Пантелеймон Кулиш - Отпадение Малороссии от Польши. Том 3

• Название: Отпадение Малороссии от Польши. Том 3
• Автор: Пантелеймон Кулиш
• Издательство: Университетская типография, Страстной бульвар
• Жанр: История
• Год: 1888

П.А. Кулиш (1819-1897) остается фаворитом «української національної ідеології», многочисленные творцы которой охотно цитируют его ранние произведения, переполненные антирусскими выпадами. Как и другие представители первой волны украинофильства, он начал свою деятельность в 1840-е годы с этнографических и литературных изысков, сделавших его «апостолом нац-вiдродження». В тогдашних произведениях Кулиш, по словам советской энциклопедии, «идеализировал гетманско-казацкую верхушку». Мифологизированная и поэтизированная украинская история начала ХIХ в. произвела на молодого учителя слишком сильное впечатление. Но более глубокое изучение предмета со временем привело его к радикальной смене взглядов. Неоднократно побывав в 1850-1880-е годы в Галиции, Кулиш наглядно убедился в том, что враждебные силы превращают Червонную Русь в оплот украинства-антирусизма. Борьбе с этими разрушительными тенденциями Кулиш посвятил конец своей жизни. Отныне Кулиш не видел ничего прогрессивного в запорожском казачестве, которое воспевал в молодости. Теперь казаки для него – просто бандиты и убийцы. Ни о каком государстве они не мечтали. Их идеалом было выпить и пограбить. Единственной же прогрессивной силой на Украине, покончившей и с татарскими набегами, и с ляшским засильем, вчерашний казакофил признает Российскую империю. В своих монографиях «История воссоединения Руси» (1874-77) и «Отпадение Малороссии от Польши» (1890) Кулиш убедительно показывает разлагающее влияние запорожской вольницы, этих «диких по-восточному представителей охлократии» – на судьбы Отчизны. Кулиш, развернув широкое историческое полотно, представил казачество в таком свете, что оно ни под какие сравнения с европейскими институтами и общественными явлениями не подходит. Ни светская, ни церковная власть, ни общественный почин не причастны к образованию таких колоний, как Запорожье. Всякая попытка приписать им миссию защитников православия против ислама и католичества разбивается об исторические источники. Данные, приведенные П. Кулишом, исключают всякие сомнения на этот счет. Оба Хмельницких, отец и сын, а после них Петр Дорошенко, признавали себя подданными султана турецкого - главы Ислама. С крымскими же татарами, этими «врагами креста Христова», казаки не столько воевали, сколько сотрудничали и вкупе ходили на польские и на московские украины. На Кулиша сердились за такое развенчание, но опорочить его аргументацию и собранный им документальный материал не могли. Нет ничего удивительного, что с такими мыслями даже в независимой Украине Кулиш остается полузапретным автором.

---

Такова была петиция, представленная казаками царю через два месяца по принятии от них безусловного подданства, и ее-то казацкие историки превращают в «условия, на которых Украина соединилась с Мосновиею»; а как условий и договора в казацкой петиции вовсе нет, то казакоманы пускают в ход печатную молву, будто бы договор Хмельницкого с царем Алексеем Михайловичем существовал, но как-то, кем-то, где-то и когда-то потерян. От этого взаимные отношения русского Севера и русского Юга представляются любителям казатчины в ложном виде, и отсюда происходят антирусские стремления украинских патриотов, но извращение понятий о Хмельнитчине идет у нас издавна. Подобно тому, как во времена Жмайлов, Тарасов, Павлюков агитаторы казацких бунтов постоянно твердили «людям незнающим» о нарушении ляхами каких-то старых казацких прав и вольностей, крамольники времен Выговского, Юрия Хмельницкого, Бруховецкого, Тетери и, наконец, Мазепы распространяли в Малороссии толки о небывалой присяге бояр за царя и заставляли «незнающих людей» роптать на московское вероломство. Посеянные в малорусском обществе питомцами иезуитов предубеждения против Москвы были поддержаны фальшивыми летописями, поддельными документами, псевдоисторическими монографиями, воздыханиями поэтов-невежд о казацкой старине, и эта умственная язва до того въелась в слабые умы, что сказки об отношениях казаков к двум соперничавшим государствам находят еще и в наше время доверчивых читателей.

КОНЕЦ.

Примечания

1

Исчезли с полей все плуги по Надбожию: иной оглянулся назад только из-за Вислы.

2

Костомаров, «Богдан Хмельницкий», изд. 4, стр. 106.

3

От сказанного до сделанного большое расстояние.

4

Именно вот как: «Skrypt do archivum dany rationem о brony Rzeczypospolitej autoritate praesentis Conv. in toto aprobujemy do przyszlego ordynaryjnego sejmu.»

5

Именно в следующих: «Poniewaz podluy konslyt: koronacy w uspokojeniu Kozakow dosyc sie stalo, tedy deklaracya laski naszej uczyniona pod Zborowem autoritate conv. praes. za zgoda wszceh stanow aprobujemy».

6

Мемориалы князя Альбрехта Станислава Радивила хранятся в Львовской библиотеке Оссолинских, и поляки, издавшие так много исторических памятников, не спешат издать вполне эту драгоценность.

7

Твоя честная душа не может понять, сколько адского зла в оскорбленной гордости.

8

В варианте этой проклинательной песни, записанном И. П. Буцинским, автором книги «О Богдане Хмельницком», говорится:

О богдай Хмеля Хмельницького
Перва куля не минула,
А другая устрелила,
У серденько уцелила!

9

Выражение «хороші мислі мати» родственно польскому byc dobrej fantazyi, что означает быть смелым.

10

Полная дума о казацкой жизни напечатана в моих «Записках о Южной Руси», т. I, стр. 215 — 220.

11

Брат Адама Киселя, Юрий, был черкасский староста, следовательно, совместник полковника по доходам.

12

Ах, чье же, чье сердце не погрузится в печаль!

13

Ибо на широких полях широкое молчание. Только ветер шумит, наклоняя печально колосья; только вздохи из могил и стон из-под травы тех, что спят на увядших венках своей старой славы.

14

«Были у меня киевские мещане» (рассказывает он); «вместо раты, принесли мне пять червонцев. Сваты Бог! и тое есть, о чем воеводзе на сейм ехаць? так говорит наша Русь».

15

И в аду распространилась твоя слава.

16

И ты не возвысилась тем до великой чести.

17

Relatio, quae exoteros missa est: gloriosissimae expeditionis, victoriosissimi progressu, faustissimae pacificationis cum hostibus serenissimi et potentissimi Domini Johanni Casimiri Regis Poloniae.

18

По замечанию Альбрехта Радивила, одною из причин печального результата было гетманованье короля (Рат. II, 386); а преисполненный уважения к царственности Варшавский Аноним, указывая крупные ошибки Яна Казимира перед походом говорит: «Zeby wiekszych errorow nie bylo, odradzali Krolowi, aby sam nie narazal sie na takowe niebespieczenstwa. Krol urazony deklarowal, ze ja sam pojde z wojskiem.» (Pam. do Panow. Zygm. III etc. II, 78).

19

Zrodlo tey sprowy z ktorego nastepujace plyneli potoki w prawdzie tajemne rady skrycie chowane maja i nie trzeba odkrywac tego coby napotym przestrzedz nieprzyjaciela mialo». (Рукоп. Библ. Красинских, лит. В. I, 8)

20

Издатель книги «Pamietniki о Koniecpolskich», знаменитый археограф Пршиленский, на стр. 295, объявил (лет 40 тому назад), что цельным рукописным экземпляром Освецимова дневника владеет некто Мартин Пршибыльский, в Живце (близ Кракова). Сколько я ни расспрашивал за границей у польских археографов о судьбе этого бесценного мемуара, они мне отвечали с каким-то странным равнодушием, точно родственники того, кто сократил экземпляр, принадлежащий библиотеке Оссолинских.

21

Это — одно из доказательств, что паны, как паны, говоря вообще, не были угнетателями подданных; они скорее избаловали крестьян своими зазывами да перезывами.

22

Одною из причин увеличения числа казаков Жевковский выставлял опустошительные татарские набеги, а жолнерские бунты разоряли подданных, как татарские набеги.

23

Sfarozytnosc to tylko iakby odnowila,
Ze wiekopomnosc iawno zuowu sie odkryla,
Kleinot, ktory Chmielnickich dom przyozdoblaiet,
W muznosty, w prawdi, w wiery mocno utwerzaiet.
Nedyw: bo Abdank iest znak szczodrey powolnosci,
Chrest zafirmament wiery Chmielnickich, moznosci.
Niezwyciezonys, Krolu, w Chrestianskim Panstwie,
Gdy powolnosc Chmielnickich maiesz w swym poddanstwie.

24

Хмельницкий пишет в нем: «посылаем войсковой реестр», а реестр был в руках у короля в начале января. И потом: «Те, которые, по заключении мира, умертвили урядников, своих панов, наказаны по мере вины в бытность в Киеве пана воеводы», а киевский воевода был в Киеве снова в январе.

25

Вирубати ляхом значило говорить по-польски, вести себя по-ляшески, например:

Ой п'є Сава і гуляє,
Ляхом вирубає...

26

Хлебопашество в жизни казаков (пишет достойный оппонент костомаровских изображений казачества в Смутное Время Московского Государства, г. Беляев) являлось элементом развращающим, слишком оседлым, и потому пахать землю, сеять хлеб, например у Донцов, строго воспрещаюсь: «а станут пахать, и того бить до смерти и грабить», говорит одна войсковая грамота 1590 года по Хоперским и Медведицким городам. (« Минин и Пожарский», стр. 207).

27

Na niebo prozno i nieszczescie lozyc:
Nie u stolu sie na nich bylo srozyc.
(Этот стих дошел до нас с припискою: Tak bulo).
Duma nie mozem о swej mocy chodzie,
Przecie w karecie chcemy bitwy zwodzic.

28

Лицо вещей, положение дел.

29

Кисель называет черкесов так, как в Москве называли наших казаков.

30

Турецкое имя Днестра.

31

Это показывает, что Хмельницкий разыграл перед Киселем такую же комедию с Нечаем, какую перед Ляшком с Кривоносом.

32

Киевская Старина, 1887, март, 491.

33

Совершился ли в этом какой-то предвечный суд, или сделал это наш грех и глубокий разврат, когда мы, летая мыслью под небесами, едва смотрели на землю, уже низкую.

34

В архивах не отыскано следов от посольства. Оно, по всей вероятности, было сочинено Хмельницким для панов, как и переяславское 1649 г.

35

Эти неясные слова переводят так: «и дал ему тайное поручение».

36

Показывали кукиши обеими руками, вертя одну вокруг другой, что выражало крайнее ругательство.

37

Курсив писан в польском подлиннике по-русски.

38

На старинных кладбищах и ныне вырывают в головах у скелетов горилку в фляжках.

39

Повелитель вселенной.

40

В настоящем случае казак у шляхтича был тем, чем у казака был чура или джура (джаур). Воюя местным обычаем, шляхтич оказачивался, а казак отатаривался в смысле военного ремесла; но оба они учились этому ремеслу у азиатских номадов, которые уничижили древний Киев и потрясли Краков. Здесь видно то сродство шляхтича с казаком, которое объясняет, почему во главе казацких бунтов является шляхта различных вероисповеданий. Сродство казака с татарином не менее очевидно.