Юрий Колесников - Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки

• Название: Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки
• Автор: Юрий Колесников
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-8041-0679-0

Известный писатель и разведчик, Герой России Юрий Колесников закончил этот документальный роман незадолго до своей кончины. В образе главного героя – Юрия Котельникова – отразились черты характера, мысли, эпизоды биографии автора. Отсюда же – масштабный исторический и географический диапазон повествования. Это и предвоенная Бессарабии, входившая тогда в состав Румынии, в 1940-м году присоединённая к СССР, где Колесников родился, и провёл юные годы; Бухарест, где учился в авиашколе. Затем Одесса, юг Украины – там автор перед началом войны и в первые её месяцы начинал службу в НКВД. И Уфа, где проходил подготовку в разведшколе. Затем 32 месяца в глубоком тылу противника на Украине, в Белоруссии – в партизанских соединениях, в том числе под началом С. Ковпака и П. Вершигоры. После войны – нелегальная работа в Румынии и Палестине… И, конечно, Москва, где разрабатывались планы операций, шла интенсивная подготовка к ним, куда разведчик возвращался после выполнения очередного задания. Здесь, в здании на Лубянке разворачиваются многие ключевые сцены романа с участием тех, кого Ю. Колесников называет своими наставниками, – П. Судоплатова, Я. Серебрянского, П. Фитина… В книге фигурируют и высшие руководители НКВД – МГБ – МВД Лаврентий Берия, Виктор Абакумов, с которыми автору довелось общаться, причём, порой в ситуациях весьма критических, чреватых смертельным для него исходом. Роман Ю. Колесникова принадлежит к числу тех свидетельств очевидцев, которые помогают нам яснее представить героические и трагические события военного времени, ощутить неповторимую атмосферу тех лет.

---

Молотов интересовался, какую формальную процедуру мы предполагали бы для того, чтобы решить это дело. Он предлагает одновременное подписание советско-литовского протокола в Вильно и немецко-литовского протокола на территории Литвы, которая должна отойти к нам.

Я ответил, что такое предложение никак меня не привлекает. Мне кажется более логичным, чтобы Советский Союз обменял Вильно на ту полосу территории, которая должна отойти к нам, и уже после этого сам её нам передал. Молотов не согласился с моим предложением и захотел, чтобы я выяснил точку зрения моего правительства и дал ему ответ завтра же до 12 часов дня.

Я считаю предложение Молотова пагубным, так как мы, в случае его осуществления, предстанем перед всем миром как «грабители» литовской территории, тогда как Советский Союз окажется дарующей стороной.

Я просил бы Вас подумать, не разумнее ли было бы отдельным секретным германо-советским протоколом предусмотреть передачу литовской полосы территории нам, пока Советский Союз, действительно, не присоединит Литву, что, как мне кажется, лежало первоначально в основе договорённости о Литве.

Шуленбург».

Министр иностранных дел Германии телеграфирует послу Шуленбургу:

«№ 488, Берлин, 4 октября 1939 г.

Совершенно секретно!

Ссылаясь на Вашу телеграмму № 463.

Я также считаю неподходящим предложенный Молотовым способ передачи нам Литвой полосы её территории. Пожалуйста, попросите Молотова не обсуждать в настоящее время с литовцами вопрос об уступке этой полосы территории. Вместо этого пусть Советский Союз выполнит своё обязательство по отношению к Германии, т. е. не оккупирует эту часть территории в случае размещения в Литве советских войск и, более того, оставит на усмотрение Германии назначение даты официальной передачи ей этой территории. Договорённость по этому вопросу должна быть достигнута путём секретного обмена письмами между Вами и Молотовым.

Риббентроп».

Глава 37

Германский посол в Советском Союзе телеграфирует в Министерство иностранных дел Германии:

«№ 470 от 4 октября. Москва, 5 октября 1939 г. – 12.30

Совершенно секретно! Очень срочно!

Ссылаясь на мою телеграмму № 463 от 3 октября.

Сразу же после телефонного звонка помощника статс-секретаря Гауса я передал сегодня утром Молотову просьбу ничего не сообщать министру иностранных дел Литвы о германо-советской договорённости относительно его страны. Молотов попросил меня прийти в 17.00 и сказал, что, к сожалению, он вчера был вынужден информировать министра иностранных дел Литвы об этой договорённости, так как он не мог, хотя и понимал, что поступает нелояльно по отношению к нам, сделать иначе.

Литовская делегация пришла в сильное смятение и была очень огорчена. Она заявила, что потеря именно этой части территории будет особенно тяжело переносима ввиду того, что многие выдающиеся деятели Литвы были уроженцами именно этой области. Сегодня в 8 часов утра министр иностранных дел Литвы отбыл в Ковно и намеревается прилететь обратно в Москву через день или два.

Я сказал, что должен немедленно информировать по телефону моё правительство, и позвонил господину Гаусу. Через час Молотов сообщил мне, что Сталин лично просил правительство Германии не настаивать в данный момент на передаче ей части литовской территории.

Шуленбург».

В нацистском руководстве поднялся переполох. Относительно советских правителей, и особенно генсека Сталина, употреблялись самые резкие выражения, приклеивались унизительные ярлыки, всячески поносилась страна, её строй. Во внутренней переписке давно уже исчезло ранее употреблявшееся обращение «господин».

Глава 38

Председатель Совета Народных Комиссаров СССР направляет письмо послу Германии в Советском Союзе графу Шуленбургу:

«№ 163

Секретно!

Я имел честь убедиться в том, что в секретном дополнительном протоколе, подписанном 29 сентября 1939 года между СССР и Германией, мы пришли к следующему соглашению:

1) Литовская территория, упомянутая в протоколе и отмеченная на карте, приложенной к протоколу, не должна быть оккупирована в том случае, если контингенты Красной Армии будут размещены в Литве.

2) За Германией остаётся право определить дату выполнения договора о передаче Германии вышеупомянутой литовской территории.

Пожалуйста, примите, господин посол, выражение моего глубокого уважения. Молотов».

«Телеграмма № 495, Берлин, 5 октября 1939 г. – 03.43

Получено в Москве 5 октября 1939 г. – 11.55

Срочно! Секретно!

Ссылаясь на сегодняшнее телефонное сообщение посла.

Дипломатическая миссия в Ковно получила следующие инструкции:

1) Только для Вашего личного сведения. Извещаю Вас о следующем: во время подписания германо-советского Пакта о ненападении 23 августа было также произведено в строго секретном порядке разграничение сфер влияния в Восточной Европе.

В соответствии с этим Литва должна отойти в германскую сферу влияния, тогда как на территории бывшего Польского государства должна была быть установлена граница по так называемой линии четырёх рек Писса – Нарев – Висла – Сан. Уже тогда я потребовал, чтобы область Вильно отошла к Литве, на что советское правительство согласилось.

Во время переговоров 28 сентября относительно Договора о дружбе и границе между СССР и Германией была внесена поправка в соглашение о сферах влияния, согласно которой Литва вместе с областью Вильно включалась в советскую сферу влияния, а в обмен на это в Польше Люблянское воеводство и часть Варшавского воеводства, включая Сувальский коридор, должны были отойти к германской сфере влияния.

В связи с включением Сувальского коридора в сферу германского влияния возникли затруднения в описании пограничной линии, и мы договорились, что в том случае, если СССР предпримет особые меры в Литве, небольшая полоса на юго-западе Литвы, точно обозначенная на карте, должна будет отойти к Германии.

2) Сегодня граф Шуленбург доложил, что Молотов, вопреки нашим собственным намерениям, сообщил вчера вечером министру иностранных дел Литвы об этой секретной договорённости. Пожалуйста, теперь Вы с Вашей стороны передайте литовскому правительству в устной, совершенно конфиденциальной беседе следующее по поводу вышеупомянутого вопроса.

Уже 23 августа во время подписания германо-советского Пакта о ненападении, во избежание осложнений в Восточной Европе, были проведены переговоры между нами и Советским правительством о разграничении германской и советской сфер влияния. Во время этих переговоров я рекомендовал вернуть Литве область Вильно, с чем Советское правительство согласилось.

28 сентября во время переговоров, касавшихся Договора о дружбе и границе между СССР и Германией, Сувальский коридор, вклинивающийся между Германией и Литвой, передаётся Германии, как это явствует из опубликованной карты германо-советской демаркационной линии. Так как в результате этого образовалась малоудобная запутанная граница, я оговорил за Германией право откорректировать границу на этом участке таким образом, чтобы маленькая часть литовской территории была присоединена к нам. На этих переговорах ещё раз была подтверждена договорённость о передаче города Вильно Литве.

Теперь я поручаю Вам сообщить литовскому правительству, что в настоящий момент правительство Германского рейха не считает своевременным поднимать вопрос об указанном пересмотре границ. Мы при этом оговариваем, что литовское правительство должно хранить это дело в строгом секрете. Конец инструкций для Ковно.

Прошу Вас информировать Молотова о нашем сообщении литовскому правительству. Далее, пожалуйста, попросите его, как уже указывалось в предыдущей телеграмме, чтобы в случае возможного размещения советских войск в Литве не занимать вышеназванной полосы Литвы и также оставить за Германией инициативу в назначении даты передачи ей указанной территории в рамках достигнутой договорённости. Оба эти вопроса следует урегулировать путём секретной переписки между Вами и Молотовым.

Риббентроп».

Глава 39

В советских разведывательных ведомствах приходили к выводу, что соглашения, заключённые с нацистской Германией, вряд ли принесут сколько-нибудь ощутимую пользу стране. Исключение составлял лишь выигрыш времени, который, действительно, был крайне необходим государству для наращивания военного и экономического потенциала.

Парадоксально то, что советские руководители, прежде всего Сталин с присущей ему подозрительностью, недоверчивостью ко всему и ко всем, поверили не своим разведчикам, а национал-социалистскому руководству. Риббентропу и Гитлеру. Ведь к этому времени нацисты в полном объёме уже продемонстрировали всему миру своё вероломство. Как же можно было им поверить?

Ответить точно на эти вопросы могли лишь немногие. Быть может, только Сталин. Подавляющее же большинство советских людей вообще многого не знали и не понимали. Включая и наделённых властью должностных лиц. Тем паче не мог знать абсолютно ничего Яков Серебрянский. Минувшие два года времени был для него кромешным адом, предпочтительней которого смерть, как избавление от мук.