Николас Блейк - Требуются доказательства. Бренна земная плоть (сборник)

• Название: Требуются доказательства. Бренна земная плоть (сборник)
• Автор: Николас Блейк
• Жанр: Иностранный детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-089539-7

Во время школьных соревнований в стогу сена находят труп одного из учеников… Молодой учитель Майкл Эванс, оказавшийся под подозрением, просит своего друга Найджела Стрейнджуэйса взяться за это дело. И Найджел, опросив всех учеников и преподавателей колледжа, понимает: многие из них что-то скрывают…

Известный летчик Фергюс О’Брайан умирает на устроенном им же рождественском ужине. Первая версия полиции – самоубийство. Но верна ли она? Почти каждый из приглашенных мог иметь злой умысел. Кто-то мечтал заполучить деньги О’Брайана, а кто-то затаил на него смертельную обиду… Какие секреты были у знаменитого аса? Ответ на этот вопрос ищет Найджел Стрейнджуэйс…

---

– Это не называется сменить пластинку, – воинственно сказал Рэнч.

Не обратив на него ни малейшего внимания, Гэтсби выжидательно посмотрел на Найджела с неестественным, как у подвергшегося гальванизации трупа, оскалом лица.

– Слишком мало времени прошло, мистер Гэтсби, – ответил Найджел. – К тому же я настолько увлекся жизнью подготовительной школы, что почти забыл, зачем приехал.

– И как вам наша жизнь? – с некоторой настороженностью осведомился Рэнч.

– Ну что сказать? Мне кажется, вашим мальчикам сильно повезло, что учатся они сейчас, а не тридцать лет назад. Отличный у вас общий зал. Смутно вспоминаю свою частную школу: окон нет, вместо них покрытая пылью застекленная крыша, рапира без наконечника в руках у одного и сломанная клюшка для гольфа в руках другого, на столе книга по латинской грамматике без переплета, бутылка прокисшего портвейна, подставка для зубных щеток. Отличная картина в экспрессионистском духе, образ школы начала ХХ века.

Послышался общий смех, который несколько необычным образом нарушил Гэтсби.

– В ваших воспоминаниях есть нечто, – глубокомысленно заметил он. – Да, говоря об образовании и о школе, я что-то никак не могу найти свою французскую книгу. – Он встал и начал проглядывать шкафчики, тянущиеся вдоль противоположной стены. – К тебе она случайно не могла попасть, Тивертон?

– Не могла, – отрубил Тивертон и круто повернулся на стуле. – И будь добр, не суй свой нос в мой шкафчик. Тебе прекрасно известно, что у нас в школе действует неписаный закон, запрещающий трогать в общем зале чужие вещи.

Симс встревоженно поднял голову, а Найджел снова скосил глаза к кончику носа.

– Ладно, ладно, – сердито проворчал Гэтсби. – Это я так, машинально. А ты, между прочим, «Любовника леди Чаттерлей» сюда не засунул?

Очередной взрыв возмущения со стороны Тивертона был остановлен появлением директора.

– А, вот вы где, Стрейнджуэйс? Знакомитесь… э-э… с гением мести? Вам что-нибудь нужно, мы можем быть чем-нибудь вам полезны?

– Да, я бы с удовольствием выпил чашку чаю.

– Чаю? Ах да, конечно, чаю. Я скажу, чтобы вам налили чашку чаю в столовой.

Найджел с видом – для себя – едва ли не робким поинтересовался, нельзя ли принести не чашку, а целый чайник; на что директор ответил согласием, хотя и с несчастным видом человека, которого приглашают принять участие в игре с неизвестными ему правилами. Найджел как раз наливал себе третью чашку, когда объявился Армстронг. Уже по самым первым его замечаниям Найджелу стало ясно, что суперинтендант готовится к словесной дуэли, и он решил взять инициативу на себя.

– Как вам известно, – начал он, – я приехал сюда с вполне неофициальной миссией расследовать данное дело в интересах школы. Хотелось бы с самого начала заверить, что вам я ставить палки в колеса никоим образом не собираюсь. Напротив, я надеюсь быть полезным в решении проблемы, что поможет восстановить репутацию школы или, по крайней мере, воспрепятствует нанесению ей дальнейшего ущерба. И даже если я буду вынужден заключить, что преступник все же связан со школой, я сделаю все от меня зависящее, чтобы содействовать вам в доказательстве его вины.

– Что ж, сэр, все это следует только приветствовать.

– Чашку чаю? Нет? В таком случае сигарету? Теперь о моих дальнейших действиях. Я знаю, что вам, профессионалам, до смерти надоели всякого рода упражнения любителей. Поэтому предлагаю собрать воедино имеющиеся факты, и пусть каждый держит свои версии при себе до тех пор, пока не создастся более или менее полная картина дела.

Секунду-другую Армстронг сосредоточенно изучал носки своих ботинок. Он испытал смутное неудовольствие от того, что Стрейнджуэйс с самого начала захватил инициативу, как не в восторге был и от предложения собрать все факты в одну корзину, ибо пока только он их и добывал. С другой стороны, любитель находился в куда более выгодном положении, если иметь в виду дальнейшие находки. Так что в целом игра явно стоила свеч – лучше всего будет заключить сделку. Исходя из этого, суперинтендант представил Стрейнджуэйсу детальный и исчерпывающий отчет по состоянию дел на данный момент.

– Итак, сэр, вы сами видите, – заключил он, – что, хоть и решили мы держать до времени свои версии при себе, все факты указывают пока в одном направлении.

– Миссис Вэйл и Эванс?

– Да, – кивнул Армстронг, несколько удивленный такой реакцией, – именно так, хотя я и не ожидал, что вы так легко со мной согласитесь.

– Ну почему же? Эванс – один из моих ближайших друзей, но из этого не следует, что я готов закрыть глаза на улики, свидетельствующие против него. Позвольте суммировать все вами сказанное. Убийство было совершено либо кем-то связанным со школой, либо не имеющим к ней никакого отношения. Местоположение всех известных полиции местных бродяг и воришек более или менее установлено, да к тому же не найдено никаких признаков ограбления жертвы. Это, а также полное отсутствие каких-либо возможных мотивов практически исключают второе предположение, хотя вовсе игнорировать разговор Рэнча с каким-то неизвестным мужчиной перед началом соревнований нельзя. Теперь первый вариант. Временные рамки установлены – от часа до двух тридцати. Между часом сорока пятью и двумя тридцатью стога сена находились в поле зрения Гриффина и служащего стадиона. Между часом тридцатью и часом сорока пятью на улице не было никого, но заранее рассчитывать на это убийца не мог, и для него было бы чрезвычайно рискованно нападать на мальчика в поле или тащить сюда тело в то время, когда из школы может в любой момент кто-то выйти. Остается промежуток между часом и часом тридцатью, когда Эванс и миссис Вэйл, по их собственному признанию, находились именно там, где впоследствии было обнаружено тело мальчика, в то время как передвижения всех остальных нам могут быть подтверждены.

– Иными словами, сэр, обвинение против этих двоих представляется единственно возможным решением загадки. Но…

– Но у вас нет никаких фактов в его поддержку, кроме тесемки, которая могла оторваться от любого из миллионов воздушных шаров, и серебряного карандаша, более напоминающего даже не карандаш, а сломанный тростник.

– Поразительно, мистер Стрейнджуэйс. Мне никогда еще не приходилось сталкиваться с делом, в котором было бы так мало вещественных доказательств. Я до боли в глазах прочесал все поле, как и другие спортивные площадки. Довел до изнеможения своими вопросами обслуживающий персонал. Обыскал комнаты учителей, хотя им говорить это не обязательно. И ничего, ну буквально ни крошки не нашел. Но мотив остается, и у мистера Эванса и миссис Вэйл он наиболее очевиден.

– К слову, суперинтендант, удивительно, с какой легкостью вам удалось добиться признания этого мотива.

Армстронгу явно сделалось неловко, но пропустить мимо ушей слова Стрейнджуэйса он не мог и вынужден был рассказать, к каким уловкам прибег в ходе последнего разговора с Майклом. Найджел задумчиво слушал, изучая кончик своего носа, потом вздохнул:

– Ну что ж, нельзя сказать, что вы в лайковых перчатках воюете. Только не подумайте, будто я упрекаю вас в чем-то. Конечно, вам, ребята, трудно было бы ловить преступников, держась правил, которые они нарушают. Но есть два момента, за которые ухватится адвокат ответчика…

Армстронг, который в начале встречи с этим любителям оказался вроде как в положении защищающейся стороны, теперь вполне обрел уверенность в себе и попросил объясниться.

– Первое. Вряд ли убийца с самого начала признался бы, что находился на месте совершения преступления. Скорее он бы попытался придумать себе алиби либо перенес тело в другое место.

– Это может быть смелая попытка блефа – отвести подозрения, сразу же поставив себя в наиболее уязвимое положение.

– Согласен, не исключено, и все же… ладно, оставим это. Второй момент состоит в следующем. Если допустить, что убийство было совершено по указанным вами мотивам, то все же непонятно, почему преступник с такой легкостью в них признался. Ключевые позиции без борьбы не оставляют, а, судя по вашему рассказу, Эванс не очень-то старался их отстоять.

– Ясно, сэр. Должен признать, раньше мне это в голову не приходило. Конечно, он мог просто не справиться с нервами, хотя после вчерашнего дельца мое мнение о мистере Эвансе улучшилось. Значительно выросло. Что ж, будем работать дальше. Вижу, в моих советах вы особенно не нуждаетесь, и все же позвольте кое-что предложить. Видите ли, мне никак не удается что-нибудь выудить из школьников…

– Чертовы снобы, во всяком случае, пари держу, большинство из них, – перебил его Найджел.

– Вот именно, сэр, – с благодарностью кивнул Армстронг, – а мне кажется, только они могут дать ключ к тому…

– …Что понуждало Вимиса столь успешно держать втайне, пока убийце не представилась возможность заставить его замолчать навсегда.