Валерий Смирнов - Чужая осень (сборник)

• Название: Чужая осень (сборник)
• Автор: Валерий Смирнов
• Издательство: Российский Запад
• Жанр: Детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-8294-0068-19

От телохранителя до руководителя крупной мафиозной структуры — таков жизненный путь главного героя трилогии Валерия Смирнова, автора многих детективных книг, завоевавших в последние годы прочную популярность как у отечественного, так и у зарубежного читателя. Обо всём этом и не только в книгах «Чужая осень», «Транзит через Одессу» и «Лицензия на убийства».

---

— Можешь продолжать свою игру.

Находиться в чужой квартире, главной достопримечательностью которой является толстый слой пыли на мебели, не так уж приятно. Конечно, Рябов требовал, чтобы мы вдвоем пришли на это свидание, однако я настоял на своем: вряд ли в присутствии Рябова финал получится таким, каким мы его запланировали. Мне, конечно, тоже хочется кое-что пояснить этому гаду собственноручно, однако нельзя, чтобы на его теле появилось хоть одно пятнышко синего цвета. Жаль, его бы ногами забить, а тут просто необходимо дать возможность сдохнуть, как человеку.

Сидеть в полной темноте не очень приятно, курить тоже нельзя, покойный Колотовкин тщательно следил за своим здоровьем, а свободное время ничто так не убивает, как хорошая сигарета. Хорошо, что в передней веселая музыка играет, хотя похоронный марш был бы куда более к месту.

Хлопнула входная дверь, он прошел по коридору, раскрыл дверь комнаты, закрыл ее и лишь затем включил свет.

— Не нужно опускать руки, — предупредил я, и, кажется, сделал это совершенно напрасно. Когда в грудь человека направлен пистолет, у него пропадает желание шарить в своих карманах в поисках ответного аргумента. — Садись, руки на колени. В ногах правды нет, а в твоих тем более. Правда, Саша? Ну что молчишь, ничего сказать не хочешь? Есть такая пьеса «Слуга двух господ», а я кажется напишу другую: о слуге трех господ. А знаешь, почему я тебя вычислил? Потому что только такая отъявленная тварь, как ты, могла в злобе несусветной допустить ошибочку. Но все большие последствия начинаются из мелочей — ты это сам знаешь.

Глебов молчал, точно так, как в свое время молчал Вершигора. Но в отличие от этой мрази у Вершигоры оставались шансы на спасение.

— На кого ты раньше стал работать — на меня или на Колотовкина? А может, на внутренние органы? Поговори со мной, Саша, ты же столько дельных советов давал в свое время, столько сделал для нас и ментов, но особенно для Колотовкина. У тебя даже хватило наглости дать Витьке мою экстренную связь. Скажу честно, твой голос на кассете не был идентифицирован. Зато все разговоры в его логове писались. И кто это так усиленно уговаривал Колотовкина пойти в бой с нами? Только зря ты считал Рябова недоумком, он тебя с другого конца вычислил, потому что, в отличие от меня, не располагал одним интересным фактом. И знаешь каким? Тем самым ножом, который Чен украл явно по твоей наколке в спортзале. Ты хотел косвенно и Рябова замазать, чтобы я совсем с катушек свихнулся. И людей ты убивал не потому, что… Ладно, Фотограф тебя зафиксировал, но Горбунов?

— Колотовкин приказал, — выдавил из себя Глебов, — мне ничего не оставалось делать…

— Глебов, ты запутался в собственном вранье. Если бы Колотовкину мешал Горбунов, он бы разделался с ним без твоего участия. Это ты, небось, нажужжал Витьке о том, что Горбунов становится опасным свидетелем, и предложил убрать его. На чем ты купил Чена, а главное когда — это детали. Основное то, что убирая Горбунова, ты решал сразу несколько задач. Ты всегда одновременно решаешь несколько задач, даже когда сенсей начал резать всех подряд, ты выигрывал время, и пока мы не знали, куда раньше броситься, ты спокойно продавал Витьке Вершигору, который был у них уже своим. Он только от меня узнал, что ты пустил товар по другому каналу. А потом ты продал Вышегородскому Колотовкина. По единственной причине. Но о ней чуть позже. А теперь поговорим об Айвазовском.

Глебов, несмотря на мое предупреждение, обхватил голову руками и тихо покачивался на стуле.

— Ты и здесь перестраховался, но несколько неуклюже. Откровенно говоря, действовать с подлинным размахом ты уже не мог, слишком разные интересы были у меня, Вершигоры и Колотовкина. Итак, Витьке нужно переправить наркоту, Вершигоре необходимо проследить весь путь, чтобы накрыть и поставщиков, и транзитников разом. Учитывая, что Вершигора работал под человека, вкладывающего деньги в искусство, он и предложил тебе использовать раму Айвазовского в качестве контейнера. Ты не знаешь почему? И я пока не знаю. Колотовкина ты на этом деле обыграл в два счета, предложив вывоз не только наркоты, но и произведений искусства. Одновременно пояснил ему, что в случае неудачи рыть начнут у нас, Витька же по твоему опять-таки совету начал вкладывать деньги в картины, его, кроме неразборчивого Горбунова, никто не знал. Потом ты одновременно подставляешь всех: капаешь таможне, что готовится вывоз наркотиков. Но, повторяю, ты не учел, что Рябов далеко не тот кретин, за которого ты всегда его имел. У меня кретины не работают. А теперь скажу, отчего ты продал Вышегородскому Колотовкина. Если бы начались разборы, твоя игра выплыла бы сразу. Леонард с Вершигорой, как говорится, вась-вась. Поэтому ты говоришь Вышегородскому, что Вершигора у Колотовкина и деду ничего не остается делать, как спасать его, хотя Леонарду на этого мента плевать. Но в конце концов хозяин Вершигоры рано или поздно поинтересовался бы: куда это пропал его человек, отчего вестей не подает. Тебе интересно узнать такую волнительную подробность? Не скрою, тебе здорово удалось стравить всех нас, и наблюдать — кто же выйдет победителем из бойни. Ты же у всех — свой парень.

Глебов поднял на меня полный ненависти взгляд и процедил сквозь зубы:

— Чушь порешь, меня вынудили обстоятельства так поступать, однако последствия не всегда предугадаешь.

— Нет, тебя взбесило другое. Почему ты, умный мужик, должен бегать в шестерках и стукачах у кого угодно. И ты решил стать свободным, по крайней мере от меня и Колотовкина. Ведь менты, по твоему разумению, должны были резко заняться победившей в нашем столкновении стороной, и кто бы им помог в этом деле лучше тебя? Выиграем мы и возникает вопрос о контрабанде произведений искусства. Проиграем — и ты участвуешь в разгроме наркобизнеса. Это еще одна причина, по которой ты выдал Вершигору, он бы молчать не стал, оставшись живым, в отличие от меня или Колотовкина. И пошли бы мы все на тот свет, а Глебову что, все у него остается: доброе имя, хорошая семья, да и денег ты у меня заработал столько, что внукам хватит. Колотовкин на тебе, наверняка, тоже не экономил. Знаешь, Глебов, ты поганка вонючая не потому, что обстоятельства тебя зажимали, а еще из-за того, что ты жил ради стука. Ты же не можешь не стучать, это твоя натура. Это смешно, но однажды ты настучал сам на себя.

— Хватит, что дальше?

— Не спеши, на тот свет успеешь. Зачем ты, успокаивая меня тогда вечером, ляпнул, что советовался с Леонардом? Я же говорил, что маленькая оплошность ведет к большим неприятностям.

Вот тогда-то дед тебя и раскусил, мы же не знали, что ты работаешь на Вершигору, хотя ты прикрылся сведениями, будто бы добытыми в случайном разговоре. А от ментовского стукача всего ожидать можно. Вспомни, как ты советовал в свое время убрать одного из экспедиторов, тебе не нужно было, чтобы менты заинтересовались «Солнышком» раньше времени. Иначе почему тебя так встревожило появление твоего коллеги по стуку, хотя, помнится, тогда я тебя успокоить хотел. И до того я свыкся с тем, что Глебов — отличный парень и все всегда хорошо обдумывает, что настоял-таки на твоем предложении. Как все-таки ты любишь подгаживать. Сенсей твой не просто картину хотел у Студента забрать, он почему-то и пожар там устраивал. И меня ты хотел побольнее укусить: если бы мы выиграли бой с Колотовкиным, а потом ушли от ментов, картотеке все равно конец. И Студенту тоже, не говоря уже о полотнах и прочей ерунде в сравнении с его жизнью. Сколько же человек ты убил, Глебов, ради чего?

— Предположим, ты сейчас начинаешь говорить то, чего и в природе не было.

— Тебе страшно, Глебов, очень страшно. Помнишь, как ты издевался надо мной. Говорить со мной тебе было страшно, потому что я все знаю. А я, наивный, принимал твои слова за дружескую шутку. Пусть теперь тебе будет страшно. Ты убил Фотографа, Веньку и трех его парней, ты убил Чена и хотел отправить на тот свет Студента и Дубова, ты убил Колотовкина…

— Что?

— А ты что думал? Радуйся, мечты твои сбылись. Все они на том свете. Но Вершигора жив и очень хочет с тобой пообщаться.

Вот теперь ему по-настоящему страшно. И если бы не Рябов, я давным-давно всадил бы с огромным удовольствием в эту тварь не только все девять зарядов пистолета, но и запасную обойму. Однако Сережа, как всегда, знает, что делает. И так долго говорил я с этой сволочью только потому, чтобы предложенный выход он принял как единственное спасение.

— Вершигора, наверняка, наградит тебя от всей души — аж представить больно. Сидеть, не дергаться! Забыл, что я могу с тремя такими, как ты, справиться голыми руками? Но главная твоя глупость — встреча с кассиром. Этот труп был твоей связью с Колотовкиным. Что, испугался инструктировать его по телефону? Или чувствовал цейтнот? Вышибала и притаскал к тебе Фотографа. Но ты в отличие от кассира парень наблюдательный… Мразь, чего тебе не хватало?