Федор Соколовский - Рыцарь Шестопер

• Название: Рыцарь Шестопер
• Автор: Федор Соколовский
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9922-2053-7

Недаром говорится: «Приходит гол человек в сей мир и уходит так же, ничего с собою не забрав из нажитого добра». Но ведь самое главное остается: знания, опыт да умения. И если высшие силы дают шанс повторного возрождения, память предыдущей жизни бесценна.

Вот и наш современник, позорно погибнув у нас, позорно воскрес где-то в ином мире, но осознания собственного «я» не потерял. Это его и спасло от повторного умерщвления. Пришлось изворачиваться в новом мире как уж на сковородке, дабы не пасть от происков злобных колдунов, от острых мечей врагов-недоброжелателей и от ласковых ручек возлюбленной ведьмы.

---

— Дайте им факелы! — чуть ли не с умилением попросил маршал. Дождался выполнения приказа и напутствовал с чувством и пафосом: — Вперед, рабы божьи! И да поможет вам Христос!

Все трое взглянули на юродствующего инквизитора со злобой и ненавистью, но спорить не посмели. Сбившись в кучку, они вытащили из своих одеяний серебряные кресты и, держа их перед собой в левой руке, двинулись к дому. Еще и запели вполне величественно звучащую молитву. Получилось красиво и душевно, хотя Василий никак не мог понять творящегося цирка.

«Что за странные топтания? Действуй от простого, и будет тебе счастье. Вошли, подожгли тряпки с сундуками, и вся байда! Даже меня могли братья по вере вежливо попросить, я бы не отказал им и сам поджег».

Скорей всего и такими действиями не полагалось рыцарям руки марать. Но зато было интересно посмотреть, что у священников получится. Тем более что продемонстрированное отношение к религии, мягко говоря, поражало. Что за мир такой странный? И колдуны-арапы, и волхвы, и поборники Христа вроде как не в чести? Кому тогда поклоняются сами рыцари, ведь ни на одном из них он не заметил ни креста, ни иной религиозной символики.

Тем временем молитва помогла троице приблизиться к дому, и протянутые вперед факелы лизнули огнем нижний край крыши. Казалось бы, через мгновение просмоленная дранка разгорится, но тут что-то грохотнуло, и три синие молнии превратили священников в дымящиеся кучи плоти, исходящие паром и сочащиеся выступившей кровью. Увиденное вызвало вздох ужаса у всех свидетелей данной трагедии. Даже некоторые кони всхрапнули.

Дальше события развивались уже без всякого колдовства и смертоубийств.

Два факела, упавшие на землю, потухли, а третий упал возле самой стены и продолжал гореть. Пламя вроде как несмело лизнуло потемневшие от времени бревна и тут же весело затрещало, взбираясь и распространяясь по стене так, словно туда кто-то плеснул хорошую кружку бензина.

Не прошло и пяти минут, как горела большая часть дома.

— В самом деле власнеч помер, — констатировал громко баннерет Молнар. — Иначе ему сил бы хватило нас тут всех отправить на перерождение.

— Ну да, — с каким-то унынием согласился маршал. — Домовой смерчень тоже крякнулся, раз дом защитить толком не смог. Знал бы точно, вначале послал бы чашников обыск сделать. Наверняка там много ценного сгорит…

— Оно вам надо? — удивился Молнар. — Да и чашников не жалко?

— Чего их жалеть? Пусть бы хоть раз свое содержание отработали. А то жрут как кони, а пользы никакой… Но этот Шестопер, получается, и в самом деле колдуна развалил?

— Получается, что не соврал…

— И мешок у него с чем?.. Эй! Может, и нам покажешь, чего прихватил в доме?

Василий понял, что обращаются опять к нему. И пришла верная догадка, что показать трофеи он может только по своей доброй воле. Приказать ему даже суровый Торквемада не вправе. Поэтому Василий лишь мотнул отрицательно головой и жестом показал, что ничего, кроме одежды, в мешке нет.

Маршал скривился и проворчал:

— Может, и в самом деле ничего ценного… Тем более что в таком доме ни золота с серебром, ни оружия нет…

— Как обычно! — уверенно кивнул баннерет. — Только мне интересно, куда все-таки смерчень делся? И почему он не помог власнечу с рыцарем справиться? А? — Теперь уже и он во все глаза пялился на Райкалина. — Ведь это колдун на тебя выть начал? С какой стати он призывал свою высшую силу на расправу с одним человеком?

«О чем это они булькают? — недоумевал Василий. — Логика подсказывает, что о лягушке речь идет. Но стоит ли мне ее этой толпе показывать? Вроде сидит зверушка тихо, не шевелится и не пищит… Если вообще не издохла во время моего падения».

В ответ он вновь пожал плечами, красноречиво промычал:

— Гы-гы! Агы-ага! — После чего с удовольствием стал присматриваться к краснеющим рожам старших по титулам и по званиям.

Зато вдруг встрял в разговор худощавый оруженосец:

— Скорей всего господин Шестопер имеет врожденное противление колдовству. Его еще светлый волхв князя Янкоры пытался проверить на отторжение обратной порчи, но у него ничего не получилось. Вот тогда мы и услышали о противлении.

Повисла тишина, и Василий догадался, что от него ожидают подтверждения прозвучавших объяснений. Пришлось степенно кивнуть, а потом небрежно махнуть рукой худощавому, мол, продолжай, разрешаю!

Тот не заставил себя упрашивать:

— Ну и светлый власнеч града Турконь, великий Тейлор, все пытался на господина морок наслать во время свадебного пира тамошнего маршала. Хотел таким образом спор выиграть, кто кого перепьет. Но ничего у него не получилось, проиграл.

— А-а! Слышал я о том споре, слышал, — хмыкнул маршал, с неким подобием улыбки что-то припоминая. — Занятная история!

Под издевательские смешки рыцарей, слегка сломавших строй и отступивших назад из-за жарко горящего дома, кто-то еще и прокомментировал:

— Тогда Шестопер-то и прославился, показав себя великим поглотителем самого крепкого вина.

— Настоящий герой! Беспримерный! — вставил свои пять копеек все тот же Коннеш Найт. — Ура!

Его клич никто не поддержал, да и маршал глянул на него, словно на клопа.

— Тем не менее сегодня он и в бою выжил, и с заговоренными справился, будучи голым, и черного власнеча уничтожил. Значит, не только на пирах силен, а и в брани ратной достоин славы! — Ироничную улыбку Молнара он не заметил. Зато стал распоряжаться, посчитав свое присутствие здесь необязательным: — Ладно, вы тут и сами справитесь, как вижу. Соберите выживших кметов, наверняка сидят до сих пор в погребах. Пусть займутся сложением костров для павших. Ворогов — просто закопают за околицей. А чтобы не самим обысками заниматься, оставлю человек десять челяди своей. Пусть помогают… Эй! Вот ты, ты…

Повернувшись к своей свите, он стал раздавать конкретным лицам указания, сводящиеся к одному: исполнять все приказания баннерета. Судя по недовольным физиономиям, никто не горел желанием оставаться в веси. Все равно пикнуть не посмели, подневольные людишки — это не рыцари, против кормильца не попрешь.

Да и сам маршал, потеряв всякий интерес к этому месту, быстро умчался со своими гриднями и кучкой сопровождающих. Видимо, с теми самыми чашниками, о которых обмолвился, что много жрут.

«Знать бы еще суть доброй четверти непонятных слов, — сокрушался Райкалин, жестами показывая своим оруженосцам, чтобы шли на поиски утерянного оружия, лат и всего остального. — Только и приходится догадываться по смыслу… Но вот про чашников так и не понял, что у них за должности такие?»

Его подчиненные поняли жесты несколько иначе, что в итоге оказалось к лучшему. Они целенаправленно двинулись к одному из уцелевших домов, рассуждая на ходу:

— Конечно, наши вещи и оружие так и остались в горнице. Вроде тати никак не успевали разграбить всю весь.

— Разве что некоторые неохочие до зрелищ…

— А вот что было бы, нарвись они сами на власнеча?

— То же самое: смерть. Только пали бы не под ударами мечей из чистого железа, а от синих молний, прожаренными как свиньи.

— Может, и так… Потому-то рыцарям и запрещено в незнакомые дома вваливаться.

Переходя улицу, удалось рассмотреть площадь с кучами трупов. Василий ткнул в ту сторону пальцем, вопросительно тыкнул и указал на меч в руках крепыша. Тот опять неверно его понял:

— Нет! Я ни у кого из татей не видел нашей брони, словно специально присматривался. Точно не успели! Хвала Ма… — И словно воздухом поперхнулся, оборвав речь на полуслове. Еще и встал как вкопанный, как-то совсем неумело поднимая здоровенный меч для отражения атаки.

Потому что прямо на них неслись четверо воинов в несовместимых между собой, разных по комплектности доспехах. Видимо, облачались в спешке и в сумерках, а выйдя на белый свет, сразу же заметили трех приближающихся к ним людей. Причем двое из этой троицы выглядели совсем непритязательно, пусть и с оружием в руках. Поэтому разбойники и не сомневались, что легко одолеют их, скинули с плеч массивные узлы со звякнувшим добром и молча бросились в атаку.

Худощавый оруженосец, удобнее перехватывая в руках топор, успел все объяснить господину одной короткой фразой:

— Нас ограбили!

И тут же стало не до разговоров.

Глава третья ПЕРВЫЕ ПОДВИГИ

Самое неприятное, что Райкалин оказался безоружным. Не выхватывать же оружие из рук оруженосцев? Да и не факт, что он лучше их сумеет управляться с тем же мечом или с топором. Разрубить неподвижно сидящего деда — это совсем не то, что оприходовать прущего на тебя со щитом озлобленного татя. Силенок вроде хватало, как и теории обращения, а вот практики недоставало, да еще и в новом теле.

А про лягушку в сумке он даже и не вспомнил в тот момент. Поэтому ему ничего не оставалось, как пустить в ход уже пострадавший от стрел мешок с одеждой. Обороняющиеся резко рассредоточились, как и нападающие: двое бросились на мечника, один начал бойко атаковать того, что с топором, ну а четвертый принял решение разделаться с безоружным. Наивный…