Рене Маори - Никогда не смотри через левое плечо

• Название: Никогда не смотри через левое плечо
• Автор: Рене Маори
• Жанр: Ужасы и Мистика

Читателю предлагается история древнего вампира Иштвана Беркеши, который знает больше других вампиров и имеет другие качества вследствие... ммм... одного средневекового эксперимента. В книге проходит и линия Влада Цепеша и "кровавой герцогини". Первая часть посвящена современности, вторая (Дневник вампира) историческая.

Научный консультант автора: кандидат исторических наук Павел Ремнев.

Дизайн обложки и электронная версия: EasternArt Studio by Rafael Espiro, 2016.

---

– Нет, нет, пожалуйста…– еле слышно шептали губы мальчика.

– Значит, ты все знаешь? – спросил Иштван. – Тогда забудь.

Он легонько дунул Филу в глаза, в которых тут же исчезло выражение ненависти, и высохли слезы.

Мальчик смотрел на Иштвана Беркеши, сияя доверчивой радостью.

– Я так тебя ждал! – воскликнул он. – Сразу побежал навстречу, как только услышал твои шаги. Я разобрал старые книги. И убрал в шкафах.

– Молодец, – ответил Беркеши ласково, – ты мне очень помог. И дал книгам вторую жизнь. Иди отдыхай.

– Можно посмотреть телевизор?

– Конечно. А потом будем вместе обедать.

Эпилог

Как только Фил занял свое место в самолете, он тут же поднял серую шторку иллюминатора, и уже не отрывал взгляда от взлетного поля, которое виднелось сквозь толстый пластик. Непривычные ароматы салона, где кондиционированный воздух смешивался со специфическим запахом пластмассы и кожзаменителя, кухни и ароматизаторов, призванных заглушить все это разнообразие, раздражали и рождали какое-то беспокойство. Фил впервые собирался лететь самолетом, и услужливая фантазия рисовала ему картины одна страшнее другой. То он представлял, как во время полета отправляется в туалет, но делает неудачный шаг и пробивает ногой днище самолета, которое разламывается как вафельный торт. Пассажиры с ужасом смотрят со своих мест, как его затягивает в дыру, и никто не рискует протянуть руку. То пытался представить свои ощущения во время полета, зная, что под его креслом (почти под его креслом) начинается пустота. Такие мысли не прибавляли ни спокойствия, ни решимости, и он все чаще жалобно поглядывал на своего спутника, который, казалось, вовсе не был озабочен тем, что через несколько минут они окажутся в воздухе.

Впрочем, никто не выказывал особого беспокойства. По узкому проходу пробирались последние пассажиры, едва не задевая уже сидящих, хлопали крышки багажных шкафчиков, куда Иштван сунул свой ноутбук и куртки. Словом, все вели себя так, словно полет на самолете – это самое обычное дело.

К их ряду протискивался какой-то толстый рыжий человек с неприятным бегающим взглядом, он озабоченно смотрел поверх голов, отыскивая свое место, которое оказалось рядом с Иштваном. Нервный человек долго усаживался и елозил на месте, а когда, наконец, вбил свои телеса в узкое кресло, тут же защелкнул ремень безопасности на объемистом животе. Он все делал основательно и аккуратно. Оттянув мешок на спинке переднего кресла, тщательно проверил его содержимое: какие-то журналы, пакеты. Извлек из внутреннего кармана рыжей трикотажной куртки маленькую книжонку в бумажной обложке, по виду детектив, и футляр с очками и тоже сунул все это в карман переднего кресла. Он тщательно готовился к многочасовому полету, желая провести время с удобством.

Фил даже на время забыл о своих страхах, с интересом наблюдая за действиями толстого пассажира. Тот, наконец, угомонился и начал озираться по сторонам. Вначале он осмотрел пассажиров напротив, потом задумчиво перевел глаза вдаль, где за красноватой портьерой скрывались туалеты. В конце концов, он повернулся к Иштвану и Филу. Его бесцветные глаза обратились к мальчику, но взгляд на нем не задержался, зато реакция на Беркеши оказалась удивительной. Выпуклые глаза вдруг стали абсолютно круглыми, а рыжие брови поползли вверх. Правда, в следующую секунду странный человек отвел глаза и уставился на спинку переднего кресла. Фила, однако, заинтересовала такая реакция. Он пригляделся к соседу попристальней. И вдруг похолодел. Толстяк, похожий на суетливого комичного персонажа телешоу, был не так прост. Его глаза напоминали глаза быка – точно такие же круглые и бешеные. Глубоко внутри мальчик увидел безумие, скрывающееся под внешним спокойствием. В его глазах словно отблески костра плясали красные искры. Полные, капризно изогнутые губы выдавали натуру, привыкшую без остатка предаваться чувственным удовольствиям. Толстые руки, покрытые редкими рыжими волосами, выглядели сильными. Отчего-то непонятная улыбка кривила его губы. Толстяк старался сдержать ее, но она все равно рвалась наружу, торжествующая и победная.

В этот момент любезный голос из динамиков сообщил, что следует застегнуть ремни и приготовиться к взлету. Самолет затрясло – он выруливал на взлетную полосу, – и Фил крепко вцепился в руку Иштвана. Не то чтобы он испугался, но так было надежнее. Опекун ответил ему ласковой полуулыбкой и тоже сжал пальцы мальчика. В иллюминаторе, словно последние кадры фильма, мелькали строения аэропорта, маленькие, словно игрушечные, самолетики на огромном поле и жухлая трава. Над всем этим яростно трясся край крыла. Фил даже успел испугаться – а вдруг крыло не выдержит напора встречного воздуха и отвалится? Но вот все прекратилось – самолет взмыл ввысь, и почти в ту же секунду оказалось, что они летят над деревьями. Вот уже и деревьев не было видно, а земля внизу напоминала туманную карту.

– Скоро ты увидишь облака, – пообещал Иштван. – Они похожи на снежные горы или на огромные куски ванильного мороженого. Это уж как кому нравится.

– Мне больше нравятся взбитые сливки, – пробормотал Филипп, задумчиво глядя на облака, сплошной стеной проплывавшие за окном. Плотные, объемно-теневые и такие близкие.

Иштван размышлял о том, что теперь о Барнеби следует забыть. В ближайшие десять-пятнадцать лет там лучше не появляться во избежание неприятностей. К тому же этот полицейский оказался достаточно въедливым типом. По-хорошему, теперь в Барнеби не следовало появляться лет пятьдесят, пока не умрут все, кто запомнил Иштвана. Обычно он бывал очень осторожен и старался избегать всех, кто мог бы заметить, что он не стареет. А для этого следовало постоянно менять места обитания и жить в каждом не более десяти лет. Только так можно было скрыть свое бессмертие. Но рано или поздно в Барнеби придется приехать хотя бы для того, чтобы совершеннолетний Фил смог вступить в права наследования. Что ж в мире существует краска для волос, и иссиня-черные волосы Иштвана смогут стать на время седыми. Лишь бы мальчику было хорошо. Филипп уже начал называть его папой. Хотя тут пришлось прибегнуть к внушению. Зато теперь мальчик уверен, что Иштван и есть его настоящий отец. В случае чего они не покажутся никому подозрительной парочкой, а Иштвана не назовут похитителем детей. Обычное дело – овдовевший отец с сыном путешествуют по миру.

Толстый пассажир с трудом извлек себя из узкого кресла и не очень твердой походкой направился к красноватой занавеске. Всегда так: только самолет взлетает, а к туалету уже тянутся толпы пассажиров, словно все они ожидали этого момента, чтобы разом оккупировать узкие кабинки. Фил, забыв о подозрениях, с улыбкой смотрел вслед соседу.

Толстяк дополз до конца салона, держась за живот, но оказавшись за занавеской, тут же ожил. Для начала он привалился к стенке и осторожно выглянул в салон. Он долго смотрел на Иштвана, словно отказываясь поверить глазам.

– О да… это ты, – прошептал он, – мы все-таки встретились. А ты даже не узнал меня, глупец!

У толстяка было много имен. Сейчас его звали Кельвин МакГрегор, и он был бизнесменом, вылетевшим в Перу по торговым делам. Ему не сиделось на месте в своем городе, вечно он был в движении, перелетал с места на место, будто искал что-то. Или кого-то. Бизнес был лишь прикрытием: уже сотни лет им владела страшная, всесокрушающая страсть. Он метался по земле, не зная отдыха ни днем, ни ночью. И вот теперь, когда он уже почти потерял надежду, тот, кого он искал, его родич, которого он ненавидел пуще всего на свете, сидел с невозмутимым видом через кресло от него. Иштван даже не узнал его! Толстяка душил смех. Он вытащил платок и промокнул вспотевший лоб, наслаждаясь иронией судьбы. Он не узнал его, столько лет бывшего его верным спутником и другом.

О да, Беркеши был верным другом, настоящим другом. Никто не мог представить себе более верного и надежного спутника. А ведь Влад привык повелевать, не желая терпеть над собой кого-либо. Его происхождение было высоким, достойным королей. А Иштван бросил его, оставил, как надоевшую игрушку. Так нельзя поступать с другом. Никто и никогда не унижал господаря Валахии так, как этот безродный крестьянин, проклятый ублюдок. Да, Влад теперь знал, кто такой был Иштван. Всего лишь жалкий смерд, недостойный даже пыли с его сапог! Он с размаху стукнул кулаком по переборке, его лицо исказилось от ненависти, а глаза покраснели.

К нему направилась встревоженная стюардесса.

– Мистер, вы в порядке?

– В полном! – он лишь отогнул краешек воротника и добавил. – Служба безопасности.

Стюардесса тут же вытянулась во фрунт.

– Неужели, кто-то….

– Нет-нет, с безопасностью пока все в порядке. Но мне нужны данные о пассажире, который сидит рядом со мной.