Джорджетт Хейер - Убийство в Эшли-Грин

• Название: Убийство в Эшли-Грин
• Автор: Джорджетт Хейер
• Жанр: Иностранный детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-081368-1

Поздно вечером во время дежурства констебль обнаруживает тело местного богача Верекера, заколотого ножом. Но кто мог совершить жестокое преступление в патриархальной деревушке Эшли-Грин? Взбалмошная светская львица – сестра Верекера? Или брат – художник, остро нуждавшийся в деньгах? Или жених сестры, который боялся, что Верекер узнает о его растратах?

Суперинтендант полиции, которому поручено расследование, подозревает их всех…

---

Письмо на фирменной бумаге было написано от руки явно разъяренным человеком. «Дорогой дядя, – начиналось оно, а затем тон его резко менялся: – Каково юридическое положение этой фирмы в случае систематического подделывания счетов одним из служащих? Я разоблачил это треклятое ничтожество Мезурье и намерен привлечь его к судебной ответственности, но хочу перед этим установить свое положение. Я вывел его на чистую воду, а он имел наглость ожидать, что я его прощу, представьте, потому что в свое время выплатит то, что именует займом! Придает это моему делу предвзятый характер или нет? Большая часть похищенной суммы до сих пор не возвращена. Наверное, я могу возбудить дело? Не отвечайте сентиментальной чепухой; этот подлец заключил помолвку с безмозглой дурочкой Антонией, а я хочу его разоблачить. Будьте добры, немедленно рассмотрите дело и дайте ответ».

Суперинтендант прочел письмо со своей обычной неторопливостью.

– Да, – сказал он, – оно нам будет кстати. Вы совершенно правы. Он был слишком суров к этому Мезурье, не правда ли?

Мистер Каррингтон, снова принявшийся что-то искать на столе, прекратил на время поиски и вместе с креслом повернулся к Ханнасайду.

– Суров? Дьявольски мстителен, сэр, вот каков мой племянник Арнольд… Каким был! – Он сделал паузу и ворчливо добавил в виде оправдания: – De mortius nil nisi bonum[1]. Но я в жизни не встречал человека с худшим характером, худшими манерами, худшим сердцем и более твердолобого упрямца.

– Сэр, он был не таким уж плохим, – возразил Джайлс.

– Не перебивай, – строго сказал мистер Каррингтон. И обратился к Ханнасайду: – Можете взять это письмо. Насколько я могу судить, вы производите впечатление разумного человека. Я не хочу втягивать в беду этого Мезурье, но еще больше не хочу вводить в заблуждение Скотленд-Ярд. Я не защищаю своего злобного юного племянника – хотя не знаю, почему называю его так, он мне не племянник – и слава богу! Однако насколько знаю его… Да, в чем дело?

Постучавший в дверь клерк вошел и сказал вполголоса:

– Мистера Джайлса, сэр.

– Да? – произнес Джайлс, повернувшись к нему. – Что-нибудь срочное?

– Пришел мистер Кеннет Верекер, сэр, и просит уделить ему несколько минут. Говорит, это очень важно.

– Скажите ему, что сейчас я занят, но, если он может подождать, я выслушаю его попозже.

Ханнасайд подался вперед и спросил:

– Не возражаете, если я поговорю с мистером Кеннетом Верекером?

Джайлс с отцом переглянулись. Чарлз Каррингтон лаконично сказал:

– Скажи мистеру Верекеру, что суперинтендант здесь и хочет увидеться с ним.

– Слушаюсь, сэр.

Клерк вышел.

Через две минуты вошел Кеннет в поношенных фланелевых серых брюках, рубашке с мягким воротничком, небрежно повязанном галстуке и старом твидовом пиджаке. На одну бровь спадал локон темных волос, в блестящих глазах отражались любопытство и настороженность.

– Привет, дядя! Привет, Джайлс! – беззаботно произнес он. – Где же похожий на барашка полицейский? Господи, не вижу среди вас никого, похожего на барашка! Опять Тони наврала! Кстати, я пришел к выводу, что мне следует отложить на будущее свои оправдания. Прочел вчера в «Ньюс оф уорлд», и мне это показалось хорошей идеей.

– Я хочу, – раздраженно сказал мистер Каррингтон, – чтобы ты не входил в мой кабинет с видом мазилы-художника из Челси!

– Почему? – с любопытством спросил Кеннет.

– Потому что мне это не нравится! – растерянно ответил мистер Каррингтон. – И не нравится этот женский галстук!

– Если на то пошло, мне не нравится ваш, – заговорил Кеннет. – По-моему, он отвратительный, но я не сказал бы этого, не заговори вы о моем, так как признаю права личности. Но, собственно говоря, я здесь в определенном смысле по поводу своей одежды. – Он повернулся к Ханнасайду и учтиво сказал: – Не возражаете, если я для начала изложу свое дело?

– Нисколько, – ответил Ханнасайд, не упускавший, несмотря на свой равнодушный вид, ни одного жеста, ни единой модуляции голоса. – Если хотите поговорить с мистером Каррингтоном наедине, я могу подождать снаружи.

– О господи, нет. Тут нет ничего личного! – заверил его Кеннет. – Речь пойдет только о деньгах Арнольда. Я наследник, так ведь, Джайлс? Должен быть наследником, черт возьми! Арнольд не мог нарушить отцовского завещания. Так вот, могу я получить часть денег авансом? Прежде всего мне нужны новые рубашки, а я не могу взять их в кредит, потому что Арнольд, черт бы его побрал, заявил, что не будет оплачивать мои долги! И Мэкстон прислал письмо с угрозой, что если не оплачу их счета, они будут вынуждены принять меры. А если принятие мер означает кутузку, то я не могу находиться за решеткой по крайней мере еще пару недель, потому что работаю над картиной. Так, может, выложишь немного денег?

Остановить этот поток губительного красноречия было совершенно невозможно. Нахмурившись, Джайлс оставил попытки и слушал своего клиента в полном молчании. Мистер Каррингтон, положив локти на подлокотники кресла и соединив пальцы рук, невозмутимо наблюдал за суперинтендантом. Когда его племянник умолк, чтобы перевести дыхание, он повернул голову и спросил мягко, почти как сына:

– Кеннет, сколько тебе нужно?

– Пятьсот фунтов, – не задумываясь, ответил тот. – Триста совершенно необходимы, и если долг не вырос до пятисот, можно было бы обойтись тремя сотнями. Но мне нужно сто на покупку кольца и еще сто на пирушку. За сотню можно купить кольцо, так ведь, Джайлс?

– Думаю, даже несколько, – ответил его кузен.

– Кольцо должно быть с бриллиантами, – объяснил Кеннет. – Большими, сверкающими. Ну, таким, от которого просто тошнит. Для Виолетты. Я еще не дарил ей кольца, а у этой помешанной девицы такой вкус. Возможно, после того как я наложу руку на миллионы Арнольда, она возжелает рубиновую тиару, храни Господь ее вульгарную душу!

– Поговорим об этом попозже, – вмешался Джайлс. – Я могу ссудить тебе деньги, чтобы вылезти из долгов. Ты пришел только из-за них?

– Этого достаточно, разве не так? – заговорил Кеннет. – Мергатройд вбила себе в голову, что с минуты на минуту могут нагрянуть судебные исполнители. Не понимаю, чего тут опасаться, если они не причинят нам вреда, но она не слушает никаких доводов, и, собственно говоря, думаю, они могли бы слегка досадить. Дело в том, что у нас только одна гостиная.

– Ладно, я заеду вечером и приму кое-какие меры, – пообещал Джайлс. – А пока что суперинтендант Ханнасайд хочет задать тебе несколько вопросов.

– Я только хочу узнать о ваших передвижениях в субботу вечером, – любезно сказал Ханнасайд.

– Знаю, только Джайлс говорит, что вы не поверите ни единому слову из моих показаний. Но я убежден в том, что вы не сможете ничего в них опровергнуть. Если у вас есть хоть крупица разума, то не станете и пытаться. Просто арестуете мою сестру, и все тут. Я нахожу ее поведение крайне подозрительным. Более того, девушка, которая заключает помолвку с такой тварью, как Мезурье, заслуживает повешения. Джайлс, что скажешь о нем?

– Я его почти не знаю. Постарайся не отвлекаться от сути.

– А я считаю его занудой, – откровенно заявил Кеннет.

Ханнасайд терпеливо произнес:

– Можно выслушать показания, которые я не смогу опровергнуть?

– Простите, я забыл о вас на минутку, – сказал Кеннет и, усевшись на не заваленный бумагами угол письменного стола, поведал с неожиданной выразительностью о своих передвижениях в субботу.

– Вот и все, – заключил он, сунув руку в карман за обшарпанной пенковой трубкой. – Моя невеста говорит – это такая дрянная история, что вы должны ей поверить. Она должна знать. Прочитывает примерно по семь детективов в неделю, так что в преступлениях разбирается.

Ханнасайд испытующе посмотрел на него.

– Мистер Верекер, вы не помните, в каком кинотеатре были, или хотя бы на какой улице он находится, или о чем был фильм?

– Нет, – ответил Кеннет, доставая клеенчатый кисет, и под осуждающим взглядом дяди стал набивать трубку.

– Это говорит об очень скверной памяти, так ведь?

– Об отвратительной, – согласился Кеннет. – Но вам кто угодно скажет, что память у меня дырявая.

– Меня удивляет, что при такой памяти вы смогли так точно перечислить, что делали в тот вечер.

– О, я вызубрил это наизусть, – ответил Кеннет, беря трубку в зубы и засовывая кисет в карман.

Суперинтендант Ханнасайд обычно не выказывал удивления, но этот изобретательный ответ лишил его дара речи. Паузу заполнил неторопливый голос Джайлса:

– Прошу тебя, не старайся быть остроумным. Что ты имеешь в виду?

Чарлз Каррингтон, успешно забывший о трубке, наблюдал за Кеннетом с бесстрастным интересом.

– Да, – спросил он, – что ты имел в виду?

– Именно то, что сказал, – ответил Кеннет, зажигая спичку. И продолжил между затяжками: – Вчера вечером после ухода Джайлса мне пришло на ум, что нужно постараться не забыть, что я делал в субботу. Поэтому я записал все и выучил наизусть на тот случай, если память мне откажет.