивать. Но не та Нюрка, что коза, а которая кошка…

Пока Капа вываливалась, папа успел рассказать, что спать в сетке, подвешенной высоко над землёй, придумали индейцы из Южной Америки, потому что в тамошних тропических лесах полным-полно ядовитых змей. Правда, вскоре выяснилось, что гамак не спасает от укусов хищных птиц, которых в тропических лесах ещё больше, чем кусючих змей. Поэтому спящие индейцы научились спать враскачку, чтобы сбивать птицам прицел. Рассказывая про это, папа шипел и махал крыльями, причём так похоже, что Капа не могла понять, когда он шутит, а когда говорит серьёзно…

* * *

Когда взрослые ушли, сад наполнился новыми звуками. В траве стрекотали невидимые кузнечики. Над клумбой жужжали полосатые шмели, похожие на шерстяные носочки. В расплавленном, как асфальт, воздухе буксовали мелкие мушки и звенели перегретыми моторчиками. Огромные стрекозы с вертолётными кабинами вместо голов шуршали перепончатыми крыльями. Божьи коровки, похожие на горбатых мопсов, деловито шаркали ногами. И только одинокая мохнатая гусеница молча ползла по листу, то и дело превращаясь из восклицательного знака в вопросительный и наоборот…

Капа лежала и смотрела вверх. Сквозь густые ветки просвечивались синие пятна неба. Змеи ещё не появились, но в небе уже кружили птицы. Капа потянула верёвку, специально привязанную к забору. Гамак качнулся и поплыл над травой, а в листве заметался солнечный лучик, скользнул по невидимой паутинке и вдруг брызнул в глаза неожиданно и ярко. Капа засмеялась, но не над лучиком, а просто так…

Потом к ней подошла подружка Нюра из соседнего подъезда и, жуя траву, промычала:

– Вставай, пора карасей ловить!

Капа открыла глаза и увидела папу.

Он теребил её за плечо и говорил:

– Вставай, пора карасей ловить…

Услыхав про карасей, Капа обрадовалась и встала так быстро, что даже кошка не успела выпрыгнуть и тоже шлёпнулась на траву.

Сборы были недолгими. Капа стёрла землю с коленок, папа сорвал огурец, а бабушка завернула в белое полотенце краюху хлеба, оставшуюся от обеда, и четвёртую куриную ногу. Ещё они взяли ведро для карасей и удочки. Удочки оказались обыкновенными палками, которые надо носить длинным концом назад, чтобы не натыкаться на встречные деревья. К концу каждой палки папа привязал леску, поплавок, грузило и крючок, потому что на удочку без лески, поплавка, грузила и крючка карася поймать трудно.

* * *

К речке Караське вели две дороги: через поле и через лес.

– Пойдём через лес, – сказал папа. – Покажу тебе муравьёв.

Капа удивилась: муравьёв она что ли не видела? Да сто раз она их видела, а если считать каждого по отдельности, то, может, и тысячу. Муравьи жили в норке возле песочницы, на дереве возле подъезда и в хлебнице на кухне. Бабушка Тоня с ними боролась, но муравьи всегда побеждали. Так что Капа не очень-то обрадовалась муравьям, но вслух промолчала, а про себя подумала, что, если повезёт, в лесу они встретят какого-нибудь зверя покрупнее, например, ежа или зайца. А если не повезёт, – то волка или медведя.

Только лес оказался совсем безлюдным. Хотя в нём, конечно, попадались разлапистые деревья, которые вырывали из рук удочки, а вот ежи и зайцы – нет. Капа немного затосковала, но тут деревья расступились и открыли большую поляну. Она была завалена огромными земляными кучами, чуть ли не с папу ростом, словно тут недавно побывали строители. Капа подошла поближе и вдруг заметила, что кучи шевелятся.

– Ой! Что это? – вскрикнула Капа, отпрыгивая назад.

– Это муравейники, – объяснил папа. – Их строят рыжие лесные муравьи. Если приглядишься, сама всё увидишь.