Михаил Попов - Тьма египетская

• Название: Тьма египетская
• Автор: Михаил Попов
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-2906-4

Древний Египет. XIII век до н.э. — «белое пятно» в истории великой цивилизации. Гиксосы (цари пастухов) — таинственный народ-орден, явившийся из азиатских песков и захвативший страну фараонов на 200 лет. Роман известного писателя Михаила Попова — это история грандиозного восстания против тёмного владычества пришельцев-гиксосов. Читателя ожидают дворцовые интриги, кровавые сражения, тайны древних храмов, любовь и смерть на берегах вечного Нила!

---

Са-Амон и Са-Ра вздохнули, смиряясь, что им никогда не постичь глубину размышлений господина и остаётся просто верить, что он прав. Пианхи покорно опустил голову и его отношение к сказанному нельзя было понять. Только однорукий отреагировал живо. Даже вскочил:

   — A-а, теперь я понял, для чего ему нужно было собирать всех придворных и слуг в одном месте и разговаривать отдельно с каждым. Вот почему он приказал передушить всех детей!

Аменемхет резко поднял руку:

   — Больше ты ничего не скажешь!

Однорукий замер на мгновение и плюхнулся обратно. Мимо стула, в песок. Пианхи хихикнул. Бритые гиганты опять вздохнули.

   — Теперь, главное. Мериптаха похитили люди Птахотепа. В этом номе только в отряде у Небамона может отыскаться три десятка приличных лучников. Ты (однорукому) утверждаешь, что здесь, в Мемфисе, они не в состоянии его пробудить. Значит, они попытаются перевезти его в Фивы. Только там они могут надеяться найти потребные средства. Я не удивлюсь, если очень скоро станет известно, что твой (опять однорукому) подвал с колдовскими сокровищами ограблен. Если мальчик очнётся и заговорит во дворце Яхмоса, войны не избежать. Даже те, кто доныне покорно прислушивались к моему голосу, перестанут это делать.

Полотнище над головами дважды хлобыстнуло. Аменемхет поднял глаза и кивнул, как будто расценил поведение ткани как совет.

   — Да, Са-Ра, распорядись, мы немедленно снимаемся с якоря и поднимаем паруса. Пианхи, разворачивай новый папирус, сейчас я продиктую письмо Апопу. Я расскажу ему, что мальчик жив и скоро его тайком повезут на юг. Думаю, уже сегодня он пошлёт быстроходные лодки вверх по течению, и все гарнизоны долины будут предупреждены о перевозчиках спящего тела. А мы предупредим о том же верных нам людей и каждом номе. Долина должна стать непроходимой для людей Птаха с подозрительным грузом.

Аменемхет задумался на несколько мгновений.

   — Ты, Са-Амон, сейчас же отправишься в отряд к Небамону. Один. Где он прячется, в какой норе, неизвестно, но ты найдёшь его.

   — Найду.

   — Не надо притворяться крестьянином или ремесленником, откройся ему. Скажи, что хочешь воевать с нечистыми, а я сдерживаю тебя. Отзывайся обо мне уважительно, всем известно, как я ненавижу гиксосов. Сожалей, что я медлю, вот главная причина твоего ухода. Ты должен войти в доверие к нему и выяснить, где находится Мериптах.

   — Я найду его и выкраду.

Аменемхет отрицательно покачал головой:

   — Этого не нужно. Я думаю, мальчика так теперь охраняют, что выкрасть его нельзя. Ты должен его убить, вот этому никто помешать не сможет.

Са-Амон молчал.

   — Ты меня понял? Он слишком теперь опасен, одного его слова достаточно, чтобы началось наводнение, которое окончательно потопит Египет. Очнувшись, он не сможет молчать и не захочет. У него на глазах зарезали его отца. Это первое, о чём он закричит, открыв рот. Это знание должно умереть вместе с ним.

Аменемхет встал и вышел из-под навеса. Направляясь к ладье Амона, он мог уже наблюдать за действием своего приказа. В роще кипела всеобщая, на первый взгляд бессмысленная суета. Кричали писцы, шипели заливаемые водой печи, сворачивались палатки. Неподвижно сидели только павианы на огромном бревне у берега. Их удивляло это внезапное безумие, охватившее толпы сонных тварей в набедренных тряпках.

Аменемхет вошёл в беседку, занимавшую среднюю часть палубы. Колдун и главный писец, молча трусившие за ним по песку острова, остались снаружи за матерчатыми стенами. Господин не делал им такого знака, но они догадались сами, что сейчас ему тягостно видеть кого-либо. Верховный жрец казался всего лишь сосредоточенным, ничто не говорило о громадной буре, что сотрясала сейчас его внутренние своды. Он только что принял решение, положившее жестокий конец многолетним мечтаниям о том, что его род когда-нибудь воцарится в освобождённом и едином Египте. Мальчик, который возник как звезда таинственной надежды в нечистоте варварского царства, вдруг превратился в первую искру начинающегося страшного пожара, грозящего окончательным испепелением тысячелетнему царству Черной Земли. Её необходимо было растоптать немедленно, и не было более надёжного средства, чем каменная пятка безносого Са-Амона.

Громадное тело ладьи едва заметно содрогнулось, словно до неё дошла страшная мысль верховного жреца. На самом деле, это натянулся канат, идущий с ближайшего весельного буксира к носовым крючьям Амонова корабля.

Снаружи послышались ритмичные команды старшего корабельщика, шлёпали подошвы матросов и скрипели верёвки, поднимающие широченный главный парус с изображением Амона-Ра, плывущего по водам священного Нила в своей ладье. На парусе изображённой ладьи в свою очередь была изображена плывущая ладья, так что понятие плавания в данном случае возводилось в высшую из доступных разумению человека степеней — третью!

— Смотрите! — громко сказал Пианхи, радуясь возможности обратить на себя внимание. Вышедший из палатки Аменемхет, только что взбежавший на борт Са-Ра и однорукий посмотрели, куда указывала изящная рука, столь умело и живо записывающая на холодном воске и шершавом папирусе вечные мысли и смертные приговоры.

Шагах в полутораста от ладьи показалась из-за выступа тростникового мыса маленькая лодка, предназначенная исключительно для путешествий поперёк реки. В лодке стоял человек в странной одежде. Упираясь шестом в близкое дно, он двигался вдоль стены тростника в направлении ладьи. Нет, он был одет не странно, он был одет как гиксос.

Первым отреагировал на его появление главный корабельщик. По его команде десяток лучников выстроился на правом борту, они наложили стрелы на тетивы и приготовились к отражению атаки. Команда «приготовиться» разнеслась мгновенно от одного судна к другому, и теперь у нечистых не получится напасть внезапно.

Аменемхет перевёл взгляд чуть вправо, в сторону берега: не видать ли над пальмами клубов пыли, которые непременно подняла бы торопливо приближающаяся конница. Конницы не было. Но даже если она появится, ей ещё нужно переправиться через уже немного подпитавшийся водою канал. Так что опасаться следовало только нападения с воды. А там по-прежнему всего лишь одна небольшая двухместная лодка с одиноким гиксосом. К тому же он всячески показывает, что намерения у него самые мирные. Из его жестов можно понять, что прибыл он не для боя, а для разговора. Вот так, периодически неторопливо упираясь шестом в илистое дно, лодка с одиноким варваром приблизилась вплотную к напряжённо замершей, ощетинившейся десятками стрел и копий священной египетской эскадре. Было так тихо, что можно было слышать, как зевают обезьяны на другом конце пальмовой рощи.

Гиксос в лодке положил свой шест поперёк корпуса и поднял руки, чуть разводя их в стороны.

   — У него нет оружия, — сказал Са-Ра.

   — Не может быть! — тихо воскликнул колдун, отступая за спины стоящих рядом.

   — Я тоже его узнал, — сказал Аменемхет.

Потом вышел к самому борту и громко спросил:

   — С чем ты явился ко мне, «царский брат»?

22

Для того чтобы перерезать горло спящему ребёнку, много народу не нужно. Са-Амон отправился один.

Было два места, где мог в данное время находиться мальчик. Храм Птаха и лагерь Небамона. Первый не надо было искать, но зато свои тайны он хранит так, что чужаку, да ещё столь приметному, до них не добраться. Надо было искать лагерь, тем более что в своём путешествии на юг мальчику его никак не миновать. Через лагерь можно будет проникнуть и в храм. По крайней мере так думалось.

Рано утром Са-Амон, одевшись как нищий паломник, пристал к небольшой группе крестьян, возвращавшихся с новогоднего праздника из города по домам. Судя по их разговорам, они удачно расторговались и пребывали в приятном расположении духа, погоняли своих ослов и ощупывали время от времени пояса с заработанными дебенами. На молчаливого гиганта, бредущего в самом хвосте, внимания особого никто не обращал. Много их таких бродит по Черной Земле в любое время года, от одного святого места к другому. Поинтересовались только, не проказа ли изуродовала ему лицо, и, узнав, что всего лишь кипарисовая булава, успокоились.

Все предварительные прикидки говорили, что надо идти именно на юг. В расширяющуюся долину, где между частыми, мелкими деревушками всё более нищающих крестьян, заброшенными каналами времён блистательных, но позабытых ныне династий, в зарослях ивняка и тамариска дотлевали развалины старых храмов и небольших, оставленных жителями или разорённых азиатским нашествием поселений. Где-то там должен был вырыть себе логово Небамон с его толпою отбившегося от рук мужичья.