Елена Невейкина - Наследница

• Название: Наследница
• Автор: Елена Невейкина
• Жанр: Исторические приключения

Действие романа происходит в первой половине восемнадцатого века, в основном во время правления Анны Иоанновны. Маленькой дочери графа Кречетова удаётся спастись из горящего дома, избежав участи отца и брата, которых при ней убивает её кузен со своими четырьмя подручными, желая получить наследство. Девочку подбирают цыгане. Элен удивлена, что все страшные рассказы о цыганах — неправда. Она растёт в таборе, учится всему, что должна уметь любая цыганка, она любит своих новых родителей и стремится ничем не отличаться от окружающих её людей. Но через несколько лет кузен узнаёт, что Элен осталась жива. Он ищет её и находит в таборе. Элен вновь оказывается на грани гибели. Угроза нависла и над приютившим её табором, поскольку кузену становится известно, что там знают, кто она, и собирается обвинить цыган в похищении и укрывательстве графской дочери. А заодно и поживиться, разорив табор. Чтобы избежать этого, решено отправить Элен к давнему другу её отца, о котором она вспомнила. Вот только живёт он далеко — в Польше. Элен уходит из табора в сопровождении своего названного брата-цыгана. Дорога для них становится тяжёлым испытанием. Разбойники, постоянный голод, враждебное отношение окружающих людей… Но всё же они достигают цели и находят того, кого искали — пана Яноша, который имеет в городе Речица школу фехтования. Он принимает дочь графа с радостью, называет своей приёмной дочерью. Она рассказывает ему о том, что случилось, и из разговора с ней Янош понимает, что девочка не верит в смерть отца и брата, считая, что они просто где-то єпотерялись, но когда-нибудь обязательно найдут её. Янош не разуверяет её, хотя понимает, что эти надежды призрачны. Элен вновь становится барышней, но в силу характера, не может соблюдать все правила хорошего тона и растёт сорвиголовой, своими проказами доставляя постоянное беспокойство взрослым. Детство Элен заканчивается в один день, после того, как она случайно слышит разговор пана Яноша с его гостем, и впервые чётко осознаёт, что ни отца, ни брата она больше никогда не увидит, что их нет в живых. Это становится для неё точкой отсчёта новой жизни, новой Элен, у которой появляется Цель. Она намерена отомстить убийцам, отомстить своей рукой, коли уж из всей семьи Кречетовых осталась она одна. Элен добивается разрешения пана Яноша учиться в его школе под видом его молоденького племянника из России. При этом для всех остальных она остаётся очаровательной молодой панной, которая вызывает восхищение, появляясь с Яношем на балах или верховых прогулках. В школе у неё появляется друг — Юзеф, который вскоре догадывается, что перед ним девушка, но не показывает вида, что знает правду. Это становится понятно позже, когда он спасает её. После окончания школы Элен намерена ехать в Россию, чтобы привести в исполнение свой план: найти и покарать убийц. Пан Янош просит Юзефа сопровождать её в качестве телохранителя. В Петербурге Элен начинает поиски своего кузена и его четырёх приятелей. Это оказывается не таким простым и быстрым делом, как она рассчитывала, тем более что следы негодяев обнаруживаются далеко от столицы. Ожидая в Петербурге известий от нанятого ею для розысков человека, Элен оказывается втянутой в политическую интригу, которую провоцирует представитель Франции при дворе Анны Иоанновны. Элен удаётся заручится поддержкой самого царского фаворита Бирона, который ведёт свою игру против Франции. В результате один из французов пытается отомстить Элен за свой проигрыш, но ему не удаётся подобраться к ней. Тогда он захватывает Юзефа, шантажируя этим Элен, добиваясь, чтобы она пришла. Элен приходит. Но не так, как надеется француз. Ей удаётся освободить Юзефа, спасти ему жизнь, как ещё в школе, он спас её. Между тем находятся те, кого она ищет. Но одного уже нет, его убили неизвестные. Второй же оказывается совсем рядом с Элен, он ходит по тем же улицам, они знакомы. Вскоре и его находят мёртвым в пустом доме. Закончив дела в Петербурге, Элен и Юзеф едут в Казань, узнав, что там живёт третий убийца. Но, когда они находят его, Элен решает, что смерти он не заслуживает, и они едут дальше, в Орёл, недалеко от которого расположены владения графа Кречетова, титул которого носит теперь кузен-убийца. В Орле Элен ожидает невероятная радость: она встречает брата. Оказывается, что он выжил благодаря своему слуге, который вынес раненого Алена из горящего дома. Тут выясняется, что первый убийца пал именно от его руки, так же, как и ещё один совсем недавно. Теперь, стараниями сестры и брата, остаётся только кузен. Ему удаётся захватить своих преследователей. Он угрожает смертью брату и бесчестьем сестре, но на помощь им приходит Юзеф. Кузен пытается бежать, его настигают. В поединке, который происходит рядом с развалинами дома Кречетовых, кузен погибает. Его убивает рука женщины, которая всё в своей жизни подчинила Цели. Теперь она, наконец, освобождена от той миссии, которую сама выбрала для себя. Она может жить так, как сочтёт нужным. И Элен принимает решение: она возвращается в Польшу с Юзефом, ставшим её мужем, оставив отцовские земли брату. И всё же она — Наследница.

---

Но самым большим удовольствием для Баськи было побыть возле лошадей. Это противоречило правилам табора, возле лошадей могли находиться только мужчины и мальчики. Ей объясняли, её уговаривали, даже ругали — всё было напрасно: при любом удобном случае она убегала туда, где паслись лошади. И ни разу не случилось такого, чтобы какая-то лошадь её укусила или ещё как-то обидела. Баська любила их беззаветно, и они относились к ней с такой же нежностью и приязнью, как и собаки.

Попытка отучить её от лошадей всё же была предпринята. Мирко, выбрав момент, когда никого рядом не было, вопреки обычаю посадил её верхом без седла на довольно норовистого коня. Сделал он это в надежде, что испугавшись, она больше не будет лезть, куда девчонкам не положено. Но это он сделал зря! Разве знал он, что Баська давно уже носилась верхом вместе с деревенскими мальчишками. О сёдлах у них и речь не шла! Правда, ей всегда давали низеньких спокойных кобылок, чтобы она, не дай Бог, не упала (случись, что с барским дитём — греха не оберёшься!), но это ничего не меняло. Баська взвизгнула от восторга и толкнула коня пятками…

После того, как Мирко еле догнал жеребца и снял с него свою приёмную дочь, он решил, что легче разрешить ей делать то, что она хочет. Пусть будет рядом с конями. А дальше — видно будет. Но верхом больше она никогда не сидела. Женщинам всех возрастов это было запрещено. Запрет не обсуждался, не нарушался, и просить было бесполезно. Оставалось только подчиниться, как бы ни было обидно смотреть на совсем маленьких мальчишек-цыганят, гонявшихся иногда наперегонки верхом.

И всё же она тосковала. Баське хотелось играть не только с собаками, разговаривать не только с лошадьми. Но контакта с детьми никак не получалось. Она пыталась подходить к девочкам, заводить разговор. По-русски говорили все, но Баську всякий раз настораживало, когда дети говорили что-то один другому на своём языке, и она не понимала, что именно. А если, не дай Бог, после этого следовал смешок, то ей обязательно казалось, что смеются именно над ней. С мальчишками было немного проще. Они, не чувствуя с её стороны никакой конкуренции, вели себя спокойно, не подкалывали, не хихикали. Им было интересно, как она смогла так быстро подружиться со всеми собаками, и почему не боялась ни одной из них. Ведь они не раз видели, как другие, взрослые люди, впервые столкнувшись с цыганскими псами, предпочитали держаться от них на приличном расстоянии, а иногда и откровенно пугались и убегали. Особенно это касалось женщин и девушек. Начавшийся с этой темы разговор плавно перешёл к тому, что Баська хорошо плавает, а потом она стала рассказывать о том, как играла с деревенскими ребятами, и как они научили её и плавать, и бросать камушки в воду так, чтобы получались «блинчики», и делать свистульки из сучков бузины… Но окончательно поразил мальчишек тот факт, что она часто гоняла верхом без седла вместе с ребятами из деревни.

— Ну, это ты врёшь, — компетентно заявил один из ребят. — Женщины верхом не ездят.

— Почему это не ездят?! — возмутилась Баська. — Очень даже ездят! Даже знатные дамы ездят. Но они сидят в седле. Оно специальное, в нём надо сидеть на лошади боком. Мне так не нравилось.

— Может, знатные дамы и могут садиться на лошадь, а вот в той деревне, где ты была, ты видела, чтобы женщины верхом ездили?

Баська задумалась. Удивительно, но она действительно не могла вспомнить ни одного случая, чтобы при ней какая-нибудь девушка, девочка или женщина ехала верхом на лошади. Никто этого не запрещал, по крайней мере, Баська не слышала о таком запрете, но никто и не делал. Значит, она одна такая была? Во всей деревне?! Ух! Баська испытала чувство гордости. Как приятно уметь делать что-то, чего не умеют другие, такие же, как ты сам.

— А у нас женщинам запрещается садиться верхом, — строгим голосом, явно кому-то подражая, сказал всё тот же мальчуган и все согласно закивали.

— Почему? — поинтересовалась Баська.

— Нельзя. Такой закон.

— А почему такой закон? — Баське хотелось докопаться до истины.

— Потому что если женщина сядет на лошадь, эту лошадь надо будет сразу продать. Или оставить.

— Зачем?

— Такой закон.

Больше она не стала спрашивать и спорить. Понятно, что на все дальнейшие вопросы ответ будет только один: такой закон. Баська была раздосадована. Что за глупый закон? Мало того, что скакать верхом ей, по-видимому, больше не придётся, так даже похвастаться своим умением не получиться!

Но всё же с мальчишками было веселее, чем одной. Даже, несмотря на то, что они иногда вставляли в разговор цыганские фразы, Баська от них не уходила. Постепенно она стала хорошо понимать язык, а потом и сама всё более правильно и свободно стала говорить на нём. Это оказалось не так сложно, как думалось вначале. Некоторые слова были даже похожи на русские. Просто произносили их немного по-другому.

Проводя с мальчишками много времени, она поневоле включалась в их мальчишечьи игры, если это не противоречило всё тому же закону. Баське очень нравилась игра в ножички. Ножички были почти у всех ребят, за исключением самых маленьких. Мальчишки бросали их виртуозно. Играли по-разному. Бросали различными способами в начерченный на земле круг, «отрезая» от него кусочки, метали в выбранную цель, соревнуясь в меткости. Среди них были и такие, кто ухитрялся попасть в выбранное дерево с завязанными глазами. Правда, таких было только двое. Баська следила за этими играми, как заворожённая.

Как-то раз она набралась решимости и попросила научить её тоже так ловко бросать нож. Девочка боялась, что в ответ опять услышит, что «этого нельзя, потому что — Закон». Нет, на этот раз ей этого не сказали. Просто засмеялись. Это было обидно. Но зато смех не подразумевал категорического отказа. Некоторое время Баська не возобновляла свою просьбу, что впрочем, не означало, что она сдалась, как могло показаться со стороны. Она стала ещё внимательней следить за игрой, но теперь обращала внимание больше на движения бросающего, чем на результат броска. Потом стала задавать вопросы. Здесь ей на помощь пришёл навык барышни из усадьбы, которая знала, как расположить к себе нужного ей человека, как с помощью наивной лести добиться желаемого. Вопросы Баськи следовали только за фразами типа: «Ах, как ты бросил!» или «Как же у тебя так здорово получается?». Ребята в основном охотно отвечали, им был приятен интерес к их занятию, хотя время от времени кто-нибудь из них всё же задавался вопросом, почему Баська совсем не играет с девочками. У неё и на это ответ был готов: «Они надо мной смеются и не хотят принимать в игру». Это было правдой лишь отчасти. Смеялись не над ней, а если и случалось такое, то не все, а в игру не принимали потому, что Баська никогда не просила об этом, а им было хорошо и без неё.

И вот, недели через две-три, Баська опять попросила научить её игре в ножички. Хотя бы дать попробовать бросить. Хоть разок! За это время мальчишки привыкли к тому, что Баська неплохо разбирается в правилах, отмечает особо эффектные броски, толково рассуждает о неудачах. Она как бы уже вошла в игру. В ответ на её вторичную просьбу опять раздались смешки, но разрозненные и неуверенные. А один паренёк протянул ей свой небольшой нож.

— Пробуй. Только это занятие не для девчонки. Хотя мне рассказывала мать, что знала одну цыганку, не из нашего табора, которая хорошо умела это делать.

Баська взяла протянутый ей нож. Он, несмотря на свой малый размер, оказался тяжелее, чем она предполагала. Старательно подражая движениям, которые она видела много раз, она постаралась попасть в старый пень, служащий на этот раз мишенью. В пень она попала. Плашмя. Нож ударился о трухлявое дерево, отскочил и косо воткнулся в землю. Второй раз получилось ещё хуже: нож перелетел через пень и плюхнулся в грязную лужу. Она подбежала, выудила его со дна и стала старательно оттирать руками и сорванными листьями налипшую грязь. Она бы вытерла лезвие подолом, это было бы намного проще и быстрее, но уже усвоила Закон: всё, чего женщина коснётся подолом, считается осквернённым и подлежит уничтожению. Отчищая нож, Баська даже не слышала обидного смеха и шуток мальчишек — она была расстроена. Ей казалось, что если точно воспроизвести все движения броска, то всё получится не хуже, чем у других. Вернувшись к своему шатру, она всё ещё переживала неудачу, поэтому была тише обычного. Это заметил Лачо. Сам он ни о чём не спросил, но сказал Зоре о настроении Баськи, а та, как бывало уже не раз, подошла к сестре, обняла её за плечи, присев рядом, и прикрыла углом своей шали.

— Посидим, поговорим? — спросила она. — Что такая грустная? Тебя кто-нибудь обидел или что другое стряслось?

— Нет, меня никто не обижал, — ответила Баська, — наоборот, мне было интересно с ребятами.

— Тогда что тебя заботит?

С Зорой Баське всегда было легко говорить, о чём бы ни шла речь. Через минуту девушка знала причину расстройства младшей сестры. Она была несколько обескуражена и не сразу нашла, что и как сказать — уж очень необычная сложилась ситуация. Наконец, она спросила: