Татьяна Устинова - Первое правило королевы

• Название: Первое правило королевы
• Автор: Татьяна Устинова
• Жанр: Детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-02455-7

Инна Селиверстова, руководитель информационного управления Белоярского края – «царица Савская, Клеопатра, стерва и зараза», как называли ее недруги и противники, – впервые растерялась. Убит губернатор края Мухин. Потом кто-то застрелил и его вдову, причем Инна находилась в это время в другой комнате. Как во сне она схватила со стола какие-то газеты с надписью «Селиверстовой» и скрылась из страшного дома. Утром объявили, что Мухина умерла от инфаркта… Началась борьба за губернаторский трон. И тут появился основной претендент – олигарх Александр Ястребов. Инна с ужасом узнала в нем своего случайного любовника, который «утешил» ее после развода с мужем.

Слишком много всего навалилось на Инну – она не может разгадать загадку убийства Мухина и его жены, продолжается ее странная «связь» с Ястребовым, и она чувствует, что втянута в какую-то страшную игру и ей надо переиграть противника, прежде чем он ее уничтожит…

---

Инна подошла к двери и прислушалась. Ничего. Только метель трется о стены.

Звонок снова зазвонил, и холод продрал ее от макушки до пяток в шерстяных свекровиных носках.

И тогда решительно – все-таки она почти никогда и ничего не боялась или заставляла себя не бояться – она открыла внутреннюю дверь, вышла в «сени» и распахнула дверь наружную.

– Инна Васильевна?..

Она отступила, чуть не поскользнувшись на холодном полу.

И голос, и человек показались ей совсем незнакомыми.

– Да.

– Разрешите… мне войти? И тут она узнала.

Ястребов Александр Петрович, только что виденный в новостях.

– Входите, Александр Петрович.

Она пропустила его в дом, мельком глянула на улицу, в метель, и закрыла дверь.

В ушах тоненько звенело. От метели, наверное.

– Прошу прощения, что так поздно.

– Ничего.

Он стащил с плеч куртку, и пристроил ее на вешалку, и посмотрел вопросительно.

Инна стиснула кулак и тут же заставила себя его разжать – что еще за дамское волнение!..

– Мне нужно с вами поговорить, – объявил Ястребов. Вид у него был сердитый.

– Именно сегодня?

Она не была готова к разговору и, что хуже всего, не могла понять, о чем именно он хочет с ней говорить. До сегодняшней программы «Время» он был фантомом, тенью, приключением, случившимся с ней в самый плохой день ее жизни.

Она и не вспоминала о нем, потому что навалились тревожные и страшные дела, которые заняли все ее мысли и чувства.

Нет, вспоминала, конечно, вдруг подумала она, увидев, как он сел на диван и зачем-то подтянул рукава темного свитера – открылись смуглые волосатые руки.

– Хотите чаю? – нервно спросила она и возненавидела себя за эту нервность – как институтка.

– Нет, спасибо.

Как нет?! Когда приходят после десяти в дом к незнакомой – если не считать проведенной вместе ночи! – даме, отказываться от чая никак нельзя. Что тогда делать, если не чай пить?!

– Может быть, кофе?

Ястребов посмотрел на нее – глаза были очень черными.

– Ну, давайте кофе.

Не «ну, давайте», а «спасибо вам большое», вот как надо сказать! Но поправлять его Инна не стала – еще что!

– А… курить у вас можно?

Она не любила, когда у нее в доме курили, потом плохо спала, мучилась головой, но не разрешить ему почему-то не смогла.

Нет, не почему-то, а потому, что вновь почувствовала собственную институтскую робость перед ним, опять поправила она себя.

Он встал и пошел куда-то, мимо нее. Она изумленно проводила его глазами. Он вытащил из кармана куртки сигареты. Куртка немедленно свалилась с вешалки, и он с досадой сунул ее в кресло, пристраивать обратно не стал.

Что делать дальше, она решительно не знала.

Ах да. Кофе варить.

Не говоря ни слова, она ушла на кухню, зажгла газ и поставила в центр синего пламени крохотную армянскую турку. Кофе в ней получалось ровно два глотка.

Ее все тянуло посмотреть, что там, в глубине ее дома, делает Александр Петрович Ястребов, и она останавливала себя – очень строго.

Зачем он пришел?!

Что вообще происходит в последнее время вокруг нее – мистика какая-то!

– Инна, давайте… проясним ситуацию.

Газ полыхнул и погас – она хотела всего лишь уменьшить пламя и промахнулась. Ястребов посмотрел на турку, выдвинул стул и сел, как пришлось, прямо в центре кухни, очень неудобно.

Инна щелкнула кнопочкой, зажгла газ. По стенкам турки изнутри поползли шустрые пузырьки.

– О… какой ситуации вы говорите, Александр Петрович?

Господи, как же она его называла, когда занималась с ним той самой преступной любовью?

Саша?! Шурик?! Господин Ястребов?!

Вдруг ей стало так смешно, что она с утроенным вниманием уставилась в турку – как там шустрые пузырьки?

– Я хотел бы, чтобы наша с вами встреча осталась… не доведенной до средств массовой информации, потому что мне предстоит… большая работа в крае.

Ого!..

Позабыв про пузырьки, она повернулась к нему и спросила вызывающе:

– То есть вы опасаетесь, что я возьмусь вас шантажировать и наш с вами одноразовый секс станет достоянием гласности?

Вот так. Еще в восьмом классе на школьной столярной практике она научилась забивать гвозди одним ударом: раз – и по самую шляпку.

«По самое не балуйся», как стали теперь говорить.

Ястребов Александр Петрович при упоминании одноразового секса так напрягся, что даже шея покраснела.

– Я не имел в виду… первую встречу. Я имел в виду… сегодняшнюю.

Она язвительно молчала, смотрела ему в лоб. Лоб тоже медленно покраснел.

– Инна, не мне вам объяснять, что обстановка в крае… серьезная.

– Вы хотите обсудить со мной обстановку в крае?

– И ее тоже.

– А политическую ситуацию в стране в целом? Он помолчал.

На что он надеялся, когда, отвязавшись от охраны и разного рода деятелей, которые лезли к нему со всех сторон, отправился к ней? Кажется, у него была какая-то конкретная и ясная цель, он даже несколько раз подряд сформулировал эту цель про себя – чтобы не забыть и не упустить ненароком.

Что это была за цель, вспомнить бы?..

Он плюхнулся в разговор, как жаба в пруд – неловко, нелепо, с чавкающим звуком, – все из-за того, что не готов был ее увидеть. Шел к ней, а увидеть не ожидал и… растерялся.

Особенно оттого, что она была в джинсах и свитере – совсем другая. И еще оттого – он прищурился, – что белые волосы на длинной шее сужались так по-девичьи нежно.

И еще оттого, что она оказалась первой женщиной за много лет, о которой он помнил все – как она спит, как ест, как говорит по телефону, какие у нее локти, уши, веки, зрачки, ступни.

И то, что он помнит, – это очень личное, почти интимное, гораздо более интимное, чем непосредственно «одноразовый секс».

Нашла выражение, черт бы ее побрал!..

– Инна, я просто хотел избавить нас обоих… от возможных неловких положений. Ну, вы же все понимаете. Я принял решение… баллотироваться в губернаторы, и нам, очевидно, придется часто встречаться.

– Совсем необязательно нам часто встречаться, – сказала она и опять уставилась в турку. Он был рад, что голубые, прозрачные, страшные глаза его отпустили. – И вы… не беспокойтесь, Александр Петрович. Я вовсе не собиралась сдавать в прессу нашу с вами… love story.

Он вышел из себя – совершенно неожиданно. – Да я вовсе не считаю, что вы хотите сдать в прессу…

– Вам с молоком или с сахаром?

– Что?!

– Кофе с молоком или с сахаром?

Он опять помолчал – ему надо было собраться с силами. Странно она на него действовала, эта женщина.

– Мне кофе с сигаретой, – буркнул он.

– Вам покрошить? – живо поинтересовалась она.

– Что?..

– Сигарету.

– Черт возьми, – медленно произнес он.

– Вот именно, – согласилась она.

Налила ему кофе в наперсточную чашку, пододвинула пепельницу и вернула турку на огонь.

Он покосился на чашку.

Аристократка, должно быть. Вон какие чашки, кольца, руки.

Стоп, приказал он себе. Вот про руки думать никак нельзя.

– Инна Васильна, вы… напрасно все время пытаетесь выставить меня дураком, – объявил он неожиданно.

– Я?! – поразилась Инна Васильна. – Вас?! Дураком?!

Тут он засмеялся, не выдержал. И она улыбнулась. Сверкнули зубы, и глаза чуть-чуть оттаяли.

Почему он решил, что сможет «чисто по-дружески» с ней объясниться, расставить все по местам, чтобы при случае не вляпаться в неудобное положение?

Или вовсе не объясняться он хотел, а просто ее… увидеть?

После того как на кладбище она прошла в полуметре от него – очень грустная, словно тот, кого хоронили, и впрямь был ей близким человеком, – Ястребов только и делал, что думал о ней, хоть это было неправильно. У него было о чем подумать и без нее, а мысли все время сворачивали… к ней.

Вот он и приперся – следом за мыслями.

И никак не мог поверить – неужели именно с ней он провел ночь?! Как это вышло тогда, если сейчас он до смерти ее боится?! Так боится, что думать связно не может и позабыл, зачем пришел?!

Тогда он точно ее не боялся.

Он хотел ее, жалел и пытался утешить.

Утешение, надо сказать, было своеобразное.

– Я хотел вам сказать… чтобы вы не удивлялись, когда увидите меня в Белоярске.

– Я уже удивилась, когда увидела вас по телевизору. А как вы сумели перекупить «БелУголь» так, что про это никто не знал?

– Никто? – переспросил он. Зыбкое болото, по которому он бродил, неожиданно превратилось в привычную и знакомую твердую землю, на которой он всегда стоял обеими ногами.

– Я имею в виду прессу.

– Пресса получает столько, сколько должна получить, не больше и не меньше. Не мне вам объяснять.

– Да, – согласилась она, – но все-таки странно, что вас никто не сдал.

– Меня просто так сдать трудно, – признался он. – Я… страхуюсь хорошо. А вы у Якушева в команде останетесь?

Инна замерла. Вопрос был опасен и странен.